«Возьми себя в руки, встряхни и скажи: всё не так плохо.»

      Утро. Россия встал с кровати, сладко потягиваясь, и направился в кухню. Их гость спал в бывшей комнате отца, так что шум от готовки не доходил до него. Но несмотря на это, он проснулся раньше, чем Раша успел приготовить завтрак. — Доброе утро. — Лениво произнёс только что проснувшийся РИ. Россия нежно улыбнулся такому заспанному виду его гостя и тоже пожелал доброго утра. Только Раша успел договорить, как из детской донёсся пронзительный детский плач. Это проснулся СШРФ. Сделав потише газ, он быстро побежал успокаивать малыша. Тем временем с лестницы послышались тихие, ленивые шаги Ама. На голове у него, как обычно, после сна, было самое настоящее гнездо. РИ умилил такой вид его дорогого друга, он не выдержал и из его уст выскочил небольшой смешок. Америка обидчиво посмотрел на Империю и с недовольным видом сказал: — Прежде чем смеяться надо мной - посмотри на себя. — Вид Русского был и правда не лучше. Под глазами виднелись небольшие мешки, а волосы ураганом вихрились на голове. Америка подал своему другу небольшое зеркало, чтобы он смог во всей красе лицезреть свой вид. Когда Империя увидел своё отражение, то не сразу в нём признал себя. Прошло всего мгновение и по всему дому послышался звенящий смех. Из соседней комнаты послышался недовольный рявк России: — А ну тихо, увальни! — Он вышел к ним из-за угла с ребёнком на руках. — Блин, я же просил быть потише! — Обиженно произнёс Россия, смотря на Американца. — Прости нас, honey! — Извинился Ам. Раша с сожалением вздохнул. — Ладно. Ну, что, пора завтракать? — Он быстро накрыл на стол различные вкусности и усадил своего любимого и гостя рядом, а сам посадил малыша за его личный столик и поставил напротив его стул для себя. РИ наблюдал издалека за тем, как «молодая мамаша» кормит своего отпрыска. К его удивлению, ребёнок не капризничал, а спокойно ел. Переведя взгляд на своего широчайшего друга, который за обе щёки уплетал завтрак, он тоже начал есть. К его большому удивлению, всё было очень вкусным. «Эх, в моё время, я бы его пожаловал в шеф-повара при дворце», с каким-то сожалением подумал про себя Империя. Но его время прошло. И настало новое. "Интересно, а кто сейчас устанавливается политический строй? Надо будет это уточнить у малыша Штатов.» Из раздумий Империалиста вывел Россия. — Ну, что ж. Раз все поели, то пора расходиться по делам. — С этими словами он собрал всю посуду и пошёл наверх. Америка же направился в ванную. Там он пробыл недолго, а вышел уже в отглаженной белоснежной рубашке с рукавами на три четверти и чёрных брюках, закреплённых ремнём с серебристой бляшкой. От такого делового вида своего друга, РИ невольно присвистнул, на что сам США никак не отреагировал. Тем временем, по лестнице, быстро, но осторожно спустился Россия с чёрной сумкой. Он быстро отдал её Американцу и потащил того в прихожую. Быстро поцеловал в щёку и вытолкнул его за дверь. РИ наблюдал всю эту картину из кухни. На него смотрели прекрасные ярко-голубые детские глаза. Малыш засмеялся и потянул свои малюсенькие ручки к Империалисту. Сначала его это напугало, но потом он нежно улыбнулся мальчику и взял его на руки. СШРФ от радости начал махать руками из стороны в стороны и звонко смеяться. Свою улыбку, смех и глаза он перенял от матери, а черты лица и цвет волос - от отца. В этот момент малыш был похож на яркий, тёплый солнечный лучик. В этот момент пришёл Россия. — А вы довольно быстро поладили. — С улыбкой на лице произнёс он. Малыш редко кому так радовался. И по характеру из-за этого чем-то смахивал на самого Росса. Он подпускал только узкий круг людей. Империя посмотрел на молодого родителя и на его маленькое чадо, и тоже улыбнулся. — Кстати мы так и не познакомились толком. — Вдруг спохватился Россия. — И правда. Меня зовут Российская Империя. А вас? — Русский посмотрел на него с подозрением. — Мне кажется, или вы меня разыгрываете? — РИ тоже посмотрел на него скептически и спросил: — И с чего вы так решили? — С того, что мне прекрасно известно о том, что Империя уже ровно 100 лет как мёртв. — О, правда? И откуда же такие сведения? — От чего-то решил спросить РИ. Хоть и сам прекрасно знал ответ на свой вопрос. Конечно же, о его смерти мало кто мог не знать. Россия же от чего-то погрустнел, но всё же ответил: — Мой брат когда-то пострадал от рук этого человека. И поэтому, когда отец пришёл и сказал, что тот мёртв, он и смеялся и плакал. Хоть его больше и нет, но Пёрышко до недавнего времени всё равно преследовали кошмары… На этих словах Россия замолчал, а РИ стал серьёзным. — Прости, но должен тебя разочаровать. Я и есть тот самый человек. Именно из-за того что я восстал и мёртвых, Малыш Штаты назвал меня призраком при нашей встрече. — Вам кажется это смешным? — Уже с угрозой в голосе произнёс Раша. — Нет. Я говорю правду. — Хах, если бы все воскресали, то и я, и Пёрышко, уже давно бы увидели своих отцов. — С горечью возразил Федерация. — Это происходит не сразу, а со временем. Так что, скорее всего, вы их скоро встретите живыми и здоровыми. Но сколько времени для этого надо — я не знаю. — Начал объяснять РИ. — Кстати, ты сказал "отцов", хотя и говорил про