Шесть часов спустя
Длинный сухой палец Оливера впился в потёртую кнопку звонка, отполированную не одним десятков нажатий. Волк устал, был раздражён до крайней степени, да плюс Джеймса вытащить не получалось — его уже перевели в блок смертников, живыми из которого не выходили. Оставалась только одна надежда — перехватить несколько крупных шишек террористической банды. Тогда власти прислушаются к его мнению и, возможно, отпустят приговорённого брата. Да, вина на нём лежит немалая, но всё же есть шанс помочь Джеймсу выйти на свободу. А там… В аэропорту его будет ждать персональный самолёт, который отвезёт волка в Карловы Вары. В Швейцарии Вулфу-младшему угрожать ему ничего не будет. Ни ему, ни его жене, которую Оливер отправил туда ещё до начала всего этого аврала. Тогда она была уже в четвёртый раз беременна. В Карловых Варах её вместе с детьми встретила прислуга. Когда палец Оливера уже начал неметь, а звонок раздался в тридцатый раз, за дверью квартиры послышались шаги. — Да? — Миссис Мэни-Ак, откройте! Полиция! — Удостоверение, пожалуйста. Вулф развернул перед глазком корочки. Зазвенела цепочка. — Ты бы сразу сказал, шу… Слово «шутник» замерло на губах едва одетой Марии, когда она увидела стоящих за спиной Оливера трёх степных серых волков в полицейской форме. — Миссис Мэни-Ак, — Оливер поморщился, — оденьтесь и пропустите нас. Мы из следственной команды. Завязав пояс распущенного халата, Мария посторонилась, пропуская волков. Жестами распределив помощников по комнатам, Вулф взял бывшую подругу за плечи и повёл её на кухню. Там он посадил подругу на стул, сам сел напротив и, закурив, тяжело и веско уронил, потирая нос: — У Вас очень большие проблемы, миссис Мэни-Ак. — Я уже поняла. Какого х… вам нужно в моей квартире? — Это Вам разъяснит мой непосредственный начальник. На довольно долгое время повисло молчание. Оливер курил, пуская в открытую форточку струйки раздирающего горло вонючего дыма. Мария молча сидела, нервозно потирая обнажённые плечи. Напряжения, стоящее в кухне, росло с каждой секундой. Наконец с лестничной клетки послышался стук трости. Оскар вошёл в кухню, на ходу сбрасывая висящую на локтях кожанку, под которой у него оказалась серая футболка, сливающаяся по цвету с его шкуркой. Шевеля ободранными губами, он что-то, судя по мутным глазам «не от мира сего», подсчитывал в уме, но, увидев Марию, моментально перестал. — Ты?! — злобно выдохнул кролик, затем развернулся к Оливеру. — А ты на фига меня сюда позвал?! — Надо! Вам нужно поговорить! Оскар хлопнулся на табуретку, положив ногу на ногу. — Ося, я… — Мария невольно всхлипнула. — Я хотела попросить прощения за всё, что произошло тогда… я… — Это всё? — То… — Мэри, — Оскар указал глазами на трость, стоящую рядом, — ты видишь эту вещь? Вот это — результат твоего обмана. Ты просто в очередной раз… — Ося, я… — Прошла всего пара недель, а я из спецназовца превратился в калеку! Теперь без этой трости я не могу ступить ни шагу, а врачи говорят, что это — на всю жизнь! И всё просто потому, что я опять доверился тебе… Какая же ты сука! — Оскар, на меня давили! — И что? На меня тоже! Только я… — Блэкджек, — вмешался Оливер, — выслушай её! Оскар сел обратно на табурет, грозно сопя. — Оскар, — снова начала Мария, — я просто пыталась спасти свою жизнь. Видишь ли… В общем, мой же шеф угрожал мне немедленной смертью, если я попытаюсь хотя бы сказать кому-то об этом. На этот раз кролик не отвечал долго — почти три минуты. — Хорошо… — медленно ответил он. — В таком разе, зачем ты рассказала мне всё это? — Теперь мне уже ничего не грозит. Я… я добилась