Эффект Жизни

Портовой район города Ксевинг На следующий день после начала штурма города.       — Ситуация-с…       — Он сошёл с ума?       — Да ладно вам, подумаешь большая кошка, что тут такого? — последний голос принадлежал весело улыбающемуся блондину, что с каким-то блеском в глазах разглядывал сюрреалистичную картину. Этим блондином был Гэбриэл Грей, и которого совсем недавно выпустили из импровизированного изолятора. Аккурат в тот момент, когда очередная волна монстров окольными путями прорвалась через оцепление в порт.       Сказалась нехватка рабочих рук и паника боя. Всё произошло как-то быстро и сумбурно. Вот он просыпается от канонады, а спустя полчаса неопределённости к нему в камеру вбегает два дюжих и бородатых мужика, что-то верещавших на смеси двух языков и тащивших на своём горбу гаусс орудие. Один из них тут же закрыл клетку для животных, в которой, собственно, и держали учёного, на ключ, и начал помогать устанавливать оружие внутри помещения, не обращая внимания на охреневшего от произошедшего учёного.       Ну а дальше произошло чудесное освобождение. Буквально через несколько минут, после того как грузчики приладили на лафет орудие, входные двери разлетелись на множество деревянных щепок, и внутрь повалила прорва существ. Они живым ковром забивались во все дыры, и тут же каким-то шестым чувством находили ящики с провизией. После чего оные, с остервенением доступным только животному миру, безжалостно уничтожались.       Но возмездие не заставило себя долго ждать. В ответ на варварское разграбление припасов, полетели вольфрамовые болванки. В тот момент Грей подумал, что его жизнь тут и кончится. Уж больно настойчивы были эти порождения ада в своём стремлении прогрызть себе путь через укреплённый сплав металла. Но видимо кто-то там наверху болел за людей, и ценой полностью израсходованных боеприпасов в масс-драйверных орудиях, им удалось отстоять своё право на жизнь.       Собственно, даже самому Грэю удалось поучаствовать в этой вакханалии. Пока один из них приник к орудию, и методично отстреливал противника, двое других, с помощью дужек кровати отгоняли настырных многоножек, лезущих отовсюду.       Габриэль вынырнул из без сомнения интересных для себя воспоминаний и обратил внимание на монитор. Всё дело в том, что полчаса назад в головной офис Антея поступила очень волнующая умы видеозапись прорыва сорокового. И всё бы ничего, подумаешь запись как запись. Но был в ней один интересный факт, который сейчас полусидел-полулежал, облокотившись на мягкий бок огромного хищника.       И фактом этим был Майер. Что там говорить, если после схлынувшей горячки боя, его чуть не умудрились застрелить в штабе.       Родзянов Иван, что повёл своих людей на соединение, держал направление в сторону городского штаба, на момент последней его дислокации. А пробивал им дорогу, и помогал освобождать другие отряды, именно Майер и его зверюга.       Так что, когда перед воротами штаба, где кипел жаркий бой, вынырнула хищная Виамидай с наездником на спине, стрелки, засевшие в руинах нескольких домов вокруг штаба, опешили.       Виданное ли дело, хищная тварь, товарок которой, вот уже почти полгода ловили всем городом, и чьи повадки изучали в инструктажах, а так же чью тушку так страстно желали на стол вивисектора половины учёных Ксевинга, вот так свободно гуляет по городу.       Так бы, наверное, их бы и пристрелили, если бы за пару минут до этого и в первые минуты после появления, на открытой частоте не сидел радист из сороковой. Именно он предупредил, о неожиданном союзнике, и он же покрыл матом, пару особенно шустрых пулеметчиков, что дали небольшую очередь на опережение.        Пока Грей предавался размышлением, совсем рядом с ним, в соседнем помещении отделенным тонкой перегородкой, происходила беседа на повышенных тонах. И в ней буквально решалась судьба учёного.        — Я не могу так рисковать, вы понимаете это?        — Не морочьте мне голову господин мэр, я знаю, что решение этой проблемы в ваших силах.        — Как вы не понимаете, да меня же сожрут с потрохами, если вся эта чехарда вскроется.        — Сколько?        — Что простите?        — Я спросила сколько вы хотите за помощь?        Траудберд замешкался, а его глаза забегали по всему помещению в поисках помощи, однако взгляд мужчины то и дело возвращался к женщине напротив, что буравила его тяжёлым взором прищуренных глаз. Наконец-то собравшись с духом, он медленно произнес:        — Дело даже не в деньгах. И не в престиже, как вы могли подумать. Дело в элементарном инстинкте самосохранения. Я знаю кто вы. И догадываюсь, что за игру вы ведете. Я знаю так же и то, что вы неспроста перебрались с Земли сюда. Вы умная женщина, Гертруда, раз додумались спрятать лист в лесу. Мало кто будет искать компанию беглых учёных с Земли на другой планете.       Взгляд Бейнем остекленел, а зрачки расширились. Она резко подалась вперёд, перегибаясь через небольшой столик, и схватила Траудберта за лацкан пиджака, подтягивая его к себе. Её теплое дыхание показалось Даниэлю дыханием Ада.       Казалось, ещё секунда и Гертруда просто разорвёт его на сотню маленьких кусочков, однако ни через десять секунд, ни через минуту, женщина ничего не делала. Только пристально рассматривала Даниэля. Наконец она отвисла, и отпустила мэра, после чего шумно выдохнула и обмякла в кресле.        — И давно вы догадались? — наконец-то спросила она.        — Примерно час назад. Слишком уж активное шевеление началось вокруг вашей компании месяц назад. Сначала я списал его на то, что вы кому-то встали поперёк горла на большой земле, однако это оказалось не так, — на этих словах Бейнем усмехнулась.        — И что же изменилось? Почему же вы не побежали стучать на нас ещё ночью?        — Ну-у-у. Кроме того, что вы помогли нам всем остаться в живых и в довесок спасли мою карьеру? — Траудберт выдохнул и напряжение в комнате окончательно отступило.        — Так что же?        — Просто мне подумалось вдруг, что вы сможете мне помочь, с одним небольшим делом. А взамен я попытаюсь, что-нибудь сделать.        — Вот это уже разговор господин Траудберт. И поможет нам в этом ваш карманный генерал Родзянов, — Гертруда улыбнулась открыто и ярко, как может улыбаться счастливый человек.