тебя с братом? У вас разные отцы? — Да. Если то, что ты говоришь - правда, то могу просто сказать, что ты убил его отца и вырвал тому крылья. — Глаза РИ расширились. — Ты сейчас говоришь про сына Казахского Ханства? Про Казахстан? — Да. — С небольшим рыком в голосе сказал Россия. По реакции его гостя было сразу понятно: это и правда он. — Можно ты меня выслушаешь? — Вдруг, после долгого молчания спросил Империя. Хоть Федерация и был на него зол, но всё же согласился. Они сели на стулья. Маленький СШРФ тянул ручки к мужчине, как бы прося: «Обними меня». РИ аккуратно обнял малыша и начал нежно поглаживать его по голове. — Я расскажу тебе о том, что произошло тогда на самом деле, а верить или нет - решать тебе… — Империалист сделал глубокий вдох и продолжил: — Это произошло очень давно. Мы с Казахским Ханством очень любили друг друга, но к сожалению, быть вместе не могли по многим причинам. Первая - это его свободолюбие. Он не хотел, чтобы его народ хоть как-то ограничили. Даже, если бы мы соединили наши Государства, то рано или поздно, казахов бы ограничили в их свободе действий. Вторая же причина была в том, что не так бы поняли. Для всех, мы были врагами, которые друг друга на дух не переносят, даже несмотря на сохранявшиеся в то время нейтральные отношения. Из-за этого мы с ним встречались тайно. Никто не знал… — Российская Империя замолчал. Было понятно, что сейчас речь пойдёт о чём-то очень неприятном и грустном. Его молчаливое лицо говорило за него. Однако он всё же продолжил: — Однажды, во время одной из наших тайных встреч, кто-то нас заметил и после этого начал шантажировать его. Знаешь, а даже забавно, что вы сейчас называете Казахстан Пёрышком. Я в детстве его называл дядюшка Перо. А когда уже вырос и влюбился, то просто Пёрышко... — С улыбкой и небольшой насмешкой произнёс мужчина. Но тут же помрачнел. — Пока я думал, что нам с этим делать, Ханство придумал своё решение проблемы. Он пришёл в тот же вечер ко мне и начал извиняться. Я ничего не понимал и меня охватила паника. Перед смертью, Пёрышко попросил отрезать ему крылья и отдать их его сыну, в знак его свободы и защиты под моим присмотром до момента, пока он не вырастит. После этих слов, он вонзил себе клинок прямо в сердце. В тот момент, я был полностью опустошён. Я взял его на руки и ещё долго прижимался к нему, чтобы услышать его сердцебиение, но оно не билось. Это был конец. Я не знал, что делать. В комнате стояла тишина, и потом я подстроил всё так, будто я убил Казахское Ханство. В наше время погибнуть в схватке с сильным противником было почётной смертью, не то, что от своих же рук. В тот день, мой сын тоже был дома, однако, даже он не знал всей правды. Мне не хотелось его пугать. Я прекрасно помнил последнюю просьбу Пёрышко. Маленький Казахстан тогда был в доме его отца и я поехал к нему, завернув окровавленные белоснежные крылья в плотную ткань. Малыш тогда радостный подбежал ко мне, думая, что его папа вернулся домой. Мне было грустно и страшно. Маленький мальчик остался без отца, сейчас увидит такую картину, однако Пёрышко был строгим родителем, и если он попросил сделать это, значит оно так и надо. Я помню прекрасно его страх. Паренёк отошёл от меня в самый дальний угол, будто я был огонь, который сейчас поглотит всё вокруг, включая и его. Я положил крылья перед ним и вышел. Знаешь, я в тот момент думал, что всё самое плохое позади и хуже уже просто быть не может. Но я ошибся. Выйдя из дома Пёрышко, я увидел своего сына. Он стоял и смотрел на меня с таким отвращением и презрением, которого я никогда не видел. Не говоря ни слова, он просто зашёл в дом. И вышел оттуда с малышом на руках. Он был уже большой, хоть и его время ещё не пришло. У нас же, летоисчисление ведётся не так, как у простых людей. Мы лишь олицетворение политического строя страны. И можно сказать, что нас ещё даже не существует до того момента, пока люди не обратятся к нам и мы не станем во главе. Хотя, если бы кто-то, помимо Пёрышко, тогда узнал о моей сентиментальности, то просто выставили меня на смех. Для меня, появление сына - было радостным событием, так что я считал его возраст отдельный от НАШЕГО возраста. Ему на тот момент было уже 23. Так что он вполне мог взять Казахстан себе на попечение, пока тот не вырастет. После этого случая, сын со мной не разговаривал…       Повисла тишина. На лице РИ не было и даже самой маленькой тени улыбки. Россия всё это время внимательно смотрел за сменой эмоций своего собеседника. Оно сначала выражало радость, умиротворение. Но чем дальше продвигался его рассказ, тем мрачнее он становился, и местами даже казалось, что он вот-вот заплачет, однако его глаза были сухи. От такого вида, когда-то великой Империи на душе скреблись кошки. Сейчас он сидел весь ссутулившись и смотрел в пол. Раша не выдержал и подошёл к своему предку, заключив его в нежные объятия. СШРФ сделал тоже самое. — Я верю. Всё хорошо. Вы не виноваты в том, что тогда произошло... — Говоря это, Россия почему-то представил себя на месте Империалиста и от этого заплакал. Эти слёзы шли от самого сердца и было уже непонятно, из-за чего они. То ли из-за боли, что перенёс РИ, то ли от несправедливости всей этой ситуации…