Да, я кошак, и что же?!

      Пробуждение приятным не было. Совершенно. Не помню, чтобы я когда-нибудь просыпалась такой разбитой. Болело абсолютно все, каждая частичка моего тела, от кончика носа до кончика хвоста. Голова тоже болела. Не так как тело — по-другому, но это было ни капли не лучше. — Пфхе! — раздалось рядом. Сквозь боль, пронизывающую буквально каждую мою клеточку, я чуть повернула голову и увидела источник звука. Это была сестренка. Вид у нее был весьма болезненный. Похоже, не только я так мучаюсь.       Рядом с сестренкой обнаружился и второй братик. Но он пока был без сознания. А вот Черныша не было. Пришлось поворачивать голову в другую сторону, чтобы его обнаружить. Он тоже выглядел болезненно, хотя гораздо лучше, чем сестренка. И наверняка лучше, чем я. Черныш вполне себе активно шевелился, в настоящий момент вылизывая свою шерстку. Братик, тебе совсем не больно?!       На мое мысленное восклицание Черныш, конечно, никак не отреагировал, продолжая приводить в порядок свою свалянную шерсть. У сестренки и второго братика вид был примерно такой же. У меня… хм… я, превозмогая боль, повертела головой и осмотрела себя — тоже. В чем это мы изляпались? Последние воспоминания как в тумане. Голова, не надо болеть еще сильнее, пожалуйста!       Пережив короткий приступ усиленной головной боли, я все вспомнила. Мы спасались от шакалов и забрались прямиком в цветок Вонючки. Б-хэ! А потом было невероятно вкусно, но не долго. Мы все лакали нектар этого цветка, который на деле отвратительным запахом снаружи лишь маскировал этот божественный вкус. Неудивительно. Я помню свое умопомрачение. Если такой аромат (и вкус!) не скрывать, Вкусняшка просто не выросла бы до своего нынешнего состояния.       Кстати об этом: сейчас в цветке нектара нет. Странно — вчера его было очень много, не могли же мы выпить все? Или могли? Я с сомнением посмотрела на своих родичей. Ну, наверно все же могли, аппетит-то у нас в последнее время зверский, но все равно как-то сомнительно. Слишком уж цветок большой. Да и новый нектар почему-то не появляется…       А еще от всех нас пахнет этим приятным запахом. Гораздо слабее, чем от самого нектара, но я почему-то уверенна: на этот запах сбегутся все местные хищники, как только мы покинем пределы цветка. Надо поскорее помыться. Только вот воды поблизости нет…       О, братик проснулся. Неужели я тоже так жалко выглядела когда проснулась? Да, не везет тебе братик — дольше всех спал и хуже всех выглядишь. Это потому, что ты мало ешь. Кушать надо больше! Только не этого божественного нектара, которого все равно не осталось, умм, а обычной еды. Тогда ты будешь сильный и выносливый. Совсем как братик Черныш. А весь подозрительный нектар я сама выпью, ня!       Боль, кстати, потихоньку уходит. Я уже вполне могу шевелиться и это вполне терпимо. Да и голова потихоньку начинает болеть меньше. Я знала, что от столь божественного нектара не может быть плохих последствий! Поболит и пройдет. Невеликая цена за такой вкус. Кстати, о Вкусняшке. Там, где мы выросли, росла одна такая. Мы, дураки тогда ее обходили, но сейчас я бы с удовольствием к ней вернулась.       Я горестно вздохнула. Пока там гнездятся те твари, и я не стану достаточно сильной, чтобы противостоять им, путь туда заказан. Вкусняшка — это очень хорошо, но погибать так глупо и страшно — это не по мне. А Вкусняшек мы еще встретим.       Пока я думала, я не сидела без дела, а приводила шерстку в порядок. Делать это к тому же было очень приятно, поскольку на ней остались еще следы нектара. Совсем слабые и как будто потерявшие что-то, что делало нектар особо соблазнительным, но все равно очень вкусные. Братики и сестренка занимались тем же самым.       