Сладкая смола.

      Хосоку скверно, его тошнит. Тошнит, потому что кружится голова, угрожая познакомить с каждой из видимых для глаз поверхностей. Он мысленно делает пометку исключить последний принятый препарат из списка используемых. Не зашёл. Думать о том, что в этот раз течка грозит быть серьёзной, и что препарат не при чём — Хосок не хочет. Телу даже не больно: просто жарко и щёки с ушами горят.       Чон сбегает с пар после того, как сам начинает ощущать проступающий запах смолы. Ловит взглядом на прощанье вытянувшееся в удивлении лицо Юнги, и придумывает на ходу очередную ложь. Хосок искренне рад, что друг не особо хорош в идентификации запахов, а потому выезжает всякий раз с банальной отговоркой: «Я провонял отцом, ты же знаешь, насколько сильный он альфа». А в тот редкий случай, когда Хоби пахнет сладостью, легко прикрыться мамой.       Чон на бегу тревожно подмечает, что сладостью он пахнуть стал чаще. Подавители странным и удачным образом действовали на его организм: вычленяли абсолютно омежий сладкий запах, оставляя при этом отчётливые отголоски свежесрубленного дерева. Отец Хосока на это иногда подшучивал, мол, сын у него таки альфа-омега в одном флаконе. А парень и не против такого сравнения, да за последние месяцы омежьего всё больше становится.       Краем сознания понимает, что что-то не в порядке даже с высоты его аномалий, но думать об этом серьёзно не хочет. Разбираться, собственно, тоже. Потому что банально страшно в свои двадцать один год обнаружить в себе абсолютного омегу, когда даже родители в нём такового не видят.       Но вот, тормозит на стоянке, ожидая автобус, и отчётливо ощущает запахи всех альф в округе. Нос щекочет от обилия вкусов и хочется чихнуть. Зажимает пальцами ноздри, пытается наладить отношения с желудком бунтующим, обещающим вывернуть содержимое, если Хосок немедленно не прекратит пытку дурманами. А он не может, не в его это власти и дышит лишь чаще через рот, шатаясь на месте из стороны в сторону. Рядом стоявший студент заинтересованно смотрит в его сторону всё время и Хосок клянётся, что если альфа к нему сейчас подойдёт, он врежет по лицу без предупреждения.       Любые поползновения в свою сторону со стороны альф всегда воспринимал в штыки, содрогаясь всем телом от омерзения. Не сказать, чтобы таких попыток было много, лишь одна, по сути, но бедному парню хватило запомнить это чувство на всю жизнь.       Автобус, наконец, приезжает и Хосок добирается до дома без приключений. Зато, как только дверь за спиной закрывается, — его рвёт от собственного же сладкого запаха. Омега почти ползком добирается до ванной и рыщет дрожащей рукой в аптечке заветную ампулу. Колет иглой наугад, не в силах держать руку ровно. По комнате разносится лязг банок и стекла. Это вторая инъекция за течку. Обычно хватало одной и на следующее утро всё проходило. Хосока трясёт ещё немного и как только мышцы перестают болезненно сокращаться, он кричит. Пинает в бешенстве стул напротив, сметает всё с полок, больно ударяет кулаком об кафель до хруста костяшек. А после плачет долго и навзрыд так, как никогда себе не позволял. Альфы ведь не плачут, как ни как.

