Под тенью Акацуки

      Когда имеешь дело с Учиха, то нужно обладать недюжим терпением, чтобы их понять, тем более, когда они не расположены к общению. Сакура видела, что между Итачи и Изуми что-то произошло, и они это тщательно старались скрыть за взаимной холодной вежливостью. Она покачала головой, пряча улыбку. До чего же эти двое упрямы, что не замечают очевидных вещей. Чего стоят одни только их взгляды, брошенные невзначай, в адрес друг друга, когда уверены, что объект наблюдения смотрит в другую сторону. Вот и теперь Изуми тихонько наблюдала за брюнетом, как он вошкается с девочкой. С утра АНБУ ее тепло поприветствовала. — Как тебя занесло так далеко? — Я пошла следом за тобой, — отозвалась Сакура. — Появился Мадара. У меня был выбор: либо мы гибнем с Саске вместе в Аматерасу, либо он забирает его. — Почему не вернулась в Коноху? — Изуми, удивленно подняла бровь. Этот разговор они затеяли за сбором лекарственных трав. Брюнет изъявил желание остаться с девочкой, чему Изуми нисколько не удивилась. — Потому, что я хотела задать тебе кое-какие вопросы. — Странная штука — жизнь, прежде чем умереть, все хотят получить ответы на ничего незначащие вопросы. — Ты о себе? — удивилась Харуно. — Задавай, что там у тебя? — отмахнулась Изуми. — Я уже знаю, что ты — Учиха. Как ты выжила в той резне, и почему так отчаянно спасала жизнь Итачи?       Изуми, задумалась. Возможно, вопрос заданный Сакурой и не был таким незначащим, особенно вторая его часть, по крайней мере, для неё. Но стоит ли Харуно посвящать в такие тонкости, когда здесь затронуты интересы других людей и политические интриги деревни? С другой стороны, имея хоть малейшее представление о том, что всё-таки случилось с кланом Учиха, Сакура сможет понять и вытащить из пучины ненависти, так горячо любимого ею, Саске. — Наш клан готовил государственный переворот, — начала Изуми. — После нападения Девятихвостого демона-лиса, среди населения росло недовольство и угасало доверие к клану Учиха. Было предположение, что именно Учиха стояли за нападением Девятихвостого. Во главе с Учиха Фугаку клан готовился выступить против Хокагэ. Незадолго до этого внедрили в АНБУ своего шпиона — Учиха Итачи, — травы высыпались из рук розоволосой, она пораженно уставилась на шатенку. — Только никто не знал, что он — двойной агент и работает во благо деревни. Итачи получил приказ тайно следить за действиями клана и немедленно обо всем докладывать старейшинам и Хокагэ. Тогда было два главнокомандующих: Третий и Шимура Данзо. Затем обстановка в клане накалилась, Итачи стали подозревать в предательстве после смерти его лучшего друга Учиха Шисуи. Их вместе не было на тайном собрании. Итачи был на задании, а утром в реке нашли мертвое тело Шисуи. Он оставил записку. В ночь Данзо вызвал Итачи к себе, негласно отдал приказ и предоставил выбор: либо он остаётся в клане и погибает вместе с братом, либо сам устраняет весь клан и таким образом спасает жизнь брата. Он должен был покинуть деревню, как ниндзя — отступник, ненавидимый всеми и своим младшим братом в том числе. Итачи взял слово с Третьего Хокагэ, что Саске никогда не узнает правду о его поступке. В ночь резни, мы встретились с Мадарой возле Штаба Военной Полиции Конохи. Я на него напала, но поздно поняла, что этот противник мне не по зубам. Цепь его гунбая обвилась вокруг меня, когда я позвала Итачи на помощь, но…он не пришёл. — Изуми, тяжело вздохнула и задумчиво посмотрела куда-то вдаль. — У него был приказ устранить всех. Далее Итачи надавил на Данзо, чтобы тот даже не думал приближаться к Саске, под угрозой передать всю секретную информацию соседним странам. Тогда бы началась