Our love is God

Я на­ходил­ся в сос­но­вом ле­су. В уми­рот­во­ря­ющей ат­мосфе­ре и мяг­ком све­те сквозь ко­лючие «ла­пы» де­ревь­ев ще­бета­ли пти­цы. Они пор­ха­ли чуть ли не у ме­ня пе­ред но­сом, не стра­шась то­го, что я че­ловек, ка­жет­ся. Или не за­мечая меня, как вариант. Я ку­да-то це­ленап­равлен­но шёл, при­гибая вет­ви и ца­рапая всё, что мог, хоть и пытаясь навредить себе по минимуму.  Мес­тность бы­ла от­да­лён­но зна­комой, хоть мне и ка­залось, что я тут ни­ког­да не был. Бы­ло ощу­щение, буд­то мне кто-то рас­ска­зывал в соч­ных под­робнос­тях про это мес­то. Так час­то и под­робно, что я точ­но знал, что здесь вот луч­ше под­ста­вить ру­ку, что­бы не по­лучить вет­кой в ли­цо, а тут — пе­решаг­нуть бре­вен­цо, не­боль­шое, но на­дёж­но врос­шее в зем­лю.  Ког­да я в оче­ред­ной раз из­бе­жал хлёс­тко­го уда­ра, в прос­ве­те де­ревь­ев по­каза­лось све­чение. Я ус­ко­рил­ся, и в мыс­лях бы­ла лишь не­об­хо­димость доб­рать­ся до­туда, буд­то от это­го за­висит моя жизнь. Уже не об­ра­щая вни­мания на из­ра­нен­ные ру­ки, щё­ки, мчал со всех ног.  В кон­це кон­цов, выр­вался на по­ляну. Свет сол­нца на миг ме­ня ос­ле­пил, от­че­го я при­щурил­ся, гля­дя в соч­ную лет­нюю тра­ву. За­дер­жал на ней вни­мание, где-то на под­корке по­нимая, что что-то тут не так, но не си­лясь осоз­нать, что же имен­но.  При­вык­шие к яр­кости гла­за про­вели по ли­нии го­ризон­та и увидели нечто вроде водоёма, вроде. Кажется, даже озера. Что-то внутри меня заверещало, стало чуть ли не толкать меня к нему, шептать: «Иди, иди-иди-иди, иди скорее!». Такому напору в данной ситуации противопоставить ничего не мог, потому что и самому стало интересно, что же в том озере Пандоры. Переместился я к нему очень быстро, даже сам не заметил, как сделал это. Мой взгляд был направлен вдаль, ближе к противоположному берегу, в камыши. Там, кажется, что-то шелохнулось, будто бы убегая в сторону. «Смотри вниз, ниже, давай же!» — шептало в голове, и я подчинился, медленно скользя всё ближе и ближе. Я замер, глядя в отражение. Голос, что меня курировал, довольно заклокотал, когда я встретился взглядом с Пасификой. Довольно трудно было понять, что это именно она, но я почему-то сразу осознал. Разбухшая, кажется, в два раза, посеревшая, но она. На голове не хватало волос. Я, конечно, не эксперт, да и не пересчитывал, но явно не было несколько довольно крупных прядей. А те, что остались, лежали на голове гнездом. Да уж, тут даже моя причёска уступала в разрушительности расчёсок. Да мало того, что укладка не очень, в ней ещё что-то копошилось, я готов был поспорить. Меня замутило. Дрожащая непомерно крупная рука стала приподниматься, будто бы немым жестом указывая мне за спину. Я забыл, как дышать, когда стал медленно поворачиваться. Ярдах в ста стоял олень. Самый обычный, безпонтовый, я бы сказал. Он дёрнул ухом, готовясь ускакать в дебри, из которых я не так давно вышел, но, прежде, чем он смог ступить хоть шаг, откуда-то слева выпрыгнуло нечто чёрное, валя зверушку на бок. Та успела лишь жалобно прохрипеть, когда склизкая конечность вроде руки, которая бы могла сгибаться в любой точке, прошлась по оленьей морде и, в конце концов, нашарила рот. «Рука» резко рванула что-то на себя с мерзотнейшим хрустом, а по морде оленя прокатилась струя крови. Оно приподнесло артефакт к предполагаемой голове, кажется, разглядывая. Я смог различить на чёрном фоне красную точку, что будто бы светилась. — Он-х-х-х, — прошипело у меня за спиной, отчего я отскочил. Пасифика, высунувшаяся из воды по грудь и держащаяся на оной, будто в земле, тянула пухлый указательный палец в сторону этого нечто. Рука её дрожала, а меня знатно затошнило от всё накатывающего и накатывающего страха. Да и омерзение играло злую шутку, потому что спокойно смотреть на мушиных личинок прямо у Нортвест под длинным, кажется, нарощенным ногтем было не самой простой задачей. Я вновь обернулся