Покой нам только снится!

      Джуди вернулась на стоянку на берегу озера, однако долго просидеть там не смогла. Часа через полтора женщина поехала домой. Оскар появился только вечером, причём мрачный, как без пяти минут висельник. Разувшись и ополоснув кипятком лапы, он плюхнулся в кресло у камина и закурил.       — Всё настолько плохо? — Джуди даже не высказалась насчёт курения в жилых комнатах — настолько тяжёлый был у её мужа вид.       — Бывало и хуже… По крайней мере, я добрался до дома живым. Могли пришить…       — Ты так думаешь?       — Да. Уверен…       — И что ты планируешь делать? — Джуди плохо удавалось скрывать волнение. — Что?       — Что? — Блэкджек неожиданно рассмеялся тихим леденящим душу смехом, от которого по спине у его супруги побежали мурашки. — Сдаваться.       Джуди показалось, что она ослышалась:       — Ты…       — Да. Я сдамся. Не хочу, чтобы из-за меня кто-то пострадал.       — В каком смысле?       — Если они не получат мою голову — начнут поочерёдно резать всех из моего окружения. И начнут, скорее всего, с семьи. Или, что ещё хуже, в рабство загребут. Такое уже бывало.       — Откуда ты знаешь?       — Так мы с Джоном в своё время служили в отряде спецназа. Приходилось в том числе заложников и рабов освобождать. Я там такого навидался… Словами не передать.       Джуди зябко дёрнула плечами.       — Но не волнуйся… Они получат мою голову, а от тебя и всех остальных отстанут.       Окно распахнулось от сильного ветра, впустив в дом запах мокрой земли, шум дождя и отдалённые раскаты грома. Оскар хотел было закрыть его, но на подоконник хлопнулся кусок влажной глины. Блэкджек повторно побледнел, закрывая окно. Закончив бороться с ним, он опустился в кресло, держа в лапах глину:       — Вот и второй знак…       — Уверен?       Оскар сломал кусок глины пополам. Внутри оказался небольшой полиэтиленовый свёрток. Развернув его, Блэкджек достал кусочек плотного белого картона, на котором было выведено: «1100 послезавтра». Побелев, как осенний снег, Оскар скомкал картонку и кинул её в камин. Несколько минут он сидел, глядя в огонь, и шептал одними губами: «Тысяча сто… тысяча сто… тысяча сто…».       — Что это?       — Второе предупреждение. Послезавтра до полуночи они ждут меня в точке.       — Точке?       — В старой больнице Сахара-Сити.       — И как ты всё это понял?       Снова Оскар несколько минут молчал.       — «Тысяча сто», — наконец сказал он. — Это старая песня «Арии», которая начинается словами «Не дотянем мы до полночи». То есть до послезавтрашней полуночи я должен быть там. Иначе начнутся репрессии.       Блэкджек уставился в огонь, мурлыча песенку на русском — кстати, почти без акцента:       «Не дотянем мы до полночи —       Нас накрыл зенитный шквал,       Смысла нет взывать о помощи —       Жжёт руки штурвал.       Режет небо луч прожектора,       Рядом чёрные кресты,       Обгораем в этом пекле мы,       А штурман просит высоты!..       Тысяча сто!.. Тысяча сто!.. Тысяча сто!..       Смерть в лицо нам дышит!».       — И что? То есть ты не намерен даже пытаться бороться?       — Бороться есть смысл, если твой враг — такой же зверь. А тут мне будет противостоять сам Дьявол.       — Любой мистике должно быть объяснение.       — Поверь, я знаю, о чём говорю. Это — сущие демоны! Ни одному зверю не удалось бы безнаказанно похитить пятьдесят граждан Зверополиса! Говорю как зверь, отслуживший почти десять лет в Службе Безопасности! Мы и не таких ловили…       — Неужели ты вправду веришь, что происходящее лежит за пределами звериных возможностей?       — Нет. Но это — единственное объяснение.       Сказав это, Оскар уставился снова в огонь и продолжил:       «Наш стрелок был сущим дьяволом,       Он не думал умирать.       Чёрный крест заходит справа к нам,       Но некому стрелять.       То ли пламя, то ли ненависть       Ослепляет тех, кто жив,       Нам такой конец — неведомость,       А штурман твердит как мотив…».       — Оскар! — перекричал треск пламени, шум дождя и пение мужа Джуди.       — Да?       — А если ты поедешь на точку со своими?       — Тогда их всех перережут. Попытки уже были.       — Уверен?       — У меня на глазах один чудик добился того, что с ним пошёл усиленный дневной наряд полиции. Не вернулся никто, в том числе и этот типчик.       Джуди напряжённо выдохнула. Поняв, что в разговоре намечается пауза, Блэкджек продолжил петь:       «На земле стальное крошево —       Здесь вершится правый суд.       Чтобы всё оставить прошлому       Нам хватит двух минут.       Мы летим к земле как молния,       Поминая всех святых.       Жаль, что в будущем безмолвии       Нет этой высоты!».       — Да хватит тебе! — взорвалась Джуди. — Можно подумать, ты одной ногой в могиле!       — Прости, милая, — Оскар пошевелил губами. — Нервы.       — Да не волнуйся ты так… Вряд ли тебя убьют.       — Надеюсь.       Снова повисло молчание.       — Как насчёт пиццы? — нарушил тишину Оскар.       — Не против.       Кролик вышел в соседнюю комнату и вернулся с планшетом.       — Есть предложения?       Джуди пожала плечами:       — Без разницы. От слова совсем.       Оскар кивнул и начал быстро набирать заказ.       — Через полчаса привезут.       Дверной звонок в ту же секунду тренькнул. Встав, Блэкджек пошёл открывать. К счастью, это оказались Мария и Вики с детьми.       — Заходите, — кролик мотнул головой в сторону гостиной и силясь заглянуть гостям за спину.       — Что-то не так? — подняла брови Вики, заходя в дом со старшей дочерью Оскара на лапах.       — Да не… Жду, когда ко мне мясо придёт.       Виктория была достаточно умной, чтобы понять намёк. Кивнув, она просочилась в коридор, поманив за собой Марию, и пошла в детскую.       — Слава Богу… — Оскар вытер лоб. — Чувствую, это будут те ещё сутки…       Иногда кролику казалось, что он обладает даром предсказания.