война, а руководство Конохи не могло этого допустить. Сам вступил в Акацуки, чтобы держать Мадару вдали от деревни. Мадара был его сообщником. Я встретилась с его кунаем, который прошелся по моему лицу и шее. Он своим боевым веером закинул меня к развалинам Храма Узумаки. Мне пришлось, насколько было сил, остановить поток чакры, изображая мертвую. На мое счастье там была Госпожа Хонока Узумаки. Самая младшая сестра Госпожи Мито — жены первого Хокагэ. Она меня и выходила. А спасала я его жизнь, потому что люблю. Но ему это не нужно, он — Учиха, а для всех Учиха любовь — это погибель. Для них это уязвимое место, по которому враг ударит в первую очередь, — печально закончила Изуми.       Сакура резко ее обняла, уткнувшись в плечо, и зарыдала. АНБУ обняла ее в ответ, но не проронила, ни одной слезинки. — Сакура, они не железные у них тоже есть чувства, только зарыты глубоко. — Копать долго придется! — пошутила Харуно, и обе девушки расхохотались. — В твоем случае долго придется из мрака тьмы вытаскивать. Саске может любить также сильно, как и ненавидеть. Он всем сердцем любил старшего брата, а потом люто возненавидел, их бой ты видела. Теперь он знает правду, но сомневаюсь, что его раны быстро затянутся. Его сейчас гложет чувство вины, он все сравняет с землёй, что могло заставить его любимого брата страдать. Даже если сказать ему, что Итачи хотел защитить деревню любой ценой. Саске зол на деревню. — Откуда ты всё это знаешь? Это ведь секретная информация! — Верно. — Изуми, потупила взор, мягко улыбаясь. — Сакура, я много лет занимаюсь шпионажем и за Акацуки в том числе. — Из-за Итачи? — Не только. Меня интересуют тот ублюдок в маске. Мадара. — Ты хочешь с ним сразиться? — полюбопытствовала Харуно. — Нет, только задать вопрос. Эта тварь, что-то замыслила. Он использует Саске в какой-то своей грязной игре. Единственный кого он опасался, был Итачи. — Ты хочешь сказать, что спасала Итачи для борьбы с Мадарой? — По-моему на этот вопрос я тебе уже отвечала, — напомнила Изуми. — Если бы был способ попасть в эту организацию и узнать о его планах больше. — Ты никуда не пойдёшь! Забудь об этом, — прозвучал холодный властный голос где-то сбоку. Обе девушки резко обернулись, Изуми, метнула кунаи. Итачи легко увернулся, переместившись ей за спину. — Подслушивать не хорошо, Итачи-сан, — сказала Сакура. — Девочка есть хочет, — спокойно молвил брюнет, игнорируя реплику розоволосой, встретившись взглядом с Изуми. — Забери эти травы в пещеру, Сакура, — попросила шатенка, глядя в глаза Итачи, читая во взгляде упрек и принимая ребёнка из его рук.       Харуно, поняла, что стоит оставить этих двоих наедине. Подобрав травы, она направилась в пещеру, барьер ей теперь не опасен — Изуми, его сняла. — Как много ты слышал? — рискнула спросить АНБУ, ласково улыбаясь ребенку. — Достаточно, чтобы напомнить тебе о дочери. Акацуки — непростая организация. В неё нелегко попасть, а выйти… — Только если умереть… — Именно. И тебе там делать нечего. — Ты о ком беспокоишься? — поддела шатенка, избегая его черного взора. — Изуми, прекрати, — девушка вздрогнула, услышав свое имя, медленно повернулась к нему, заглядывая в глаза. — Я столько лет собирала о вас информацию. А сейчас Акацуки активизировали свою деятельность. К тому же используют Саске как оружие. Зачем им нужны Биджу? Что они будут делать с хвостатыми зверями? — Изуми, это тебя не касается, — был спокойный ответ. — Холодный, словно айсберг, — она тяжело вздохнула и пошла прочь от Итачи. Он проводил ее внимательным взглядом и исчез.       