Гоэт

На открытках все города разные, но если ты ступаешь по привокзальной площади — все города одинаковы. Сразу на выходе с перронов, крутя в пальцах ключи, качаются заводными болванчиками водители, клича, как экзотические птицы, повторяя одно и то же слово «такси». Поток людей проходит мимо них, на пыльный плац автовокзала, по которому совершают почётный круг городские и пригородные автобусы. На краю площади выстроились в ряд маршрутки, забивающие в себя старух с баулами и азиатов в чёрных куртках, и отъезжающие в ряд за первой уехавшей машиной, словно вагоны за поездом. Горизонт, близкий и различимый, как нос близорукому, пестрит поблекшими вывесками рынка и черепичными крышами магазинов. Видел один русский город — видел их все. Колорит жителей превращается в одну сплошную массу, в которой не разобрать, что здесь идёт человек, а здесь — воняющий шерстью антро. Толпа расширяется, всасывает в себя новых членов, заглатывает и не отпускает до самого выхода. Новая знакомая Сергея и он сам просто растворились в этом потоке, словно чьей-то волей разлетевшись по разные стороны света, хотя и находились на расстоянии двух-трёх спешащих по своим делам тел друг от друга. Толпа не делает различий между дачником и рабочим, между нищим и пока ещё способным оплатить ипотеку да просроченный хлеб — это просто месиво спин и голов, дёргающаяся от душного перрона к выходу, к свободе. Хмыкнув, Сергей нацепил фуражку на голову. Сейчас не холодно и не палит солнце, зато вокруг стало свободнее — добропорядочные граждане с лёгким испугом обходили лейтенанта, не желая лишний раз попадаться на глаза закону. — Теперь за дело, — навигатор на телефоне показал, что полицейский участок в городе находится на другом его конце, ближе к реке и административной части. Можно было вызвать себе милицейскую машину, но зачем лишний раз занимать служебный транспорт — техники всегда не хватает на серьёзные дела. Пока лучше и быстрее, хоть и дороже, воспользоваться услугами такси. Водители — люди общительные, о происшествиях в городе им хорошо известно. Конечно, цена слухам и сплетням невелика, но попусту терять время Сергей не собирался. Услуги бомбил у дверей вокзала Сергей отверг — эти рассчитывают на приезжих, цена в три-четыре раза выше. Лейтенант оглядел ряды легковушек недалеко от маршруток, напротив ряда бабушек, продававших куличи и искусственные цветы. Годится — машины ухожены, но не новые, фирма городская, с номером по бортам. Самое то и для поездки, и для разговора. При виде фуражки сразу несколько водителей поспешили предложить свои услуги. Обычно всё происходит наоборот. Сергей выбрал коротко стриженного и гладко выбритого деда с обветренным лицом и сухими руками. Одет бедно, в потёртую рубашку и простые штаны, зато смотрит уверенно, безо всякой сонности. Должен многое видеть, многое заметить и многое помнить. — Здравствуйте, — прежде всего Сергей пожал ему руку. — Подбросите до администрации? — Сто пятьдесят, — мгновенно отозвался тот. Уважение к мундиру не простиралось дальше разумных пределов. Впрочем, Сергей ожидал цену выше, потому без возражений полез в машину. В Москве за такую сумму можно доехать только до булочной. Всё равно собирался оставить чаевые за информацию. Хлопнули двери одна за другой. Тихо работала магнитола, шепча популярную и безвестную Сергею мелодию. Он не стал просить сделать громче или ещё тише — фон не отвлекал. Водитель завёл Оку с одного поворота ключа и вырулил с автовокзала. От машины веяло безудержной ностальгией по советскому детству, и даже не хотелось ворчать на то, что стёклышки и пластмассовые поверхности слегка покрыты слоем пыли и испачканы странными разводами. Закрыв окно поцарапанным рычажком, Сергей откинулся на бархатистом кресле, пристёгиваясь. Водитель даже не думал прикасаться к своему ремню, наглость — второе счастье. Будем считать, что ему выписали штраф на сумму чаевых. — Вас по главной дороге везти? — Вывел таксист машину на шоссе, постояв немного в маршруточной очереди. — Там вчера вечером взорвалась машина. Сам взрыв я не видел, но проезжал сбоку, остов до сих пор не эвакуировали. — По главной, — подтвердил Сергей. — Снаряд в воронку не бьёт. Другие, кроме жертвы взрыва, не пострадали? — Да вроде нет, но хрен знает, сколько там в машине сидело. Соскребли по массе на одного, — водитель осторожно встроился в общий