Не пренебрегай врагами: они первыми замечают твои погрешности. Антисфен
***
Нет, сейчас я не буду рассказывать вам о том, как мне закрыли рот потной рукой. Безусловно, это интересно, но интересней будет послушать, с чего началась моя чёрная страница жизни. Мне еле-еле исполнилось 12 лет. Теперь мы с Алексом (не могу теперь называть его Лешкой - не после того, что он сделал мне) общались каждый день. Со временем Алекс начал собирать себе банду, для того чтобы давать отпор своим врагам. Правда, он не давал им отпор, он издевался над ними. Самым главным в этой банде считался Алекс, а я была его правой... или левой рукой. Для кого как. Никто не смел ему перечить. Если вы сделаете это, то вас ждёт наказание: либо тебя сразу выгонят с позором из банды, либо тебя побьют остальные члены банды. Помните Диану? Ту, которая станет в дальнейшим моей лучшей подругой. Так вот, она также входила в наш клуб, но из — за предательства была изгнана с позором. Мы долго думали, как назвать нашу банду, но сошлись на двух названиях: «Орден Дружбы» и «Орден Феникса». По началу я поддерживала второе название, но потом под натиском Алекса пришлось согласиться на первое. Я, Алекс, Римма, Цзия, Ник, Маар и Данила — вот весь наш Орден Дружбы. Странное название, не правда ли? Ну что ж, слушайте… На дворе стоял конец июня. Выйдя из дома, своих друзей во дворе я не увидела. «А может, они в футбол играют?» — подумала я, но на душе скребли кошки. Довольно странно, что они не стали меня ждать, а ушли ещё до моего прихода. Я пошла на футбольное поле (а оно находиться дастаточно далеко от моего дома), но, проходя рядом с магазином, я услышала голос. Такой знакомый, но вспомнить я никак не могла. И вот, я стою за углом магазина и наблюдаю довольно интересную картину: мой Алекс бьёт какого-то парнишку! Я вышла из своего укрытия и задала вопрос всем: — Что здесь происходит? — О, Василиса, это ты! Рад тебя видеть! — Алекс подошёл ко мне, обнял и поцеловал в щёчку. Чего это с ним тогда было? И я смогла рассмотреть лицо парнишки. Точно, это же он, я его знаю! Пару недель назад… Я сидела на грязной земле и захлебывалась слезами. Опять эта чёртова Диана меня обидела! Мы с Фрезер часто ссорились, даже доходило дело и до драк. Обычно ссорились по пустякам, но в этот раз была причина; Диана обозвала меня шлюхой, да к тому же сказала, что мои родители меня бросили и я им не нужна. Поблизости послышались шаги, и мне на плечо легла здоровенная ладонь. — Эй, ты чего? — спросил незнакомец. Я не обратила на него внимания, но он продолжил: — Тебя кто — то обидел? — я слегка кивнула. — И кто же смог обидеть такую милую девочку? Меня, кстати, зовут Фэ — ши — ар, можно просто Фэш, а тебя как? Я подозрительно скосила него взгляд... как будто боялась, что он причинит мне вред. — Василиса, приятно познакомиться, — он показал свои прелестные ямочки, и я сквозь слезы улыбнулась. Боже мой, какой он милый! Я встала на ноги и отряхнулась. Этот парень как — то странно на меня влияет. Только что плакала, а уже смеюсь. И я рассказала Фэшу все, что наговорила мне Диана. Он внимательно слушал и не перебивал меня, я даже в шоке была. Я также в подробностях описала нашу первую встречу с Фрезер. — Ну что, пойдём мстить Фрезер? — Ты хочешь ей отомстить за меня? — удивилась я, а Фэш кивнул. Этот мальчик меня как — то притягивал к себе. Может, эти слегка вьющийся волосы или ангельские голубые глаза на меня так действовали? Мне хотелось подойти к нему и обнять, просто обнять и больше никогда не выпускать. От него пахнет дорогим одеколоном и лесными ландышами. Хочу всю жизнь вдыхать эти два запаха, но мои мечты пропадут через несколько гребаных недель, также как пропадёт и моя душа. В нашем дворе не было нормальных пацанов, за исключением