Дикая кровь

      Дикая выжала бы из вертушки все по максимуму, но этому отряду самоубийц надо было в Огайо, и часа через три лету они приземлились неподалеку от какого-то крохотного городишки, на площадку обезлюдевшей стоянки старых машин, неподалеку от 70-го шоссе. Нога лютейше зудела — ликанские мышцы трудились вовсю, выталкивая инородный предмет из раны, и Дикой хотелось скулить и чесаться, чесаться и скулить. Стянув порядком надавившие наушники, она так и сделала — яростно почесала вокруг раны, с шипением втягивая воздух сквозь сжатые зубы. Перекинуться бы… Но она не видела полной луны едва ли не целый год. — Да у тебя заражение, — ворчливо констатировал Эф, но девушка только хмыкнула в ответ. Пуля — последнее, что ее сейчас в самом деле волновало. — Не уверена, что не промахнулась, но уж извините — практически все диспетчерские приказали долго жить, — произнесла она.       Квинлан распахнул дверь и в салон ворвался морозный воздух — здесь было на порядок холоднее, чем на побережье. Датч невольно поежилась, натягивая шапку поглубже. Ночь была в самом разгаре — непроглядная из-за плотных туч. Огни мерцали только где-то вдалеке, у горизонта. Но цепные ищейки Хозяина могли засечь вертолет — надо было торопиться.       Не дожидаясь, пока винты остановятся, полукровка, пригнув покрытую узорами голову, выпрыгнул из салона, дернул дверь пилотской кабины, сгреб Дикую за ворот куртки и рывком вытащил наружу. Ликанка сдавленно охнула — мышцы задергались сильнее, подталкивая кусок расплющенного свинца на выход, а крепкая ручища Инвиктуса почти перекрыла ей кислород, собрав плотный ворот у горла кожаной удавкой.       Оттащив девушку от все еще крутящихся лопастей, Квинлан вздернул ее так, что пришлось встать на носочки, и прошипел, приблизив сделавшееся в гневе по-настоящему пугающим лицо: — Гроб. Вот что спасло тебе жизнь. Если бы его не было — я бы убил тебя, Дикая. Я все еще хочу это сделать. Так что убирайся как можно дальше и никогда не вставай у меня на пути. Больше таким снисходительным я не буду.       Вызов, с каким она глядела на него, сведя черные брови, только больше разозлил Рожденного. Он чуял ее кровь, слышал, как яростно стучит сердце, борясь и с засевшим в плоти куском металла, и с ним самим. Нет… это не Луиза. Просить, а тем более умолять эта женщина не обучена.       Жало выскользнуло из приоткрывшегося рта, впилось в горячую, пульсирующую рану на бедре — ликанка выгнулась от боли, зарычала — но он тут же отпустил ее ногу, сделав лишь пару неглубоких, но сильных глотков. Расплющенный кусочек свинца беззвучно шлепнулся в снег, пачкая его алым. Из очищенной раны потекло, закапав с ботинка. Впрочем, мышцы тут же резко сократились, перекрывая кровотечение. Выбравшиеся из вертолета люди молча наблюдали за происходящим. — Она же красная! — поразился Эф. Правда, в свете вертолетного прожектора кровь казалась черной, но никоим образом не походила на белесую стригойскую жижу.       Квинлан резко оттолкнул ликанку от себя, и та, не удержавшись, упала на спину, проскользив гладкой кожей костюма по снегу. — Уходи, — приказал он. — Значит, только гребаный гроб… — процедила Дикая, глядя на него исподлобья. — Чертов тупоголовый эгоист! Да тебе плевать на все человечество, плевать на меня, и даже на друзей своих — плевать! Ты же две тысячи лет нянчишь свою великую обиду, топча всех, кто тебя хоть немного любит! Почему ты не забрал эту свою Лу-В-Кринолинах и не увез на другой край земли, подальше от Владыки, мститель ты хренов?! Не мог потерпеть паршивые лет двадцать, пока она сама не умрет от чахотки или испанки*?!       Квинлан, исподлобья сверливший ликанку ледяным взглядом, вздрогнул, словно она влепила ему пощечину. Попала в цель? В этот самый момент в плотной подушке облаков вдруг показался небольшой просвет, и тусклое пятно луны вырвалось из многомесячного заточения, залив площадку с застывшими по краю автомобилями серебристым светом. Там, над радиоактивным покрывалом, царило полнолуние. — Это она, конечно, загнула… про друзей, — проворчала Датч, разминая затекшее плечо. Ей хотелось вступиться за кудрявую угонщицу вертолетов, ведь только благодаря ей Фет все еще жив и стоит с ней рядом, пряча понимающую улыбку в черную бороду.       Дикая бросила на явившуюся так кстати луну быстрый взгляд — и ее глаза налились вишневым огнем, а по коже пробежала сладкая дрожь предвкушения. Она потянулась, выдернула из-за голенища какой-то маленький предмет, кажется, обычный карандаш, и бросила его себе за спину. Рожденный дернулся к ней, но было уже поздно — прямо из того положения, в котором лежала, ликанка ушла на кувырок. И когда тело докрутилось, в снег впечатались четыре крупные волчьи лапы, с которых еще в полете слетели перчатки и ботинки. — Матерь божья, пресвятая дева Мария! — заорал Гас, срывая с плеча автоматическую винтовку. — Что это за чертовщина?!       