поток. По скорости можно было судить, что затор из-за аварии получился значительным — тянулись вдоль высоток со скоростью побитой черепахи. Сергей молча кивал рассказу водителя, смотря в окно и рассматривая местные пейзажи. — Мёртвых не жалко, живых жаль, им ещё с этим жить и брать кредит за землю на кладбище. — Семьи действительно жаль… — механически ответил Сергей, потирая подбородок. — О причинах пока ничего не известно? — спросил он, хотя вряд ли водитель мог высказать на этот счёт что-то, кроме своего личного мнения. — Вам должно быть виднее, — коротко бросил взгляд на попутчика водитель, и снова начал внимательно следить за четырёхполосной дорогой, что стала постепенно выпрямляться. — Но при нём, — махнул он левой рукой на памятник Сталину, что на несколько секунд показался в просвете площади, — такого бы не произошло. — Занятный монумент… — задумался милиционер вслух, — Хрущёв велел такие сносить в своё время. — Боролся этот Хрущёв с мёртвым, да и ему проиграл… — продолжил дед, явно намекая на вечное и бесконечное величие памятника умершей и разложившейся страны. — После Сталина у нас институт ничего не хуже московских ни по архитектуре, ни по качеству. Все заводы при нём же построили. А Хрущёв что нам дал, кроме Королёва? — Боюсь, при нынешней проблеме даже отец народов бессилен бы был, — осторожно стал прокладывать себе дорожку Сергей. — В газетах столько версий об убийствах в Китеже выложили… Седьмой труп за неделю, если этот не восьмым оказался. -…Сталин, да даже Хрущёв, умели организовать народ. Товарищи боялись нажираться и беспредел творить… Сейчас это всё чуть ли не в открытую делают. Служил я мехводом в Советской Армии — с умением своим легко вошёл потом в совхоз трактористом. Стаханил по четыреста трудодней в год, но всю семью кормил и одевал. А с развалом совхоз закрыли, еле подался в таксисты, и то — уже не хватает. Образование, медицина теперь платные стали, считай… Кто кормить город будет, спрашивается? Совхоз в руинах много лет стоял, а сейчас там то ли бомжи, то ли сатанисты живут, подходить страшно даже без убийств. Сергей взял на заметочку последнюю фразу. Как он и рассчитывал, цена таким сведениям невелика, но хоть что-то для начала… Тем временем поток машин заметно снизил скорость — впереди показалась петля из автомобилей, объезжавших место аварии. Сергей напрягся: пугал тот факт, что эвакуаторы до сих пор не забрали обгорелый остов с шоссе. Но, с другой стороны, это облегчит осмотр места преступления. — Не ссадите меня здесь? Долг зовёт, — лейтенант положил в бардачок две купюры. Водитель тут же притормозил как раз на краю заградительной ленты и Сергей покинул машину. Неясность с неубранным препятствием прояснилась — перед остовом припарковалась чёрная «Тойота» с эмблемой магического мониторинга на дверцах. Две буквы М одна над другой — простая и перевёрнутая — напоминали руну «ингуз» на боку или зубастые челюсти. «Инквизиция», как прозвали эту службу маги, недовольные кто повышением налогов на колдовские лицензии, кто обязательной проверкой любого магического исследования на безопасность для общества. Инспектор в чёрной, чересчур обтягивающей для серьёзной работы униформе была из «хищных». Худощавая рыжая волчица с хвостом пепельно-русых волос медленно ходила вокруг машины, держа в лапе «рамку» ещё советской, аналоговой конструкции. Деревянная рукоятка и изогнутая толстая проволока, похожая на кипятильник, должна была реагировать на малейшее изменение в биополе, а дипломированному специалисту уже разбираться, чем оно вызвано — заклинанием ли, аномалией, присутствием бесплотного духа или одушевлённого существа. При появлении Сергея индикатор резко дёрнулся в его сторону, и волчица недобро сощурилась на человека: — Прошу отойти и не вносить погрешности в замеры. Я ничего не лапаю, и ты осмотришь все нетронутые улики уже через двадцать минут. — Почему не исследовали вчера? — Сергей принял суровый вид. У милиции с «инквизицией» конфликты часто случались, профессиональная неприязнь — Магконтроль слишком часто превышал полномочия и пытался расследовать дела вместо консультаций. — Потому что меня только сегодня вызвали из Волгограда, — бросила самка. — Не мешай, пожалуйста. — Это Рисана Йариховна, первоклассный психометролог, — к Сергею подошла ещё одна дама — из родных органов, судя по сержантским погонам на