Миссис О’Коннор снова в кожаных штанах на биологии. Саймон поворачивается, чтобы переглянуться с Леа об этом – она всегда утверждает, что миссис О’Коннор – пума, но Леа уже смотрит на него. Она не выглядит так, будто ей отвратительно видеть линию нижнего белья миссис О’Коннор. Она похожа на его маму, когда он болен или что-то в этом роде.
Это было так странно всю неделю. По дороге в школу, за обедом, Саймон чувствует взгляд Леа на себе. Он не думает, что она пытается, как бы поймать его за каким-то занятием. Это больше похоже на то, что она пытается выяснить, в порядке ли он.
Что само по себе было раздражающе – он
в порядке, – но хуже всего то, что теперь, когда он видит Брэма в школе, это всегда крутится у него в голове.
Дело не в том, что он до сих пор проводит большую часть английского, фантазируя о Брэме. На этой неделе было еще хуже, чем обычно, после всего того, что написал Брэм в своем письме. Саймон никогда не думал, что школьные туалеты будут занимать столько места в его материалах для дрочки; это немного тревожит.
Когда Брэма вызывают читать вслух, Саймон не может отвести взгляд от его рта, то, как он старательно выговаривает слова. Благородный изгиб его нижней губы.
С тех пор, как он поговорил с Леа, у него словно голос в голове, говорящий ему не быть все время таким очевидным. Саймон пытается смотреть Брэму в глаза вместо этого. Это уже не так странно? Куда люди обычно смотрят? Руки Брэма, то, как они так нежно держат книгу?
Это невозможно.
Еще хуже за обедом, потому что Леа действительно там. Брэм тоже там. Саймон едва может дышать. Все, что он делает, кажется подозрительным: говорит с Брэмом, не говорит с Брэмом. Брэм, кажется, сам едва может смотреть на него. Он сидит в дальнем конце стола и в основном говорит с Гарреттом. В таком случае, Леа будет думать, что его большой секрет заключается в том, что Брэм сделал что-то ужасное с ним и теперь они заклятые враги.
Последний урок в пятницу не может прийти достаточно скоро. Саймон всю неделю держался за обещание свидания с Брэмом. Время с ним, проведенное вдали от школы, кажется запутанным беспорядком гормональных фантазий и параноидального бреда.
– Ты выглядишь нетерпеливым, - говорит Итан, когда Саймон садится. – Я знаю, что сравнивать и противопоставлять Матташинское общество и Фронт освобождения геев интересно, но разве это реально так
захватывает?
– Просто очень жду, когда закончится эта неделя, – говорит Саймон. Работать с Итаном было веселее, чем он думал. Это отличается от тусовок с друзьями, особенно в последнее время. То есть, ему не нужно все время беспокоится о том, что думает Итан.
– Аминь, – говорит Итан. – Если я увижу еще один уродливый постер, созданный в Microsoft Paint, который сделал какой-то спортсмен, после того как его девушка убедила его, что у него есть шанс на то, чтобы стать королем бала, я сам начну их срывать.
– Вау, – говорит Саймон. – Это на самом деле очень аккуратное описание того, насколько плохи эти постеры. Все это так нелепо.
– Я имею в виду, не пойми меня неправильно, - говорит Итан. – Я выдвигаю свою кандидатуру на место короля бала, окей? Как заявление. Чтобы все могли увидеть, как выглядит хороший дизайн постера. И хорошие волосы, конечно.
Итан всегда говорит вещи подобным образом. Раньше это заставляло Саймона съеживаться. Теперь это заставляет его чувствовать себя лучше по отношению ко всему. Сложно объяснить почему, или что изменилось. Просто есть что-то такое приятное в том, насколько Итан
уверенный.
– Ну, у тебя есть мой голос, – говорит Саймон.
– Спасибо, детка, – говорит Итан.