к этому существу, заслушав какой-то странный звук. Все зубы оленя были у него, а сейчас несчастное животное убегало, кровоточа дёснами. Он передвигал их в руке, как бы любуясь или пересчитывая. — Он-х-х-х, — повторно послышалось, но уже ближе, потому я шагнул в сторону в попытке держаться подальше от Пасифики, вылезшей уже по пояс. — Виновен-х-х-с, он-х-х-х... дал мне... Ад-х-х-х. Я испуганно заметил, как чёрная морда метнула взгляд на нас, и боялся отвести от неё свой. — И т-х-х-х-ы, — я почувствовал, как по ногам пробегает холодок, — Виновен-х-х-х-х. В с-с-с-мерти-с-с-с-с-х-х-х. То существо внимательно разглядывало меня, принюхиваясь. Отдалённо оно напоминало помесь человека и исхудалой долговязой псины, покрытую чёрной то ли слизью, то ли ещё чем. — Вино... Ват-х-х... Ты... Но-х-х-с-с, — хрипело сзади, а я смотрел только в красную точку, цепенея и леденея всё глубже и сильнее. Оно сделало неуверенный шаг в мою сторону, как будто бы не веря в то, что я тут и я — реален. Со следующим шагом оно, кажется, слегка посерело. — Бег-х-х-и, — прохрипела Пасифика, алогично цепляясь за мою лодыжку могильно ледяной рукой. Мне не составило труда вырвать конечность из плена гладкой и скользкой ладони, но та этого не выдержала и лопнула. Всё вокруг покрылось чем-то желтоватым и копошащимся. Нортвест на это должного внимания не обратила, только дёрнув досадливо остатками кашицы, которой была покрыта кость. Я же едва ли держался от рвотного позыва, пока она шептала на разные лады: — Беги-и-с, бе-х-х-и, бе-х-х-и-с-ш. Я дёрнулся еще сильнее в сторону, где был пока что недоступен Пасифике. Существо ковыляло, медленно, но уверенно, в мою сторону. Оно заметно просветлело, стало совсем уж серым, а взгляд стал что-то очень ярко напоминать. Я не мог понять, что именно, но сердце разошлось до тысячи ударов в секунду на замену тем пятиста, что были. Существо что-то невнятно проклокотало, будто бы спрашивая меня. За ним на ярко-зелёной траве оставался медленно светлеющий след. Много, очень много чего-то липкого скатывалось с него и падало на землю. — Чт-брл ты ту де-брл-шь? — различил я, замечая, как красная точка постепенно желтеет. — С-брл-сн-брл, пр-брл-сн-с. Я покрылся мурашками весь, не находя в себе сил даже на то, чтобы шелохнуться или сделать вдох. Слизь всё спадала и спадала, а существо — светлело и светлело, и я уже мог увидеть разрезающий голову напополам рот с кривыми, переломанными местами, желтоватыми зубами. Между двумя верхними застряло нечто, отдалённо напоминавшее клок шерсти. — Эт-х-х-о мой кот-с-сёл, Д-х-х-иппер Пайн-с-с, — раздалось позади, и мне в икру впились чужие зубы, заставляя заорать. Существо было уже совершенно близко, и я наконец различил один-единственный, но очень даже непропорционально крупный, чуть ли не на половину лица, глаз с полностью жёлтым белком, пресекаемым лишь чёрной полосой узкого зрачка. Оно закашляло, и из глотки вырвалась целая куча абсолютно чёрной слизи, что, падая, разлеталась и пачкала всё вокруг. Когда на меня попала пара капель, я не ощутил ровным счётом ничего, но когда эта участь коснулась Пасифики, она резко отцепилась от моей ноги, с непередаваемым воплем падая в воду. — Сос... На, — уже куда более отчетливо заговорило оно... Он? Обращение было ко мне, но так меня называет только один человек. — Тебя тут... Не должно бы-х-ть. Проснись, Сосна. ПРОСНИСЬ! Я подскочил на кровати, ощущая болевой сигнал в ноге. С замершим сердцем перевёл туда взгляд, но увидел лишь Мэйбл, что во сне, наверное, приняла меня за нечто вкусненькое. — Боже, Мэйбл! — я вскрикнул, стараясь подавить в себе хотя бы маты, и коснулся плеча сестры, намереваясь её разбудить. На миг мне показалось, что она дёрнула ко мне алый взгляд, но моргание развеяло наваждение. После того, что мне только что приснилось, хорошо, если не всю жизнь и не во всём буду видеть... Это. Нечто, так отдалённо, деталями, напоминающее Билла. Сестра