Папочка. Как держать обещания

      - Я не скажу тебе, где Гарри! - повторил в очередной раз старик.       Чашка тонкого фарфора с традиционным английским рисунком жалобно звякнула о блюдце. Голубые глаза за стеклами очков раздражённо блестели. Его собеседник упрямо сжал зубы. Чёрные глаза недобро прищурились, а длинные пальцы сжались в кулаки.       - Я должен быть уверен в его безопасности. Вы обязаны рассказать мне!       - Я никому ничего не обязан! Мальчик в безопасности. Его защищает самая сильная вещь в мире - любовь!       - Расскажите эти сказки кому-нибудь другому. Я вам не верю! - молодой мужчина осел в кресле словно из него выкачали воздух. - Любовь не может защитить, иначе все мы были бы бессмертны.       - Я расскажу любому, кто будет спрашивать. Гарри Поттера спасла и защитила жертва его матери, поместив ребенка под кровную защиту, которую не в силах преодолеть никому. До своего совершеннолетия он в полной безопасности в том доме. Ты должен быть удовлетворен этим.       - Я постараюсь. - Мужчина встал с кресла тяжело опираясь о все доступные предметы и поковылял к двери. Его спина выражала обреченность, а склоненная голова - покорность судьбе. Удаляясь он не увидел, но почувствовал, довольную улыбку на тонких губах директора. Ход сделан, партия продолжается, жертва пешкой дала путь к королеве. Но все мысли только за закрытыми дверьми кабинета. И лучше всего своего.        В прохладной тишине подземелий молодой мужчина, расположился у камина и начал вертеть в руках свою волшебную палочку, этот процесс помогал ему думать. Мальчик находился под кровный защитой в доме предполагаемых родственников. Но Поттеры мертвы. Да и по словам Дамблдора защита завязана на Лили, на её жертву. Насколько знал Снейп, единственной живой родственницей его подруги была сестра, Петуния. Где та проживает на данный момент он не знал. Но это было недолго выяснить.        На следующие выходные под предлогом домашних дел Снейп покинул Хогвартс. Его путь лежал в Коукворт. Старые кумушки с удовольствием поведали ему о том как закончили свои дни старшие Эванс. И куда переехала Петуния с мужем. Даже поделились новым адресом. Его путь теперь лежал в пригород Лондона, местечко под названием Литл Уингинг, Тисовая улица дом номер четыре. В целях безопасности Снейп не стал приближаться к дому. Справедливо полагая, что за тем ведётся какое никакое, но наблюдение. Вместо этого он покружил по району и пособирал сплетни, в итоге осев в небольшом кафе около большого супермаркета. Большая чашка неплохого кофе и кусок пирога скрасили его ожидание.       Петуния появилась ближе к вечеру, когда уже начинались скидки, но ещё было время на готовку. Быстро наполнив пакеты женщина устремились обратно, погруженная в себя настолько, что не среагировала на оклик.       - Эванс! Да стой же ты!       - Уже пару лет как Дурсль, Снейп- огрызнулась изможденная блондинка со следами недосыпа на холеном, не смотря ни на что, лице.       - Поздравляю, - без особого энтузиазма выдал дежурную фразу он. - Мальчишка у вас?       - А куда ему деться, если подкидывают, как бездомного щенка на порог. Хоть бы постучали, изверги, не лето.       - С ним все в порядке? - всполошился мужчина.       -В порядке? Нет. Нет. И... Нет! Лили, в его возрасте такое не вытворяла. Он пугается. Вещи взрываются. А у меня свой ребёнок! И мы не можем постоянно чинить дом. К тому же документы. У него даже метрики не было! Ты хоть представляешь сколько Вернону пришлось побегать. Но откуда... Вы же вол....       - Тссс, - зашипел мужчина не хуже змеи. - Я заберу его.       Глаза блондинки тут же загорелись, и Снейп решил остудить этот пожар:       - Но! Мне нужны официальные бумаги на передачу опеки, и я не могу мелькать у вашего дома.       - Ты его заберёшь?       - Да.       - Хорошо. Я переговорю с мужем и поверенным. Позвонить тебе явно не получится....       - Шли в Лондон до востребования. Я буду проверять почту каждые выходные.       - Я тебя поняла, - женщина сделала несколько ко шагов по тротуару. - Не думай обо мне плохо, Северус. Из-за ваших ненормальностей я даже не могу посетить могилу сестры. Мне до сих пор кажется, что она жива и вот-вот вернётся сыпля своими идиотскими чарами направо и налево. А все это... Письмо... Ребёнок... Они не настоящие... Я не могу принять его... Я не верю... А больнее всего, что у него её глаза... отказаться не получается. Как бы я ни старалась.       - Я понимаю, Петти. Никто не понимает тебя лучше... Иди, опоздаешь...