Приятно просыпаться и понимать, что у тебя есть ради чего жить. Точнее, даже для кого. И этот кое-кто сжимал меня в своих объятиях, пока солнечные лучи, что проникали сквозь окно, слепили меня, а рыжие локоны волос обещали меня задушить. Впрочем, они не уступали Луису, что все еще мирно сопел мне под ухо, пока я как можно осторожнее пыталась выбраться из мертвой хватки. В конце концов, у меня есть дела, которые лучше бы решить как можно быстрее.
Хоть с Луисом у нас и было много общего, но мы все же с ним порой отличались. Он любит пошутить и погонять балду. Иногда я поддерживаю это, когда не чувствую, что дело действительно серьезное. Но после того, когда Марлон расписал нашу вылазку в красках, и я поняла ответственность перед всеми. Все же, я согласилась выйти за пределы школы и помочь своим друзьям подготовить школу к зиме.
Когда мне уже не на шутку становится душно и жарко, я уже не мелочусь и буквально вырываюсь из рук темнокожего парня и скатываюсь на пол с матрасов, на которых мы и спим с моим парнем. Не зря я все-таки затеяла ремонт. Здесь стало так уютно (по крайней мере, уютно настолько, насколько это можно было) и так по-семейному, словно я и Луис действительно были женаты. Эта мысль грела меня, но буквально спалить меня собиралось солнце, а также духота в комнате.
Поспешив как можно быстрее открыть большое окно в комнате, я и не замечаю, как лежащий на кровати парень с ухмылкой расположился, глядя на меня. Открыв настежь окно и почувствовав дуновение ветра, я поворачиваюсь и смотрю на Луиса, что укрывался темно-зеленым одеялом.
— Доброе утро, — произношу первой я, не спеша идти обратно в постель. Точнее, я даже не думала об этом. Мне надо было быстрее одеться в свою удобную и повседневную одежду, а затем идти помогать остальным на улице, ожидая, когда Марлон объявит о скорейшем выходе за территорию.
— Я бы проспал и до «доброго дня», но кто-то нарушил мой сон, — подняв бровь, говорит Луис.
— Кто рано встает… — хочу начать я, но тут же была перебита парнем.
— Этим ты меня не проймешь. Лучше иди обратно ко мне, — Луис ложится на спину и поднимает руки в стороны, намекая, чтобы я вновь оказалась в объятиях.
— Как и этим ты меня, — я не сдерживаю улыбки. — Мне нужно сегодня закончить дела, а затем мы можем провести вечер. Я уже придумала слова к твоей новой песни. Надеюсь, что у меня выйдет не хуже, чем у Минервы.
— Я так не думаю, — поняв, что я твердо намерена не лениться, Луис присаживается на матрасах и облокачивается на несколько мягких подушек, что он собирал из комнат, где они больше не требовались, к сожалению. Никогда не понимала подобного. Мне хватает и одной подушки, а этому нужно больше пяти штук. Так еще и в придачу я. — Тем более, что у меня еще нет песни «Луиса и Софи».
— Что же, сегодня вечером она появится, — подобные вещи, которые мы делаем вместе с ним, всегда дарили мне счастье и радость. Словно в этом мире еще можно что-то вернуть. — Конечно, когда ты закончишь свое «супер важное дело», которое затмевает мое «супер важное дело».
— Я же сказала, — примирительно посмотрев на парня, я продолжаю, — что как закончу дела, обязательно присоединюсь к тебе, и мы соединим слова с музыкой.
Луис посмотрел на меня, и в его карих глазах можно было прочесть благодарность и нежность. Этот взгляд много значил для меня, как для него моя поддержка. Я знала, почему он так на меня смотрит. Лишь я всегда воспринимала всерьез его увлечения, пускай выживание и было превыше всего. На последнее, как всем казалось, ему наплевать, ведь он частенько ленится и предпочитает игру на фортепиано.
Но немногие из подростков могли бы проявить ту физическую силу, которая требовалась при установке ловушек и при зачистке с большим количеством ходячих. Он умело обращался с «агентом Стулли», без особых усилий поднимал тяжести и разбирался в работе ловушек. На самом деле, не многие могли бы сделать то же самое в нашей школе.
