Let me step inside

      Сэм была ее однокурсницей. Ноги «от ушей», осиная талия, вьющиеся, светлые, длинные волосы и ресницы — все было при ней. На ее фоне Марта казалась «серой мышкой». Видимо, потому и решила эта красавица «пристроить» ее под свое крылышко.       Ко всему прочему, они вдвоем уже несколько лет посещали балетные классы. Это делало их дружбу больше похожую на соперничество, ведь не бывать двум примам на одной сцене. Борьба за главную роль и всеобщее внимание продолжалось с их самой первой встречи в Школе Изящных Искусств. На сцене у Сэм здорово получалось играть беззаботных дурочек, кокетливо кружащихся перед юношей, что из кожи вон лезет, чтобы стать достойным хотя бы ее мимолетного взгляда. И сейчас. Создавалось ощущение, что она никогда не снимает эту театральную маску со своего смазливого личика. Или это не маска? — Даже не поверишь, сколько у меня к тебе вопросов! — озорно и одновременно возмущённо срывается с ее пухленьких губ торжествующий возглас.       Она проходит в центр комнатушки, усевшись на стул и грациозно закинув одну стройную ножку на другую. Марта остаётся стоять у двери, вновь закрыв ее на замок и смущённо скрестив руки на груди. А Сэм буквально сверлит ее своими голубыми глазками, которые украшали идеально ровные черные стрелки. — Где ты вчера была? — ее тон стал похожим на тот, что часто используют учителя начальных классов, дабы отчитать провинившихся учеников. — Это допрос? — кому угодно, но ей Марта бы ни за что не позволила такое обращение и манеру речи.       Сэм обиженно переводит взгляд вниз, на свои ручки, аристократично сложенные на коленках, украшенные маникюром и золотыми кольцами. — Я весь вечер ждала тебя. Компания пьянствующих студентов была не такой приятной, как могло бы показаться. — она вновь отводит взгляд, на этот раз в окно. В том выражении лица отчётливо читалось «эта стерва не стоила потерянной возможности напиться с остальными». — Прости, я готовилась к парам, — Марта опустила скрещенные руки и прошла к кровати, чтобы оказаться рядом с подругой. Девушка хотела поближе рассмотреть и проследить за тем, какова палитра ее эмоций сейчас. Удивительно, но за три года общения она так и не сумела отличать игру Сэм от реальных чувств. Слишком толстый слой макияжа, слишком большой актерский талант.       Нет, так быть точно не должно. Чистые как сами небеса очи Сэм постепенно наполняются болью. Или не болью. — Он сказал мне, что все кончено… — девушка опускает свои пышные ресницы, а по щеке начинает медленно скатываться горячая слеза, которую она вмиг и изящно смахивает рукой.       Опять перемена. Обида и гнев сменяют горечь, а взор вновь устремляется на Марту. Сэм резко вскакивает со стула. — Это все ты! Это ты, мразь, ходила к нему на выходных! — Но я просто спрашивала конспект. Тим просто мой др… — Марте не удается договорить. — Везде ты лезешь со своей помощью! Везде возникает твоя жалкая физиономия! — она делает небольшую паузу, — А тебе все мало внимания от парней! Шлюха! — Я совершенно тебя не понимаю! — Думаешь, я не вижу, как ты уводишь у меня из-под носа старшекурсников?! Даже не думай, что я позволю тебе отнять то, за что я борюсь уже не один месяц! Разбежалась! — Сэм как ошпаренная бежит к двери, чтобы пафосно открыть и захлопнуть ее за собой. Но вот только одно она забыла. Ключ.       Пока подруга соображает, почему дверь не отворилась, повинуясь ее величеству, Марта с недоумением спрашивает: — Может, хотя бы имя назовешь?       Сэм почти с отвращением оборачивается на нее и, словно оглядывая сверху вниз, отвечает: — Барабанщик студенческой группы. Роджер Тейлор, — наконец справившись с замком она-таки открывает дверь, доставившую столько неудобств, и уже на пороге заканчивает, — таких не забывают. До встречи на ген.прогоне. — и, с силой закрыв дверь, удаляется.       Правда, не забывают. Марта хотела бы озвучит. благодарность за напоминание о генеральном прогоне в понедельник. Неявка на него означала исключение всех шансов на получение главной роли — Одетты. Выпускной концерт был по-настоящему важен. Помимо того, что он станет либо жирной точкой в танцевальной карьере девушки, либо ее светлым началом, это была бы огромная победа, победа над всеми, кто не верил в ее способности.       А сейчас, самое время включить на проигрывателе музыку, открыть окно нараспашку, устроиться на подоконнике и зажечь сигарету, задумчиво глядя на вечерние улочки Лондона. «Всё-таки, это было по-настоящему» — заключает девушка про себя, наполняя лёгкие табачным дымом.

