— Что пишешь?*
Кэрол тихо села напротив и осмотрелась, оценивая обстановку. Привычная готовность к любой угрозе сковывала ее плечи даже сейчас, когда Земля вырвала из рук титана право на существование.
В доме пахло уютом: выпечкой, цветами, свежий тёплый лесной воздух ласкал полупрозрачные занавески на небольших окнах, в которых, как в зеркале, отражались солнечные лучи.
На вопрос Фьюри не ответил, лишь поднял хмурый взгляд и закрыл крышку ноутбука. Кэрол и не ждала другого. Наблюдая за людьми, с которыми была едва знакома, но совсем недавно сражалась бок о бок, она все чаще спрашивала саму себя о чувствах.
Может, с точки зрения практичности, это было хорошо, но всё-таки, понимала Кэрол, к этой планете, родной с самого детства, в ее сердце должно было находиться чуть больше, чем просто ничего.
Похороны Старка, печальные, и вместе с тем тёплые улыбки, взгляд в новое будущее, в котором до конца ещё не ясно, как жить и с чего начинать — ничего из этого ей не принадлежало. Она всё ещё здесь гостья, и надела чёрный костюм потому, что так принято.
Она смотрела сейчас на Фьюри и почему-то ощущала себя неловко, ведь теперь сама пыталась разрядить этот его тяжёлый взгляд и вытащить наружу того прежнего Фьюри, который по молодости лет столкнулся с неземной цивилизацией и выглядел в ней нелепо. Теперь перед Кэрол сидел совершенно другой Ник Фьюри. Черствый, требовательный, смотрящий на всех, в первую очередь, как на возможных преступников.
Кэрол позволила себе улыбку и опустила глаза. В конце концов, не так важно место. Имеет значение тот, на чей зов она без раздумий придёт. А к Нику она привязалась как к маячку, напоминающему о доме, которому она была взаимно нужна. Эти чувства действительно стоили дорого.
— Может, навестим друзей? — виновато спросила Кэрол. — Вместе.
Она явно искала защиты, сделав акцент на Фьюри. Невероятно сильная Кэрол оказалась совершенно уязвима перед тем фактом, что ещё ни разу за все время не навестила семью Рамбо. Это сколько же сейчас Монике? Какая она? Жива ли Мария?
У Кэрол были веские причины отсутствовать, но, в данном случае, звучали они как пустые оправдания. Вдруг они решили, что она их забыла? Как её встретят? Как начать разговор? Не слишком ли она поздно? Не пропустила ли нечто действительно важное для себя за вечным войнами? Жизнь проходила мимо неё. То единственное, что ещё оставалось от простой земной девочки по имени Кэрол.
— Согласен, — Фьюри убрал ноутбук в портфель и тяжело встал, поморщившись. Перевязанная рука остро реагировала на любое движение. — Ты поведешь.
Машину одолжила Пеппер. Было весьма неловко просить об этом у вдовы и в такой день, но женщина настояла сама, предложив первой. Миссис Поттс всегда умела подать себя в обществе таким образом, что ни у кого не возникало и тени сомнений в правильности и справедливости её решений.
Поблагодарив за ужин и попрощавшись, Кэрол бережно взялась за руль дорогого автомобиля и нажала на газ. Дорога казалась ей гораздо длиннее, чем было на самом деле, зато тяжелые мысли успешно выдувались в открытое окно, и вроде бы даже Фьюри немного расслабился, повертев в руках старенький коммуникатор.
— Представляешь, если бы не сработал?
— Говорят, сила мысли творит чудеса, — улыбнулась Кэрол. — Я… Знаешь, честно сказать, мне не верилось. Такой отваги, жертвенности мало где встретишь. Без всех этих людей я не смогла бы… долго.
— Если ты думаешь, что я решил все свалить на одну тебя, ты ошибаешься. Им нужна была уверенность, надежда, знание твоей территории. К тому же, ты тоже Мститель.
— Работаю на тебя? — притворилась оскорбленной Кэрол, но тут же смягчилась. — Я скучала, веришь?
Фьюри не ответил, но его взгляд говорил о многом.
Они приехали к ночи, в доме ещё горели огни. Слышались залпы салюта, и Кэрол проняла дрожь. Она проникалась каждой победой, а эта была особенной.