выглаженной и накрахмаленной офисной рубашке, застёгнутой на все пуговицы. Из рыжей шевелюры светлокожей девушки выдавались белые волчьи уши, а через дыру в брюках просовывался такой же волчий хвост мочалкой. Полукровка — причём относит себя скорее к антро, чем к людям, что было видно по кожаному ошейнику с серебряной пряжкой. — А вы, должно быть, Сергей Олегович из Москвы? Лейтенант несколько секунд медлил с ответом, перебарывая желание спросить, кто у барышни был зоофилом — папа или мама. Компания соратников подбиралась прелестная, вот тебе и поработал в одиночку. — Он самый, не будем тратить время на фанфары и ковровую дорожку. Пострадавший гражданин всё равно эту музыку не услышит. Вежливо, но неуместно хихикнув, девушка поправила очки и представилась сама, попутно отводя следователя подальше от волчицы с окончательно сбившейся рамкой — «вцепившись» в Сергея, она так и не сбивалась даже после перезагрузки, вызывая недовольное рычание у Рисаны. — А меня зовут Александра Трофимовна. Повезло, что вы сразу подъехали сюда, это я должна была вас встретить в участке. — Что же тут такого необычного, что вы решили машину не убирать? — сразу перешёл к делу Сергей. — Это первое нападение, произошедшее в автотранспорте. Такого ещё не было — если раньше удары были направлены непосредственно на жертв, то на этот раз смерть наступила по причине взрыва автомобиля. Сначала решили, что это происшествие вообще не имеет отношение к убийствам. У дока вся машина была обвешана талисманами и иконами… А ещё сумочки с травами: гри-гри, защитный амулет в религии Вуду. Возможно, что он навёл и иную магическую защиту, и теперь мы пытаемся понять, когда и зачем он это сделал. На самом деле защитой машины водители пренебрегали редко — даже у ярого сторонника социализма в такси крепились над радиолой предписанные Росгосстрахом стандартные три иконы, а с зеркала свисала, качаясь, зелёная ёлочка старого ГОСТа. Но защиту выше этого уровня выставляли лишь параноики, не надеявшиеся на собственную осторожность, лишь на полную сверхъестественную защиту, да так, что можно и не обращать ни на что внимания. По статистике, такие становились жертвами аварий чаще всего, несмотря даже на всё небесное и языческое покровительство. — Почему тогда рамка не двигалась до того, как я подошёл? — Издали смотрел Сергей на обугленный и подплавленный остов. — Её бы тогда во все стороны крутило от обилия артефактов. — Наверное, сломана, старая же, — Александра тоже наблюдала, как Рисана откладывает рамку и достаёт электроды кирлиановского фотоаппарата. Это устройство позволяло совершать снимки невидимого биополя или, в простонародии, «ауры». — На новую почти нет специалистов, и тех отбирают, в основном, в команды по проверке объектов перед визитом важных лиц. Или же амулеты некачественные. А возможно, они потратили всю энергию, пытаясь отразить нападение, и тогда мы имеем дело с могущественным магом или толпой посредственных, — девушка улыбнулась краешком рта. — А что насчёт сатанистов? — Вдруг вспомнил Сергей. — Общительный водитель рассказал мне по пути о некоторых секретах вашего города. — Тот ещё секрет, — полукровка раздражённо дёрнула хвостом. — В каждом городе есть ребятня, которая пытается вызвать дьявола, разбирающегося в контрольных по математике для седьмого класса. — В каждом, но у вас всё куда серьёзнее, — приподняв чемодан, указал им Сергей на «пожарище» железного коня. — Приходится прорабатывать все версии. — О сатанистах лучше спросите Рисану. Она сама пентаграмму Тьмы носит, — перешла Александра на стеснительный шёпот. — Если же спрашивать моего мнения, то неоязычники опаснее сатанистов. Они… бескомпромисные. Даже мэру угрожали, якобы все убийства — кара Перуна на содомитов или нечто в этом роде. — Вот ещё этого не хватало… — Сергей прибавил пункт к личному списку. — Но, глядя на ваш хвост, их понять можно. Уложив чемодан прямо на асфальт, лейтенант изъял из бокового кармана распечатку с данными по делу — конкретно его интересовал погибший доктор и его автомобиль. С фотографии на Сергея смотрел человек средних лет, с короткой, но пышной бородой, одетый в строгий костюм. Почти профессор Преображенский в молодости. Жгода Дмитрий Михайлович, гнойный хирург, тридцать девять лет, рост сто пятьдесят два сантиметра, масса девяносто девять килограмм… Грузный был мужчина, коренастый, прямо