На выходе из здания, он проходит мимо целующихся Эбби и Ника у шкафчика Эбби. Он собирался спросить Ника, когда закончится тренировка по баскетболу сегодня, потому что Брэм сказал, что есть шанс, что они закончат пораньше в пятницу, если хорошо потренируются в четверг.
Однако, он решает не прерывать их. Рука Ника практически полностью забралась под рубашку Эбби. Люди продолжают натыкаться на них, спеша после уроков.
Оказывается, что тренировка все равно не закончилась раньше, так что уже шесть, когда Саймон идет в свой уголок, чтобы встретить Брэма. Ночь теплая, небо только начинает темнеть. Саймон засовывает руки в карманы и немного припрыгивает, шагая, затем раскидывает руки в сторону и балансирует на каменном краю бордюра, ставя одну ногу перед другой.
Брэм уже ждет там.
– Крутая машина, говорит Саймон, залезая внутрь. Он сказал своей маме, что он собирается пойти на вечеринку к Нику — у них целая ночь впереди.
Брэм смеется. – Она определенно принадлежит моей матери, – говорит он. – Не хочу разрушить свой имидж.
Он наклоняется и целует Саймона, и все тело Саймона поет.
– Хорошо, – говорит Брэм, отстраняясь. – Итак, я слышал об одном хорошем месте с тако, если тебе нравится. Или мы можем пойти туда, куда ты хочешь, если это звучит не очень хорошо.
– Тако звучит потрясающе, – говорит Саймон.
Когда они туда добираются, место оказывается маленьким и обычным, со стендами и несколькими столиками у тротуара.
– Это нормально? – обеспокоено спрашивает Брэм. – Мы можем пойти куда-нибудь получше… – пахнет так вкусно, что Саймон останавливает его.
Они едят баскеты с теплыми тортильями, полностью набитыми мясом и луком, так, что сок стекает у них по рукам. Брэм слизывает дорожку соуса со своего запястья и Саймон позволяет себе проследить за мягким движением его языка своими голодными глазами.
По другую сторону стола Брэм замечает его смотрящим. Его глаза чем-то мелькают, а затем он расслабляется в предположении, приподнимая брови.
– Прости, – говорит Саймон, чувствуя жар.
– Тебе не нужно извиняться, – говорит Брэм. Под столом его колено подталкивает колено Саймона.
Они заканчивают есть слишком быстро.
– Мы можем прогуляться, – предлагает Саймон, после того как они расплачиваются. Еще даже нет восьми, а ему не нужно быть дома раньше двух. Брэм улыбается ему.
Это теплый пятничный вечер, и улицы города оживлены. Группы девушек с прямыми блондинистыми волосами смеются перед барами, а парочки держатся за руки.
– Эй, – говорит Брэм. – Хочешь зайти? – Он указывает на книжный магазин, все еще открытый, чтобы поймать пятничный поток людей. Саймон кивает.
– Это место напоминает мне твою комнату, – говорит Саймон. Оно забито книгами, заполняющие различные не совпадающие друг с другом книжные шкафы, которые, кажется, прогибаются под их весом. На полу безобразный ковер, а в углу длинношерстный кот.
– Я приму это как комплимент, – говорит Брэм, смеясь.
– Он и есть, – утверждает Саймон. – Плюс, – добавляет он, – мне действительно нравится твоя комната.
Взгляд, которым одаривает его Брэм, заставляет Саймона покраснеть от осознания того, что они оба вспоминают сейчас. Они стоят в дальнем углу магазина, около полки с надписью «Поэзия».
– Эй, – говорит Саймон, доставая книгу с полки. – Думаю, что тебе может это понравится. – Название говорит «Обручи». – Не знал, что есть поэмы о баскетболе.
– Я думаю, существуют поэмы обо всем. – говорит Брэм. Он проводит пальцем по корешку другой книги, вытаскивает ее и открывает. Саймон упивается тем, как он концентрируется, нежными руками переворачивая страницы.
Брэм прикусывает губу, затем читает:
– Хочу я проделать долгий путь от бедер твоих до ступней. Я ростом меньше, чем насекомое.
