***
Какое-то время бесцельно посидев посреди поля, я поднялся на ноги и медленно побрел в сторону дома, утерев дорожки слез со щек. Все умирают. Родители чаще всего покидают своих детей, а не наоборот. Так устроен мир, живые существа смертны. Я вздохнул. Было больно и горько, что Скиадрам мертв, и меня не успокаивала даже Техника Души Дракона, проведенная им. Ведь, по сути, жизнь учителя и других сейчас — обманка. Я просто… наверное, я был не готов принять тот факт, что драконы тоже умирают. Любопытство, то самое, что сгубило кошку, не позволило мне пойти напрямую к горе, рядом с которой располагался наш маленький уютный домик, а заставило сделать небольшой крюк, чтобы все-таки заглянуть в деревню. Возможно, мне следовало послушать незнакомца и четко следовать, куда нужно, но я ведь умник — я не понимал значение слова «нельзя», а потому вышел спустя какое-то время прямо к деревне, в форме тени за совсем небольшое время добравшись до нее. Чего мне теперь бояться, в самом-то деле? Оказалось, даже в моем привычно урезанном спектре эмоций осталось место страху. В той деревне все были мертвы. Я не стал заходить в нее, тихую, будто заснувшую с виду, настолько четко почувствовал ауру смерти — люди, животные, лес… все погибло рядом с ней и в радиусе почти половины километра вокруг. Это был самый страшный из снов, что посещали меня — я развернулся и ушел, не оглядываясь. В моей памяти не задержался этот эпизод. Думаю, это была своего рода психологическая защита. Я почти не вспоминал о нем и не осознал толком, что видел тогда. Уже была ночь, когда я добрался до дома, пообещав себе, что буду остерегаться тех видов магии, что чувствовал сегодня. Скорее всего в деревне все были мертвы именно из-за моего провожатого путешественника. И Игнил не зря просил нас с Нацу не трогать Аматерасу. Путешественник ведь не выглядел… я не мог почувствовать его, но я видел… Но почему?.. Должен ли я был все-таки наступить на его тень, чтобы узнать истину? Навстречу мне из теплого дома в ночнушке выскочила Анна, падая рядом на колени и обнимая. Она плакала и говорила, что волновалась, извинялась передо мной за что-то, но я лишь похлопал ее по плечу, какое-то время, правда, понежившись в объятиях. Спустя какое-то время высыпали остальные — растрепанные ото сна ребята и бледный, какой-то заторможенный Стинг, что вышел последним. Мы с ним переглянулись, после чего Анна потащила меня в дом, подгоняя и остальных. — Я дома, — сбросив сандалии на входе, прошептал. — С возвращением, — Венди повисла на мне, обхватив руками за талию. Я осторожно придержал ее, проходя в небольшую светлую гостиную. Я не был голоден, ничего не хотел. И повалился спать даже не переодевшись. На следующий день меня строго погнали отмываться в еще холодной бане, но я захватил с собой не сопротивляющегося сонного Драгнила, решив проблему с недостатком теплой воды. — Роуг, а ты че делал-то вообще все это время? — почесал он макушку. — То же, что и Стинг, — расплывчато ответил, одевая чистые сменные вещи, — просто пришлось задержаться. — А-а, — глубокомысленно потянул Нацу, сидя на полу. — Ниче не понял. Стинг нам не рассказывал. — М, — я вздохнул. — Считай это последней тренировкой с наставником. — О, здорово! — такой ответ его больше удовлетворил. — Значит, ты стал сильнее? Смахнемся?! — Давай попозже, — устало улыбнулся. — А… Ладно. — Огненный сник, как-то очень уж понятливо перестав доставать меня. После завтрака вместе с Венди и Гажилом они куда-то смылись, заговорщицки перешептываясь, я же послушно последовал за Эвклифом, требовательно посмотревшим на меня и направившимся прочь, в лесок. Там мы молча сидели рядом с высоким деревом, у которого любила плести венки Венди, когда мы занимались с Анной «уроками». Я, не выдержав, развалился прямо на траве, рассматривая голубые клочки неба сквозь раскидистые ветви. Было такое чувство, что у меня вообще нет сил ни на что. Только лежать бы… прикрыв