В кухне колдовала женщина. Стройная, с короткой стрижкой, в домашнем костюме: горчичных брюках и белой футболке. Она аккуратно задвинула стулья к опустевшему столу и выключила свет. Лишь тогда Кэрол оторвалась от желания смотреть в окно.
— Невежливо, — тихо отругала себя Кэрол, но все-таки решилась и позвонила в дверь.
Открыла Мария. Если бы Марии было сейчас немного за тридцать.
— Здравствуй, лейтенант заноза, — улыбнулась Кэрол, ощущая как что-то царапает горло.
Моника взглянула холодно. Неестественно холодно, и это очень шло представительной даме, которой она стала. Задумчиво глянув за спину «тёти Кэрол», она произнесла:
— Приятно, что ты помнишь, но я заслужила повышение.
И обняла, смяв пальцами ткань чёрного пиджака.
Стол вновь был накрыт. На нем появились остатки орехового пудинга, бутылочка кофейного ликера, несколько порций мяса по-французски, вино. Моника рассказывала, как общалась с подругой в лётном училище, но вдруг нить разговора оборвалась, а тело сковала усталость, пропала опора под ногами. Жизнь остановилась. А то, что оказалось за ней, не принесло покоя, которого ожидают люди после смерти. Щемящая тревога, разговор без обратной связи, Монику кто-то звал, но ответа не слышал… и отвечал себе сам. Мир совсем не изменился. Просто Моника, как и многие другие люди превратились в нечто бестелесное. Она путала мёртвых с живыми, искала маму, и когда нашла, оказалось, что та прекрасно видит и слышит её. И вот тогда пришёл покой. Скорбь сотен тысяч притупилась в их головах, ведь семья воссоединилась. Время перестало существовать, оставив последний призыв смириться. И они практически смирились…
На шум спустилась в кухню Мария. Абсолютно не изменившаяся, лишь седина чуть-чуть посеребрила чёрные виски. Казалось, с возрастом в этой женщине только прибавилось энергии. Спортивное телосложение, огонь в глазах, бешеный ритм жизни — отличительные черты влюблённых в небо, пусть эта же жизнь нередко швыряет их вниз.
Кэрол ощутила тепло. Здесь почти ничего не изменилось с последней встречи. Ей это нравилось, это заполняло пустоту внутри.
Фьюри незаметно ретировался во двор, оставив женщин одних наедине с их радостью. Даже таким как Кэрол нужна была разрядка.
Вокруг мягко стелился туман, зазывая в свой плен. Фьюри прошёл вперёд, свернул на дорогу и двигался прямо, пока не упёрся в небольшой брошенный домик. Странно, прошло столько лет, а его так и не тронуло время. Может, взгляд просто замылился, и это совсем не то место, которое Фьюри, скорее в шутку, обозначил в зашифрованном сообщении, посланном на скачанные у Кэрол координаты. Конечно, без её согласия.
Нет, убедился он, это то самое, нужное место. Небольшой бугорок с широким серым камнем оспорил последние сомнения. Ник едва расслышал, как кто-то подошёл сзади, выйдя из молочно-белой дымки.
Эта встреча была желанной. Ник никому не скажет об этом, но он всегда благодарил Вселенную за то, что тех, кого он в молодости считал друзьями, остались ими и сейчас. Тёмная тень казалась неясной, такой же призрачной, как и сам густой туман, но на самом деле была вполне реальна и осязаема, пусть и двигалась едва заметно. Медленно, неумолимо, вкрадчиво.
Фьюри, должно быть, впервые задумался: а что если есть доля правды в рассказах о скруллах? Впрочем, у страха глаза велики, а Фьюри не имел привычки бояться. Его можно было взбесить выбившимися из-под контроля обстоятельствами, не напугать ими. Но уж больно этой худой остроухой фигуре в перламутровом плаще, что пришла на его зов, были к лицу загадочность, смертоносность, губительная скорость, неуловимость. Притягательный взгляд изучающих глаз фиолетового оттенка и некоторая магия в лёгких жестах.
— Можно узнать, как догадался?
Приятный голос с лёгкой хрипотцой проник в сознание и отозвался внутри теплом.
— Самое главное обычно прячут как можно ближе к угрозе. Так она становится незаметней личных вещей врага, разве нет?
— Но шифровку ты подстраховал ловушкой, — одобрительно проговорил Талос и приветственно склонил голову. — Рад видеть снова.
— Это взаимно, — Фьюри коротко обнял скрулла за плечи.
