Покой нам только снится!

      Станция «Белые Хвосты» ничем не выделялась среди сотен промежуточных станций, которые большинство зверей даже не замечает, когда проезжает мимо них. Такая же бетонная платформа на четырёх опорах, на которую вела сбоку проржавевшая насквозь железная лесенка в три ступеньки. Где-то в глубине платформы располагалась безликая будка; бока оной покрывали почти что полностью цветные объявления на овощную тематику: «Морковь от фермера», «Кабачки прямо с грядки», «Свежая белокочанная капуста» и так до бесконечности. Большая их часть оборвалась и истрепалась со временем, обнажая такие же серые шершавые стены будки. На передней стороне было небольшое кассовое окошечко с покосившейся полустёршейся табличкой «Билеты на при…о…ые пое…а». По самому краю платформы шла узкая белая полоса, обозначающую зону относительной безопасности, за которой риск быть схваченным и заброшенным под поезд завихрениями был минимален. Но основной риск состоял не в том — когда шёл редкий поезд, мелкотравчатых зверей вполне могли затоптать более крупные собратья. Именно поэтому зверьки размером менее лисы предпочитали топтаться в стороне и ждать прохода основной волны дабы избежать травм.       Именно на платформе стоял Джон, на всякий случай держа в опущенной лапе пистоле. Слава американскому законодательству — ношение оружия разрешалось почти любым гражданам. А с оружием Уилкинс чувствовал себя поспокойнее, особенно с учётом того, что намеревался встретиться с самым опасным преступником за последние двести лет. Конечно, пистолет его не спасёт, если Оливер захочет убить его… Но всё равно так поспокойнее.       Вулф появился на платформе спустя несколько минут после отхода электрички, на которой приехал Джон. Он был один и почти что безоружен, только на поясе в открытой пластиковой кобуре был такой же пистолет. Оливер явно страховался, так как априори не доверял никому.       Оливер Вулф был высок и худ, имел на висках седые волоски и одно ухо. На месте второго зияла прореха с рваными краями — он не особо заботился об аккуратности, когда откромсал себе ухо, будучи на месте аварии. Тем более, что у него с собой был тогда только тупой охотничий нож. На Оливере была пыльная и мятая серая вельветовая рубашка, джинсы и чёрный галстук-бабочка. С нагрудного кармана свисала вечная авторучка, зацепленная за него. Словом, Вулф имел вид загнанной офисной крысы вечером пятницы после попойки с друзьями и знакомства со сковородкой жены.       — Зачем позвал? — равнодушно и устало спросил Оливер, одёргивая рубашку.       — Потолковать надо. Тут безопасно?       — Относительно. Если чего — я тут апартамент снял.       — Так поговорим. Слушай, — Джон перешёл на деловой тон, — что ты делал на месте аварии, в которой разбился Оскар Джонс?       — Находился, — грубо отрезал Вулф.       — С этого места поподробнее, с причастными и деепричастными оборотами! — парировал Уилкинс.       — Ладно… Слушай, Джо, просто уйди и не вмешивайся.       — Не уйду. Вишь ли, Оскар — мой друг. И пока я не узнаю, что с ним произошло, я не остановлюсь.       — Слушай, я… хрен его знает. Я просто проезжал мимо, когда…       …Блэкджек возвращался домой с места встречи с Джоном. Настроение у него упало ниже дна Марианской впадины, да и выпитая текила давала о себе знать. Хуже того — начинало темнеть, хотя было всего лишь около четырёх часов. Сообразив, что скоро начнётся гроза, Оскар вывернул газ до упора, дабы до дождя приехать домой и напиться до забвения, однако это было грубой ошибкой. На дорогу уже начали падать крупные капли, сделавшие асфальт скользким. Байк дёрнулся вправо, затем влево, после чего его снова понесло на встречную полосу — прямо под колёса огромной нагруженной фуры. Блэкджек выжал до щелчка тормоз и даже попытался спрыгнуть с мотоцикла на обочину, но было слишком поздно — фура буквально вдавила байкера вместе с его железным конём в асфальт. В ту же секунду водитель фуры выскочил из кабины, заглушив мотор и дёрнув ручник. Гружёная машина остановилась почти сразу с визгом шин. Водитель вытащил Оскара из-под колёс и оттащил на обочину, вернувшись на секунду, чтобы включить аварийку. Именно тогда из лесозащитной полосы, растущей вдоль дороги, показался Оливер Вулф на таком же байке. Спрыгнув с железного коня, он молча посмотрел на Блэкджека. Вид Джонс имел жалкий — шлем пробит штырём, из дыры сочится кровь и мозговая жидкость, да вдобавок торчат осколки черепной коробки. Удар был жёстким и сильным, не спасла даже мотозащита. Кожанка порвалась, грудная клетка была сжата адской массой упавшего на грудь Оскару байка.       — Класс, — Оливер отбросил со лба волосы.       — А Вы вообще кто? — подозрительно спросил водитель — тигр с короткими мягкими волосами и невероятно широкими ладонями с длинными тонкими пальцами.       — Его старый знакомый.       — Что…       — Да ничего! Нет времени! — Оливер выхватил одной лапой нож, схватился второй за ухо и отрезал его с куском шкурки, после чего бросил на покорёженный байк Блэкджека, погрузил бездыханное тело в коляску своего мотоцикла и повёз его, сменив шлем на целый, в сторону больницы.       …Джон дослушал Оливера, скептически постукивая пальцами по плечу, после чего заметил:       — То бишь ты утверждаешь, что пытался спасти зад Оскару?       — Агась, — односложно ответил Вулф, ковыряя в зубах пластиковой зубочисткой в виде кости.       — Тому есть свидетели?       — Есть. Водитель фуры. Он в моём апартаменте. Проводить?       — Лучше уж приведи его сюда. Прости, но я тебе не настолько доверяю.       — Не настолько… Ну ладно. Я знал, что ты так скажешь, — Оливер полуобернулся и окликнул кого-то: — Мэтью!       Из полумрака станции, на которой горел только один подслеповатый фонарь, показался тигр. Помоложе Оливера на вид, он был невысок и очень крепок. При первом взгляде на него в нём чувствовалось богатое прошлое и занятие боевыми искусствами. Словом, ассоциация с водителем фуры возникала в последнюю очередь.       — Вы были за рулём фуры на момент аварии? — Джон прищурился.       — Да, — спокойно ответил Мэтью, одёргивая полы пиджака. — Я работаю на одну крупную строительную фирму и перевозил цемент на стройку, когда под колёса мне подвернулся ваш суицидник.       — Понятно, — Уилкинс потёр подбородок пальцами. — Так…       «Врёт, не врёт? Выглядит солидно, вполне на крупную фирму тянет… Одет опять же как бизнесмен… Да даже если и врёт, что с того? В любом случае…».       — Ладно… — медленно сказал он. — Оливер, тебе стоит встретиться с Крёстным Отцом.       — И не подумаю. Он меня убьёт… И будет, кстати, прав. Я всё же его когда-то предал…       — Ол, ты нам нужен, пойми!       — Зачем?       — Вишь ли, только ты знаешь некоторые подробности этой аварии. Перескажи их моему боссу, затем СБ — и вали на все четыре стороны, я выхлопочу тебе прощение с обоих сторон. У меня в СБ знакомый полковник есть. Или подполковник… Серьёзная шишка, короче говоря.       — Пуф… — Вулф потёр переносицу. — Мэтью, можешь быть свободным.       Водитель фуры откланялся.       — Короче, ты хочешь, чтобы я пошёл на сделку с априори своими страшнейшими врагами?       — Да. Именно так. Ты ведь и сам когда-то был следователем.       — Был… А ты не думал, почему я ушёл оттуда?       — Этого кроме тебя не знает никто.       — Меня обвинили в крупной взятке порядка трёх лимонов вечнозелёных. Стоит ли говорить, что я едва не загремел за решётку по статье?.. А оставаться в органах после такого оскорбления я не собирался. Да мне бы и не позволили… Доказать, что денег я не брал, у меня не вышло бы при всём желании… — голос Оливера начал подрагивать и сбиваться. Видно было, что ему тяжело вспоминать об этом периоде своей жизни.       — И что?       — И ничего… Так оскорбить лучшего следователя за последние два столетия!!! Это звание было присвоено мне вполне официально вместе с наградой за раскрытие дела о горлодёрах!       — А ты…       — Нет. Просто результаты не были опубликованы, а кто-то в итоге вытащил негодяев из тюрьмы и добился их удаления из базы данных копов.       — И ты не знаешь, кто?       — Знаю. Но не скажу.       — А если подумать?       Помолчав, Вулф нехотя сказал — у Джона ещё сохранялась над ним некоторая власть:       — Фред Хоппс.       — Откуда дровишки?       — Долго объяснять.       — А если…       — Уилкинс!!! — рявкнул Оливер.       — Что «Уилкинс»? У меня эта фамилия с рождения, то бишь около двадцати восьми лет! А теперь выкладывай на бочку, откуда ты знаешь о вмешательстве Фреда в это дело?       — От одного знакомого верблюда из клуба нудистов.       — И?..       — Видишь ли, кому есть смысл так мне гадить?       — Да кому угодно, врагов у тебя много.       — Но их месть всегда ограничивалась кнопкой на стуле или чем ещё в этом роде.       — Ладно… Доказательства есть?       — Есть. Но они на моей явке в Зверополисе. Метнёмся?       — Поехали, — Джон незаметно опустил лапу в карман и отбил короткими сигналами условленный код: два коротких, три длинных, два коротких. Это означало «возвращаюсь, встретьте на вокзале с поддержкой». Уилкинс не хотел рисковать ничем. Если ему выпадет хоть малейший шанс схватить Вулфа и в уютной обстановке тёмного подвала вырвать у него всю информацию обо всём, не исключая и предканонные подробности дела о «горлодёрах».