глаза… — Ты убил Скиадрама? — тихо спросил Стинг. Я дернулся. Расслабленность исчезла. — Нет. — Нет?! — я едва успел, среагировав, сесть, как Эвклиф схватил меня за плечи, с силой тряхнув. Я широко распахнутыми глазами смотрел на его перекошенное лицо и чертовски медленно соображал. Мысли будто склеились и все разом прилипли к чему-то статичному. В голове от громкого вскрика звенело. — Ты выслушаешь меня? — тихо спросил. — Как ты можешь быть таким спокойным, — прошептал отчаянно. Нехотя, он «освободил» меня и я благодарно дернул уголками губ, прищурившись. Мы удобно расположились друг напротив друга. И я начал рассказ. Я не видел смысла скрывать от него что-то. И радовался, что имел возможность запомнить то, как все было на самом деле. Я сказал ему все, что узнал от наставника, умолчав лишь о второй встрече со странным человеком, что помог Скиадраму и, вероятно, Вайслогии, поместить в нас лакримы, и о самом процессе «помещения», в результате которого я очнулся кем-то, отдаленно напоминающим человека. Мне показалось, что это совсем бесполезная информация, особенно с условием нашего скорого путешествия на неопределенное количество лет вперед через Врата Затмения и того, что я снова человек, а драконья и людская магия во мне уравновешены. Не знаю, на сколько мы переместимся, но, определенно, тот парень в тоге столько не проживет. А я уже, думаю, не превращусь в дракона, благодаря Скиадраму. Я рассказал про Акнологию и то, для чего все это было начато. — Значит, — голос Стинга дрожал, — ты хочешь сказать, что Вайслогия — лжец?! А, может быть, это Скиадрам изменил твои воспоминания?! Я… Я не… Меня будто мешком по голове стукнуло и уронило на землю. Это предположение показалось мне вполне разумным. Как говорится, есть три стороны: моя, твоя и правда. И где же… правда сейчас? Я схватился за голову, судорожно пытаясь вдохнуть. Я был совсем не готов оказаться дезинформированным. Снова. Я не мог, просто не мог упустить что-то, я так хотел понять этот мир и запомнить происходящее, определить свое и чужое, разделить, что просто потерялся от мысли, что все не так, как кажется. Это страшно — осознавать, что твоя память не принадлежит тебе. Тем более… эта лакрима… я не помнил, что произошло — как именно она оказалась во мне. Мне меняли память… получается… дважды? Стоп. Именно наличие того самого парня в тоге подсказало мне, что мои воспоминания — не ложь. Их голоса, когда я очнулся с «пробелом» в памяти. Его странная аура, слишком четкие воспоминания о нашей небольшой прогулке. Ощущение… смерти в его ауре… И то, как он шел, будто специально не давая мне коснуться своей тени. И деревня… Скиадрам не менял мои воспоминания. Я поднял уверенный взгляд на Стинга и глубоко вздохнул. Скиадрам не менял мои воспоминания. Я твердо знал это. И он все понял. В тот самый миг, когда наши взгляды встретились, я знал, он уже все понял. — Это правда! — воскликнул я. Стинг резко рванулся ко мне, на ходу создавая Коготь Светового Дракона в руке. — Я тебе не верю! — он верил. — Рев Светового Дракона! — едва мы успели отскочить друг от друга. — Рев Теневого Дракона! Остановись, ты ничего этим не добьешься! — Докажи! Докажи, что это правда! — КАК?! Мы находились достаточно далеко от дома, и тем более — от речки, куда пошли ребята. Так что Стинг в состоянии ярости вполне мог меня прихлопнуть, если ничего не предпринимать. Просто уклоняться не получалось. Я пытался от него убежать, но, намеренно падая, Эвклиф буквально вытаскивал меня из теней, не давая времени скрыться. Почему все всегда вынуждают меня сражаться? «Укус», «Коготь», «Клык», — что только не прозвучало, пока мы самозабвенно бегали друг за другом, убегая все дальше от тех, кто мог помешать. Я поскальзывался на траве, прятался за деревья — Стинг ломал их и прыгал по веткам, пока солнце слепило меня, когда я пытался его разглядеть. — Вайслогия не мог так поступить! Зачем это было нужно?! Почему?! Упав на