Марлон стал лидером, когда нас осталось слишком мало в отличие от того, сколько нас было в начале апокалипсиса. Он умел распределять группы, хорошо разбирался в местности и знал несколько хороших мест, где было можно найти хорошие припасы. Минерва, Вайолет и Броди отвечали за рыбалку. Руби была врачом. Я, Аасим и Митч были охотниками. Мы хорошо управлялись с арбалетами и были метки на глаз, поэтому каждая наша охота была прибыльной. Омар был поваром. Луис, как можно уже понять, был главным за все ловушки по территории. А Вилли и Теннесси иногда подменяли друг друга на посту.
Конечно, это были нечеткие обязанности. Порой мы помогали друг другу, увлекались чем-то еще (я, например, любила свои теплицы и мне иногда помогает Руби), а также могли меняться в случае чего. Например, сегодня. Марлон уже выбрал людей, которые сегодня идут с ним на поиск тех припасов, которых собственными руками не добудешь. Изначально, идти должны были я, Броди и Вайолет. Однако последняя сослалась на плохое самочувствие, предложив сегодня мне помощь в теплице, и потому сегодня вместо нее сегодня идет моя сестра-близнец, с которой мы были очень близки, но разными по характеру. Она, милая и даже не способная убить ходячего, и я, порой гиперактивная, громкая и могу дать отпор, если оно требуется, когда Минни даже этого сделать не могла в свое время.
— Хорошо, — из моих размышлений меня вырывает Луис. — Я бы пошел с тобой, но…
— Луис, успокойся. Лучше закончи эту песню, иначе ты никогда не заткнешься, — пытаюсь усмирить своего парня, который не любил выставлять себя передо мной бездельником. Но я то знаю, что всю свою работу в виде смены ловушек, которые нам не раз спасали жизнь, он уже закончил. Лично для меня это уже было достаточным.
— Хе-хе, — чуть щурится он, посмеиваясь, — да, не замолчу.
— Если ты не против, то сейчас я оденусь и пойду помогу остальным. И не забудь про завтрак, — говорю я парню, в это же время переодеваясь из пижамы в свою повседневную одежду в виде джинсовки с капюшоном, что я надела поверх белой футболки, и черных джинс с кроссовками. Все это время я чувствовала внимательный и изучающий взгляд Луиса. Зная, что отговаривать его отвернуться уже бесполезно, я забила на него, уже не стесняясь при нем переодеваться.
Перебросившись еще парой слов, я выхожу на улицу, чувствуя не столь тяжелый воздух, чем в школе. Конечно, мне нравилось жить в более теплом месте, где всегда солнце и где зимы легко переносимы. Однако, два года назад что-то пошло не так и зима была очень жестокой, унеся за собой несколько подростков, что погибли от пневмонии. С тех пор мы готовились к любой зиме, что даже не прогнозировала никаких тяжелых морозов, пурги и снегопада, что мог просто замести тебя. Даже не знаю, как мы все не погибли в ту зиму.
Ко мне подходит Минерва и обнимает меня. Пусть мы и были близняшками, помимо характеров мы отличались почти незаметными отличиями и во внешности. Она была на несколько сантиметров выше меня, а при мне были более женские черты в плане фигуры. У нас были немного разные проборы волос (мы с ней вместе оставляли волосы на боку) и по-разному обращались с волосами. Я, наплевав на опасность, часто оставляла их распущенными, пряча за джинсовкой. Минни связывала волосы в хвост и перекидывала через плечо. Мы с ней единственные были обладательницами длинных волос, а кроме этой мелочи, еще и семьей. У нас был сводный брат Тен и мы втроем были невероятно счастливы, что мы были друг у друга.
— Ты проснулась, — услышав голос любимой сестры, я улыбаюсь. — Я для тебя оставила завтрак на столе и почистила твой арбалет от крови, пока ты спала. И еще сделала несколько стрел к нему.
— Ну что ты. Не стоило ведь, — мне была приятна забота Минни, но с арбалетом я могла бы справиться и сама.