гном из фантастики Толкина. Как всегда, никакой схожести доктора с прошлыми жертвами не наблюдалось. Погиб не очень далеко от места работы — Первой (и единственной) Китежской больницы, а жил у чёрта на рогах — улица Текстильщиков, дом два. На карте улица располагалась где-то на северной окраине города, за лесопарком. — Хотя бы тело в морг увезли? — Решил удостовериться следователь. — Разумеется, морг в той же больнице, — Александра на что-то обиделась. — Моя мама и отвозила, можете сразу к ней там обращаться. — Чего там увозить было… — кажется, рыжая прекрасно слышала их разговор. Перейдя к тому, что некогда было передней частью машины, волчица наклонилась, разглядывая остатки лобового стекла. — Его соскребали по всей машине. Здесь от него больше ауры осталось, чем в том пепле, уверена. Судя по цвету остатков биополя, момент смерти бедолага не почувствовал, но машину вёл в удручённом состоянии духа. — Жена жалеет о ссоре накануне, винит себя, — подтвердил Сергей, вычитывая строчку данных. Волчица мотнула носом: — Это не сглаз, тут ничего наведённого и никаких вкраплений. Если в машине и были гремлины, которые её и сломали, то лярвы этих духов подчистую вымело взрывом. — Супруга не маг, — вставила Александра. — Так что версия семейной ссоры не подходит. Следов взрывчатых веществ тоже не обнаружили. Из-за чего рванула машина — непонятно. — Но амулеты что-то погасило, — волчица осторожно подцепила когтями и вытащила через дыру почерневшую, но совершенно целую иконку. — Всю энергию рассеяло вмиг. Возможно, тут вышел минус-на-минус — из-за проклятия взорвалась машина, а амулеты не смогли предотвратить взрыв, но рассеяли остаточную магию. — Сильнее обгорело у бака. Логично, — Сергей наконец отважился приблизиться к машине, да Рисана и не возражала теперь. — Надо перебрать остов, потому что в теории можно было подпалить от одной искры при помощи небольшого пироэлектрического устройства, подлитого с бензином. — А фильтры? — магмониторщица с сомнением наклонила голову. — Может, всё-таки не наш клиент? — спросила Александра. — Прошлые жертвы погибали на месте и были убиты прямым заклинанием, не опосредовательно. А доктор погиб по причине несчастного случая… — На почтальона во второй день тоже дерево упало, но вы правильно сделали, что связали случай с остальными, — Сергей перелистнул несколько страниц. — Спил ровный, как от лазера, но без прижжённых краёв. И несколько свидетелей, кто никого подле дерева в момент его падения не видел — кроме погибшего. — У тебя есть в хорошем качестве? — Заглянув Сергею через плечо, Рисана показала заточённым когтем на фотографии с камер дорожного видеонаблюдения, где была показана машина за момент до взрыва и в момент сразу после. — Попрошу базу их прислать для вас. Заодно встретимся немного позже по поводу других служебных вопросов… — Ты где остановился? — быстро спросила волчица. — Мне командировочные выдали, а вот квартиру нет, думаю теперь в отель ехать… — Какие у нас варианты… — человек достал телефон, проверяя почту с предложениями, что собрали «Пенаты». В идеале стоило бы остановиться с волчицей в разных квартирах, не хотелось мохнатых ушей по соседству. Но все три адреса были насквозь профурряченны: вшивый хостел, куда, вероятно, и заселилась «Ариадна», дача, которую сдавала старая лисица, что пользовалась там лишь огородом и одной комнатой… И, надо же — комната по адресу погибшей студентки. Что же, самое то, чтобы продолжить расследование. Кроме того, после произошедшего на комнату была весьма низкая цена. — А может, не будем поддаваться на провокацию, и просто поговорим с сожительницами погибшей? — Рисана почесала ухо рукой. — Снимать дом на двоих было бы дешевле. — Далековато, и к тому же, все нападения происходили в городе. Нам нужно оставаться в гуще событий и по возможности приехать на место преступления раньше, чем через сутки. Сергей не знал, могут ли волчицы надувать губы, но и без этого вид у Рисаны сразу стал очень обиженным. — Тогда я вызываю эвакуатор, — стоявшая в стороне волкоухая девушка достала и свой телефон из брюк картонного цвета, — отвезём перебрать бак, хотя я не верю, что мы найдём взрыватель. Вы ведь сами доедете по нужному адресу? Рисана кивнула, отходя к своему джипу, махнув хвостом. Сергей только сейчас обратил внимание на то, что для волчицы хвост слишком длинный. Больше