колени, Стинг посмотрел на меня с неожиданным отчаянием. Я остановился в двух шагах от него, хрипло дыша. Мы выбежали на какую-то полянку совсем рядом с началом горных возвышений. Далеко же зашли. — Наверное, — переводя дух, я утер пот со лба. — Они хотели сделать это, чтобы мы стали сильнее и свыклись с мыслью, что- Я не успел договорить, как Эвклиф, воспользовавшись отвлекающим маневром, хитро, но немного безумно оскалился и сделал подсечку, снова атакуя. В лоб. Я судорожно дернулся, изгибаясь и едва уворачиваясь от удара, но переносицу все равно резануло болью. Это уже серьезно. Прошлые синяки и ссадины не казались мне столь опасными, сколько это. Схватившись за появившуюся царапину, хотя, полагаю, это было больше, чем царапина, я повалился на землю, а Стинг уселся сверху, занося руку для еще одного удара. И замер. Мы тяжело дышали, глядя друг другу в глаза. — Это правда, — обреченно выдохнул он. — Даже если я ударю тебя еще и еще, она не изменится. — Ага, — судорожно стирая с лица кровь, я пытался перевернуться на бок. Стинг скатился с меня, упав на траву, после чего медленно поднялся на четвереньки. Сев и утерев кровь с лица, поняв, что умирать пока не собираюсь, я вздохнул, глядя на него. Такой… потерянный. Стинг смотрел на свои руки и я прекрасно понимал, о чем он должен думать сейчас. Его руки были в крови, но всего лишь в моей. Всего лишь в моей. — Ты не убивал Вайслогию. Осторожно приблизившись, я обнял разрыдавшегося мальчишку, не решившись больше ничего добавить. Эвклиф яростно отталкивал меня, пытаясь снова возразить, что не верит мне, и в то же время облегченно смеялся, от чего захлебывался возражениями. Впрочем, это была, скорее, истерика, да и оттолкнуть меня нормально он уже не мог. Да. Я успокаивающе гладил его по спине и он вцепился пальцами мне в рубашку, постепенно успокоившись. — Зачем он это сделал, зачем? Я тоже не хотел этого, Стинг. И я даже не знаю, обманул ли меня Скиадрам. Я не могу быть однозначно уверен в том, пытался он менять мою память, или же нет. Я не знаю. — Роуг… а ты же… ты же меня не обманешь? — осторожно отстранившись, но не отпустив меня, неожиданно задал вопрос Стинг. После чего из последних сил тряхнул меня, отчего мы оба повалились на землю. — Роуг, обещай! Обещай!!! Я предпочел бы больше никогда не слышать этот тон и не видеть такое отчаяние на его лице. Поэтому тихо ответил: — Обещаю. Не обману. Я и так никогда не хотел.***
Дома Анна с ужасом прикрыла руками рот, но мы уверили ее, что все в порядке, перед этим кое-как доковыляв обратно, поддерживая друг друга. Я на Стинга совсем не злился за этот срыв. Еще по пути, найдя ручей, мы смыли первичную грязь с себя, а я кое-как рассмотрел свое «разукрашенное» лицо, ухмыляясь бандитскому отражению. И как нос не сломал, Эвклиф, мастер по крутым шрамам, блин. Какой-то внутренний позер вынудил меня отказаться от помощи Венди с ее целительной магией. В знак… обещания, что-ли. Так что, полностью избавившись от прочих ссадин, переносицу я осторожно замотал бинтами. — Само пройдет скоро, — отмахнулся. А после ужина мы долго сидели за столом вшестером, мирно болтая ни о чем. Анна сказала, что завтра последний наш день здесь, после чего нужно будет «идти дальше». Куда, зачем — было сложно объяснить в двух словах, так что она не стала, сказав, что мы все увидим сами. Мы со Стингом переглядывались. Все были привычны к странствиям, так что никто не задавался вопросами. Но мы твердо решили рассказать все ребятам, когда придет время, если это не сделают их наставники. Завтра должны были прилететь драконы. Я узнал, что, после того, как Скиадрам и Вайслогия унесли нас, остальные тоже ненадолго покинули своих учеников, чтобы собрать больше эфира из воздуха для проведения Техники. Видеть, как остальные еще могут говорить со своими наставниками и травить себе душу не хотелось ни мне, ни Световому. Пусть они были по факту в тех же условиях, что и мы, сейчас как