— Для тебя времени не жалко. Но, — хитро улыбнувшись, Минни смотрит на меня. Я уже по инерции закатила глаза, вспоминая, что эта девушка никогда ничего не делает просто так, — сегодня ты посидишь с Теном, пока Вайолет будет у меня.
— Господи, ладно-ладно, — попытавшись избавиться от подробностей, быстро соглашаюсь я. — Когда Марлон собирает нас?
— Через час. Поэтому постарайся уладить свои дела при школе, потому что это надолго, — говорит Минерва. — Я тоже улажу.
— У тебя то что? — спрашиваю, слегка покосившись.
— Вайолет! — отвечает она, уже отбежав на несколько метров, со счастливой улыбкой на лице. Да уж, они были потрясающей парой. Впрочем, как и мы с Луисом.
Решив взять свой завтрак и никому не мешать заниматься своими делами, я сажусь за стол и чувствуя едва теплую еду в тарелке. Видимо, завтрак с Луисом мы действительно пропустили со своим странным режимом сна. Не успеваю я даже насладиться одиночеством, как ко мне подсаживается Тен, принеся коробку с карандашами и альбом.
— Хэй, привет, — улыбаюсь я своему брату. Мне всегда нравилось быть с ним, ведь в свои девять лет он был не хуже взрослого. Точнее, своими рассуждениями об этой жизни. Его теории и мысли было интересно слушать, а не согласиться с ними было сложновато. Из него рос настоящий философ.
— Привет, Софи, — слышится голос мальчика. — Я тут кое-что нарисовал. Что скажешь? Может, есть какие-то недочеты?
— О, милый, я ведь сама любитель, — чуть смеюсь я, беря в руки рисунок Тена. Вроде обычный рисунок для ребенка в его возрасте, но можно было заметить потенциал в этом простом наброске. Правда, с пропорциями человека у него были проблематично, но чего стоит ожидать от девятилетнего мальчика.
— Неправда, — не соглашается со мной Тен. — Ты очень красиво рисуешь. Забыла, как ты нарисовала мой портрет?
— И запорола тебе нос? Ну да, такое не забыть, — брат легко рассмеялся.
— Ну что там с моим рисунком? — ему уже не терпится услышать мое мнение и, честно, мне это льстило.
Отставив тарелку в сторону, я кладу рисунок на стол перед собой и беру карандаш, кое-где немного подрисовывая или, наоборот, убираю с помощью ластика, чтобы исправить недочет.
— Вполне неплохо, — хвалю я мальчика. — Но с анатомией у тебя проблемки. Думаю, что со временем и опытом это пройдет.
— Спасибо, Софи, — кивнув, мальчик забирает рисунок и начинает рисовать следующий рисунок, не собираясь от меня отсаживаться. Собственно, уходить я тоже не собиралась, чтобы доесть свою порцию.
Пока все расходились по своим делам, я же только приступила к завтраку из-за Луиса, который вновь не давал мне во время встать. Кстати говоря, он обещал проводить меня на вылазку. Посмотрим, успеет ли он, потому что-либо он вновь увлечется игрой на пианино, либо банально заснет и не будет просыпаться до тех пор, пока его не растолкают.
Закончив с завтраком, я оставляю Тена наедине с собой. Здороваюсь с Вилли, Омаром и Руби по пути к теплице, где я хотела уединиться среди своего маленького рая и с сигаретой в руках. Да, мне только шестнадцать, на дворе апокалипсис, а я обзавелась пагубной привычкой, о которой знает только Луис. Пускай он этого и не одобряет, но все же не стал препятствовать мне, понимая, что это бесполезное занятие. Конечно, он волновался о моем здоровье и прочее, но и врать то я ему не хотела.
Впрочем, волноваться обо мне на сегодняшний день Луису незачем. Мне не предоставилось возможности пустить дым в легкие, ведь в теплице была Вайолет, ухаживающая за растениями и собирая созревшие плоды, если они, конечно, есть. Жаль, что их не было на лимонном дереве, над которым я чуть ли не трясусь. Возможно, что это было глупой идеей попытаться вырастить лимоны, но все же я не отчаиваюсь.