Внутри накопилось многое, о чём, как оказалось, он мог рассказать только ему. Но только потому, что от Талоса не могла укрыться, кажется, ни одна эмоция собеседника. Проницательность была их общей чертой, благодаря которой шпионам можно было оставаться краткими. Нет, в планы Фьюри не входило никого эксплуатировать, и скрулл, как никто другой, мог воспринять это правильно. Щ. И. Т. у нужен лидер. Сильный, расчётливый, вдохновляющий, держащий всех под мощным крылом, человек без возраста и слабостей. В трех словах — прежний Ник Фьюри. Таким, каким себя он сейчас не чувствовал.
***
— Вот так оно всё и случилось…
Он шумно выдохнул, завершив рассказ о щелчке, его последствиях, битве после него. Тихий, немного усталый, расслабленный голос Фьюри растворился в густом тумане. А перебранная и заново проанализированная информация снова сложилась в голове в большую папку с названием: «Дело Ника Фьюри». День, когда молодой агент Щ. И. Т. а впервые познакомился с большим космосом, задышал обыденностью без былого трепета.
Талос полудремал, на что было глупо обижаться. Вообще, заставить его хотя бы создать видимость спокойствия — весьма кропотливое занятие. Черничный взгляд периодически что-то высматривал в предрассветной тишине, да и чего греха таить, сам Фьюри, углубившись, в пересказ последних событий с Земли, начал возвращаться к ощущению скрытой угрозы.
Талосу тоже хотелось вспомнить, было кого помянуть и за кого порадоваться сегодня. Случайность или нет, но именно эта ночь на Земле совпала с годовщиной одной далекой трагедии, о которой скрулл обычно предпочитает молчать.
Небо на миг залило огнём. Все звезды растворились, а когда вновь зажгли свои крохотные огоньки на чёрном небосводе, планеты, бывшей скруллам домом, не стало. Теперь на них, наблюдавших трагедию из иллюминаторов шаттла, смотрело абсолютно чужое, мертвое, безразличное небо. Туманный Скруллос, разорвавшись на части, утащил за собой и врагов, не успевших отдалиться на безопасное расстояние, но эта весть никак не отозвалась в сердцах спасшихся.
Талос всматривался в темноту и пролистывал в голове снова и снова последний миг наедине с женой и дочерью, убеждая себя, что Мар-Велл не солгала и надёжно спрятала их. Они улетели, укрывшись куполом маскировки. Мар-Велл сдержала обещание. Ей незачем…
— Я не снаивничал? — вслух спросил у себя генерал.
Вдруг благородный жест со стороны Лоусон — блеф, и на самом деле то, что ждёт сейчас Сорен и остальных в её тайной лаборатории гораздо страшнее, чем погибнуть при обстрелах или взорваться вместе с планетой?
Талос круто развернулся на каблуках кожаных сапог. Чей-то вопрос остался без ответа.
— Они заплатят, — приглушенное шипение заполнило пространство.
Внутри клокотал гнев, но многие из бойцов выражали всем своим видом полную отрешенность. Сегодня пролилось слишком много крови, чтобы мчаться в погоню — Талос и сам знал это, но стоять спокойно, слушая как сердце стучит в висках, разрывая грудь, было невыносимо.
Наконец, не сказав ни слова, Талос направился к своей каюте и почти не ощутил, как один из старых друзей положил ему ладонь на плечо.
— Тебе нужен отдых. Надо беречь силы.
— Мы потеряем время, — отрезал Талос.
Пальцы больно впились в ладони, но он не чувствовал, а сознание снова и снова озаряла губительная вспышка.
— Его можно выиграть, — спокойный голос обжигал слух, но говоривший был, безусловно, прав, как подсказывало чутьё.
Талос не запомнил момента, как в руках оказалась металлическая фляга с напитком, вкус которого абсолютно не ощущался из-за нервного перенапряжения. Он сделал глоток, попутно разрабатывая план следующих действий. И своих и предположительно вражеских.
— Что ты дал мне? — злой вопрос будто не ему принадлежал, а потом в сознание вторглось, как друг укладывает его на койку у иллюминатора.
Взгляд впился в размытую темную фигуру у двери, подозревая саботаж, но всё тот же спокойный, миролюбивый голос по-прежнему тихо произнёс:
— Спи, генерал. Следующие шесть часов тебя никто не потревожит. Ни о чем не беспокойся. А затем, можем поговорить, если захочешь. Об этом, — скрулл усмехнулся, подбросив флягу, и исчез.