Он делает паузу, затем издает небольшой смешок. – Возможно, это немного нелепо, –говорит он. Он двигается, чтобы убрать книгу обратно на полку, но Саймон забирает ее.
– Это не нелепо, – говорит он. Он открывает, листает, читает.
– Вот, – говорит Саймон. Он прочищает горло, понижает голос.
– Когда твои руки взмывают, любовь, к моим приближаясь, что несут они мне, крылатые? Почему вдруг они замирают у рта моего, почему узнаю я их.
Брэм молчит. Саймон чувствует себя немного нелепо, ведь теперь это он читает стихи вслух посреди книжного магазина. Это было что-то о руках, думает он. Это напомнило ему о Брэме. Он ставит книгу обратно.
– Я действительно хочу поцеловать тебя прямо сейчас, – говорит Брэм. Саймон оглядывается по сторонам. Магазин довольно пустой, но за кассой стоит парень, а женщина просматривает отдел «Тайны».
Брэм оглядывается тоже, а потом прижимает Саймона к полке с поэзией и целует. Его рот горячий и соленый от тако. Книги впиваются Саймону в спину. Саймон касается лица Брэма и целует в ответ, тянет нижнюю губу Брэма, ту самую, о которой он думал все эти недели в классе.
Колокольчик над дверью звенит, кто-то заходит, и они отрываются друг от друга. Раскрасневшийся Брэм улыбается.
– Я куплю эту книгу, – говорит Саймон парню за кассой на выходе.
– Итак, – говорит Саймон, когда они кушают мороженое. – Для моего первого официального свидания все прошло неплохо. – На улице уже стемнело, горят уличные фонари. Может, немного холодно для мороженого, но Саймону наплевать.
– Тоже, – говорит Брэм и улыбается ему. Саймон хочет поглотить эту улыбку таким же образом, как он ест свое мороженое: быстро, грязно и сладко.
Парочек на улице стало больше. Они гуляли некоторое время и окружение немного сменилось. Появилось больше баров. Стало громче. Пары, чьи руки обернуты друг о друга. Один парень, целующий девушку, прислонившись к стене здания, и кто-то свистит им.
Два парня проходят перед Саймоном и Брэмом, и первое, почему Саймон замечает их, потому что один из парней выглядит немного как Брэм. Он стройный, темнокожий, и его волосы похожи. Другой парень намного ниже и белый. Саймон сначала замечает все это, а затем он замечает, что они держатся за руки. Они останавливаются напротив одного из баров, и парень пониже говорит что-то, что заставляет парня, похожего на Брэма, рассмеяться, а затем поднимает их сплетенные руки вверх. Он целует пальцы другого парня, вскользь, словно он делает это постоянно. Они заходят в бар.
Саймон пялится, он знает. Брэм видит, как тот смотрит — Брэм, должно быть, тоже их заметил. Когда он смотрит на Брэма, тот молчит.
Затем он говорит, – Эй, не хочешь попробовать зайти туда?
Он имеет в виду бар, в который только что зашли эти парни.
– У меня нет поддельных документов, – говорит Саймон. – И разве тебе не нужно вести машину?
– Да, – говорит Брэм. – В смысле… не пить. Я просто имею в виду, типа, просто посмотреть. – Он опускает взгляд и трет затылок.
– Прости, – внезапно говорит он. – Это была тупая идея. Давай продолжим гулять.
– Они, вероятно, даже нас не пустят, – говорит Саймон.
– Ага, – отвечает Брэм. – Забудь об этом, я… прости.
– Нет, – говорит Саймон. – Давай попробуем. – Он хочет увидеть этих парней снова. То, какими они были друг с другом. Что за место, в которое они зашли так обыденно.
– Ты уверен? – спрашивает Брэм, и Саймон кивает.
Саймон не совсем уверен, что должно происходить, когда ты входишь в бар — он всегда представлял, что это будет похоже на прохождение контроля в аэропорту, то, как остальные говорят о поддельных документах — но как бы то не было, это не происходит. Никто, кажется, даже их не замечает.