никогда ощущалась неожиданно выросшая пропасть. Ценить начинаешь только когда потеряешь… у них был шанс еще хоть немного сказать друг другу. Я же даже не попрощался с учителем толком. Я последние дни не провел с ним. Я не поблагодарил его, как следует. Забыл. Не успел. Он и так все знал, но все равно хотелось бы еще хоть на один день отсрочить прощание. Все долго не могли уснуть, поддавшись нашим упадническим настроениям. И если мой мрачный настрой, возможно, никто и не заметил бы, все же, поведение не слишком отличалось от обычного, да и лицо как всегда, как говорил Нацу, «кирпича просит», такое постное, то кислая рожа Стинга выдавала нас обоих. — Роуг, — боязливо позвала меня Венди, когда я только-только задремал, а болящая переносица перестала так уж сильно беспокоить. Стоп. Венди? Откуда у нас Венди? — М, — сонно прищурился, приподнимаясь на локтях и рассматривая застывшую в проходе Небесную. — Ты не спишь? — смутившись, спросила. Забавный детский вопрос. — Нет. Тебе тоже не спится? — тут же соврал шепотом, усилием воли прогоняя сонливость и садясь, хлопая рядом с собой по одеялу. Гажил постоянно ворчал, что я ее слишком балую. И что с ней вообще все слишком возятся, не только я, но я — особенно. Это, отчасти, было так, но я думал — а кто еще, если не я? И старался быть к Венди как можно мягче. Она заслуживала это. — Мне кажется, — подползая на мой футон на четвереньках, поделилась девочка, — что скоро произойдет нечто ужасное. Мне… так страшно. Венди зябко поежилась, вынуждая меня полностью скинуть с себя одеяло и укутать ее в него, будто в кокон. Небесная довольно жмурилась, постепенно успокаиваясь, но ночные шорохи тревожили ее: ветер, что дул в окна, шорохи ночного зверья, повылезавшего из своих нор. Будто это прямо сейчас должно случиться что-то страшное. Впрочем, кто знает, кто знает. Мои успокаивающие слова и объяснения природы каждого звука, в общем, не действовали, и когда снаружи ухнула сова Марвелл тихо взвизгнула от страха. Я стиснул зубы, задержав даже дыхание, так как понял — сейчас всех перебудит. — Эй, — шепот Нацу заставил и меня подскочить, он был ожидаем, но… все равно остался неожиданным. — Завали, головешка, — буркнул Гажил, и в его голосе было ни капли сонливости. — Заткнитесь оба, — Стинг тоже приподнялся на кровати. Никто из них, конечно, не спал сейчас. Просто лежали молча, слушая, как я тихо уговариваю поспать Венди. Я вздохнул. Мда. — Поспите хоть немного, ребят. Осторожно поднявшись на ноги и босыми ступнями прошлепав по полу до окна, распахнул форточку пошире и впуская прохладный ветер. А затем обернулся и, взглянув на детей, что смотрели за каждым моим шагом, неожиданно решил кое-что испробовать. Настало время испытать одну из своих идей. Раньше у меня не хватало сил и контроля для того, чтобы полноценно использовать эту технику, но я помнил, как легко удалось усыпить меня Скиадраму, и примерно понимал, как могу модифицировать ее. Мне все было интересно совместить заклинание сна с техниками теней, ведь тогда я смог бы легче исполнять его и расширить радиус действия. Смешно, но дольше всего я думал над тем, как обозвать это баловство. Все же, это уже не магия драконов, но и не простые техники, скорее всего, «слово» мне еще пригодится, не могу ведь я колдовать совсем без него. Я успокаивающе улыбнулся ребятам, поднимая руки и «ведя» ими поднимающиеся прямо с пола тени, клубясь, распространяющиеся по всему помещению, и едва-едва слышно прошептал: — Техника теней кромешника: Дрёма. Когда-то «кромешником», этим архаизмом, меня назвали в деревне, куда я в очередной раз пошел по поручению Анны. Теневая магия — не значит темная, но, что поделать, простые жители начали побаиваться меня после того, как я, поддавшись на уговоры, показал им, как управляю тенями как-то раз. Хоть с вилами не прогоняли, привыкшие к волшебникам, и то хорошо. Но расспрашивать больше не хотели, да и контактировали не больше, чем