Остальные просто замерли с разинутыми ртами, глазам своим не веря. Крупный черный зверь, на котором все еще сидел мотоциклетный костюм и ножны с торчащими рукоятками, оскалил огромные клыки и зарычал, прыгнув вперед. Врезавшись всей тушей в Рожденного, волк сбил полукровку с ног и они покатились по снегу, сцепившись. Рев, лязг клыков — со стороны казалось, будто тварь рвет Квинлана на куски. Но когда тот отшвырнул зверюгу прочь, все конечности у него были на месте. Только с прокушенной руки свисали клочья рукава и капала белая кровь. Гладиатор выхватил меч, выставив его перед собой. Волк проехался на боку до старого «Плимута», затормозил об него всем телом и вскочил на ноги. Наклонил лобастую башку, скаля клыки и царапая когтистой лапищей снег, готовясь к новой атаке. — Не лезь-ка, — положил отмерший крысолов ладонь на ствол Гасова автомата. Мексиканец уже готов был пристрелить тварь без разговоров. — Пусть сами… разбираются. — Это что, ОБОРОТЕНЬ?! — пробормотал обалдевший Эф, нащупав свой пистолет — на всякий случай. Кто ее знает? Дожрет сейчас бессмертного полустригоя и за них примется! Нет, к такому ни в каких университетах и даже ЦКЗ не готовят. Как будто ему вампиров мало было!       Бесконечные секунд тридцать взгляд светло-голубых глаз боролся с горящими красным глазами волчицы. Потом вдруг Квинлан развел руки в стороны и пальцы в черной перчатке разжались. Меч с глухим стуком упал на отутюженный снег. Зверь заскулил, тихо и жалобно, и, прижав уши, двинулся к полустригою. Тот опустился на колени, протягивая руки, и ткнулся горячим лбом с темнеющим узором в шерстяной волчий лоб, обняв Дикую за шею. Осторожно огладил крупную голову, успокаивая. — Уходи. Прошу, — произнес он тихо на романском. Волчица снова заскулила, лизнула его в лицо горячим языком и попятилась. Она пятилась до тех пор, пока не споткнулась о свои же ботинки. Наклонив голову, нанюхала в снегу карандаш и бросила тело на кувырок. Босые женские ноги приземлились в снег.       Опустив растрепанную голову, девушка села и начала медленно обуваться. Квинлан, напротив, поднялся, подобрал оружие и отправил его в ножны. — Вау! — выдохнул Роман, чьи глаза размером могли бы сейчас посоперничать с циферблатом Биг Бена.       Затянув шнурки, ликанка подобрала перчатки и, чуть прихрамывая, пошла к пилотской кабине, не глядя ни на кого. Забрав небольшую сумку и свой шлем, она остановилась возле замершего точно статуя полукровки, глянула искоса и произнесла на романском: — Я уйду. Но не думай, что я отступлюсь. Посмотрим, кто первым прикончит твоего чертова папашу.       Договорив, она двинулась прочь. — Дикая, подожди! — сорвалась вдруг с места Датч, нагнала ее и сунула в руки «Люмен». — Что это? — удивилась было ликанка. — Ах, та самая книга. — Возьми. Вдруг ты найдешь в ней что-то, чего мы не сумели? — произнесла Датч, отступая смущенно. Она не знала, как еще выразить признательность за то, что крысолов все еще жив? Дикая кивнула и пошла, не оглядываясь, гордо вздернув подбородок. Вскоре затянутая в черную кожу фигура слилась с ночным мраком. Луна снова скрылась за плотной подушкой облаков. — Да-а-а уж, — многозначительно произнес Фет, ошалело глядя на полукровку. — Первая любовь? — сочувственно уточнил он. Квинлан одарил его таким взглядом, что Фет счел за благо прикусить язык. Гас лишь головой покачал, предпочитая промолчать. Сначала надо было как-то сжиться с только что увиденным. — Нет, вы видали?! — воскликнул более эмоциональный Роман. — Фьють — и волчара! Фьють — и девчонка! Как в кино, ей-богу! — Мы с вами не друзья, — уронил полукровка, выкатывая бомбу из брюха остывающего вертолета. — Просто соратники. — Да как бы никто иллюзий и не питал, — пробурчала себе под нос Датч. — Дикая говорила правду — мы знакомы тысячу лет. Она ликанка. И закроем эту тему. — Ли… кто? — переспросил Эфраим. — Канка, — подсказала более подкованная в таких вопросах благодаря видеоиграм и молодежным фильмам хакерша. — Ликан. Оборотень. Вервольф. Волколак. Такой же персонаж народных побасенок, как и вампиры. — А-а, ну это все объясняет, — иронично протянул док. — Может, вы закончите квохтать над очевидными вещами и поищете подходящую машину? — сурово поинтересовался Квинлан. — Слушаюсь, ваше вампирейшество, — съерничала Датч, присев в реверансе и растянув подол куртки точно кринолин. — Если бы ты нас предупредил, мы бы не были так шокированы, — парировал Фет, отправляясь следом за подругой. — Вы бы все равно не поверили, — глухо произнес полукровка. На душе у него скребли все те львы и тигры, которых он когда-то победил на арене. *Испа́нский грипп или «испа́нка» (фр. La Grippe Espagnole или исп. La Pesadilla) был, вероятней всего, самой массовой пандемией гриппа за всю историю человечества в абсолютных цифрах как по числу заразившихся, так и умерших. В 1918—1919 годах (18 месяцев) во всем мире испанкой было заражено около 550 миллионов человек, или 29,5 % населения планеты. Умерло приблизительно 50—100 млн человек или 2,7—5,3 % населения Земли, что позволяет считать эту эпидемию одной из наиболее масштабных катастроф в истории человечества. Таким образом, летальность среди заражённых составила 10—20 %. Эпидемия началась в последние месяцы Первой мировой войны и быстро обошла этот крупнейший на тот момент вооружённый конфликт по масштабу жертв. Считается, что развитию пандемии способствовали тяготы войны — антисанитария и плохое питание, скученность военных лагерей и лагерей беженцев.