Вайолет замечает меня и приветливо махает рукой, а после продолжает возиться с растениями.
— Все в порядке? — спрашиваю я, заметив неважный вид девушки.
— Наверное, простудилась, — делится своими мыслями Вай. — Но да, все хорошо. Наверное схватила простуду, когда Минни в реку столкнула.
— Столкнула? — я слегка улыбаюсь, приподняв бровь.
Вайолет коротко засмеялась.
— Мы решили устроить водные процедуры, — рассказывает Вайолет с милой улыбкой на лице. Так приятно знать, что Минерва нашла свою любовь и причем взаимную. Очень заметно, как Вайолет сохнет по моей сестре. — Потому-то мы вчера и без улова пришли. Всю рыбу распугали. А Марлон из-за этого и взбесился, потому и надо идти на эту вылазку. Ну, а состояние не ахти, сама видишь.
— Долго ругался? — спрашиваю я, вспоминая, каким вспыльчивым мог быть наш лидер, видя, что из улова ничего хорошего.
— Нет, конечно, недолго. Но все равно было забавно смотреть на это, — усмехается блондинка, откладывая лейку и беря садовые ножницы. — Было бы куда хуже, если бы Аасим с Митчем не принесли улов. Кстати… А куда ты с Луисом пропала?
Я ловлю хитринку в глазах Вайолет и тут же усмехаюсь, с шуточным укором смотря на подругу.
— Понятно все с вами. Надеюсь, вы хотя бы не в реке купались. Она холодная.
— Учту. Но мы просто собирали травы, — говорю я, чтобы Вайолет больше не смела шутить про нас с Луисом. Точнее, о том, о чем она подумала. А подумала она явно не о том, что было на самом деле.
— Травы? — слегка удивляется Вай. — Для чего? Неужто наркобизнес затеяли?
— Да не в этом смысле, — смеюсь я. — Умеешь ты все с ног на голову перевернуть. Я прочитала в одной книге рецептов про один чай. И, конечно же, опробую я его на Луисе.
— Вот почему ты вчера вместе с Омаром готовила… — вспоминает Вайолет, избавляя от лишних листочков растения. — И у Луиса за ужином странная рожа была…
— Как можно понять, ему не понравилось, — легко пожав плечами, я пробегаюсь в последний раз по своей пышной и зеленой гордости. — Я пойду уже. Скоро выходить.
— Да, конечно. Я скоро подойду. Сейчас закончу с ягодами, — отвечает Ви.
После того, когда я проведала Вайолет, ко мне приходит понимание, что делать мне особо нечего. Оставалось чуть меньше получаса до вылазки, а бездействие меня напрягало. В общем, я могла выделить немного времени для себя.
Я решаю дойти до малопосещаемого места в школе. Можно сказать, что сюда вообще никто не ходит. Правда, там уже все заросло. Ранее, до начала апокалипсиса, там располагалось футбольное поле. Отчетливо помню, как я вижу здесь играющих двух мальчиков, что назывались лучшими друзьями — Луиса и Марлона. Та картина отпечаталась в моей памяти навсегда. Детство, пусть и тяжелое, но детство, ведь еще не было никаких нашествий мертвецов. В тот день я сюда только прибыла, и нам показывали окрестности и рассказывали про школу-интернат имени Эриксона.
Сейчас же не было ни единого намека на то, что здесь когда-то проводили уроки физкультуры и играли в футбол. И как раз из-за ненадобности этого места для всех учеников, это было моим идеальным местом на данный момент, чтобы уединиться и насладиться первой сигаретой за этот день.
Моя первая сигарета в моей жизни, как ни странно, была в девять лет. В том возрасте я еще была спокойным и тихим, непонимающим сверстников, ребенком. Мне не были интересны их игры, пустые разговоры и дурацкие шутки. У меня были проблемы с общением с ними, а моя сестра страдает до сей день синдромом Стокгольма, который однажды сыграл злую роль и отправил всех нас троих (то есть я, Минерва и Теннесси) в этот интернат. История в подробностях весьма неприятная, которая навсегда отвадила Минерву от мужчин. Мне не очень нравится вспоминать причину того, как мы оказались здесь.