требовалось. Я глубоко вдохнул, вслушиваясь в ощущения и медленно повторил сплетение чар, что отвечало за магию сна, вспоминая уроки с Анной, когда я расспрашивал ее на счет магии заклинателей и просто магии людей. Тогда я пытался повторить это сплетение с помощью магии слова, но я никогда не был в ней силен. Да и банально не понимая суть заклинания без озвучки, конечно, ничего не добьешься. Теперь же… кажется, я понял. Магия пронеслась по комнате, смешавшись с тенями, и ребята медленно осели на кровати, прикрывая глаза. — Р-роуг? — еще сопротивляясь со сном, тихо позвал Стинг. — Спите, — уверенно повторил, — я обещал Венди, что однажды спою колыбельную. Гажил выразительно фыркнул. Это была одна из причин, по которой он и считал, что я излишне «ношусь» с девочкой, так как был свидетелем этого разговора. А сейчас действительно настало… Время исполнить обещание. Ведь… я грустно улыбнулся, осторожно опускаясь на край своего футона и укладывая медленно закрывающую глаза Венди удобнее. Ведь я не знаю, смогу ли исполнить его когда-нибудь потом. Ее предчувствия — свойство Небесной магии. Мне это не нравится. Что ждет нас там, за Вратами? Каковы станут… итоги битвы, что сейчас, казалось, была так близка? Акнология… — Однажды… «Летняя звезда потеряла путь, Заплутала меж детских грез. Потому ей приснился страшный сказочный сон…» Я открыл глаза, осматривая сонное царство. Тени развеялись, стоило мне закончить текст старой местной колыбельной, едва всплывшей в памяти. Юные Убийцы Драконов спали, как убитые, и я осторожно проверил дыхание каждого, испугавшись, что мог сделать что-то не так. Но нет, ребята мирно сопели, кто-то обнимая подушки, а кто-то пуская на них слюни… Нацу с Гажилом. Почти в одинаковых позах. Я прошелся, поправляя всем одеяла, так как ребят сморило прямо сидя и попадали они, кто как. Замер рядом с Венди, прикидывая, стоит ли перенести ее к Анне, но решил не тревожить девочку, сам осторожно выскользнув из комнаты. Зависнув в коридоре на минуту, я осторожно прилип к стене, сливаясь с ней, и пробрался на крышу, удобно устраиваясь на холодной черепице и рассматривая звездное небо. Где-то вдали все казалось, мелькало алое пламя, и я поспешил прикрыть глаза, дабы не путать цветные пятна, замелькавшие перед глазами, с еще какими-нибудь кошмарами. Так и задремал, проснувшись уже от первых рассветных лучей и сразу же зябко поежившись. Не удержав равновесие, едва не съехал с крыши, но вовремя сгруппировался, вместо падения ловко спрыгивая с нее. Приземление вышло на удивление мягким и бесшумным. Я замер, осознавая себя на четвереньках, и невозмутимо поднялся, отряхнув одежду. Вошел в дом, все еще ежась от холода, и подкинул дров в печь, раздувая угли. Было тепло, конечно, но мне — было холодно. Ночь выдалась излишне промозглой. Хорошо, что организм Убийцы Драконов крепче человеческого, но плохо, что даже так я могу хорошенько замерзнуть. Анна проснулась раньше, чем обычно, и по ее беспокойству я сразу понял, что потеряла Венди. Пока она не начала шуметь, я быстро метнулся на второй этаж, оказываясь перед девушкой. — Тс-с, — приложил палец к губам, кивнув в сторону нашей комнаты. Анна заглянула к ребятам, оглядела всех и медленно кивнула, на цыпочках проследовав вниз. Я спокойно спустился за ней. На кухне она совершала те же действия, что и обычно. Я сел за стол, подперев щеку рукой, и сонно наблюдал за девушкой, выглядевшей несколько бледновато. — Сегодня? — Ты вообще не спал? Вопросы прозвучали одновременно. Анна улыбнулась. Я неопределенно покачал головой. Отвечать не собирался, так что говорить снова стала она. — Да, как только взойдет луна. Ты ведь знаешь, что эта ночь — ночь Затмения? — Я помню, — кивнул. — Вы все… — Нет, — я поднял руку с раскрытой ладонью, призывая ее к тишине, — Техника Души Дракона запечатает воспоминания. Я тоже вскоре должен забыть события последних дней. Наверное. Некоторые, возможно, забудут намного