Мораль и счастье проклятой любви

— Ты в порядке? — не известно в какой раз за последний час спрашивает Рейджи. Старший кидает на него сочувствующий взгляд, но, быстро замечая свою эмоцию, отводит глаза. — Прекрати, она в порядке. Не истерит, не плачет и в конвульсиях не бьётся. — Сложа руки на груди, заверяет Аято. — В порядке… — саркастически хмыкает скрипач и становится понятно, что не в порядке он. — Всё хорошо, — тихий голос прерывает бессмысленный диалог братьев. — Всё действительно хорошо. Рейджи подошёл ближе и сел на корточки перед креслом. — Ты уверена в этом? — Да. — как-то испуганно произносит Канэко, пока присутствующие переглядываются. — Я принесу тебе отвар, чтобы ты спокойно уснула. — Эстет поднимается и собирается уходить, но в последний момент Минори дёргает его за край пиджака. — Нет, Рейджи, не нужно, я же говорю, всё нормально, — девушка встала, от переполняющего её возмущения. Почему они не верят, что всё хорошо? — Мне жаль, что род вампир лишился столь могущественного правителя. Я сейчас просто в замешательстве, если быть честной, — решила поделиться Минори. — он всё-таки воспитал меня. Он говорил, что нашёл моих родителей убитыми, но что, если это не так? Что, если он сам убил их? Что, если ему поэтому стало жаль меня? В голове такой бардак после всего этого! Как я могу верить хоть одному его слову? — она отвернулась ото всех и подошла к окну. Возможно, это были лишь догадки, а, возможно — чистая правда. К сожалению, этот момент истории Минори Карлхайнц унёс с собой в могилу. Проверив за шторами какое сейчас время суток, девушка вернулась в исходное место. — Я не хочу разбираться в этом, не хочу искать по крупицам правду, не хочу. Я благодарна ему за кров, но я не буду скорбить по вампиру, которому так легко даётся делать своих детей несчастными. — Раз ты в порядке, — начал эстет, стараясь сделать этот разговор более мягким. — то, может, мы обсудим… — Нет! — почти крикнула девушка. — Я сказала, что не буду скорбить, но не сказала, что не нужно время, чтобы собраться с мыслями. — Нам оставить тебя? — первым выразил общую мысль Шу, и Минори, не раздумывая ни секунды, кивнула. — Прошу меня простить, — вмешался Аято, стараясь быть более убедительным. — Не могли бы вы нас оставить одних? Рейджи сразу запротестовал, а Шу, убедившись, что Минори хочет этого, предложил: — Мы можем побыть за дверью. — Видишь ли, дорогой брат, — ядовито, поджимая челюсть, произнёс красноволосый, — я попросил вас уйти не для того, чтобы не видеть вас, а для того, чтобы вы не слышали нас. Разве это не очевидно? — Он всё равно найдёт способ поговорить со мной, парни. Всё в порядке, идите. Рейджи кинул ещё один осудительный взгляд, а его брат взял эстета за локоть и вывел из комнаты. — О чём это мы? — сам у себя спросил Аято и беспардонно прилёг на кровать. Хитро улыбнувшись, он похлопал рядом с собой, призывая девушку оказаться рядом, как она и поступила. — Помнишь, я не убил тебя? Так вот, пора платить по счетам.

***

— Ты в порядке? — За этот день я услышала этот вопрос около пятнадцати раз. Мне хочется пырнуть тебя чем-то, но, да, Райто, я в порядке. — Я же вижу, что врёшь, — присаживаясь на перила и поворачиваясь к девушке, произносит вампир. — Может быть. Время погрустить будет потом, сейчас это не в актуальных. — девушка уставилась на уже завядшие, почему-то совсем переставшие расти розы. Её голова слегка закружилась и, если бы не перила, она бы точно покатилась вниз. — Дай себе время на грусть сейчас. На грусть и на скорбь тоже, потому что потом это превратится в проблему. Поверь мне, проходили. Сакамаки старался говорить так, чтобы Минори услышала, чтобы до неё дошёл смысл сказанных слов, но девушка лишь попыталась сделать вид, что постарается поступить правильно. — Это нормально, что ты не сможешь переступить через эту боль… — Нет никакой боли, ясно?! — встрепенулась Канэко. — Я знала, что рано или поздно нам придётся попрощаться, что он умрёт. — Ну, поскольку при обычных обстоятельствах скорее умерла бы ты, а не он, то смею предположить, что ты распрощалась с ним после того, как прочла содержимое письма. Верно? Девушка сразу осмотрелась и тихо произнесла: — Откуда ты.? — Знаю? — договорил Сакамаки. — И мне, и Аято было известно о письме, потому что, ну, скажем так, он не планировал изначально оставлять нас в живых. Не знаю, что пошло не по плану, но вот, я сижу здесь, около тебя, целый и невредимый. — И что ты думаешь? — А что я могу думать? Решение за тобой. Выбери, кого не жалко, его всё-равно убьют. — Райто засмеялся и этот смех не казался жутким, он казался безысходным. — Если бы я могла, то скинула бы тебя отсюда. — Можешь скинуть. Второй этаж… Я вернусь сюда примерно через 30 секунд. Мне продемонстрировать? — Сакамаки угрожающе наклонился в сторону земли и девушка, испугавшись, схватила его за рубашку, на что парень отреагировал короткой усмешкой. — Неужто ещё беспокоишься за меня? — Райто, — с недоумением проговорила девушка, — что это? Сакамаки опустил голову вниз и поняв, что девушка говорит про след от раны, оставленной призраком, резко перевернулся в сторону комнаты и спрыгнул с перил. — Не обращай внимания, — сквозь зубы прошипел вампир, застёгиваясь на верхние пуговицы и стараясь как можно быстрее уйти из комнаты. Минори тут же догнала его и дёрнула за локоть. — Это след, который оставил призрак, Райто, это так? Но вампир и слушать не хотел. Сакамаки схватил Канэко за руки и взбадривающе потряс несколько секунд: — Забудь об этом. Никому не говори и сама забудь. Это конец. От этого всё равно не спастись, не хочу проводить последние дни в поисках лекарства. Сакамаки показалось, что Минори оторопела, но девушка резким рывком вырвалась из хватки и запустила ему кулаком по плечу. Удар Минори никогда не был сильным, но за счёт магической царапины, Райто скрутило от боли и он осел по стенке. Опустившись на одно колено, Канэко услужливо проговорила: — Я позову Рейджи. Не уходи никуда, пожалуйста.