Сгущались сумерки. Изуми с Микото присела возле водопада на небольшом камне. Река несла свои бурные воды к скалистому обрыву, обрушивая их вниз с большой скоростью. Монотонный шум водопада успокаивал. Малышка наевшись, уснула, а вместе с ней уснула и АНБУ, облокотившись на поросший мхом камень. Приятный запах, росших среди скалы цветов, убаюкивал. Изуми первый раз пришла в это место. Она искала уголок, чтобы все обдумать. В ее планы не входило, что Итачи догадается о ребенке. Ей от него нужно было сопровождение в надежное убежище. План, как к нему добираться они с Госпожой Хонокой разработали давно, когда девушка только узнала, что беременна. Изуми тогда, была одновременно и счастлива и огорчена, потому что пришлось многое менять и пристраиваться под свое сиюминутно меняющееся состояние. О том, чтобы избавиться от ребенка и речи не заходило, она твердо решила рожать. «Пусть тебя нет рядом, зато будет малыш!» — подумала она тогда. — Правильно, моя девочка! — поддержала её Госпожа Хонока.       Когда их местоположение раскрыли, пришлось рассмотреть запасной вариант в лице Учихи — старшего. И вопрос, как к нему приблизиться обстоял куда острее, чем исчезнуть из поля зрения змеиного Санина. Ведь Итачи не абы, какой шиноби, а бывший капитан АНБУ, такого человека не так-то просто обвести вокруг пальца, при условии, что он видит такие уловки насквозь. И единственный вариант, при котором можно рассчитывать на его помощь, это сказать правду, всю как есть. Надо же было Орочимару на нее наткнуться. Скромно продавала лечебные травы, только одно не учла: внешность Учиха трудно скрыть или перепутать. Тут-то и начались подосланные кавалеры, желавшие закрутить роман с симпатичной травницей. Одного взгляда шаринганом хватало, чтобы раскусить шпиона и убрать с дороги, предварительно выяснив, кто послал. Начались многочисленные переезды…       Неожиданно Изуми ощутила чакру возле себя сбоку. Рефлекс сработал молниеносно, не открывая глаз, она, вытащив кунай, махнула рукой в сторону пришельца. Ее выпад заблокировали, перехватив и зафиксировав запястье без ощущения дискомфорта. Она повернулась, встретившись своим шаринганом с чёрным омутом глаз Итачи. Он смотрел на нее спокойно, лицо не выражало никаких эмоций. Изуми, выдохнула, стараясь высвободить руку, деактивировала шаринган. Итачи долго оценивающе на неё смотрел, но руку отпустил. — А если бы это был не я, а враг? Опасно находиться с ребёнком далеко от меня. — До тебя, я защищала дочь сама, — отозвалась АНБУ. — Как Кабуто тебя нашёл? — спросил брюнет, не желая продолжать спор. — Имеешь ввиду вообще? — уточнила девушка. — Да. — Меня нашёл Орочимару. Мы жили в Стране Волн, я продавала лечебные травы. Живот уже было видно, и я вполне вписалась в роль обычной местной травницы. Тогда я следила за Акасуна, но Сасори, мне нужен был состав одного яда. Он неохотно делится информацией о ядах, но иногда уступал. Орочимару избегал встреч с Сасори. После его ухода зашел ко мне в лавку. Змеиного Санина интересовал корень женьшеня. Одно я не учла, внешность очень заметная. За мной стали следить. Мы спешно переехали, но меня упорно продолжали искать подосланные шпионы. Когда появилась Микото, мы жили в Стране Рисовых Полей. Племянник феодала проявлял повышенный интерес к нашим персонам, часто приходилось лечить его семью. Мне удалось выяснить, что мы близко к логову Орочимару поселились. Он создал там деревню Скрытого Звука.       