Он был из тех, кто брался за самое сложное. Иронично — быть в итоге вскрытым в лаборатории при Щ. И. Т. е. Впрочем, туда тоже, кто попало, не попадает.
Талос, даже проваливаясь в забытье, не терял ни малейшей детали разговора. Он дорожил доверием Фьюри, который с годами сделался более закрытым. Впрочем, в столь откровенно рассказанной истории не было ничего такого, что можно использовать в корыстных целях. Подобные вызывают лишь уважение к планете, бросившей вызов такому мощному противнику как Танос.
— Тебе бы поспать, дружище, — Фьюри мягко коснулся его плеча, но скрулл лишь улыбнулся, будто бы извиняясь. — Знаешь, чего я хочу? — взгляд блеснул знакомым озорством.
— Чтобы я стал мухоловкой?
Фьюри коротко рассмеялся. То, что Талос помнил его, как короля нелепых идей, вводило в неловкое положение, которое вызывало симпатию. Прошлое казалось таким другим, наивным, даже чистым, с другими проблемами, которые сейчас выглядели пустяками.
— Хочу один гиперпрыжок.
— Тоскуешь по космосу?
— Это мой старый секрет, — уверенно ответил Фьюри, вставая с полуразвалившейся ступеньки возле дома.
— И куда прыгнем?
— А куда хочешь.
— Идёт, — потянулся Талос.
Если бы их подслушивало ухо недоброжелателя, то оно, как и любое другое, не уловило бы в разговоре просьбу о помощи. Она растворилась в двух старых тревожных историях, которые, в свою очередь, надёжно спрятал седой старец — туман.
***
Сорен усадила Фьюри в кресло. Сперва перед ними была только пустота, прохладные стены усовершенствованного крейсера. Скруллы что-то чинили и разрабатывали, периодически переговариваясь на своём языке.
Сорен с интересом ждала ответа на свой вопрос. В коллекции находилось множество голографических картин. Некоторых курортов, тем более в первозданном виде, не сыщешь теперь и на Земле тоже. Память огромна, а воображение у скруллов, наверное, даже больше.
— Давай что-нибудь светлое, с видом на море.
Жена генерала глубоко задумалась, а затем что-то нажала на подлокотнике. Фьюри удостоверился: случайно эту кнопку нажать было невозможно. Перед креслом возникли, сперва размытые, очертания белого пляжа с зелёной пальмой у моря.
— Попросить принести кокосовый коктейль? — с улыбкой спросила Сорен и тут же поймала взгляд мужа, говорящий что-то вроде: «А педикюр ему не сделать?» — Талос.
Скрулл ещё раз закатил глаза и с нежностью подмигнул, подойдя к Фьюри со спины.
— Теперь ты — наш пленник, — заговорщически произнёс он, принимая облик друга.
— Сколько угодно, — блаженного потянулся тот. — Только приплюсуй к инструкциям ещё один пункт: «Звонить только в крайней необходимости».
— Этот пункт у тебя идёт первым номером.
— Подчеркни, — довольно улыбнулся Фьюри. — Впрочем, с такой компанией не нужны никакие инструкции.
Его взгляд скользнул по Сорен. Она подошла к мужу и, нежно обняв, хитро произнесла:
— Я за ним прослежу.
— О, не сомневаюсь, — с притворной досадой ответил генерал.
***
«Фьюри» вернулся в дом Рамбо и понял по взволнованным взглядам, что его уже обыскались. Перед Кэрол Талос себя не обнаружил, хотя очень хотелось всем показаться.
Начиналось новое утро, туман почти рассеялся. За завтраком он сам заговорил о скруллах и услышал о себе множество тёплых слов. Никогда ему ещё так сильно не хотелось сдаться, сорвать режим условленной секретности. Какие же они были красивые, возмужавшие, любящие жизнь. Его нисколько не удивляло, что эти люди смогли победить саму Смерть.
Когда на пороге дома появилась Сорен в обличье ближайшей соратницы Фьюри, настала пора прощаться. Снова. Он надеялся, что ненадолго. Теперь — точно. Талос уже давно твёрдо решил, что напрочь отвык от простой жизни.
А на Земле — вызывали особые эмоции даже СМС. Вот вроде этой:
«Покормите чем-нибудь флеркена. Бедняга так долго питался подножным кормом».