Возвращаясь про начальную тему. Мне не было интересно с детьми моего возраста, а те, кто были постарше, считали меня за одну из них. В общем, мы нашли общий язык и в девять лет я тусовалась с ребятами примерно четырнадцати-пятнадцати лет. Одной из них была Эмма. Милая девочка с белокурыми волосами и рукой, что была обрисована узорами из хны. И ее привычкой было курение. Само собой, я не отказалась попробовать. Более того, я сама попросила, а девушка, усмехнувшись, дала мне на пробу. Тогда мне не понравилось и больше я не решалась брать сигареты даже в руки. Эмма была мне близкой подругой, а когда она погибла, меня настиг траур и, покопавшись в ее вещах спустя несколько лет, нашла две пачки сигарет и зажигалку. С тех пор я иногда курила, если, конечно, было что.
Спустя несколько минут я докуриваю сигарету и бросаю бычок в кустарники, предварительно затушив. Я не решаюсь сразу возвращаться к друзьям, чтобы те ничего не унюхали. Вместо этого я опять коротаю время за прогулкой и в раздумиях. Когда я бываю одна — часто молчу и много думаю. На людях я всегда разговорчивая и веселая, но стоит мне остаться одной такого больше не наблюдается.
Мне вспоминались многие вещи. Мои родители, например. Живы ли они или мертвы? Отправив нас в школу, они целый год нас не навещали, а потом наступил апокалипсис. С тех пор, возле ворот Эриксона, я их больше не видела. Или мои умершие друзья. Мне было жаль, что я не была способна спасти их. Тогда я поклялась, что никогда более не дам никого в обиду.
Или вспоминаю, как я сошлась с Луисом.
Нам было четырнадцать, когда мы осознали, что у нас не просто дружба. Но не признавали этого. И, в конце концов, как-то все само так сложилось, что мы стали парой. Я читала книгу, Луис играл на пианино. Все как и всегда. Но тогда парень забылся и разговорился настолько, что даже не поняв этого, сказал мне признание в любви. Ну, а что я? Я лишь посмотрела и сказала:
«Круто. Я тоже люблю тебя».
«То есть, — Луис подмигнул, — не как друга?»
«Ну конечно не как друга, идиот. Как брата.»
«Что…»
«Да пошутила я.»
«То есть, мы теперь пара?»
«То есть да, мы теперь пара.»
Вспоминая тот момент, на моих губах появляется улыбка. А потом я понимаю, что время вышло и пора идти к воротам, где уже должен ждать Марлон. Да, он и Броди уже ждали меня с Минервой. Помимо них, там уже стоял Луис с рюкзаком в руках и, удивленно приподняв бровь, я вопросительно смотрю на него.
— Э-хе-хе, не думай, что я иду с вами, — ухмыляется Луис, а я наигранно закатываю глаза. — Просто собрал тебе вещички, которые нужны будет.
— Ладно, посмотрим что там, — зная Луиса, лучше всего посмотреть, иначе можно наткнуться на непредвиденные сюрпризы.
Открыв рюкзак, я замечаю несколько листов, карандаши, нож и кофту. Я посмотрела на Луиса, а потом опять на рюкзак. Марлон и Броди переглядываются, уже явно чего-то ожидая.
— То, что нужно! — воскликнув, я закидываю рюкзак на плечо. — Спасибо.
— Бумага тебя явно не защитит, — говорит Марлон, а я лишь смотрю на него глазами, выражающие только одно «дебил», как выражали глаза и Луиса.
— Ну, а закиданный мешок разным барахлом ей особо тоже ничем не поможет. Это вы с Броди такие паникеры, что таскаете с собой даже кусок мыла, — от услышанного я прыснула со смеха, резко отвернувшись к Луису, чтобы не показывать Марлону того, что над ним смеются. Его это очень задевает, особенно разговоры про его прическу.
Луис отходит на несколько минут, чтобы принести мне мой арбалет. К тому времени уже приходит Минерва, с сумкой через плечо и таким же арбалетом, как и у меня. Теперь все были в сборе, а потом еще подбегает и Вайолет, чтобы пожелать удачи своей девушке. Пока они там обнимались и прочее, я требовательно смотрю на Луиса.