недовольно зажмурилась, но тут же разжала глаза, а за ними, осознав ситуацию, — и мою ножку, которую я сразу же и прижал к себе, лелея. Мэйбл показательно стала плеваться и кашлять, хватаясь за горло, на что я лишь хмыкнул смешком. Ага, очень смешно, милая, может, ты и меня всего сожрёшь? Уф, не щадит Мэй любимого братишку, что и говорить. Возможно, во сне меня цапнули из-за этого жеста. Даже скорее всего. Поэтому посчитал честным пихнуть сестру кулаком в плечо, отчего та хрюкнула. Ладно, может это и правда забавно. — Завтрак, — крикнули с кухни голосом матери, и мы с Мэйбл переглянулись. Сегодня что, международный праздник, которого мы не знали? Или, может, сон был явью, и то существо сейчас сидело возле маминого трупа и только и ждало, когда мы подойдём, хищно облизываясь? Ладно, чего уже там, если Мэйбл и след простыл. Помирать — так вместе и под музычку. Хоть бы и в голове. Хоть бы и «Don't stop me now». Потому что, кажется, в голове так легко, что я... Выспался? Оу. Необычайный прилив сил из ниоткуда, да и Мэйбл так и излучает оптимизм. Мне почему-то не доставляло никаких моральных неудобств вчерашнее происшествие. Короче, что там по Донстапми? Ну так вот, подмугыкивая, вперёд — на кухню! Там меня уже... Допустим, уже Ждала меня Мэйбл, давясь блинами, как... Будто в две хари? Секундочку... — Эй, Мэйбл, а я?! — вдруг осенило меня. В большой же семье, как говорится... А я едва ли не прощёлкал. Свою порцию пришлось отвоёвывать. Мама сидела на свободном обычно стуле и, сложив руки замочком, смотрела на нас с лёгкой полуулыбкой. Что это на неё нашло вообще? Ответ не заставил себя долго ждать. — Учитель мне звонил, рассказал про... Случившееся, и сегодня выходной. Я рада, что вы можете держаться даже в такой ситуации. Выросли в меня. — Улыбка её дрогнула. — А папа... Он ушёл. Блинчик пошёл не в то горло. Да ну нахер. Мы с Мэйбл синхронно повернулись к маме, выпятив глаза. — Ох... Ваша одноклассница ведь... Я имела в виду, он жив, но... Он ушёл... Из нашей семьи. — Спохватилась она, и у меня вырвался небольшой вздох облегчения. Да, без папы будет трудно, но он хоть жив... Ага, щас, львиная доля всего, что у нас есть — заслуги матери, у отца же даже зарплата была в два раза меньше, чем у жены, хах. Справимся как-то. Мэйбл удивлённо вдохнула, схватила маму за руку и затараторила: — Не переживай, тебе всего тридцать шесть, мы вместе найдём тебе мужчину твоей мечты! Не волнуйся, я разбираюсь в мальчишках... — она хитро подмигнула, а я лишь облегчённо подумал, что слава богам, что она не добавила: «Да и Диппер тоже». — Спасибо, мои дорогие. Ваша поддержка действительно важна, — мама нас обняла, поочерёдно чмокая в лоб. — Но мне на работу пора, я уже даже опаздываю, так что не унывайте тут. Мы закивали, и я шлёпнул Мэйбл по руке, которая уже потянулась к оставшимся блинам. *** Часам к двум дня, когда мы с Мэйбл в обнимку валялись у телевизора: она рисовала, фоном послушивая голос из ящика, а я лениво читал, — мой телефон раздался входящим звонком и задрожал по столу, норовясь свалиться. Наверное, только в моём воображении, потому что лежал он далеко от края. Я, увидев знакомые номер и имя, взял телефон с собой, под суровым взглядом сестры удаляясь из комнаты. Всё-таки, звоня, Билл мог начать говорить о чём угодно, а я как минимум не хочу раскрывать перед сестрой наши отношения. Всё же, она тоже неровно дышит к нему. Вряд ли это, конечно, сравнимо с моими чувствами, но мне, даже пусть и её брату, откуда знать? — Да? — первым заговорил я, как только взял трубку, что Билл, наверное, и слова вставить не успел. Ух-ух, какое дерзкое «Да». — Привет, всё в порядке? — спросил Сайфер как-то нервно. Будучи честным, я удивился такому спонтанному вопросу. — Ну... Вроде? — не был уверен в своём ответе, потому что мало ли, что Билл подразумевает под порядком. — Ну и слава Богу... Но всё же нам стоит встретиться. Когда тебе удобно? — Да хоть сейчас, у