«Возьми себя в руки, встряхни и скажи: всё не так плохо.»

Сердце трепетало. Семья стояла перед дверьми огромного особняка. Бел, Пёрышко и Раша ушли домой, сказав, что это дела, которые нужно решать внутри семьи, а не публично. Они, конечно, были правы, но страх перед предстоящими разборками пугал их. Америка глубоко вздохнул и открыл огромную тяжёлую дверь. В особняке стояла тишина. Обычно в это время Великобритания любил попить чай в гостиной у камина. Так было и сейчас. Даже не оборачиваясь он сказал: — Ну что, мои блудные сыновья, вернулись? — Да и мы привели с собой гостя, — так же сухо ответил ему Америка. Канада молчал, он прекрасно знал, что разговор в таком тоне и манере ничем хорошим не закончится. Но Фран был довольно спокоен. Да, его немного трясло и он не мог понять себя: ему хотелось и спрятаться подальше от Великобритании, и, наоборот, обнять и расцеловать. Но, прерывая собственные мысли, он произнёс: — Привет. Великобритания напрягся. Медленно поставив кружку с чаем на небольшой столик, стоявший возле кресла, на котором он сидел, и больше похожий на табурет, и сложил руки в замок, упираясь локтями в подлокотник кресла. После секундного молчания прозвучал его грубый голос: — Что ты тут забыл? Разве я тебе не запретил сюда возвращаться или подходить к моим сыновьям? У Франа защемило в груди. Его голос был абсолютно холодным и радостью даже не веяло. Он его разозлил. От осознания того, что все те прекрасные дни, которые они когда-то проводили все вместе, как одна семья, теперь канули в лету, по его щекам побежали горячие слёзы обиды и горечи. — Ты мне совсем не рад? Франция старался говорить так же сухо и холодно, как и Великобритания. И у него это неплохо получалось. — Нет. Если это всё, что ты хотел, то прошу пройти на выход. Франция не хотел сдаваться, как минимум не узнав причину разрыва. — Хорошо, раз таково твоё желание, то я готов его исполнить. Но прежде, чем я это сделаю, прошу, ответь, почему ты решил избавиться от меня, как от сломанной и больше никому не нужной игрушки? На последних словах голос Франции всё же дрогнул и стало заметно, что он плакал. Великобритания услышал это, но только больше разозлился: — Прекрати весь этот фарс, Фран! Разве всё не наоборот? Разве это не ты избавился от меня, как от ненужного хлама?! Ведь именно ты мне тогда изменил с этим… Великобритания не договорил и скривился так, будто съел целый лимон за раз. Когда Франция услышал эти слова, пришла пора злиться ему: — Ты что, совсем последние мозги в чае утопил?! Да как у тебя вообще язык поворачивается такое говорить! Франция, говоря всё это, быстро приблизился к Великобритании и развернул его лицо к своему. — Да ты вообще понимаешь, что я пережил из-за этого разрыва?! Нет, ты не понимаешь! Постоянная разлука с человеком, которого я до последнего любил, и с моими сыновьями! А знаешь, кто был этим человеком? Великобритания неловко отвёл взгляд от Франции и ответил: — Он? Тогда Франа совсем понесло, и он в порыве ярости проорал на весь дом: — Да ты это, дурень! Закончив свою речь, от которой Великобритания оглох на одно ухо, но при этом оставаясь счастливее всех на свете, он нежно поцеловал своего возлюбленного. Они оба плакали и смеялись как дети. Смотря на счастливых родителей, Америка и Канада заплакали от счастья. Семья теперь снова вместе. Тогда, решив не мешать воссоединению своих родителей, они решили не ночевать сегодня дома и отправиться к России. Пусть сегодня появится ещё один человечек в семье англоговорящих.