Рыжие не продают души

      »…Дорогой дневник, я идиот.» 05.06.1992 год.        Натаниэль шёл по набережной, вблизи Сены, не осматриваясь по сторонам, в голове, как ни странно, ни одной строчки или песни, не то, что мысли или идеи, совершенно ничего. Он был полностью разбитый.        В глазах читалась грусть, и даже проезжающих мимо Андре с его знаменитым мороженым, не как ни смог устоять, чтобы не всучить пареньку сладкое и холодное. Взяв в рот одну ложку, за ним шла следующая и следующая. Он уселся на лавочку и продолжил есть лакомство. На данный момент, это то, что его согревало душевно, когда физически он мерз.       Куртцберг не заметил, как стал плакать от отчаяния. Его глаза в момент помутнели, а на него самого было страшно смотреть.       В который раз юноша заявлял, что не будет плакать, даже тогда, когда дела шли откровенно не очень. Будто все его бросили. Родители постоянно допоздна сидят на работе, и сутками не появляются дома. Друзей у двенадцатилетнего юноши нет и быть не может, ведь он рыжий.       «Ты рыжий что ли», — вспомнилось чужие слова. «Рыжий! Рыжий!» — орал какой-то маленький мальчик с голубыми глазами показывал на него. К счастью, этого брюнетка быстро увела рыжеволосая довольно полная женщина с темнокожим мужчиной. И тогда он понял каким является, и какие люди жестокие сволочи бывают даже в раненым возрасте. И почему только Париж признан за свободу выбора, какие бы люди не были. Расизм бывает в любом городе.        Рыжеволосый парень и не заметил, как к нему подсела девочка, и на мгновение у неё перехватить дух. Она протянулась к яркому цвету волос, губы мгновенно при открылись. И Натаниэль услышал, как бьётся её сердце, как трепетно она дышит, и не смог отвести от неё взгляд. После чего, осознав всю сложность ситуации, девочка неловко покраснел, а Нат не мог произнести тех лишних слов, которых обычно нехватает.        К ним подбежала подруга девочки. — Маринетт, — иссиня-чёрные волосы легонько подхватывал ветер. — Натаниэль, — юноша посмотрел на Мари, а потом взгляд пал на смуглокожую. — Мари, вот ты где! — будто не замечая, уже ещё больше расстроенного паренька она обратилась к своей лучшей подруге.       Юноша было собирался уходить, как Маринетт его остановила, а Аля, так звали подругу Маринетт начала добивать «каверзными» вопросами, такими, как: «Почему это ты рыженький, я таких в этом районе не видела. Ты приемный? А где твои родители?». Натаниэль все ещё красный. Жар не спадал, а он хотел убежать, испариться и окунуться в бездну в срочном порядке. — Натаниэль, это Аля — моя лучшая подруга! — выставила своё слово Дюпэн-Чэн и посморела на Сену, такую спокойную сегодня. Натаниэль отцепился от этих девчонок, и пошёл домой, ведь его родители скоро должны прийти домой: сегодня его день рождения. И, придя домой, он увидел такую же скучную и серую картинку как всегда. Его дом, в котором он жил уже четыре года назад, ему надоел.       Он поднялся на этаж выше и зашёл в свою комнату. Увидел, что на кровати лежал подарок. Опять он один. Опять лишь подарок. И снова день сурка продолжается. В слезах разворачивается, хватая голубую обёртку с содержимым внутри, и уходит.       Он возвращается в его любимое место, около моста Сены и в тишине начинает открывать призент.        Мороженщик уже ушёл, а он так хотел поделиться этим замечательным днём с ним.        «Дорогой! Прости, что мы с твоим папой не могли провести этот день вместе. С днём рождения! Мы с папой подготовили тебе подарок! Не скучай милый, мы тебя любим! Твои родители.»        Натаниэль посмотрел внутрь. Стал лежали стиль и блокнот с шоколадкой. Именно это он и просил у родителей недавно, но на душе как-то не ложится. Что-то болит. — Привет, — вновь поздоровалась Маринетт и прижалась к бортика моста. Она улыбалась прямолинейным взглядом, будто знала, как и что будет делать в ближайшее время. — Пока, — чуть слышно произнёс он, посмотрел на реку и уронил ни в чем не виноватую тетрадь и стило в воду. Девчушка очень удивилась, но спрашивать «что случилось» не решилась. — Маринетт, — Он обернулся и увидел Алю, которая уже спешит к ним. — Натаниэль, — обратилась Дюпэн-Чэн к Нату, — что случилось? — Отстаньте от меня, — тихо прозвучало со стороны мальчика. — Да что случилось? И что ты выкинул в Сену? — Да, Маринетт! У меня день рождения, и родители уехали, и я вновь останусь один, совсем один! Оставьте меня! Как же меня все бесит! И так каждый ден, будто наступил день сурка. Просто будь другом и исчезни, — после чего, его и след пропал, а Мари и Аля ещё потом долго убивались, куда же их рыжеволосый друг смылся.