Алекса, Ника и Маара. Они все гордые и независимые. И пока я обсуждала других мальчишек, не замечала, как меняется мой Алекс. Рознев стал более агрессивным и надменным. Что на него так повлияло, что он стал меняться? Это и сейчас остаётся для меня большой загадкой. Знаете, иногда хочется потерять память, чтобы забыть все, что было. Неужели едва знакомый человек может помочь чем — то? Раньше я не верила во все эти сказки про добрых людей: все мои сказки закончились после ухода отца. Впервые за много лет я поняла, что добрые люди есть, и их надо беречь как зеницу ока. Мы стояли около детской площадки рядом с домом Дианы, но её самой нигде не было. Я знала, что примерно в три часа дня она уходит к своей тёте помогать по хозяйству. Фрезер была из неблагополучной семьи: отец её умер, когда Диане было всего лишь четыре года, а мать не смирилась со смертью мужа и спилась. Единственным дорогим для неё человеком была её тётя Диара Дэлш. Время было пять вечера, но Дианы все ещё не было. И тут появляется из — за поворота она в грязном белом платьице. Не понимаю, как она может их носить? Как по команде мы с Фэшем переглянулись и дали команду на счёт три облить её холодной водой. Раз… Два… Три! Диана была очень близко, и, не упуская момент, мы с Драгоцием вылили ранее подготовленную холодную воду из ведра. Это, наверное, не очень — то приятно! Весь удар на себя взял Фэш. Он первый выдал себя, и тут же на него обрушились матные слова от Дианы. У — у — у, за пять секунд я услышала два десятка неприличных слов. Но вы не подумайте, время зря я не теряла. Я взяла мусорный пакет, который предварительно также взяла на свалке, порвала и все содержимое высыпала на голову бедной Диане. Брюнетка настолько была увлечёна обзывательствами Фэша, что совсем забыла про осторожность и даже не заметила меня. В нашем городе — посёлке всегда нужно быть начеку, здесь даже незнакомые мальчишки могут тебя обидеть. Обычно такие люди не трогали наш Орден Дружбы, потому что очень сильно боялись нас. Но это были ещё не все сюрпризы. Я незаметно открыла её маленький рюкзачок и запихнула туда здоровенную дохлую крысу. Назову её Селестиной. Громкий хохот рвался на ружу, и я больше не могла его сдерживать. Так я и обнаружила себя. Диана знала, что с Фэшем мы сильнее, чем она, и поэтому не стала лезть драться, а молча ушла к себе домой мыться. После ухода сероглазой мы с Фэшем обменялись смешками. У нас получилось очень круто поставить Диану Фрезер на место. — Ой, я не могу, у меня живот болит от смеха, — отдышавшись, сказала я. — Прости, мне дядя звонил. Просит, чтобы я подошёл к дому. Наверное, сегодня уже больше гулять не буду. Если ты не против, то можно было бы встретиться завтра. Может, в два часа? — Хорошо, жди меня завтра в два часа около качелей, я обязательно приду,— обязательно, да, я обязательно приду, — твердил внутренний голос. — Подожди, я хотел бы подарить тебе этот кулон, — он протянул мне верёвку с желто — оранжевым камешком. — Это Янтария, единственная память о моей матери, но я хочу, чтобы эта вещь была у тебя. Он убежал, даже не попрощавшись. Наверное, он боялся, что я не приму эту значимую для него вещь. Я пошла к тем самым качелям, где ровно час назад мы встретились. Сняла голубую ленточку с волос и привязал к качелям — залог нашей вечной дружбе. На следующей день я так и не пришла к тому месту: просто — напросто забыла. А потом я его не видела. Руки затряслись, а губы нервно прошептали: — Фэш. — Ой, а ты оказывается знакома с ним! Вот и отлично! Он предатель, поэтому ты должна подойти и ударить его, — приказал мне Алекс. Я посмотрела на Фэша, потом на Алекса. Первый лежал на земле и смотрел на меня, как кот из «Шрека». Я понимала, если я не выполню его приказ, меня ждёт наказание. Я