Брэм ловит взгляд Саймона, и кивает на один из столиков. Они садятся. Не похоже, что тут есть официанты или что-то такое, только один парень за стойкой. Он огромный, с татуировками и бородой.
– Это гей бар? – шепчет Саймон Брэму. Брэм пожимает плечами.
– Я так полагаю? – отвечает он. – Я имею в виду, тут все парни. – Это правда. Не считая их, там около восьми людей, но все они парни. Парочка, которую они видели ранее, но про остальных трудно сказать, что кто-то из них действительно вместе.
– Так что же нам теперь делать? – спрашивает Саймон.
– Я полагаю, я просто хотел посмотреть, – говорит Брэм. – Я действительно не знаю.
– Я тоже хотел посмотреть, – признается Саймон. – Подожди.
Он собирается с духом и идет к барной стойке. Бородатый парень смотрит на него.
– Эм, – начинает Саймон. – Одну колу и одно пиво, пожалуйста.
– Какой тип пива? – спрашивает он. Дерьмо. Он знает, что есть разные виды. Он просто не уверен, что это за виды.
– Budweiser? – говорит он. Парень смотрит на него более пристально.
– У нас Bud, – отвечает тот. – Сколько тебе лет?
– Двадцать один? – с надеждой говорит Саймон.
Парень прищуривается.
– Верно, – говорит он. – И я вешу 45 килограмм. Малыш, что ты здесь делаешь? Я не могу закрыть глаза на то, что ты даже никогда раньше пива не пил.
– Мы просто хотели посмотреть, – говорит Саймон, сдаваясь. Он указывает на Брэма, сидящего в углу. – И я уже пил пиво раньше, – добавляет он, просто ради сохранения достоинства.
Бородач смотрит на Брэма, а потом снова на Саймона.
– Это твой парень? – спрашивает он. Саймон не знает, как на это ответить, но парень, похоже, принимает молчание за согласие.
– Сколько вам лет на самом деле?
– Восемнадцать, – отвечает Саймон. В целом это правда. Парень вздыхает, и как раз в этот момент Брэм подходит к Саймону сзади.
– Эй, Саймон, – обеспокоено зовет он. – Все в порядке? Нам стоит уйти?
Парень смотрит на них снова, и качает головой.
– Вы можете позависать тут до десяти, – говорит он. – Но не позже, ладно? И только кола. – он пододвигает к ним через стойку две мексиканских колы. Бутылки холодные, покрытые конденсатом.
– Не втягивайте меня в неприятности из-за этого.
Они пьют свою колу, сидя у бара. Помещение заполняется все больше и больше по мере приближения к десяти, и теперь совершенно ясно, что эти парни геи. Пара за столиком, за которым они сидели до этого, наклоняется, чтобы поцеловать друг друга. Недалеко от Саймона кто-то кладет руку на поясницу парня, стоящего рядом с ним.
Саймон кладет руку на бедро Брэма под стойкой. Брэм рядом с ним сглатывает. Он оглядывается вокруг, но все, что там есть, то же самое, на что Саймон смотрел тоже.
– Эй, – говорит Брэм. Саймон смотрит на него, и Брэм наклоняется и целует его, прямо в баре у всех на глазах. Это происходит быстро, и глаза Брэма блестят в темной комнате.
– Вы слишком милые, – говорит бородач. Он наблюдал за ними. Кто-то пытался купить Брэму напиток, но тот им не позволил.
– Вы в старшей школе, верно? – спрашивает он. Брэм кивает.
– И как? – интересуется бородач. – Вы из пригорода? Кто-то напрягает вас в школе?
– Не сильно, – говорит Саймон, одновременно с тем, когда Брэм говорит:
– Я не, эм. Они не знают.
Бородач долго выдыхает. Он не говорит ничего некоторое время. Наконец-то он кивает на часы.