В тот вечер, мы с девочкой пошли гулять, нас сопровождал племянник дайме. Только потом я поняла, что это был Кабуто в его облике, уж больно мерзкая у него чакра. Вернувшись домой, на нас напали. Госпожа Хонока была смертельно ранена. Я выставила барьер. Она передала мне свои знания, запечатала во мне свою чакру, жизненную силу и часть души, которую я использовала для своей техники, мне пришлось устроить пожар в доме и исчезнуть. Но эта лабораторная крыса в спектакль не поверила и стала искать. По пути в Убежище Учиха он меня вычислил. — Почему не убила? — спросил Итачи внимательно слушая. — Я не испытывала к нему ненависти, чтобы убить, только отвращение. А теперь у неё есть ты, — она кивнула головой на дочь. — Если со мной что-то случится, я уверена, что Микото в надёжных руках.       Изуми, неторопливо поднялась, собираясь уходить, когда почувствовала, что Итачи аккуратно потянул её за талию и прижал к себе. Она подняла голову и взглянула ему в глаза. То, что она в них увидела, ошеломило её до глубины души. В глазах цвета антрацита мерцал огонь решимости и чего-то ещё, чего девушка не смогла определить, обдавший ее ледяным холодом, а потом жаром, отчего по коже побежали мурашки; спокойный взгляд внушал чувство безопасности. Она перевела взор на его чётко очерченные губы. — Вряд ли я допущу, чтобы с тобой что-то случилось, — ровным тоном произнес Итачи, глядя ей в глаза, медленно наклоняясь, не в силах сопротивляться соблазну, коснуться её алых слегка приоткрытых губ.       Она пахла сиренью, этот тонкий невесомый аромат дурманил его разум, заставляя раз за разом возвращаться к воспоминаниям о той ночи в гостинице. Итачи знал, что девушка любит его, что стоит ему только захотеть и эта упрямая черноглазая чертовка будет в полной его власти, но он отдавал себе отчёт, что кроме своей защиты и постоянных скитаний по миру не сможет предложить ей ничего другого. Ее губы были нежными и мягкими. В крови вспыхнул огонь желания, пропуская искры электрического тока по телу. Изуми прикрыла веки. Итачи не спешил углублять поцелуй, позволяя ей привыкнуть к ощущениям. Девушка плавилась, как воск, от прикосновения его теплых губ, погружаясь в водоворот блаженства. Ноги подкашивались от нахлынувших эмоций, чтобы не упасть она схватилась за плащ у него на груди, не позволяя ему отстраниться. Её невинный жест заставил Учиху замереть и остановиться. Он понимал, что такими темпами они зайдут слишком далеко. Уловив разочарование в ее затуманенном страстью взгляде, он нацепил свою неизменную маску безразличия и неохотно отодвинулся от девушки.       Вечерний ветер трепал их волосы, разряжая накалившуюся обстановку. Солнце медленно садилось за горизонт, окрашивая небо в розово-фиолетовую гамму, скользя ленивыми лучами по зеркальной глади озера. Застрекотали цикады, начиная свою неизменную трель.

***

      Сакура решила вернуться в Коноху, сразу об этом сообщив, вернувшейся в пещеру Изуми. Посчитав для себя, что выяснила достаточно, для того чтобы убедить Саске вернуться в деревню. Теперь она понимала причину, почему он так ей ответил. Харуно рассчитывала, что приведенные ею доводы, заставят передумать его мстить деревне. Разговор с Учиха Изуми помог ей понять насколько глубоко Саске увяз во тьме. Их с Изуми ситуации чем-то похожи: обе любят Учиха и у обеих безответно. И оба парня потерялись во мраке, хотя с небольшим исключением для Итачи, он всё-таки не поддался проклятию ненависти клана. Возможно Изуми нашла достойного человека, раз смогла отважиться родить, но при этом не смогла выбросить из сердца Учиха Итачи. Больно понимать, что твоя искренняя любовь не нужна любимому. Любить и страдать — два тесно связанных между собой, чувства. Сакура надеялась достучаться до сердца Саске раньше, чем ее собственное будет разбито им в очередной раз. — Сакура, не стоит говорить Саске, что Итачи жив, — тихо молвила Изуми, уходящей Харуно. Поймав, ее вопросительный взгляд, пояснила. — Итачи, сам с ним встретится, когда посчитает нужным. — Поняла, — кивнула розоволосая.       