Мораль и счастье проклятой любви

— Побудь тут, я принесу тебе чаю, — заботливо проговорил Шу, аккуратно опуская девушку на свою кровать. Минори, пытаясь сообразить, схватила вампира за рукав. — Не надо, просто… Мне нужно к Юи, — Канэко вскочила, но Сакамаки пихнул её обратно. — Юи, я уверен, в порядке: с ней рядом Аято. — Аято? О-о-о-о, нет, только не этот кровопийца! — протянула Минори, закрывая ладонями лицо и скручиваясь на кровати, а Шу прилёг рядом. — Наверное, доля у родителей такая, постоянно приносить извинения за детей. Я хотел бы сказать, что она не такая, но… Не могу. Джун чистое зло. Вампир опустил глаза, а Канэко промолчала. В этот момент она почувствовала себя ужасно одиноко, так, как чувствовал себя старший Сакамаки все эти годы. Всю свою жизнь. Именно сейчас девушка сравнила Шу, Райто и Рейджи, ведь ей не давала покоя одна мысль: как дети одной семьи, воспитанники одного отца, могут быть такими разными? — Тебе не за что просить прощения. Хоть она и твоя дочь. Она достаточно взрослая, чтобы самой отвечать за свои поступки. — Знаешь, что-то ты не сильно напугана для человека, которого чуть не убили сегодня. Давай этим днём ты останешься у меня в комнате? Для моего и твоего спокойствия. Девушка хотела было возразить, но подумала, что Сакамаки прав. Всем так будет спокойнее, и как бы ей не хотелось понежиться в собственной постели, Шу заботится о Минори, а это многого стоит. — Ладно, — она согласилась, поворачиваясь лицом к другу. — Отлично. Я принесу тебе ночную рубашку. Минори очень удивилась. Сакамаки исчез, но через мгновение появился с предметом одежды в руках. Канэко посмотрела на вампира и как-то насмешливо проговорила: — Да-да, ночную рубашку. Ты серьёзно думаешь, что я буду переодеваться, ночуя в чужой мужской кровати, тем более с тобой? Шу усмехнулся, задаваясь вопросом: что со мной не так? — Забавная женщина. Ты ложишься ко мне в кровать и думаешь, что не снимешь одежду? Канэко почудилось, что Сакамаки сказал это не нарочно, но понимая, кто такой Шу, Минори согласилась. — Хорошо, так и быть. Только отвернись. Или вообще выйди из комнаты, — стеснительно проговорила Минори, принимая ночную рубашку из рук вампира. — Я говорю, отвернись или выйди, а не глазей на меня всеми… Всеми двумя глазами. — И не подумаю. Это моя комната, если хочешь переодеться, чтобы я тебя не видел, сама выходи или отворачивайся. — Ненавижу тебя, — проговорила девушка и, немного подумав над ситуацией, зашла за штору. — Глупый способ спрятаться. Думаешь, на улице тебе никто не увидит? — слишком расслаблено спросил вампир, продолжая заниматься любимым делом — валяться в постели. Покончив с переодеванием, Минори задвинула шторку и вышла в серой коротенькой ночнушке. — Ты, наверно, издеваешься! — прокричала Канэко, оглядывая себя. — По-моему, твои майки и рубашки длиннее будут! — Могу дать, — он невинно возвёл брови вверх, а Канэко, понимая, что Шу просто издевается, кивнула. Сакамаки покопался в шкафу и протянул девушке, что время от времени обтягивала ночнушку, свою майку. — Держи. Канэко повторила манёвр, естественно, за шторой, и вновь вышла во всей, как говорится, красе. — Почему твоя майка мне до колен доходит? — Ох, какая вредная женщина! Потому что коротышкой родилась! Ложись спать! Минори замялась, как будто пытаясь обидеться, но прошла к кровати. Шу встал и начал расстёгивать рубашку. — Я надеюсь, ты не раздеваешься. — Раздеваюсь, конечно. Может ты скажешь, что я перенял привычки Рейджи, и не факт, что это не так, но ложиться на кровать в вещах, в которых ходишь, это как минимум не гигиенично. — Я услышала тебя, — проговорила девушка и легла на левый угол кровати. Сакамаки снял рубашку и, кажется, решив помиловать девушку, оставил на себе штаны. Пытаясь так сильно не смущать её, вампир тоже лёг, только не на свою половину кровати, а на средину, словно пытаясь сместить Минори на пол. Сегодня у старшего Сакамаки было прекрасное настроение: ему очень хотелось просто побыть рядом с Минори, ведь такие моменты бывают не так часто, но девушка решила порушить его планы. Канэко решила испортить настроение себе и ему, задавая давно интересующий её вопрос: — Шу, я правильно понимаю: у вас с Рейджи одна мать? — Что это ты вдруг? — Мне интересно. Мы живём вместе уже не один месяц, а я практически ничего не знаю о вас. Совсем недавно, — на мгновение девушка замолчала, но быстро продолжила: — Совсем недавно, когда мы с Рейджи готовили завтрак… Я не сказала тебе, но мы смотрели с ним фильм, а потом уснули. На вечер он предложил приготовить что-нибудь, а заодно и обсудить фильм. Сакамаки напрягся. Начало разговора ему не нравилось. — И в этот же день я пришла к нему в кабинет, хотела попытаться уговорить его посмотреть вторую часть. Но, когда я пришла, он был с Юи. Если сначала мне почудилось, что он с ней заигрывает, то потом я поняла: нет, это совсем не так. Рейджи говорил ей ужасные вещи, и мне кажется, что он мог убить её. Меня напугало это, ведь я не понимаю: вы все братья, но все такие разные… Расскажи мне. Настроение у Шу пропало, но портить его ещё больше он не хотел. Разговоры о детстве, матери и братьях не приносили абсолютно никакого удовольствия. — Завтра я расскажу тебе, а пока… Давай переспим? Сакамаки как-то пошловато улыбнулся, а девушка возвела глаза к потолку. — Зачем ты флиртуешь со мной? — А зачем ты лежишь полуголой в моей постели? Минори подумала около пяти секунд, а потом осторожно подняла подбородок: — Ты так и не ответил на мой вопрос… Молодые люди рассмеялись, и в скором времени Минори уснула. А Шу не мог. Мысли путались. Вампир вспоминал первый день, когда они провели вместе время, когда он только начал обучать девушку игре на скрипке. Услышав, что Канэко тихонько сопит, Сакамаки подвинулся и обнял её, а девушка убрала его руку, повернулась и уткнулась носом в плечо Шу. Вампир улыбнулся, и на душе стало тепло. А значит, она всё же есть.