подхожу к Драгоций, не решаясь этого сделать. Коленки трясутся, и вот — вот я упаду. «Неужели тебе сложно это сделать?» — твердил мозг. «Да, сложно», — отвечало сердце. Я делаю то, что нельзя было делать мне в тот момент. Я подхожу ещё ближе и бью его со всей дури ногой по ребрам. Слышится хруст, все молчат. Молчит и Фэш. Его лицо все перекошено от сдерживаемой боли, но он все ещё молчит. Через несколько секунд раздаются кромкие крики, все говорят, какая я молодец. Я не считаю себя такой, я — никто в этой жизни. В одну секунду, я разрушила все свои двенадцать лет, разрушила себе детство. Никто не смеет двигаться. Алекс подходит ко мне и бьёт меня по плечу, затем хвалит: — Молодец, Белка. Так держать. А я не отвечаю на его слова, смотрю на человека, который только что возненавидел меня. Его глаза красные. Сейчас он заплачет. В первую нашу встречу он посчитал меня другом, во вторую — врагом Алекс махнул рукой, показывая, что нужно уходить. Но я так и продолжаю стоять. Наверное, мой взгляд был тогда суровым, но на душе творилось целая неразбериха. И я поняла, что натворила. «Лучше уйти с позором, чем предать человека, которому был по-настоящему очень дорог» Ко мне подходит Рознев, берет за руку и уводит. Зачем я это сделала? Я выхватила свою руку из его рук и убежала прочь от всего этого. Бегу и надеюсь, что Алекс не побежал за мной. Оглядываюсь, но никого рядом нет. Но если бы я не сделала этого, наказал бы он меня? Может, Драгоций не будет обижаться на меня и мы будем дружить? Хотелось бы в это верить. Я села на землю и закрыла лицо руками. Какая же все-таки я мразь! Была и останусь ею. Поворачиваю голову и смотрю на качели, где по прежнему висела светло — голубая ленточка. Почему я такая трусиха? Мне надоели все эти издевательства над теми, кто не состоит в Ордене Дружбы! Мне надоело жить по правилам Алекса, я буду жить по своим правилам. Я уверенно встаю и направляюсь туда, где был Орден Дружбы во время драки с Драгоцием. В начале я медленно иду, а потом не выдерживаю и бегу что есть мочи: время не ждёт. Через минуту я уже оказываюсь около магазина. Слава Богу, Фэш все ещё лежит там. Осторожно подхожу к нему и подаю руку. — Прости, — шепчу я, но Фэш молчит и ничего не делает. — Если бы я сделала иначе, то… — Мне плевать, что было бы! Иди отсюда к своему дружку, убирайся вон из моей жизни! — этих слов я боялась всю жизнь, боялась быть отвергнутой. Фэш Драгоций встал, и, хромая, ушёл, держа себя за ребро. Всё равно я не буду больше выполнять эти дурацкие поручения Алекса, он мне надоел! Не хочу больше кидать в своих врагов камнями и тем более бить своих новоиспеченных друзей. Я хочу положить конец всем этим издевательствам, хочу уйти из Ордена Дружбы! Легко идти против давних врагов. Или тех, кто нам не нравится. В этом случае мы принимаем быстрое, лёгкое решение. Но иногда нам приходится выступать даже против самых близких друзей… Хочу позвонить Розневу и спросить, где он. Набираю номер, тут же в трубке слышится «Аллё». — Вы где сейчас? — спрашиваю без всяких колебаний. — Ну как бы я сейчас занят и… — Твою мать, я спрашиваю: где ты? Мне плевать, что ты занят, мне нужно знать, где ты! — кричу, а он смеётся мне в трубку. Урод, ублюдок! Можно сказать, что возненавидела я его именно тогда, а не когда мы поссорились, и наша дружба перестала существовать. — Где, где? Конечно, на камне! — опять слышу в трубке смех. Да, я же вам ещё не рассказывала, камнем мы называем наш штаб. Это небольшая территория, огражденная с четырёх сторон забором. Раньше, лет так пять назад, здесь жила старая бабушка, но потом она умерла, и её дом снесли. Всё, что осталось на этом месте, - это большой бетонный куб. Не знаю, что он вообще там делал, но спустя три года после смерти старухи