– Время снова превращаться в тыкву, ребятки, – говорит он. – Слушайте, вы покупаете надежные поддельные документы, чтобы мою задницу не арестовали, и можете возвращаться сюда в любое время, когда захотите, хорошо? Когда вам будет нужно.
Он смотрит на Саймона. – Однако, не пытайся заказать Bud в моем баре снова.
Они встают, чтобы уйти, и Брэм протягивает руку и хватает руку Саймона. Его рука немного вспотела, и его пальцы крепко сжимают пальцы Саймона. Саймон хочет поднять руку Брэма и поцеловать ее, как сделал тот парень.
Брэм держит его руку на улице тоже. Он держит ее, пока окрестности не меняются обратно на те, где они припарковались, уличные фонари ярче и больше семей, групп людей, которые выглядят так, будто они не из города.
Саймон сжимает руку, когда Брэм отпускает ее. Его пальцы, между пальцами Саймона, были такие большие.
Они молчат некоторое время в машине, а затем Брэм говорит, – Спасибо за сегодня.
– Мы собираемся снова благодарить друг друга? – говорит Саймон. – Потому что, если мне не разрешено благодарить тебя за дрочку, я не думаю, что тебе разрешено благодарить меня за лучшую ночь.
– Хорошо, – говорит Брэм. – Договорились.
Брэм возится с радио.
– Ладно, – говорит он. – Следующий шаг в твоем современном хип-хоп образовании: Childish Gambino.
Саймон думает, что будет все еще слишком рано, когда они доберутся домой. Брэм подъезжает к углу, где он подобрал Саймона. На улице темно, и дома здесь расположены дальше от улицы. Радио все еще играет, медленная ленивая музыка, высокий голос.
– Я думаю, я узнаю это, – говорит Саймон. – «Прочь»?
Брэм смеется. – Это был сумасшедший фильм. Ты читал все эти теории, которые придумали люди по этому поводу?
– Ага, Эбби отправила мне целый сайт, – отвечает Саймон. – Это добавляет немного жутковатого оттенка, кстати.
– Справедливо.
Это не так уж и жутко, думает Саймон. В основном это довольно сексуально.
Это еще более сексуально, когда он наклоняется, чтобы поцеловать Брэма, и Брэм вздыхает, прижавшись к нему.
– Думал об этом всю ночь, – бормочет он. Саймон тянется к коже, которая ждет, прямо здесь, под рубашкой Брэма. Он целует шею Брэма. Брэм отстегивает ремень безопасности, смещаясь ближе к Саймону.
– Нам нужно место получше, чтобы сделать это, – говорит Брэм.
– Мм, – мычит Саймон. Он отвлечен ухом Брэма, его изгиб, то, как оно покрывается мурашками, когда Саймон целует его.
– На следующей неделе, – Брэм все еще говорит. Он не должен говорить, не тогда, когда его рот мог бы проделывать ту штуку с челюстью Саймона прямо сейчас. – После баскетбольной игры. Ты должен прийти. Тогда у меня есть свободное место.
– Да, – невнятно отвечает Саймон. Он тянется к руке Брэма и наконец-то целует его пальцы. Ощущение их на его губах действительно приятное. Брэм прикасается к его рту, смотря на него. Саймон позволяет приоткрыть губы, и Брэм проскальзывает одним пальцем между ними. Саймон проводит по нему языком. Он чувствует острый привкус пота, соли.
– Господи
Иисусе, – говорит Брэм. Его руки на лице Саймона, обрамляют его, и он проводит большим пальцем по нижней губе Саймона. Тот открывает рот снова, обхватывая палец.
Он только пил колу сегодня. Так почему же он чувствует себя таким пьяным?
– Не знаю, смогу ли я прождать до пятницы, – говорит Брэм. – Господи. Саймон.
Они целуются снова, губы саднят, зубы сталкиваются. Руки Брэма все еще на лице Саймона, вцепились. Саймон думает, что он может лопнуть. Он может умереть.