— Что? — не понимает он.
— Ну ты и тормоз, — буркнула я и подхожу, чтобы заключить его в объятия.
— Нет, это ты тормоз, — он приподнимает мою голову, заглядывая мне прямо в глаза и накрывает мои губы своими. На секунду по моему телу проходит разряд тока, а затем я отвечаю на поцелуй и после кашля Марлона мы отстраняемся.
— Что-то всех любовь да любовь, — улыбается Броди, которую картина двух парочек ни разу не смутила. Она бегло смотрит на лидера общины, а затем на меня. И я понимаю эту хитринку, подмигнув своей подруге. Минни и я знали, что Броди неровно дышит по отношению к Марлона. Ровно также, как и Руби к Аасиму. Но последняя очень рьяно относилась к неудачным подкатам Аасима.
— Что же, мы пошли, — говорит Марлон. — Завтра вернемся.
— Буду ждать, — произносит Луис и, кинув последний взгляд на меня, уходит. Я улыбаюсь ему вслед и чувствую себя невероятно счастливой, что да. Он действительно ждет меня.
Уже скоро мы оказываемся за территорией школы, отходя все дальше и дальше. Я уходила далеко от дома, еще не понимая, что веду себя на верную погибель. Не понимая, что скоро всем будет казаться, словно тех близняшек никогда и не было. Не подозревая, что мои теплицы падут, лимонное дерево зачахнет, а веселых дней в этой школе больше не будет так часто. Не понимая, что с моим уходом Луис будет искать утешение во снах, чтобы снова увидеть меня там.
***
С наступлением темноты Марлон сказал, что самое время готовить ночлег. Мы развели костер, разложили спальные мешки и устроились около теплого пламени. Довольные своим хорошим уловом и полезными находками, мы разболтались и беседовали на разные темы. Даже наш лидер уже не был столь строг, как он обычно любит это делать, и даже шутил с нами.
Мы с Минервой все пытались как-то сделать так, чтобы Броди осталась наедине с Марлоном или хотя бы чтобы они бурно о чем-то разговаривали. Но девушка лишь грозно кидала на нас взгляды, постоянно краснея, так что с сестрой у меня ничего не удалось.
Впрочем, все могло пойти так дальше. Я и Минни шутили на темы, которые поймем лишь мы, заставляя краснеть Броди и ничего не понимать Марлона. Или слушать интересные истории Марлона перед сном, а Броди бы фантазировала, предлагая нам интересные выборы. Но… Это оказалось последней ночью, когда я видела хоть кого-нибудь из школы Эриксон.
Непонятные шаги, треск веток, отдаленные разговоры… Мы вчетвером переглядываемся, а затем Марлон и Минерва резко начинают все уносить и тушить костер, пока я и Броди испуганно переглянулись. Увидев, что у моей подруги вот-вот начнется паника, я силой увожу ее в некую небольшую яму, которая была здесь. Зажав ей рот руками, я старалась продержать ее как можно времени, чтобы нас никто не заметил.
— Броди, пожалуйста… — я чуть ли не молила ее, пребывая в том еще испуге. — Сейчас не время. Борись с собой, дыши…
Я чуть не вскрикиваю, когда рядом падает Марлон, держа на готове лук. Я смотрю на него, продолжая удерживать Броди и понимаю, что до моих ушей доносится разговор неизвестных людей и Минни… Почему она там осталась?!
— Марлон, помоги мне, — прошу я парня и тот сразу же помогает, пока я выглядываю, как обстоят дела. Было почти ничего не видно в темноте. Я едва разглядела двух высоких людей, явно больше тридцати лет. И свою перепуганную сестру, но так упорно не показывающая этого.
— Привет, милая, — слышится мужской голос. Меня всю передергивает от этого тона и этих слов, особенно обращенных в адрес моей сестры, прекрасно понимая, что эти слова ее способны разозлить.
— Не называй меня так, — грубо чуть ли не рычит Минерва. — Лучше уйдите сейчас.
Я понимаю, что одной мне не справиться. Я ухожу обратно в яму.