Итачи никак не отреагировал на её уход, проводив спокойным безразличным взглядом. Он, молча забрал девочку из рук шатенки и ушёл с ней в глубь пещеры на футон. Сакура тихо прошептала Изуми: — Как думаешь, он когда-нибудь ответит тебе взаимностью? — Ты ведь, не думаешь, что я его специально возвращала к жизни, чтобы добиваться расположения? — холодно молвила Изуми. — Нет, но… — Иди, если поторопишься, через четыре дня будешь в Конохе. — Прости, я не хотела причинить боль… — Не переживай, всё уже давно отболело, — отшутилась шатенка, улыбаясь.       Помахав, удаляющейся фигуре на прощание, Изуми, вернулась в пещеру. Тяжело вздыхая, она опустила голову, грустно улыбаясь.       »…все уже давно отболело…» — всё верно сказано.       Девушка подошла к футону и скинула плащ. Учиха внимательно за ней наблюдал, невольно задержав взгляд на её точеной фигурке. Оставшись в белых коротких шортах, потянула молнию на топе, освобождаясь от фиолетовой ткани. Под топом была белая майка на тонких бретельках. Перестягнув катану, вытащила из сумки заколки, подобранные Сакурой у реки, скрутила жгут, затягивая в тугой узел, заколола. Не глядя на Учиху, она направилась к озеру. Микото давно спала, Изуми, могла об этом не волноваться.       Она давно не тренировалась, мышцы нужно привести в тонус, а мысли в порядок. Итачи уже окреп для путешествия, шатенка не хотела быть обузой для него. В лучах заходящего солнца поверхность озера окрасилась в багрово-оранжевый цвет. Ветер стих, не создавая причудливой ряби на воде, она будто замерла в своей прозрачности.       Скинув сандалии на траве, Изуми, выделила чакру в ступни, сделала первый неуверенный шаг, словно боясь потревожить застывшую гладь озера. Сделав глубокий вдох, она зашагала на середину, оставляя за собой расходящиеся круги. Остановилась. Закрыла глаза. Вдох. Рука на рукояти катаны. Бережно вытащив меч, сверкая лезвием в лучах захода солнца, ловя последние ленивые блики. Выделила немного чакры в фуин на рукояти. Открыла глаза. — Юки, помоги мне! — мысленно обратилась она к Волку.       На поверхность озера ступил Белый Волк, сияя серебристой белой шерстью с красной вязью на лбу. — Ты звала меня! — медленно заговорил Юки, завораживая своим низким баритоном. — Да. Я хочу освоить новую технику. — Что именно ты хочешь выучить? — Я использую стихию ветра, но она выглядит как туман и подходит только для ближнего боя, позволяя противнику держаться на расстоянии. Есть идеи? — Думаю, да, — задумчиво протянул Юки. — Помнишь, как ты открыла мою клетку? — Да, двигалась с катаной по фуиндзюцу ключа. — Верно, а на завершающем витке лезвие удлиннилось и выпустило меня. Так вот, тебе нужно двигаться по той печати и представить форму лезвия — тонкое, острое, длинное. Я в этом случае могу выступить как противник. — А если я тебя раню? — спросила девушка, с беспокойством заглядывая в изумрудные глаза Волка. — Не ранишь, не волнуйся. Для начала, мне нужен человеческий облик. Мне трудновато будет сражаться в этом обличье. Подумай о ком-нибудь.       Изуми закрыла глаза. Вдох. На выдохе открыла глаза. Аура Волка засветилась белым сиянием, приобретая силуэт человека, через минуту на водной глади стоял Юки в облике Итачи и вынимал из ножен свою катану. — Начнем? — спросил он. — Ага.       Девушка начала движение, нападая на Волка по мысленному изображению фуин ключа, несколько резко орудуя катаной. — Изуми-сама, расслабь запястье, иначе вывернешь его, — напутствовал Юки. — Отбрось все эмоции, ты хмуришься и движения неточные. Здесь слишком мягко, резче и уверенней. Да, сделай шаг влево, а теперь выпусти немного чакры. Стоп!       