меня день свободный, — я почесал затылок, кидая взгляд в сторону комнаты, где находилась Мэйбл. — Разве что вот с Мэйбл сижу. Но не думаю, что это важное дело. Она, вроде, в порядке. Трубка легко зашуршала, будто на той стороне провода кивнули или сделали что-то подобное, при этом оставляя телефон в исходном положении. — Ладно, тогда буду ждать тебя в парке. У центрального входа первая лавочка слева. До скорого, — послышались короткие гудки, и я, не успев сказать ничего толком, просто мотнул губами беззвучно и поставил экран на блок. — Мэй, мне отойти надо, ты не против? — я просунул голову в межкомнатную дверь, следя за тем, как сестра хаотично прячет заначку со вкусностями на место. Ну и Мэйбл, конечно, ну и Мэйбл. — Да-да, я не против, наверное, — последнее слово она бросила, слегка подумав и проглотив то, что жевала, пока говорила остальное. — Не знаю, надолго ли, но мы ещё продолжим наш... День кино, хах, — я кинул взглядом в скучнейший детектив на экране. Сестра бодро мне кивнула и помахала, мол, всего доброго, переключая канал на детский, где сейчас крутили какой-то мультик. Да уж, наверное, сразу надо было его включать, зная сестрицу-то. *** День сегодня был тёплый, но пасмурный. Всё небо будто бы прилетело прямиком из осенней поры. Но пахло не сырыми листьями, как в то время года, а свежестью едва ли расцветших растений. Билл был на условленном месте и, кажется, довольно давно уже: еще до того, как позвонил мне. Потому что он звонил мне не позднее десяти минут назад, а выглядел на все три часа. Не то, чтобы я только и жил тем, что определял, сколько времени кто сидит на лавочке, но это читалось как-то по позе, по птицам, что не боялись подходить близко к Биллу, по красной от долгого на ней лежания руки щеке. Я со вздохом присел рядом с Сайфером, на что оной отреагировал мгновенно: до того выглядывающий что-то в небе, резко повернулся ко мне и оголил клычки. — О, привет, Сосна, ты быстро, я думал, захочешь с сестрой побыть ещё часок-другой, — сказал он, при этом абсолютно радуясь тому, что мысль была ошибочной. — Да что уж там, раз ты позвал, — я ответно улыбнулся. — Идём к тебе? Билл вздрогнул, отвёл взгляд, опаляя золотом серость неба. По виду его было ясно, что он не особо «за». Это заставило меня удивиться и задуматься: что же у него могло произойти? А ещё в голове пульсировала, то утихая, то нарастая, мысль о сегодняшнем сновидении. То существо действительно очень напоминало мне Билла, и от этого было реально страшно. — Да, идём, — тем не менее бодренько отозвался он, и я кивнул, вставая первым. *** Дома у Билла настойчиво продолжало быть максимально уютно. Когда мы прошли в гостиную, а я привычно пошёл к кровати, то заметил, что пыли стало куда меньше. Ух ты, вот это я называю приятным сюрпризом. Дышалось даже как-то легче, чем обычно. И всё было великолепно, но, привычно утопая в кровати, я увидел заходящего и приземляющегося рядом Билла, но не услышал одной маленькой детали: щелчка, что говорил бы о том, что дверь заперта. У Сайфера же был крайне скованный и неуверенный вид, как для него, хотя он и пытался тянуть улыбку, за что ему вечный почёт. — А дверь? — всё же спросил я. — Я думаю... Не стоит запирать. Скорее всего. — Он отчаянно пытался просверлить дыру в верхнем углу комнаты. — Так что... Не волнуйся об этом, короче. Я кратко кивнул. Мне частично передалось его волнение, и было уже не так легко лежать в мягонькой постели. Что-то его гложило. — Слушай, Сосна... Наверное, пора бы уже... Рассказать тебе правду. — Выжал он едва как, то и дело делая паузы. Я, понимая возможную серьёзность ситуации, сменил положение с «лёжа» на «сидя» и приготовился к худшему. Или к скачущему меланину, как вариант. — Конечно, говори, — я постарался сказать уверенно, но это не представлялось возможным, глядя на Билла. — Хорошо. Дело в том, что... — его взгляд решительно метнулся ко мне. — Я как бы человек... Но не совсем.