***

      Дорога была спокойной и тихой. Слишком странно для вечера выходного дня в большом городе. Несколько мгновений, и Роджер стоит на пороге квартиры, приветствуя уже собравшихся и ожидающих его друзей. — Опаздываешь, — нараспев протянул Фредди, поглядывая на часы. — На учебе задержали, — сухо ответил Родж, снимая с себя верхнюю одежду. — Проходи, устраивайся. Нам как раз есть о чем поговорить, — как обычно спокойно ответил Брайан. Он почти всегда был сосредоточен и уравновешен. Порой барабанщика пугало такое спокойствие. Такие люди вообще что-то чувствуют?       Роджер прошел в гостиную и уселся рядом с гитаристом, постаравшись изобразить заинтересованность в обсуждении последующих записей оставшихся песен. Мысли же были совсем о другом.       Больше всего на свете он сейчас нуждался в разговоре с Фредди. Почему с ним? Любой диалог с их новым вокалистом был таким непринуждённым, лёгким. К тому же, вряд ли кто-то другой смог бы помочь ему лучше, чем Фред. — Э-эй. — Брайан взволнованно машет рукой перед пустым взглядом друга, — есть какие-то вопросы на этот счёт?       Роджера словно в один миг вытащили из состояния какой-то общей отстраненности от мира. — Н-нет. Вопросов нет. — Отлично. До начала сеанса записи осталась буквально пара часов. Думаю, стоит поехать туда вместе, прямо отсюда. — озвучивает свое предложение гитарист. — Да, неплохая идея. Я заварю пока чай. Надо же как-то скоротать время. — с любезной улыбкой произносит Майк (басист группы того времени) и направляется на кухню. — Страшно хочется закурить. Фред, выйдешь со мной? — произносит Родж, полный надежды на положительный ответ.       Меркьюри без слов поднимается с места и жестом приглашает друга выйти на веранду. Отлично.       Оказавшись на свежем воздухе, Роджер вынимает из кармана брюк зажигалку и пачку Мальборо, затем протягивает ее Фредди. — Спасибо, не нужно. — неожиданно на лице парня вырисовывается ухмылка, — но я вижу, что ты остро нуждаешься в собеседнике, дорогуша. Что заставило тебя отречься от привычного образа дорогого мужчины, утопающего в женском внимании и щедрого на острые и шутливые высказывания, в пользу вечно задумчивого юного Ромео, тоскующего по своей Джульетте? Я готов сыграть роль отца, дающего своему неопытному сыну советы о том, как прожить жизнь, чтобы потом ни о чем не жалеть. — вдохновенно заканчивает он. Чувствует все. Проницательный, зараза. — Рад, что ты готов протянуть мне руку помощи… — Тейлор задумался. А какой вопрос задать, чтобы получить на него точный ответ? Что именно его интересует? Что делать, если твоё непреступно-каменное сердце задела первокурсница, с которой ты едва знаком? Или может, как избавиться от «синдрома первобытного охотника за женщиной»? В из разговоре повисла пауза. Пора бы собраться наконец в кучу. — Безответная любовь? — заранее сочувствующе спрашивает вокалист. Господи, спасибо за то, что именно он оказался рядом с Роджером сейчас. Последний в ответ горестно кивает головой. Кажется, он уже сам у себя вызывает отвращение. В голове словно поселился ебучий Надсон, напевающий свои сопливые мотивы сознанию парня. Размяк как какая-то баба при просмотре сцен разлуки влюбленных героев одной из этих как капля воды похожих друг на друга трагедий. — Кто она? — масштабы благодарности барабанщика увеличиваются с каждым к месту и притом тактично сказанным вопросом. — Первокурсница медицинского. — Родж старался отвечать безразлично, но получалось как-то не очень. — Тогда все очень тяжело. — этот ответ прозвучал как раскат грома средь бела дня. Нет, Тейлор уже успел ощутить эту самую тяжесть на собственной шкуре. Но тот факт, что это озвучил Фредди мать его Меркьюри, человек, отпускавший надежду из своей крепкой хватки в самую последнюю очередь, весьма и весьма разочаровывал. — Почему?! — это было слишком резко. Создавалось ощущение, что через него пропустили ток, напряжением минимум в 220 Вольт. — Дорогуша, этому ребенку семнадцать лет! Не делай вид, что не знаешь, как тяжело бывает с подростками.       Роджер завис. Возмущение рвалось из его уст мощным напором, способным в любой момент-таки сорваться и натворить ужасных вещей. — Не стоит расстраиваться. Я вовсе не категоричен, дорогуша. На свой страх и риск можешь продолжить борьбу. Важно, будь уверен и настойчив, но сохраняй бдительность и аккуратность. Личная тебе просьба от меня. Никогда не ожидай здравых поступков от подростков. Никогда. — Фред делает особый упор на последнее слово, — Солнце уходит, а мрак и холод все сильнее наполняют город… Пойдем во внутрь, нас ждёт горячий чай. — заканчивает он, приятно улыбнувшись и пригласив друга обратно в дом.