мы сделали на том месте свой штаб. Первый раз это место увидел Алекс, когда убегал от своих врагов. Он каким — то чудесным образом нашёл небольшую дыру в заборе и спрятался там. С тех пор мы считаем это место священным, потому что именно здесь удалось спастись нашему командиру и царю Всея Руси — Алексею Розневу. Большую часть времени мы проводили на камне, где обдумывали свои делишки насчёт издевательств над остальными ребятами. Мы любили залезать сверху на бетонный куб, сидеть и разговаривать там. Иду к камню и обдумываю, что сказать. «Лёша, прости, но я не могу больше состоять в Ордене Дружбы». Нет, не подойдёт. «Лёш, знаешь, а мы больше не будем общаться, потому что бабушка мне запретила». Не то. «Прости, Алексей, но я не могу больше смотреть, как ты над всеми издеваешься. Мне надоело быть твоей правой рукой, я просто хочу уйти». Да, последняя фраза подойдёт больше всего. Думаю и даже не замечаю, как прохожу через дыру и оказываюсь на камне. Подхожу к нему, вдыхаю воздух и уже было хочу сказать, но в последнюю минуту он меня опережает. — Нас теперь стало на одного человека меньше. Ха — ха, наш любимый Маарчик захотел заступиться за Драгоция, но мы его быстро усмирили. — Что вы ему сделали? Где он? — Говорю же: усмирили. Дома небось, раны зализывает. Эй, Данила, доставай карты, сейчас в дурака будем играть! Сейчас не самое хорошее время, чтобы это ему сказать: он и так уже зол на Маара, а если я ещё скажу, то получу вдвое больше. Не стоит ему пока говорить. — Guten Abend [добрый вечер (нем.)]! — я повернула голову и увидела девочку 13 лет с двумя куцыми хвостиками. Она была одета в голубенькую футболочку и джинсовые шорты, а на ногах были белые кроссовки. — А ты кто такая ещё! — Алекс спрыгнул с камня и приблизился к девчонке, которая была выше его на полголовы. — Mein name ist Zaharra [моё имя Захарра (нем.)], — она улыбнулась в 32 зуба. — Люди, кто — нибудь понимает, что она говорит? — крикнул Лёшка. Я все ещё рассматривала эту необычную девочку. Сразу видно, что она иностранка. И внешность у неё совсем другая. — Она сказала, что её зовут Захарра, — говорю, а девчонка посмотрела на меня и кивнула. Я хотела бы с ней подружиться, но она не та, за кого себя выдаёт. — Огнева, тебе откуда это знать? — спросил подошедший ко мне Данила. — Мниэ нужина ты и ты, — она показала пальцем на меня и Алекса. Хм, интересно, зачем мы ей? У Рознева вытянулось лицо, и я засмеялась. Ну очень он смешной! Я уже и забыла, что недавно хотела уйти из Ордена Дружбы. Наверное, влюблённый человек быстро все прощает, а я его любила тогда. — Зачем мы тебе нужны? — Folgen Sie mir [следуйте за мной (нем)]. Мы с Алексом переглянулись и пошли за ней. Слава Богу, я знаю чуть — чуть немецкий. Это уже хорошо. Мы шли будто целую вечность. Но потом резко остановились около большого коттеджа. Он был ну уж очень большой и красивый. Коттедж был двухэтажным с балконом. — Ниэ боитесь, — сказала нам она на своём русско — немецком языке. Мне стало ещё страшнее, вдруг эта девка убийца или кто — то пострашнее. Мы стояли на огроменном крыльце, когда из дома вышел никто иной, как Фэш Драгоций. Он посмотрел сначала на меня, потом на Алекса и сказал: — Хм, я хотел бы попросить прощения за... ну ты понял, о чем я. Я хотел бы, точнее, мы с Захаррой хотели бы вступить ваш, э — э... — Орден Дружбы, — договорилась я. Всё это время мне было стыдно и я ни разу не посмотрела ему в глаза. Фэш, хромая, подошёл к Алексу и протянул руку. Он медлит. Через пять секунд Рознев наконец — то перестаёт думать и пожимает руку своему бывшему врагу. — Du wirst deine Strafe bekommen, Kinder [вы получите свое наказание, детки (нем.)], — сказала немка очень тихо, так что из всего этого я смогла расслышать только последнее слово.