Изуми, завершила поворот, выпустила чакру. Слишком много и катана завибрировав, вывернула запястье, девушка выронила катану и уткнулась Волку в грудь на всей скорости. Юки успел поймать её меч, до того как он упал в воду. — Давай помогу? — предложил Оками, помогая удержаться на воде обняв за талию, так как контроль чакры был нарушен. — Я сама, — ответила АНБУ, морщась от боли. — Слишком много чакры. Давай сначала отточим движения, а потом перейдем к чакре? — Да, пожалуй, — её ладонь засветилась зеленым, она не спеша вылечила запястье. Покрутив им, проверила подвижность. Изуми прислонилась к груди Юки головой, облегченно вдыхая. Волк пах лесом с примесью хвои и терпких трав. — Что с тобой сегодня? У тебя всегда такой идеальный контроль чакры и дал сбой. Ты чем-то расстроина? -тихо спросил Юки, наблюдая за ней сверху вниз. — Немного. Я готова, продолжим? — отозвалась девушка, отгоняя тоску. — Да, закрой глаза. Выдохни. Начинай с закрытыми глазами, представь, что ты и катана — одно целое. Вы с ней неразрывно связаны. Когда этот этап пройдем, откроешь глаза. — Поняла.       Раз за разом, Изуми, начинала движение по рисунку печати. Юки отвечал на выпады, блокировал. Он понимал ее без слов, тонко чувствуя ее настроение. Они двигались синхронно как в медленном танце, скользя по водному зеркалу, поднимая снопы брызг вокруг себя, искрившихся серебром в неровном свете Луны.       Итачи следил за каждым движением девушки с самого начала её тренировки. Плавные, а иной раз несколько резкие движения тела, приковывали к себе его взгляд. Влажная от воды и пота одежда прилипла к телу, как вторая кожа, не оставляя пространства для фантазии. В душе Учихи шевельнулись неведомые ранее ему чувства, от которых в груди защемило сердце, его задела картина нежных объятий Юки, когда девушка ошиблась. Её стройные ноги двигались в такт звукам музыки ночи, шаг за шагом, поднимая мерцающие искры воды. Несколько неуверенные движения катаной рассекали водную поверхность. Он видел, что девушка стала уставать, её выпады стали неуклюжими, она тяжело дышала. Активировав шаринган, заметил, что чакра потрачена практически вся, и в вертикальном положении, Изуми, держит себя усилием воли.       Совершая очередной поворот, катана, взмыла вверх, а девушка, теряя последние силы, ушла под воду. Итачи не медля ни секунды, сорвался со своего наблюдательного пункта к озеру. Юки поймал меч девушки, успев вложить свою катану в ножны, и протянув руку под воду легко вытащил Изуми, прижав за талию к себе. Её голова запрокинулась назад, тело обмякло, повисая на руке Волка, по коже струилась вода. Осторожно вернув меч АНБУ в ножны, Юки бережно подхватил девушку на руки и развернулся к входу в пещеру.       К нему по воде торопливо шагал Итачи. Он протянул руки, забирая ослабевшую Изуми, внимательно вглядываясь в каждую черточку её лица в поисках повреждений. Оторвав свой агатовый взор от девушки, он встретился взглядом с зелеными глазами Юки и коротко ему кивнул. Волк наблюдал за действиями брюнета, от него не укрылось, каким взглядом Учиха смотрел на девушку. И ясна была причина, почему Изуми была рассеянной на тренировке. Юки кивнул в ответ и исчез в облаке дыма.       В свете Луны девушка казалась маленькой и ещё более хрупкой. Она в вертикальном положении едва доставала ему до плеча. Итачи впечатлило, как держалась Изуми: израсходовав всю чакру, движимая усилием воли, пока совсем не выдохлась. Что заставило её так себя истязать? Вглядываясь в бледное личико, и осторожно прижимая к себе, Учиха знал, что никому не позволит причинить ей вред.