Сейчас не смей закрывать свои глаза
Рука Саймона на члене Брэма, почти без его осознания. Он сомневается достаточно долго, чтобы увидеть судорожный кивок Брэма, и затем он прикасается к нему, к горячей толстой длине. Он и не знал, что быть по эту сторону так хорошо. Быть тем, кто прикасается.
Пальцы Брэма снова скользят ему в рот, уже два пальца в этот раз, и Саймон посасывает их. Он чувствует, что выходит из-под контроля, словно его тело едва существует. Все, что существует – тело Брэма и то, сколько доступа к нему он имеет. Он пробует пальцы Брэма на вкус и трогает член Брэма, и тот громко стонет. Все его тело дрожит. Саймон сосет сильнее и двигает своей рукой быстрее и любит это, ему это нравится, а затем он чувствует горячее влажное тепло на своей руке.
Брэм тяжело дышит, кожа блестит от пота в тусклом свете. Саймон поднимает свою влажную руку, ищет, обо что можно ее вытереть. Однако блеск спермы привлекает его внимание, и он чувствует себя пьяным, бестелесным, любопытным. Он засовывает палец в рот, пробует. Это не так плохо. Немного солено.
Брэм издает звук, будто кто-то ударил его в живот.
– Саймон, – жалобно говорит он.
Саймон такой твердый, что ему больно, там, где его член обтянут джинсами.
Брэм тянется к джинсам Саймона, но его руки все еще дрожат.
– Все в порядке, – говорит Саймон. Он просто подрочит сразу же, как только вернется домой. Приятно просто смотреть на такого Брэма.
Но Брэм восстанавливается достаточно. Он борется с пуговицей Саймона. Саймон помогает ему, расстегивает молнию. Рукой он сжимает основание своего члена, пытаясь хоть немного уменьшить давление.
– Боже, – говорит Брэм. – Это… – он замолкает, опуская руки.
Рука Саймона все еще влажная, и он такой твердый. Когда он начинает двигать своей рукой, он почти сгибается от ощущений. Брэм наблюдает за ним, и ему требуется только около пяти секунд. Он кончает себе на руку, стараясь не испачкать машину мамы Брэма.
Брэм берет его влажную руку, смотрит на нее. Он целует кожу, там, где большой палец переходит в ладонь, там, где пальцы образуют маленькую букву V. Саймон чувствует, как язык Брэма касается его, очищая его в этом маленьком месте.
– Не так плохо, – говорит Брэм, и Саймон наконец-то смеется, напряжение момента мгновенно лопается.
– Я тоже так подумал.
– Приятно знать, – отвечает Брэм. – На будущее. – Воздух становится немного плотнее.
– Прости за машину твоей мамы, – говорит Саймон.
– Я принесу освежитель воздуха, – говорит Брэм. – Я думаю, сиденья чистые.
– Я бы хотел, чтобы мне не приходилось уходить.
– Я тоже, Саймон, – отвечает Брэм.
***
От: frommywindow1@gmail.com
Кому: bluegreen118@gmail.com
Дата: 20 февраля в 2:47
Тема: Твои руки
Брэм,
Это название стихотворения в той книге, которую я купил. Оказалось, что в основном это очень гетеросексуальная поэзия. Много груди. Но один этот стих действительно хорош.
Ты всегда соблазняешь меня поэзией. Я надеюсь, что это не слишком нелепо пробовать (ха) сделать это тоже.
В общем, в конце этого стиха говорится: «Сколько лет шел по жизни я, пытаясь найти их.»
Сегодняшняя ночь была похожа на сон. Будто я нашел что-то, что я искал. Я не знаю, есть ли в этом смысл. Но я не могу перестать думать об этом.
С любовью,
Саймон.
***
От: bluegreen118@gmail.com
Кому: frommywindow1@gmail.com
Дата: 20 февраля в 3:07
Тема: Re: Твои руки
Это имеет смысл, Саймон. Я знаю, что мы были только в Атланте. Но мне казалось, что мы находимся в другом мире.
С любовью,
Брэм.