Покончив, наконец, с приведением себя в порядок, мы покинули пределы столь гостеприимного цветка. Перед уходом я еще лизнула сам цветок, пробуя его на вкус, но он был абсолютно безвкусный. Наверно это и хорошо. После вылизывания шерстки голова снова начала болеть сильнее. Наверно не стоит этим злоупотреблять, так?       Шакалов снаружи, к счастью, не оказалось. Но мои слова про хищников оказались пророческими. Даже не так. Говоря только про хищников, я сильно недооценила привлекательность Вкусняшки. Дело в том, что на нас напали… кролики. С одним или даже двумя мы бы справились, но этих ушастых тварей оказалось с десяток. Пришлось срочно убираться обратно к цветку. И нет в этом ничего позорного, говорю! Их больше и они крупнее. И вообще — я девочка! Нам такое не возбраняется. Это вон пусть братики переживают!       Снаружи наш цветок-убежище по-прежнему сильно вонял, хотя вроде бы не так сильно, как раньше, и кролики от нас отстали. Однако проблему это не решало. Если на нас даже кролики нападают… Хотя это может быть полезно на охоте, но только если это контролировать. А так мы далеко не уйдем.       Пришлось наплевать на брезгливость и долго тереться о ствол Вкусняшки/Вонючки, полностью пропитываясь этим мерзким запахом. Братики и сестренка тоже вскоре прониклись моим замыслом и со скорбными выражениями мордочек принялись повторять этот отпугивающий злых кроликов ритуал.       Помогло. Больше на нас никто не набрасывался. Хищники, даже если нас чуяли, обходили стороной. Но была тут и темная сторона. Подкрасться к кому-то стало попросту невозможно! Так что те кролики, загонявшие нас, расправы избежали. Да и вообще охотиться стало невозможно. К счастью, мы и не хотели есть. Видимо, нектар был очень сытный. А вот пить хотелось. Но воды нигде не было. Приходилось терпеть.       Хотя хищники нас не беспокоили, мы все равно передвигались довольно осторожно. Мало ли, вдруг не на всех этот запах действует. Мы додумались им натереться. Возможно найдется тот, кто додумается преследовать добычу даже с таким запахом.       День прошел мирно. Немного вздремнув под вечер в зарослях особо густой травы, мы продолжили путь ночью. Это было опасно. Ночью многие спящие днем хищники выходят на охоту. Но пить очень хотелось. Я выбрала идти, чтобы быстрее добраться до воды. Все последовали за мной. Запах Вонючки все еще был с нами. С ним идти ночью было не намного опаснее, чем днем.       Чем ночная степь отличается от дневной? Кроме освещения и опасности? В первую очередь это звуки. Они совсем-совсем другие. Нет, некоторые звуки, наподобие воя шакалов, повторяются, но даже они звучат по-иному. Более опасно и потусторонне. Даже не сразу поверишь, то это воют все те же шакалы, а не какой-нибудь охочий до крови призрак.       Но повторяющихся звуков немного. С наступлением темноты полностью смолкают дневные птицы и насекомые, передавая эстафету своим полуночным собратьям. Кузнечики сменяются на цикад, дрофы на сов. Это совсем не те дрофы и совы, которых я знала, но вот суть от этого не меняется.       Знала? Откуда? Не хочу об этом думать. Совсем. Знания возникают в моей голове сами собой, но стоит задуматься, откуда, приступ головной боли мне обеспечен. А после него думать о подобной ерунде совершенно неохота. Ну знаю и знаю, может братики и сестренка тоже знают.       Однако что-то подсказывало мне — нет, не знают. Они обычные звери в отличие от меня. Довольно умные, но звери. А я? Разве я не зверь? Ведь я родилась одновременно с ними и ничем, кроме этих странных знаний не отличаюсь. Но почему они появляются у меня? Умм, не хочу думать! Лучше не отвлекаться на всякие глупые мысли и внимательнее следить за происходящим вокруг. Ночная степь опасна. Гораздо опаснее, чем дневная. Ведь ночь — время хищников. С наступлением темноты намного проще подкрасться к ничего не подозревающей жертве. А еще многим хищникам ночью просто комфортнее. Нет такой жары как днем.       