Соседи.

Я вышла в кухню и подошла к окну, устремив взгляд в одну точку и обнимая себя руками, кусая губы. Сказать то, что я испытала небольшой шок — значит ничего не сказать. Меня чуть передернуло, когда я представила, чем сейчас занимается Саша. Вновь в деталях, в голове предстала картина, которую я видела перед глазами минуту назад: В комнате с задёрнутыми ночными шторами накурено и полумрак. Кровать, на которой ещё сегодня ночью я лишилась невинности с любимым мужчиной застелена очень криво, тоже белье смято, большая часть одеяла спадает с неё и лежит на полу. Две полностью заполненные окурками пепельницы — одна на полу, другая у самой подушки, рядом с головой Глеба. Парень спит на спине, чуть приоткрыв рот, из одежды на нем только сильно спущенные вниз трусы, так что открыта достаточно значительная часть, не сильно значительного по размеру полового органа. Туда я не смотрела, мой взгляд сразу опустился на пол у кровати, где имелось небольшое, впитавшееся в ковёр пятно. Видимо Голубина вырвало после выпитого в большом количестве, в клубе алкоголя. Да ещё и бутылка на тумбочке, где водки осталось на самом дне. В ванной зашумела вода, это и отвлекло меня от моих дурных мыслей. Сейчас я задумалась, Глеб один в ванной, или же Саша пошёл помогать ему… Этот вопрос волновал меня, но идти за ними и смотреть я посчитала некорректным. В конце концов не стоит ведь лезть в мужскую дружбу. Кто их разберет, лучше не вникать. — Значит, завтрак, — вздохнув, я вытащила колбасу, яйца, и молоко, взбивая последние два ингредиента для омлета в глубокой тарелке. За готовкой я вновь погрузилась в обсуждение с самой собой, сложившийся ситуации раскладывая все по полочкам в голове. Я понимала что очень сильно ревную Сашу к Глебу, хотя наверняка, никаких поводов для беспокойства нет. В конце концов Глеб значительно лучше, чем была бы какая-нибудь подруга или сестра, но все равно… Блять, меня смущала такая привязанность. Почему Отис считает, что обязан ему чем-то? И почему Фараон считает нормальным, то что обязывает Сашу бегать за ним как отцу за распутной дочкой, встревающей в проблемы? Я снова попыталась успокоиться, что это единственная ситуация, которая больше не повториться, выливая взбитые яйца на сковородку. Саша зашёл в кухню вместе с Глебом, держа за плечи парня, который выглядит херовенько.  — Привет, Глеб, — я улыбнулась ему доставая две тарелки с верхней полки. Голубин кивнул, потянувшись за сигаретами на середине стола ловким движением длинных пальцев открыл пачку. — Блять, кончились, сука. Я глянула на ребят, в тот же момент, что и Глеб смотрел на Сашу, положив голову на его плечо. «Ну давай, сходи ещё за сигаретами ему» — подумала я про себя, и Дмитриев поднялся, отпуская руку Глеба, которую парень поднял на стол. — Я быстро схожу до магазина. Пять минут, Мил подождите… — Отис сказал это быстро и не глядя на меня вышел из кухни. Я вздохнула, и отложила лопаточку в мойку.  — Глеб, тебе сейчас еду положить, или подождешь Сашу? Голубин покачал головой, но кажется не отвечая на мой вопрос, а просто подавая сигнал что жив. Скорее всего, что-то решал у себя в мыслях. Его взгляд был расфокусирован, парень смотрел в окно, его рука опустилась на губы, пальцем чуть оттягивая нижнюю. — Может тебе таблетку от боли в голове принести? — я нахмурившись смотрела на парня, который явно чувствовал себя словно бы не в своей тарелке. — Нет, просто помолчи. Я подняла брови, услышав такую резкость, и отошла к окну, упираясь локтями в подоконник и