— Марлон, что делать?! — кое-как не переходя на крик, мой голос зверски дрожит. — Мое оружие осталось там. Только у тебя лук.
— И что ты предлагаешь? — Марлон явно понимает мой намек, но боится не меньше моего того, что может произойти.
— Пожалуйста…
— Хорошо. Но сама не выходи отсюда, — тяжело вздохнув, дрожащими руками держа свой лук, Марлон выходит из укрытия, направляя на неизвестных нам людей.
Паника Броди передавалась и мне. Она уже сама закрывала себе лицо руками, подавляя всхлипы. Жутко переволновавшись, я решаю не бездействовать. Вместо этого, пока Марлон ведет переговор с незнакомцами, я подкрадываюсь сзади них, чтобы отвлечь и мои друзья могли сбежать.
Это были мужчина и женщина. Настроены они было подозрительно, словно они хотели что-то получить от нас. Они вели какой-то разговор про общину, свиней и пшеницу. Это лишь обрывки, которые я уловила. Подкравшись, я с разбегу прыгаю на спину женщине и стараюсь нанести точный удар, действуя так, словно это была не я. Но незнакомка быстро и слаженно перехватывает меня, скрутив и положив на землю, удерживая меня в таком положении. Она наводит на меня пистолет, сняв с предохранителя.
— Софи! — выкрикивает Минерва. — Не трогайте ее!
— Идем с нами. И обещаю, я прощу вам этот глупый поступок вашей подруги и предоставлю хорошие условия. Взамен требуется лишь сражаться за нас.
Я ничего не вижу, поскольку закрыла глаза, чтобы те не уткнулись в грязь. Я и без того чувствую, как из моего носа течет кровь от сильного удара носом об землю. Но понимание этого до сих пор не пришло. По всей видимости, у меня лишь шок. И страх. Который накрыл меня с головой, чуть ли не оглушая.
— Как можете заметить, — мужчина усмехнулся, — ваша подружка очень боевая.
— Да иди ты… — кое-как кряхчу я.
Я слышу боевой клич и звуки борьбы. Я стараюсь выбраться из хватки моей противницы, но мало что выходит. Но когда я слышу еще один крик, со стороны Минервы, я осознаю, что с ней что-то сделали. Наплевав на то, что прямо сейчас нас могут настигнуть ходячие, я начинаю кричать, просить отпустить нас и брыкаться. А затем я чувствую, как что-то тяжелое ударяется об мою голову, перед глазами резко темнеет, как и уходящее куда-то сознание.
***
— Ну что, Марлон, — победно возвышаясь над парнем, Лилли показывает рукой на то, что сделала она и ее товарищ Абель. — Мне очень понравился их боевой дух. Ну, в отличии от твоего. Ты так и не попытался спустить стрелу.
Дрожа, пытаясь осознать все, что здесь происходит, парень действительно крепко сжал стрелу и даже в испуге не смел отпустить ее. Увидев, как они быстро и оперативно справились с такими на вид крепкими девушками, Марлон понимает, что перевес сил у неприятелей.
— В общем так, — к нему обращается Абель, чей хриплый голос пугал парня, — мы предлагаем тебе обмен.
Сглотнув, Марлон спрашивает:
— Какой?
— Мы возьмем этих прекрасных девиц, — теперь послышался холодный, но в то же время спокойный голос Лилли, — а я и мои люди оставляют тебя в покое. И твою школу, разумеется, тоже. Вот так: двое человек, взамен на безопасность.
-Откуда… Откуда вы знаете про школу? — голос Марлона надломился и он опускает лук, как и голову, чувствуя слезы на глазах.
— Мы следили за вами долгое время, — отвечает Абель. — Нам нужны бойцы. И мы возьмем этих двойняшек. И только. Но если ты прямо сейчас не согласишься, то придется худо всем вам. Лишние бойцы нам тоже не помешают. И твоя плачущая подружка в укрытии тоже.
Марлон испуганно переводит взгляд на яму, откуда выглядывала Броди.
— Выбирай. Либо две девочки, либо вся община. У тебя мало времени.
Марлону пришлось сделать тяжелый выбор.