того, что от меня убрали их зверей. — Похвально. Ладно, чего тебе от меня надо? Снова вмешался Оливер: — Тебя вызвал я. — Зачем? — У меня ордер на орест миссис Мэни-Ак, но требуется присутствие официального лица из СБ. Так, на всякий пожар. Сам знаешь, официалам только дай повод прицепиться. — Оливер! — Мария дёрнулась и уставилась умоляющими глазами на бывшего мужа. — Оскар… ты ведь… Волк, прекрасно умевший разбираться в таких тонких моментах, встал и быстро вышел из кухни. В ту же секунду остатки достоинства крольчихи испарились. Вскочив, она буквально рухнула на Оскара, сбросив на пол халат, под которым не оказалось ничего, и, рыдая, тряслась, сомкнув лапы за спиной спеца. Далеко не сразу Блэкджеку удалось оторвать от себя бывшую супругу. — Мэри, — с расстановкой сказал он, держа на вытянутых лапах трясущуюся обнажённую тушку, — ты же не думаешь, что меня можно таким образом пронять? Ты мне ещё когда мы были женаты надоела. — Ося… — Оденься, — уронил Оскар. — Оденься, только потом мы с тобой поговорим. Мария, всё ещё мелко трясущаяся от рыданий, напялила розовый халат. — Ося, ты ведь… — Во-первых, не Ося, а лейтенант Джонс! А во-вторых, я никак не намерен мешать аресту. Чёрт возьми, ты давно должна была сесть. — Я… а наши дети? — Ты их уже предала. — Но… — Мне всё равно, что ты сейчас будешь говорить. Веры тебе больше нет. — Лейтенант, — уже более ровно ответила Мария, в последний раз вытирая слёзы, — я хочу попросить тебя… — Довольно! Оливер! Вулф возник в дверях. — Чего тебе? — Забирай эту. Волк взял Марию за плечи и вывел из кухни. Оставшись один, Оскар встал, взял трость и куда-то ушёл.***
Джеки в восьмой раз протирал салфеткой стакан, когда дверь пустого бара распахнулась с треском. Спустившись по лестнице, Оскар, помогая себе тростью, подошёл к стойке. — Как обычно? — як дёрнулся. — Соку вишнёвого, — буркнул кролик, оседлав трёхногий табурет. — С водкой? — С трубочкой! Джеки застыл со стаканом в копытах: — Я не ослышался? — Нет. — Один стакан? — Три. Як один за другим выставил на стойку три высоких стакана тёмно-тёмно-бордового сока. — Мерси, — Оскар взял губами соломинку. — Печень барахлит? — участливо спросил Джеки. — Да просто проблемы со здоровьем. — Понимаю. Может, чего ещё? — Пока обломаюсь. Спиртное мне нельзя. — Понимаю, — повторил як. — У меня, кстати, с посетителями труба. Никто не ходит. — Вижу. Что-то стряслось? — Да все боятся. СБ грозится мой бар прикрыть. Вишь ли, в Аутлоу террористы пришли на пмж. — И что? — И то… Всё, труба, кранты и звездец, так как я не выражаюсь! — Давай я переговорю с начальством. Может, бар оставят в покое? — Да мне всё едино хана. Но спасибо. Оскар вытянул остатки сока из стакана и принялся за следующий. Ему нравился неподслащённый сок из садовой вишни, которую выращивали кролики в Восточных Фруктовых садах. — Ну и как ты думаешь действовать? Джеки устало пожал плечами: — Хз. Остаётся только ждать. Глядишь, от меня отстанут. Или какой сорвиголова объявится. — Знаешь, — Блэкджек хмыкнул, — в скандинавских сказках был такой герой, которого звали Вечно Надейся. Правда, история не слишком поучительная, так как он на какой-то там важной персоне женился, но, впрочем, рвал полгода зад и сидел без еды. Джеки хмыкнул: — А ты оптимист… Сок повторить? — Нет, спасибо. Сколько? — Шесть долларов. Тебе по скидке. Оскар расплатился, встал, взял трость и медленным черепашьим шагом пошёл на выход, подволакивая ноги. Проводив его сочувственным взглядом, як пробурчал что-то в духе «Какого на него всё валится…» и вернулся к бесконечному протиранию стаканов до состояния хрусталя.