похож на драконий — пышная кисточка и толстое основание. Рисана тоже была полукровкой? — Садись, — бросила она через плечо Сергею. — Подвезу тебя до участка или дома, если сразу решишь договариваться. Хотя даже странно, что так мало мест — похоже, страх настолько сильная штука, что даже о выгодах сдачи квартиры забывают. — Поедем к студенткам, совместим нужное с необходимым, — снова Сергей забрался на сидение сбоку водителя, но на этот раз с обивкой из искусственной кожи, а не из диванного ворса. — А икон нет, — высказал мужчина мысли вслух. — Зато есть подушки безопасности и ремни, — волчица (или полуволчица… антро, короче) щёлкнула зубами, круто выворачивая на нужную полосу. — Я пристегнулась, и тебе тоже следует. На Бога надейся — ТБ соблюдай. — Как вас не штрафуют без икон? — С некоторым удивлением Сергей пристегнулся. Обычно бывает наоборот — водители воспринимают пристёгивание как выражение недоверия к своему мастерству. — Да сдались они тебе! — Рисана завела машину. — Ты же не хватаешь всех прохожих на сутки, потому что они вышли до магазина без паспорта. У нас страна пока что светская, а защита на машине стоит. — Было бы странно, если бы не стояла… Но, как понял, не явная? — Милиционер мельком глянул на завал в багажнике и на задних сидениях: ящики с инструментами, старые потёртые книги — справочники, наверное. — Правильно думаешь. Гособоронка. Как в боевиках — пулю, конечно, дверца такая не сдержит, а вот боевое заклятие отзеркалит. Если повезёт. Через миг раздался вой сирены — кажется, кто-то не гнушится пользоваться служебными привилегиями в личных целях! — Я на задании, а ты как хочешь, — словно прочитав его мысли, высказалась самка. Полосу расчистили не сразу, не то что перед «Скорой» или пожаркой: кому охота на магконтроль нарваться? Невладение колдовством не освобождает от налогов «в гильдию». Рисана едва заметно скалилась, поднимая уши, но глаза сияли довольством. Наверное, выдали ей личный транспорт не так давно, и она пока ещё наслаждалась привилегиями, не воспринимая их как данность. Тем временем Сергей, радуясь хорошей подвеске, вчитывался в информацию о погибшей студентке ИМПа. Песчано-коричневая безгривая рысь с большими, немного детскими глазами. Луч Ирина Ольгердовна, девятнадцать, второкурсница бакалавриата по специальности «геомантия и аномальные зоны»… ого — была задержана за пьянство в общественном месте. — Раз мы уже на ты, можно вашу фамилию узнать? — Тем временем, не отрываясь от бумаги, спрашивал Сергей у Рисаны. — А ты поверишь? — Она усмехнулась, сворачивая в спальный хрущёвский район. Сергей уже даже не знал, чего ожидать: — Доверяй, но проверяй. — Нингаль. Этого ещё не хватало… Сначала греко-индийская попутчица, теперь ещё и Великая Госпожа за рулём. Похоже на начало низкосортного порнофильма или современного музыкального клипа, что, впрочем, одно и то же. Прояснятся и странность в её внешнем виде: фамилия, похоже, досталась от родителя-дракона, спасибо, что хоть крылья она не унаследовала. — Прокашляйся, — посоветовала самка, что привыкла к подобной реакции сильнее, чем к чёрному бумеру с мигалкой, который она радостно парковала на тротуар у подъезда. — Тебе ещё с бедными девушками диалог вести. И допрос, и торговлю. Каким бы ни был совет идиотским, Сергей ему последовал на всякий случай. — Ты тоже выключи гирлянду, они от испуга и так на ушах стоят, наверное. — Твоя воля, — заткнула Рисана сирену, заглушила двигатель. — Но это нам же в плюс — не будут цену завышать. Нужная квартира располагалась в крайнем подъезде, и балкон с неё выходил не во двор, а на улицу. Поскольку все такие панельки строились по одному типовому проекту, это должна была быть трёхкомнатка с раздельным санузлом и микроскопической кухней. На двери в подъезд, уклеенной объявлениями, половина которых была не отпечатана, а написана ручкой, стоял простенький домофон, покрашенный под серо-зернистое железо. Рисану он не остановил — она набрала стандартный циферный код, что забивался в такие устройства на заводе, и вошла под протяжный писк. Ясно, как чужаки и разносчики реклам в почтовые ящики постоянно пробираются даже в запертые подъезды. Лифта внутри не было — лестничные пролёты и так были узкими и тёмными. Подле электрощитка стояли детская коляска и велосипед «Аист» зелёного цвета — почти такого же, что и облупившаяся краска