И это хорошо, что нет. Пить сейчас охота заметно слабее. Но воду все равно нужно найти. Утром будет роса, но я не уверена, что ее хватит, чтобы вдоволь напиться. Из-за постепенно возрастающей жажды мы и осмелились идти ночью. Хищников вокруг много. Помимо бессменных падальщиков и шакалов нам уже встретилось с десяток различных плотоядных тварей. Это не считая змей. Но змеи в основном мелкие и как добычу нас не рассматривают. Хотя с одной полутораметровой гадиной мы еле разминулись. Мне даже показалось, что запах Вонючки ее не отпугивает. Но пронесло. Может это было не так, а может змеюка верно оценила свои шансы против четверых нас, так что разошлись мы миром. На остальных же наш «маскирующий» запах очень даже неплохо работал.       До утра воду мы так и не нашли. Но росой напились. Пришлось потратить на это много времени, но все же. Однако возникла проблема. Роса неплохо нас умыла и наша «маскировка» ослабла. Наверно она все еще работает, но нужно быть осмотрительнее. Хотя есть в этом и светлая сторона: мы снова можем охотиться! Вовремя. Голод начинает давать о себе знать.       Целью нашей охоты снова стали вездесущие кролики. Главное было подобраться к ним с подветренной стороны. Вчера мы тоже пытались это сделать, но нас чуяли сильно заранее. Но вчера мы не очень-то и старались. Есть-то не хотелось.       Как всегда на охоте повел нас Черныш. Правильно, братик! Не все же мне руководить. Вообще охота — это мужское занятие. Мужчины должны обеспечивать девушек пищей! Хотя… — я на секунду задумалась, — не уверена, что у нашего вида так. Маму ведь пищей никто не снабжал. И вообще я своего папу ни разу не видела. Может он погиб до нашего рождения? Но ты все равно руководи, братик, у тебя это неплохо получается.       Черныш руководил. Точнее нам не требовалось какое-либо руководство. Он просто был первым, тем, кто задает инициативу и направление в охоте. Также, как и всегда, он первым подкрался к небольшой группе из трех кроликов. Обычно он делал это достаточно тихо, так, что ушастые ничего не подозревали до последнего момента. После этого он дожидался, когда уже мы подберемся достаточно близко и атаковал. Сегодня, однако, так сделать не получилось. Стоило Чернышу приблизиться к кроликам, те что-то учуяли. Хотя «что» — это риторический вопрос. Обоняние ясно сказало им: «приближается что-то вонючее. От него лучше держаться подальше».       Но и это было великим прогрессом. Вчера те же кролики разбегались чуть ли не быстрее, чем мы их замечали. Они и сейчас уже планировали разбежаться. Ни я, ни сестренка, ни второй братик к ним не успевали. Вся надежда была на Черныша.       И он не подвел. Темно-серой молнией мелькнула его фигура, набирая короткий разбег перед прыжком. Такой скорости от братика не ожидал никто. Ни мы, не первый день его знающие, ни тем более наша будущая пища. Кролик заметил приближающуюся опасность, и дернулся убегать, но было поздно. Черныш обрушился ему на спину, а сзади уже спешили мы. Если братик задержит травоядного на достаточное время, мы успеем. Давай братик! Наша будущая сытость зависит от тебя!       На скорости, которую я сама от себя не ожидала, я подлетела к кролику и хотела уже впиться в него зубами, когда поняла — этого не требуется. Рядом на кролика набросилась сестренка, но и это было лишним. Кролик был мертв. Черныш убил его с одного удара. Так, как совсем недавно это делала мама. Вот только если мама была в несколько раз крупнее кролика, Черныш был заметно меньше его. Откуда такая сила? Или дело в правильности удара и я тоже так могу? — Мияууу! — истошный крик сзади заставил мысль мгновенно улетучиться. И столь же мгновенно развернуться. Ведь кричал, отставший от нас во время спринта к кролику, второй братик.