***

      На следующее утро Хосок чувствует себя лучше и буквально светится от счастья, понимая, что течка прошла. Поскольку в институте он ощущает себя прекрасно, вдыхая едва уловимые запахи омег и альф, и слава небесам, не свои.       Юнги смеётся на долгую и заранее срежиссированную тираду о том, что друга вчера страсть, как прихватило, и пришлось бежать домой. Его эта история устроила.       Прекрасное настроение преследовало и на следующее утро вплоть до пар. Ким Тэхён, как известно, портит всё.       Холодный и пронизывающий взгляд вновь исследует лишь одного студента в аудитории. Студент этот неизменно и не менее сурово смотрит в ответ. И по мере того, как смотрит, вновь ощущает уже забытую тошноту. Во рту появляется неприятный привкус чёрствого хлеба, а нос внезапно закладывает запах выпечки. Хосок округляет глаза и смотрит на друга удивлённо. — Ты тоже это чувствуешь? — на автомате выпаливает свои мысли и прикусывает язык, вспоминая, что беты не особо-то чувствительны к феромонам и запахам. — Чувствую что? — не понимает Юнги, совершенно пропуская последнее обстоятельство. — Булками пахнет, — бурчит Хосок в ответ почти возмущённо, ибо такую вонь ну невозможно не заметить. — Молодые люди, мы вам мешаем? — звучит совсем близко, и парни вздрагивают от внезапности. — Давайте вы расскажете, о каких булках идёт речь. Это, видно, куда интереснее моих лекций, — вкрадчиво, но раздражённо, с сарказмом.       Тэхён в принципе относится к ничегонеделанью на его парах со стороны студентов с нескрываемым пофигизмом, ведь у него хорошая память на лица, а потому: спасение утопающих на экзамене — дело самих утопающих. Но вот игнорирование его персоны со стороны одного надоедливого альфы он терпеть оказался не в силах. Не в его смену. — Извините, — хором отзываются студенты и Хосок впервые за всё время смиренно опускает голову, сникая. Он честно провинился и ерепениться сейчас в ответных гляделках будет глупо и бестактно. А ещё ему не до того сейчас, потому что запах этот лишь усиливается с каждым вдохом и от него болезненно кружится голова. Так, что Хосока ведёт в сторону парты, но он упирается руками, чтобы не завалиться прямо при ненавистном альфе.       Тэхён же смотрит сверху вниз на сникшую макушку и нутро нездорово щекочет. Макушка эта внезапно кажется идеальной формы для его руки. Сглатывает шумно запах дерева вперемешку с ментолом, что ощущается от рядом сидящего Юнги и морщится. Последнее отрезвляет и Ким напоминает себе, что макушка эта принадлежит альфе, и идеальна она только для того, чтобы врезать по ней учебником за то, что взгляд отвёл. И когда отведённый от его персоны взгляд стал считаться проступком — Тэхён отследить не может. Смотрит лишь ещё раз на почему-то совсем сникшего альфу за партой и хмурится. — Если вам нужно поговорить — идите в коридор. Я никого не держу, — произносит отстранённо, на автомате, погружаясь в мысли о том, что за всю дальнейшую лекцию Хосок на него так и не посмотрел.

***

      «Мне хреново, мне хреново, мне хреново» — как заведённый повторяет про себя и сгибается на парте во время перемены. Он бы и направился в туалет, но со стула страшно вставать. Хосок не уверен, что не свалится на пол тот час. Мысли панически мечутся по черепной коробке, обдумывая дальнейшие действия. Он уже принял все необходимые таблетки, но снова начавшаяся течка слишком сильно прогрессирует, и он уверен, что без нужной инъекции к концу дня весь институт провоняет в сладкой смоле, а к кабинету выстроится очередь из обезумевших альф, возглавлять которую будет лучший друг.       Не дожидаясь, пока его совсем развезёт и пока Юнги не вернулся из столовой, Хоби всё-таки находит в себе силы идти. Всеми мыслимыми и немыслимыми уговорами заставляет своё тело двигаться в такт указаниям мозга. Но планам дойти до дому не суждено сбыться, ибо в коридоре он встречает Тэхёна, и план сменяется на «просто, блять, покинуть институт». — Чон Хосок, вы куда собрались? Пара начала., — Тэхён так и не заканчивает свою мысль, потому что в нос ударяет уже привычный запах дерева. Но он настолько едкий и прогорклый, что Кима инстинктивно ведёт назад, подальше от его источника. А потом в глаза бросается и вид студента: тёмные глаза, красное лицо и пот, стекающий по скуле. Хосок дрожит, мёртвой хваткой цепляется за лямку сумки, словно она сможет его спасти, и давит из себя последнее, на что способен: — Извините, мне нехорошо.       Тэхёна обдаёт ледяным беспокойством и даже страхом за парня напротив. Весь его вид кричит о болезненном состоянии и Ким в мгновение забывает о парах, об обязанностях и о том, что перед ним, вообще-то альфа. — Может быть вам вызвать скорую? — звучит в ответ искренне обеспокоенно.       Руки сами тянутся вперёд. Зачем — не зная. По-глупому хочется сократить расстояние и дотронуться: удостовериться, что парень не свалится в обморок прямо здесь, замерить температуру, прижавшись к горячему, он уверен, лбу. На что Хосок шарахается, как ошпаренный и рычит невольно злобно и в раздражении: — Ничего не надо!       Мышечная память движет ногами, и он сбегает, игнорируя ошарашенное лицо преподавателя. На пути вызывает такси и громко кричит в трубку в отчаянии, чтобы водителем оказался омега и никто больше. Машина подъезжает к зданию института ещё до того, как он успевает дойти до дороги.