глядя в спину Саши, который быстрым шагом шёл в киоск за углом. — Иди сюда, — Фараон тихо откашлялся и его голос стал чуть помягче. Обернувшись я увидела, что парень поманил меня пальцем, чуть скривив пухлые, но сильно искусанные и обветренные губы, и нахмурив темные брови. — Спасибо, мне и тут хорошо, — я попыталась ответить как можно более вежливо, не хотелось скандала, на который Глеб явно настроен с самой ночи. Блондин, за время нашего, с позволения сказать, общения, нравился мне все меньше и меньше. — Да бля, не валяй дуру, я же ничего такого не сделаю с тобой… Пожав плечами и проследив за Сашей который зашёл в двери магазинчика я обернулась и вздохнув подошла к Глебу, который усадил меня на стул рядом и обнял за талию и за плечи. — Тебе плохо? — я чувствовала себя максимально неловко, под его крепкими, хотя на вид достаточно хрупкими руками с тонкими длинными пальцами и очень дамскими запястьями. Чтобы чем-то занять себя и оправдать такие объятия, я коснулась рукой лба парня. — Да, но вряд ли дело в том, что у меня температура, — Голубин не убирая рук с меня положил голову на мое плечо. — В чем же тогда? — я начала молиться, чтобы Отис пришёл скорее и меня отпустили. — Эмоциональное состояние на нуле. Я чувствую себя ничем, никем. Пустым местом. Слишком тяжело смириться с большой потерей. Ты думаешь нормально изменять своей девушке? Я часто с этим сталкиваюсь, и не понимаю как можно нормально пережить это и идти дальше… Типа хрупкое сердце, слабая нервная система… Глеб нёс такую ахинею, что я даже пытаясь вслушиваться не поняла, к чему он ведёт. Скорее все ещё не отошёл от ночи и сам не может нормально сформулировать то, о чем хочет сказать.  — Нет, изменять не нормально. Ни для девушки, ни для парня. Я думаю, если находишься в отношениях — цени то что имеешь. Если же по каким-то причинам тебя что-то не устраивает, не можешь быть верным, то нужно выбрать связи на ночь, а на отношения забить, я чтобы не обманывать второго… Я правда так считала, и уверена в том, что это была правильная позиция. Голубин кивнул, его рука переползла мне на грудь, чуть сжимая лифчик через футболку и я сразу удержала его руку, вцепившись в пальцы и глядя в стену. — Глеб, ты же слушал, что я сказала? — я подняла одну бровь, желая воззвать к голосу разума парня, затем решила кое-что сказать, — я очень люблю Сашу. Первая любовь самая красивая, важная, знаешь что-нибудь об этом? Хмыкнув, парень переложил руку на мое плечо, и провёл по шее пальцами. По следам от подушечек его пальцев по мне дружным строем прошлись мурашки, и я прикусила губу. — Конечно, Саша очень хороший человек. Именно поэтому рядом с ним нет плохих людей. Пожав плечами, я кивнула, не зная о чем говорить. Руки Глеба по-прежнему меня смущали. — А ещё, просто на заметку тебе, у Саши было дохуя любовей. — Ммм, спасибо, — я зарылась пальцами в свои волосы, абсолютно переставая понимать, к чему клонит Голубин. — Только вот все девушки — суки, просто хотят что-то получить от тебя и съеба… — Не знаю, я не сука, — я убрала руку Глеба и встала, собираясь отойти к окну, но услышала звонок в дверь, и сразу свернула в прихожую, чтобы встретить Дмитриева. Я вышла, и не могла увидеть, что Глеб опустил голову на руки, и положил на стол, пряча лицо и начиная тихо плакать, сильно, до крови кусая губы. Открыв дверь, не глядя в глазок я сразу отступила: — Ой, здравствуйте, а я…  Мои мысли спутались, разноцветными тропинками, я правда не знала что сказать и как себя повести. Это был не Саша…