***

Земля трое суток спустя. Амершам. Великобритания.       На лестничной площадке ничем непримечательного дома, замер широкоплечий и высокий мужчина с пакетом в руках. Потоптавшись у порога, он решительно протянул руку и постучал в обитую металлом дверь. В течении минуты ничего не происходило, а после дверь распахнулась, явив взгляду мужчины хозяина квартиры, одетого в домашний халат.       Он молча посторонился, давая гостю проход, и Генрих, а это был он прошёл в прихожую.        — Честно сказать, я ждал тебя немного позже.        — Учитель, как можно?        — Ну, раньше тебе это не мешало периодически опаздывать на наши встречи.       Бауэр неловко улыбнулся и, подавшись вперёд, протянул руку. Которую тут же пожал хозяин квартиры.        — Чертовски рад тебя видеть конечно же, однако ты так редко заглядываешь во вне рабочее время. И всё же, чем обязан твоему визиту?        — А разве нужен повод, чтобы повидать друзей, Алекто?        — Нет конечно же. Проходи, присаживайся, а пакет оставь на кухне.       Генрих немедленно последовал совету. Разувшись, он проследовал на кухню, где выложил из пакета дорожной еды и бутылку дорогого коньяка с двумя снифтерами. Затем Бауэр проследовал в зал, где его уже ждал Алекто.       Когда с едой было покончено, они разлили напиток и приступили к разговору.        — Ты уже слышал новости? — бросил пробный камень Генрих.        — Про заварушку на Рани? Конечно же. Её уже вторые сутки обмусоливают.        — Это да. Планета-курорт подвергается нападению агрессивной ксенофауны, звучит, а?        — Звучит воистину забавно. Но к делу. Ты ведь приехал не обсуждать как обосралась разведка. Что случилось Генрих, что тебе пришлось вырвать меня из моего отпуска?        — Наши агенты на Рани.        — И что же с ними произошло?        — Они мертвы Алекто.        — Ну это бывает, наверное, попали на зуб местной живности.        — К сожалению учитель — это не так. Их убрали.       После этих слов Алекто нахмурился.        — Информация точная?        — Точнее некуда. Конечно, следы замели качественно, однако они не успели убрать парочку трупов, до того, как мои ребята покопались в их потрохах.        — И что нам это даёт? — вкрадчивым тоном произнес Алекто.        — А ничего нам это не даёт. Пара моих ребят только и успели, что сбросить на зашифрованный канал информацию о смерти ищеек, со следами пулевых ранений, после чего перестали выходить на связь тоже. К тому же, у меня есть подозрения, что в эту же сторону копают и Катарсис с Ревой.        — Значит, инициатива не на нашей стороне. Ладно, тогда сверни этот проект до поры до времени. Посмотрим, что они могут нащупать. Да и может это ложный след?        — Может и так. Но, с другой стороны, учитель, вы уверены в своём предчувствии?        — Знаешь, Генрих, оно никогда ещё меня не подводило. Не всё так гладко с той историей двухлетней давности. Плюсом идёт тот факт, что наверху очень пристально следят за Антеем. И меня очень вежливо попросили провентилировать этот вопрос.        — Что ж, тогда я займусь этим завтра.