на стенах подъезда, только стены ещё и покрывали граффити чёрным маркером. Сергей едва мог различить в них уродливо искажённые буквы, а вот попутчица зачитывала наиболее цензурные образцы современной наскальной живописи: — Бурзум… Акаб… Рамштайн… Джексон инносент… — Ты так демона не вызовешь? — Сергей всё пытался найти нужный номер квартиры, но поднимался всё выше… Кажется, придётся восходить аж до пятого этажа. — Без гроула и перкуссии подобные мантры не действуют, — по чересчур серьёзному тону волчицы её невольный напарник понял, что она шутит. — Вот это нескромность! Восклицание относилось ко двери на последней площадке, той, что подле лестницы на чердак. Вся металлическая поверхность была изрисована масштабным и недурным рисунком автомобильными красками — гривастый дракон стоял на вершине утёса и самозабвенно играл на электрогитаре, задрав пасть к облакам. — А где он розетку взял?! — Рисана нагнулась, чтобы рассмотреть подробнее, куда отходил на картине провод, но не нашла его вообще. — Он бы ещё в открытый космос улетел, там акустика лучше… — По сравнению с прошлой настенной живописью это образец современного искусства, — заметил Сергей. Дракон получился весьма похожим на реального, приятно, что у кого-то в доме есть талант. Любители граффити такой рисунок даже тронуть не посмели. — Животные на деревья ссут, а драконы двери царапают — думают, что этим показывают самомнение, а не ломают мебель, — Рисана нажала на кнопку звонка у крашеной двери. Даже странно, что он издал обычное дребезжание, а не современный рок. — Фуражку сними, они и так милицию не любят, это, к сожалению, модно. — По-моему здесь фуражка — как твой охранный амулет. Но ладно, приму к сведению. В конце концов, к чему местных беспокоить? Им и так уже хватило, наверняка визиты милиции и магконтроля после нападения происходили постоянно. Дверь и правда открыли драконы — даже два… Нет, полтора. Только не чешуйчатые, как дверной страж, а мохнатые. Одна чистокровная — коричневая с чёрным и белым, непривычно высокая, другая — вёрткая серая волчица с пернатыми крыльями. — Вам кого? — последняя вежливо осведомилась. Сергей поморщился. Сам он не пил — ну, во всяком случае, не злоупотреблял — а потому очень хорошо распознал запах перегара, исходивший от самки. Вот тебе и соседи — под стать почившей подруге. — Мы по объявлению, комнату снимать, — Рисана ответила честно и безобидно. Волчица тут же потеряла серьёзность и хихикнула в лапу, но драконесса воззрела на неё с высока и строго, отходя с прохода: — Милости прошу к пока что чужому шалашу. Но, надеюсь, сочтёмся, и скоро он станет нашим. — Радушный приём, — улыбнулся Сергей, взяв Рисану за плечо. — На минутку. Он отошёл от весёлых дамочек, уже принявшихся обсуждать новых соседей, уводя волчицу за собой. — Вряд ли я выживу в этом алкодроме. Сниму-ка я частный дом, а ты, если тебя ничто не напрягает, оставайся в комнате здесь. — Моя печень не слабее твоей! К тому же, вдвоём снимать одно жильё будет дешевле — не важно, какое, — Рисана не понимала резонов Сергея, но он был настойчив: — Не мне спать в одной комнате с Нингалью, а коврик у двери для тебя слишком жёсткий, бока отлежишь. К тому же, я не люблю музыку по ночам, — кивнул человек на серую, что, отбежав в гостиную, забралась на подоконник, подхватывая гитару. — Привереда, — Рисана уступила, пожав плечами, и отвела руку Сергея хвостом, входя в квартиру. — Добрый день, милые девушки. Можем ли мы поговорить с хозяйкой? — Можете говорить со мной, — пьянчужка потрезвее, драконица, старалась держаться, но её затуманенный тупой взгляд с расширившимися зрачками выдавал, каких усилий ей стоило чётко разговаривать. — Я дочь хозяйки, и-и-и вы можете всё обсудить со мной. Уже почти не обращая внимания на гостей, серая, пустив слезу и скалясь в грустной улыбке, повернулась к окну и начала играть — по нотам, не по аккордам. Когти часто скользили по нейлону с тонким скрипом и дребезжала пятая струна, но в остальном мелодия выходила умелая и чувственная, не соответствуя ни всклокоченному виду самки, ни перегару из пасти — муштру в музыкалке нельзя пропить. Гости почтительно прислушивались — и Сергей, кажется, разобрался в звучащей музыке. Всё сошлось один к одному: и лёгкая грусть на мордашке, и потемневшее небо, заволоченное тучами. Возможно, для этой парочки погибшая студентка