больше. Скиадрам объяснил мне, потому что был уверен, что я забуду произошедшее, а мои воспоминания изменятся. Но, — я не стал выносить предположение о причинах, по которым это не произошло, — случилось, что случилось. — Ясно, — Анна расслабилась. — Значит, забвение после прохода через Врата Затмения… — Не слишком воодушевляет, — поделился с ней. — Не я придумывала, — девушка надулась. Драконы прилетели ближе к полудню. Опустились на поляну, на которую все мы, даже я со Стингом, высыпали, как обычно, шумной толпой. И почти сразу же исчезли. Замерцали, так, что мы не успели даже ничего сделать и понять. И я, и Стинг, неосознанно отступили на несколько шагов назад, дрожа от прокатившейся по лесу мощи. Гажил, Венди и Нацу упали на колени, оглушенные. Стояли, глупо моргая, а потом «отвисли», как ни в чем не бывало поднявшись предложив не стоять столбами и удивившись, что это с нами, такие мы… испуганные. Редфокс насмешливо проехался по нашей «неразлучности». Нацу сел прямо на землю, хмурясь, и с силой взъерошил волосы, пожаловавшись, что у него в голове будто блохи какие-то завелись. Внутри. Мы… не решились ничего сказать. Сердце колотилось, будто сумасшедшее. Сказать буквально ничего не получалось, так перехватывало дыхание. Видеть это все… еще раз… Черт. Венди весь день плела венки и что-то увлеченно мастерила вместе с ними — какие-то мелочи из шнурков, в чем ей помогал, неожиданно, Нацу, счастливый внезапному выходному и радостный, что Анна больше не заставляет считать. Он зависал иногда, как и Венди с Гажилом, будто бы забывая происходящее, теряясь в реальности. Они все терялись в реальности в какой-то момент, путаясь в самых банальных действиях и не понимая, что было пару минут назад. Техника Души Дракона не заменяла воспоминание сразу. Она не давала запомнить новое, работала с сознанием изнутри, повреждала память, как побочный эффект. Когда я смотрел на них, мне становилось реально страшно. Намного страшнее, чем я предполагал. Потеря воспоминаний все еще пугала меня: я слишком многое, казалось, забыл, и стремился в этой жизни удержать в памяти все, переживая определенные деформации сознания из-за обилия «бессмысленных» вещей. Память у «этого тела» была с каждым днем все лучше. В последнее время я все сильнее отделял свою прошлую жизнь от новой: той, где у меня не было иного пути, кроме борьбы, как бы я не бежал от нее. Но забыть свое прошлое… казалось мне ужасным. Я не мог лишиться его, я казался себе жалким и ничтожным, ведь все мои знания базировались на уже существовавших когда-то вещах и аналогиях, что станут бесполезны, если я лишусь части воспоминаний. Но я уверенно расправил плечи, не позволяя себе раскиснуть — если нужно, я готов заплатить своими воспоминаниями за жизнь учителя. Если они исчезнут просто не сразу, а спустя время — так тому и быть. Его душа запечатана, но драконы вернутся — и я верил, что, когда этот день настанет, они не покинут нас больше. Наберутся сил и продолжат жить, как жили, пока воспитывали нас. Смогут. Однако, выпросив у Анны блокнот и карандаш, я судорожным корявым текстом исписывал его, стараясь записать все, что казалось мне важным. Я не мог описать всю свою жизнь и сделал тяжелый выбор — плевать на мои прошлые воспоминания, я должен запомнить, что происходило с весны этого года, с момента, когда Скиадрам начал знакомить меня с людьми, и до сего дня. И кроме этого особенности, которые казались мне важными, наработки техник. — Эй, мелкий, — я уклонился от летящего в затылок камешка, легко сместившись в сторону, и обернулся на Гажила. Я слишком заработался? Странно. Вроде до следующего приема пищи еще далеко. — Да? — Тебя зовут, — отводя взгляд в сторону как-то смущенно, буркнул Железный. Я заинтересованно подбежал к нему, засунув блокнот в тряпичный мешок на поясе, как раз под его размеры, после чего проследовал до уже знакомой опушки, где любила сидеть Венди. Там уже стоял Стинг, с любопытством