***

Спустя две недели. Земля. На границе Франции и Испании.        — Мистер Айзек и Ханна Лоран?        — Да, конечно.       — Покажите предписание, — невысокий черноволосый пограничник остановился напротив отца с дочкой. Получив желаемое, он на пару мину погрузился в чтение документа, после чего улыбнувшись, вернул предписание мужчине.        — Удачного вам путешествия, — пограничник махнул на прощание рукой и колонна машин, стоящих на границе, сдвинулась дальше.       Стоило только машине пройти контроль, как лицо Айзека скривила гримаса боли, а сам он издал тихий стон. Видя это, спутница мужчины обеспокоенно спросила:        — Блокада кончилась да?        — Да-с-с… — прошипел он в ответ.        — А я предлагала тебе её вытащить.        — Н-не надо. Потом, как прибудем на корабль.       Путешествующая рядом с ним Ханна Траудберт, под фальшивой фамилией Лоран, обеспокоенно склонилась над мужчиной, и не слушая возражения, сняла с него куртку, принявшись обрабатывать глубокую рану на локте.       Девушку больше не удивляло ничего. Ведь совсем недавно он, и его команда, вытащили Ханну из застенок богатенького ублюдка.       Девушка училась в престижном медицинском вузе, одном из лучших по стране, когда её заприметил богатенький мешок с дерьмом. Начиная со второго курса, он не давал девушке прохода, а к началу сессии обнаглел настолько, что Ханна вспылила. Как итог, этот ублюдок, с двумя дружками, поджидали её возле общежития. Она даже пискнуть не успела, как её повязали, затолкали в машину и увезли в пригород.       А потом её изнасиловали.       Девушка вздрогнула и продолжила перебинтовывать рану своего спасителя. Её собирались выбросить где-то на окраине, предварительно перерезав горло, однако через пару часов после принудительного соития, в дом ворвалась группа из четырёх человек и перебила всех кроме неё.        Так, Ханна Траудберт, познакомилась с Иваном Родзяновым, сейчас скрывающимся под именем Айзек.       Надо сказать, её спаситель оказался весьма интересным человеком. А уж тот факт, что он позволил ей пристрелить этого ублюдка Хартмана, давал ему ещё плюс десять очков привлекательности. Так что, когда Иван заявил, что доставит дочь к её отцу на Рани, она не задумываясь пошла за ним. Правда он умолчал о том, что в его плече засела пуля, пущенная охраной Хартмана.

***

За некоторое время до этого.        — Отец, ты звал меня?        — Да, присаживайся. Нам надо поговорить.        — Итак, я внимательно слушаю.        — Сын, прежде чем озвучить причину, по которой я вызвал тебя сюда, я расскажу тебе кое-что иное. Ты помнишь, как я запрашивал перевод на Рани?        — Конечно же помню отец. Но я не понимаю к чему ты ведешь.        — Сейчас я тебе объясню. Понимаешь ли сын, первые несколько моих прошений мне отклонили. Если уж на то пошло, то меня вообще убрали со службы. Подожди! — Вадим вскинул предупреждающе руку, однако опустил глаза. Ему было немного стыдно, однако этот разговор назрел очень давно.        — Да сын, меня подвинули со службы. И не просто подвинули, а старательно затерли подальше, пусть подняв в звании, дали орден и списали. Я не рассказывал тебе и твоей матери о том, что происходило в те годы специально. Мне не хотелось вас волновать.        — Но отец, как они могли?        Родзянов старший потёр руками лицо и наконец-то поднял глаза на сына, продолжив стальным голосом:        — Могли и сделали. Эти суки списали практически всех участников экспедиции на Марс. Убрали их с должностей и выбросили на произвол судьбы. Почти всех. Однако мы всё же оказались здесь. В этом была заслуга некоторых лиц, сумевших организовать нам с тобой переезд.        Иван внимательно смотрел в глаза своего отца, выискивая там что-то одному ему ведомое. И, видимо уверившись в находке, спросил подрагивающим голосом.        — И что же?        — А вот что. Недавно этим людям понадобилась моя неофициальная помощь. К сожалению, я не могу взяться за выполнение этой задачи сам, ибо мой отъезд надолго может вызвать ненужные вопросы. Но вот ты другое дело. Я прошу тебя помочь мне. Я не настаиваю, однако лучше никому этот вопрос не доверять. Ты возьмёшься за это?        Родзянов старший пристально посмотрел на сына ожидая его ответа. Спустя долгие пять минут обдумывания Иван улыбнулся и протянул:        — Да, товарищ генерал, я с удовольствием выполню поставленную задачу.