была чем-то большим, чем просто соседкой. Из распахнутой настежь форточки прохладный ветерок нёс запах сырой земли, и яркая картина блестящих на солнце высоток, величественного шпиля института и милых пятиэтажок обретала лёгкий кладбищенский аромат — торжественный и стремительный, но тяжёлый, как памятник, благодаря мелодии без слов. — Вам, наверное, комнату показать? — Вырвала драконесса Сергея из задумчивости. — Непременно, — Рисана пошла вслед за крылатой в самую маленькую комнату квартирки. Синие обои с геометрическими узорами были прикрыты где полками с книгами, где приклеенными скотчем постерами сериалов или компьютерных игр. Среди этой братии странно смотрелась одна крупная репродукция советского плаката: радостный космонавт-блондин в ярко-алом скафандре размашисто указывал в небо. ДО САМОЙ ДАЛЁКОЙ ПЛАНЕТЫ НЕ ТАК УЖ, ДРУЗЬЯ, ДАЛЕКО! — Извините за беспорядок… — прижимая уши, пернатая начала торопливо сгребать со стола у окна кучу тетрадок и спутанных проводов. — Да, тут недавно жили… — Оставь всё, не убирай, — произнесла рыжая сочувственно. — Мне стол не нужен, а для вас это память. — Почему вы решили… Ты… — драконесса сглотнула. — Квартиру оплачивать надо, нет возможности оставлять комнату-музей, и подруги просто так не пропадают — даже если бы Ирину отчислили, она бы собрала с собой в дорогу хотя бы телефон и зарядку, — вопреки своим же рекомендациям, Рисана уже не скрывала то, что она не просто клиент. — Торговаться не буду. Триста рублей в день, как в объявлении вы указали, меня устроит — оплачу за неделю вперёд. Вряд ли я здесь задержусь дольше. — Отлично… А… Может, компанию составите… — Рисана, — представилась волчица. — Помянуть можно, а вот скатываться в алкоголизм — не стоит. Если что, могу вывести алкоголь, у меня есть необходимое оборудование. — Я уж лучше предпочту похмелье, — заморгала самка в ответ и перевела взгляд на Сергея. — А вы? В обычной ситуации человек бы предложил налить покойнице стакан, накрыть хлебом и уйти, но он чувствовал, что в нынешнем состоянии печальные самки не удержатся от разграбления могил, поэтому тоже отрицательно покачал головой. — Я Варя, — серая волчица прекратила играть, слезла с подоконника на ковёр. — А её зовут Илдора. Вы правы, вряд ли кто-то сможет нам заменить Иру, так что… Сто тысяч рэ, — и «поправилась», неправильно поняв сердитый короткий рык драконессы. — В день, разумеется. — Так подорожало за сутки с момента подачи объявления? — усмехнулась Рисана. — Доллар вырос, нефть упала, налоги подняли, — пожала плечами и крыльями Варя. — Инфляция. — Вы столько не пропьёте, — Рисана пожалела, что проявила жадость к этим жадным дурам. — Пятьсот рублей в сутки и с меня «антипохмелин». — У нас свой есть, — доставшись выходками подруги, Илдора решительно подошла к ней и решительно хлопнула её ладонью по темени, другой лапой отбиваясь от защитных протестов. Варя сдержала рвотный позыв, но потом выпрямилась, стоя уже куда твёрже: — Тысяча в день и сойдёт. В память об Ирине — она именно столько и выдавала. — Неплохо она зарабатывала… — Сергей ещё раз проверил записи о рыси. Докуда он не дочитал? Вот: «Постоянные подозрительные мелкие платежи с иностранных счетов — от десяти до пятидесяти пяти долларов». — Интересно, кем? — Писателем и поэтом, — Илдора выбрала одну из тетрадок и подала Сергею. — При том стипендию получала. Варя снова хихикнула. Даже будучи вытрезвленной драконьей целительной магией. — Договорились, — кивнула волчица и повернулась к Сергею. — Время к двум. Поработать ещё шофёром? Тебе нужно в участок, да и место подыскать… — Место уже нашёл, продвинутая бабушка неплохо владеет интернетом, — отмахнулся тот. — В участок доберусь и на общественном. — Тогда принеси… Нет, впрочем, лучше я сама спущусь к машине. От тебя мои приборы глючат. Тем временем чисто из любопытства Сергей пролистал тетрадь Ирины. Почерк угловатый, сильно вытянутый по вертикали, буквы почти печатные и ровные. Первые пять страниц были заполнены стихами. Обычная женская мелодрама — родись Ирина Луч на столетие раньше, и её бы заучивали в школах наряду с другими сопливыми поэтами Серебряного века. На шестой странице поэзия резко сменилась прозой — причём на английском языке. — Погоди, — Сергей остановил Рисану, — ты читала надписи на стенах — а что тут написано? — А, это другая тетрадь, с конспектами пар, — Илдора