***

— Знаешь, думаю, в понедельник тебе стоит поймать ее в коридоре колледжа и договориться о встрече. За доверие этой дамы придется попотеть. — сказал Меркьюри, собирая вещи в студии после записи, оставшись наедине с Роджером. На что последний пролепетал что-то невнятное, вроде «наверное, стоит». Они вдвоем подошли к выходу из помещения. — Спасибо за поддержку, Фред. — Обращайся в любое время дня и ночи. — игриво пропел тот. Оба рассмеялась, выключили свет и закрыли за собой дверь.

***

      Сегодня ей не грозило задержаться в колледже дольше, чем на три пары. Большая редкость, на самом деле. После фармакологии Марте было необходимо пулей бежать через два квартала к театру, в котором предстояло состояться ген.прогону. На голове уже была готова тугая прическа, чтобы не тратить на это время потом, а в рюкзаке лежали белоснежные колготки и жемчужно-атласные пуанты.       Перерывы между лекциями обычно составляли пятнадцать минут. За это время девушка вполне успевала дойти до необходимой аудитории и повторить конспект с предыдущего занятия. Вторая пара — история медицины. Стоя у самых дверей кабинета и уткнувшись носом в записи, Марта была не особо заинтересована происходящим вокруг. Так и не обратила внимание на подошедшего четверокурсника, устремившего свой взгляд прямиком в ее тетрадь. — История медицины?       Студентка дрогнула от неожиданности и резко закрыла эту злосчастную тетрадь, обратив строгий взор на потревожевшего ее человека. Почему-то она даже не удивлена такой встрече. — На первом курсе я тоже ее учил. — с усмешкой произнес Тейлор, затем, ненадолго потупив глаза в пол, вновь заговорил, –Вчера я весь вечер просидел в мыслях о том, что не смогу терпеть до пятницы. Нет ли у нас возможности встретиться раньше? Красноречиво. Всё-таки, девочки правда любят «ушами». — Может и могли бы… — задумчиво ответила Марта. И вовсе не потому, что была под впечатлением настойчивости и красоты слога юноши. Нет. В ее голове зрела идея.

***

      «Это ужасно, нельзя использовать чужие чувства в своих целях» — она гнала эти мысли от себя, целиком отдавшаяся желанию любой ценой одержать победу в затянувшейся битве. Или он правда ее интересовал? Вряд ли. В ней злобно заиграли дьяволы, равнодушные к людям и их душе. — Сегодня в пять у меня генеральная репетиция выпускного балета. Нам разрешено взять сопровождающего. Ты мог бы им стать… — что она делает? Заигрывает? Она ли это? Однозначно она, готовая оправдать свои действия тем, что этот парень не раз поступал так с девушками и пора бы платить за содеянное.       Роджер ощущает подвох. Но он все ещё помнит наставление друга. Сохраняй бдительность. — Это замечательно. Я бы с большим удовольствием подбросил тебя до этого места. Тебе оталось лишь назвать его. Как быстро переходим на ты.       Продиктовав адрес и мило улыбнувшись, Марта разворачивается и заходит в аудиторию.       Она думает, что Родж уже попался в эти сети, а он, в свою очередь, с большим интересом ожидает, какой сюрприз для него готовят чертоги подросткового разума. Ведь глупо было рассчитывать на чудесную перемену отношения к нему. Но пути назад уже нет.       Дело по завоеванию сердца и доверия загадочного огонька за холодной каменной стеной уже началось.

***

      Их встреча после лекций была совершенно ничем не примечательна. Он спрашивал ее про балет, она отвечала. Весьма просто.       На входе в театр (ген.прогон выпускного проходил именно там, где должен был проходить сам выпускной) она попросила его смотреть из-за кулис, чтобы встретить ее сразу после ухода со сцены.       Да. Чтобы затеянный ею цирк стал подобен победному танцу, сокрушающему удару (называйте, как вам больше нравится) осталось одержать ключевую победу. Осталось получить Одетту. Лирический момент.       Занавес открывается, в полупустом зале повисла напряженная тишина, а артисты замерли в ожидании вступления. Две девушки, совершенно различные внешне, стоят одетые в сверкающие белизной пачки и пуанты. — Ни пуха ни пера. — без эмоций желает Сэм. — Тебе того же, подруга. — с усмешкой шепчет Марта. Играет музыка.