«Возьми себя в руки, встряхни и скажи: всё не так плохо.»

Раздался звонок в дверь. Россия пошёл в прихожую, чтобы её открыть. На пороге стояли грустные Америка и Канада. — Ч-что, не получилось? — осторожно спросил Россия. Тогда послышались радостные возгласы, и у него на шее повис Америка. — Наоборот, всё прошло лучше некуда!!! Россия облегчённо вздохнул. — Тогда что вы тут забыли? На этот вопрос решил ответить уже Клён: — Ну, понимаешь ли, мы не хотим рушить их романтическую обстановку. Россия понимающе кивнул. — А я вообще хочу ещё одного младшенького!!! — прокричал Америка, всё так же висевший на шее России. И тогда он прошептал Раше на ухо, чтобы слышал только он: — Ещё я был бы только рад, если бы у нас тоже появился малыш. Россия густо покраснел, а Америка хищно улыбнулся. Канада понимал, что лучше их сейчас не трогать. В этот момент вышли ничего не понимающие Беларусь и Казахстан. Одного взгляда на эту сцену было достаточно для того, чтобы понять, что тут творится. Они как раз собирались расходиться по домам. Они увидели неловко стоящего Канаду. Взяв его в охапку, они направились к выходу, несмотря на все протесты России, что пытался выбраться из грозных лап Ама. Выйдя из дома, они начали решать, куда деть Канаду: — Ну, что? Канада молча стоял, понимая всю неловкость ситуации. — Честно говоря мне вообще не охота вешать на себя такой балласт, — произнёс грубо, но честно Беларусь. Казаха это возмутило. Он посмотрел на Канаду. Тот продолжал стоять молча, но его лицо стало мрачнее, он понимал, что сейчас скорее всего останется на улице. Дети СССР недолюбливали их с братом и Германию, но исключение составлял, пока что, только Россия. Он никогда не проявлял ненависти, если его не трогали, однако его братья были абсолютно другого мнения. Единственное, Казахстан никогда ничего не говорил. — Ладно, до встречи, Беларусь, — сказал Казах необычайно холодно. И его брат ушёл. Когда это произошло, он глубоко вздохнул и улыбнулся Клёну. — Ну что, пойдём? — сказал Пёрышко весело и задорно, словно маленький невинный ребёнок. Смотря на такую резкую перемену настроения, Канада лишь неуклюже кивнул. Они пошли в сторону парка. Сначала стояла гробовая тишина: ни Клён, ни Пёрышко ничего не говорили, но потом Казах резко повернулся и сказал: — Прости за грубость моего брата. Да, возможно, было бы лучше, если бы он сам извинился, но прошу, не сердись на него. На самом деле, Бел очень добрый. Канаду очень удивила такая речь, но он мягко улыбнулся и помотал головой. — Ничего, я всё понимаю. Возможно, ты не знаешь, но твой отец очень не любил всю нашу семью. И видимо ему это хорошо известно. Я вовсе не сержусь. Услышав это, Казах расцвёл, как первомайский цвет, и подпрыгнул, а потом густо покраснел и ссутулился. Канада звонко засмеялся. В итоге они дошли до дома, разговаривая друг с другом, как лучшие друзья. Пёрышко открыл перед гостем дверь и включил свет. Его дом оказался очень похожим на Рашин: маленький, двухэтажный и выполненный в преимущественно в голубых тонах. Создавалось ощущение, будто ты попал на небеса и сейчас паришь среди облаков. Канада застыл на пороге. Ему этот дом казался сказочным. Увидев горящие глаза своего гостя, Пёрышко немного засмущался. — Пошли на кухню, я тебе чай сделаю. Клён немного заторможенно кивнул. Они прошли через гостиную и оказались на кухне. Она была очень большой, и в ней были огромные панорамные окна, выходившие на небольшой садик во дворе. Канаде всё вокруг казалось очень милым и сказочным. Он был готов носиться по дому, как маленький ребёнок, и исследовать каждый его угол, но ещё больший уют и нереальность этому дому придавала по-детски милая улыбка Казахстана. Они попили чай и разошлись по разным комнатам. Свет погас. Казахстан вертелся и немного покрикивал во сне. Ему снился кошмар…