резко и безаппеляционно вырвала тетрадь и убрала её глубже в стопку, но Рисана успела выхватить взглядом пару предложений. И прошептала Сергею, отводя его в коридор: — Порнуха. Ты пока смени тему, а я за деньгами. — Надеюсь, ничем крепче спирта не закидываетесь? — Сергей решил, что пора достать фуражку, спросил добродушным тоном. Варя отпарировала: — Можем стулом врезать, если вынудите. А в целом — для творческих личностей кофе крепче водки. — Постоять за себя умеете… Почему же тогда подругу не уберегли? Как это вообще произошло — вы были свидетелями? — Да мы и не поняли ничего… — призналась крылатая волчица. — Просто услышали вдруг крик… И всё. Она заметно вздрогнула, но Сергей уже понял: или не может, или не хочет вспоминать произошедшее. — Были ли какие предпосылки? Может, её кто проклянул на улице? Или с кем-то поссорилась? — Ничего такого… Вернулась Рисана. В одной руке деньги — отдала их Илдоре: — Ты дракон, точно не видела никакой энергии подозрительной? — В другой лапе — чемоданчик с камерой Кирлиана. Его она раскрыла на кровати покойницы, вытащила из него аппарат, похожий на маленький кардиограф, только с большим сенсорным экраном. — Я… Да как бы сказать… — драконесса никак не могла отвести взгляда от прибора. Кажется, она начала подозревать свою соседку, а то и вовсе разгадала её настоящую личность. — Кое-что я вправду заметила. Сергей напрягся. И что же, неразговорчивая ты наша? — Молодец! — Прошептала гневно Варя, с ногами забираясь на табуретку. — А мне не сказала. Ладно ещё участковому… — А он и не догадался спросить, — Сергей вздохнул. — Не отвлекайтесь, больше не прерываю вас. Что вы видели, Илдора? — Я это даже не видела, а почувствовала, — девушка зябко повела плечами. — Было такое ощущение, что в нашей комнате словно кто-то чужой объявился. Знаете, как призрак будто… Я и не обратила внимания, подумала, что показалось, а потом… Потом всё и произошло. Но ведь приведения никого не могут убить! — Значит, это не было привидение, — логично заметила Рисана, закрепив электроды на кровати и производя снимок. Экран показал цветную кляксу, а Илдора отвернулась, зажмурившись как от яркого света. — Тела здесь нет, и смерть произошла относительно давно, поэтому можно только об общих чертах говорить. Ни Ирины, ни других призраков здесь нет, как ты сама видишь. — Ну так может просто показалось… Я… Я просто всю ночь провела… Не дома… Рисана решительно взглянула на сожительницу, которая совсем стушевалась от допроса. — Значит, всё-таки что-то употребляла? — Всего лишь коктейли! Несколько… Там сидел такой милый дракончик, он постоянно меня угощал! — Провела не дома, а увидела когда? — Сергей вытащил из кармана ручку, чтобы сделать пометку рядом с зафиксированным временем смерти — 5:36. — Я вернулась в пять утра… В шесть стала ложиться и как раз перед сном, где-то через полчаса… Волчица поспешно подошла к человеку и тронула его за локоть — самочка и так выглядела на грани истерики, пока стоило завязать с допросом. Но Сергей знал решение лучше: — Поймите, вы не виноваты. Зато у вас есть возможность отомстить убийце тем, что нам помогаете. Я благодарю вас за то, что вы держитесь. — Да уж, держимся, — вздохнула Варя. — И когда только милиция остановит эти убийства! И ведь даже не понятно, кто может стать следующим! — Пока я здесь, с вами гарантировано ничего не произойдёт, — ободрила их Рисана. — Во всяком случае, если только вы сами не доведёте себя до могилы алкогольным отравлением. Может, проветрим здесь и устроите мне экскурсию по городу? — У нас свои экскурсии, — сложил Сергей листки обратно в чемодан. — Нам нужно ещё в морг заехать, хорошо бы и остальные места осмотреть. — Заезжай, я позже там появлюсь. Ты плохо влияешь на мои приборы, — Рисана тоже собрала фотоаппарат в кейс. — Кроме того, всё равно нам стоит получше узнать этот город. — Ладно, — согласился Сергей и повернулся к девушкам. — Что лучше — такси вызывать или на автобусе доехать? — Сорок пятый ходит, как раз до городской больницы. — Прелестно. Благодарю вас! В случае чего, вы знаете, куда звонить. Сергей поспешно направился к выходу из квартиры — то ли надоело общество, то ли спешил к делу приступить. Рисана вытащила из кейса рамку — та по-прежнему неотрывно следила за человеком. — А ведь алиби ни о чём не говорит… — произнесла Рисана совсем тихо, — если убивали духи.