Грань

    ПОВ Ады.     — Ида, скажи, откуда поставки? Ты же прекрасно знаешь, что мне больше ничего не надо... как получу их, так можешь и Аду забрать, она мне не нужна, ты же прекрасно понимаешь, что глупышка втрескалась в меня по самые уши и не бросит, но я могу уйти. Или посадить тебя. Мне стоит лишь заявить о вашем местонахождении, и все, тебя упекут за наркоту и за убийства. В психушку на всю жизнь. И останется твоя Адочка одна, не сможешь больше ее опекать, присматривать, ревновать, все... Подумай, детка, хорошо подумай, от твоего ответа зависишь и ты, и твоя сестренка. Нет, не боюсь, ты не посмеешь, да, даже если так, я смогу постоять за себя. Предупрежден — значит вооружен, меня не напугаешь.     Значит, знает, все знает. А ведь Ида предупреждала, говорила, что не стоит привязываться, что опасно, что искать будут и светиться не стоит. Сученок, играет в шахматы, а я пешка, которую перетаскивают по всей доске: дам не дам, съесть не съесть... Игрушка, значит?     Приоткрываю дверь.     — Майки? Майк? — позвала, притворилась, что только пришла. Незачем ему пока знать, что я все слышала. Сволочь.     — Ада, проходи, присаживайся, — он повернулся ко мне лицом, а на его мерзком лице играла, как всегда, фальшивая улыбка. Я поражаюсь, как я этого раньше-то не видела. Глупая, вот и не замечала. Любовь. Так я думала до этого момента, но я ошиблась.     Прохожу через всю комнату, присаживаюсь на стол рядом с ним, удивлен? Не ожидал? Развратно улыбаюсь, обвивая за шею, провожу пальцами по лицу. Ласково улыбаясь. С щенячьим восторгом глядя в его лживые глаза.     — Майк, ты знаешь, что я от тебя без ума? — наклоняюсь к уху, шепчу, едва касаясь губами раковины. — Без ума, милый, без ума, у меня только ты и Ида. Знаешь, я тебе так благодарна, ты такой сильный, красивый, ты освободил меня от нее, ты же знаешь, как я тебя люблю, так ведь? — прокладываю цепочку поцелуев от уголка губ к уху, прикрыв глаза и томно выдыхая. Расслабился... Поднимаю руку, перебирая волосы на затылке, прижимаюсь к губам, — Знаешь, ты такой умный, ты все видишь, даже то, чего не вижу я... Ида, она не любит тебя, да? Жутко ревнует ко мне... Она резкая, грубая, она неадекватна, но ты кое-что не учел, кукловод. Нашариваю рукой нож для бумаги. Ты ее опасаешься, да? Не надо, она не такая и плохая, саркастичная, но она обо мне заботится, любит меня, защищает, как может, спасает. Отрываюсь от губ, отстраняясь. Красивый, прикрытые глаза, темные волосы... правильные черты лица... жаль лишиться еще и тебя, глупенький.     Провожу по шее пальцем. Люблю тебя, Майки. Мне жаль тебя, но ты ошибся, а я не люблю ошибки. Я их не прощаю. Продолжаю целовать, покусывать. Он уже на все готов. Кукловод проиграл кукле, забавно.     Поднимаю плавно руку, подношу к его горлу нож, медленно, чтобы ничего не заметил. Забираюсь рукой под футболку, поглаживая спину. Я знаю, тебе это нравится. Одно движение моей руки, и прорезаю лезвием по кадыку. Что, страшно? Не ожидал? Смеюсь, толкая от себя этого мудака, впихивая лезвие в глотку глубже, сильнее, проворачивая внутри в шее. Так, чтобы было больнее, чтобы ты чувствовал, сука, то, что я чувствовала, когда услышала твой телефонный разговор. Хрипишь, нет, милый не маши руками, не хватайся своими шаловливыми ручками за нож, ты только сильнее рвешь горло. Не могу сдержать смех. То зрелище, что представляет сейчас собой, не имеет ничего общего с Майком, который притворялся, врал. Идеальным Майком. Он корчится на полу в своей же крови, мерзкий ублюдок. Я даже на секунду не пожалела о своем поступке. Это моя сатисфакция, за то, что я терпела от тебя. Приседаю возле него. Он пытается зажать кровотечение руками. Берусь вновь за ручку ножа, не могу себе отказать в удовольствии поиздеваться над тобой. Вгоняю еще глубже по самую ручку. Сдохни. Смотришь на меня своими испуганными глазами. Тянешь руку, отталкиваю ее от себя.     — Не прикасайся ко мне. Ты меня недостоин.     — Ада! — оборачиваюсь. Сестренка, ты как всегда вовремя, я ждала тебя...     — Отойди от него, Ада, — бросаю последний взгляд на тварь и поднимаюсь. Ида бросается к нему. Случайно задевает, тот отлетает, порезав еще больше горло. Кровь бьет почти фонтаном. Хорошо я постаралась. Она стягивает с себя кофту, остается только в маечке, и пытается остановить кровотечение. Пачкаясь в крови... Крови?