рассматривая что-то в руках Небесной, а Нацу горделиво сидел рядом с ней, теребя что-то, но висевшее уже на шее. Я с легкой завистью задержался взглядом на его шарфе, что недавно связала Анна, однако тут же заставил себя прекратить: нельзя поддаваться такой детской глупости. Память об учителе всегда со мной, и мне не нужен шарф, чтобы помнить о нем. — Ребята? — Смотри, братишка, — Эвклиф тыкнул пальцем во что-то, осторожно подняв «это» пальцами, бросил мне. Я завис. «Братишка». Он сказал… «братишка»? — Эй, осторожно! — воскликнул Гажил, дернувшись было, чтобы поймать, но я успел поднять руки, неловко поймав брошенную вещь сам. — Воу, — я восхищенно вздохнул. На черном кожаном шнурке был аккуратно зафиксирован хрустальный кристаллик, внутри переливающийся самыми разными цветами, стоило посмотреть через него на свет. — Это я нашел, — гордо оскалился Нацу, все еще пышущий самодовольством, — в речке, где купаемся обычно. Там под водой пещерка… — Я решила, что будет здорово сделать для каждого из нас что-то… что будет напоминать друг о друге… даже когда мы вырастем… — Венди неосознанно дотронулась до ленты в своих волосах, вызывая у меня умиленную улыбку. А затем почти прокричала: — Пожалуйста, давайте мы все будем настоящей семьей, как рассказывала Анна! Нацу-ни, Стинг-ни, Роуг-ни, Гажил-ни! Пожалуйста! Гажил стремительно отвернулся, закашлявшись, но я успел увидеть, как он выпучил глаза и как порозовели его щеки. Да и у остальных они стремительно равнялись цветом с лентой в волосах Венди. Они отросли у нее до лопаток, красивые, заплетенные в косу… а все потому что однажды я подал ей эту идею. Я знал, что они с Грандиной хотели остричь ей волосы покороче, пока не вмешался я со своими лентами и косами. Все из нас чувствовали скорую разлуку, неосознанно, интуитивно. И все… беспокоились об этом. Все прониклись моментом. Стинг явно пребывал мыслями во вчерашнем дне. Но нашел в себе силы улыбнуться, задорно пихнув меня локтем под ребра. Я не нашел сил улыбнуться в ответ, но заставил себя кивнуть. — Конечно, — выдавил притихший Нацу, заставив Венди вскинуться. Девчушка подняла на нас всех восторженный взгляд, сморгнув слезы. И все… улыбались. Нацу весело болтал «Гажил-нии-сан», вводя Железного в ступор, ведь это не выглядело, как дразнилка. Стинг приобнял меня за шею, притягивая к себе, и весело засмеялся, сквозь смех успев пробормотать что-то, что я не разобрал. Я придержал его в ответ, ощутив, что тот едва-едва подрагивает, будто на самом деле сквозь смех едва сдерживает слезы. Затем мы удобно расселись, все получив по кулону. — А все-таки, — Стинг, держа за черный шнурок, поднял кристаллик в воздух, — откуда это? — Так из речки же. На глубине довольно темно, но мы сплавали и достали с помощью фонарика-лакримы. Анна была не против, что мы ее взяли, — объяснял Нацу, подняв кристаллик над головой. — Вчера. Мы видели, что вы как-то приуныли с Роугом, так что решили сделать сюрприз. — А Гажил создал маленькую железку, как ты учил, Роуг-ни, чтобы просверлить дырочки, и… — Я не собирался цеплять на себя такую девчачью фигню! — тут же забурчал Редфокс, перебивая Венди. — Дурацкие куски камня, — презрительно цыкнул, — они царапались, так что мы с еще немного обработали… ну и носить стало более удобно… так что почему нет, если мелкой так приспичило… Мы все отдыхали в тени деревьев, каждый рассматривая свой кулон. Чем-то похоже на хрусталь или кварц какой-то, конечно, но явно не они. Хотя, волшебные разновидности разные бывают. А я все равно не разбираюсь. — Здорово придумала, сестренка, — Стинг широко улыбнулся. — Всегда делаешь такие классные штуки! — поддержал Нацу. — Это действительно хорошее напоминание, — я кивнул, осторожно убирая кулон под ворот футболки. — С-спасибо вам всем! Я так рада, что вы у меня есть, б-, — Венди стремительно покраснела, но все-таки выпалила, — братики. Едва дыхание не вышибло у всех разом, честное слово. Второй раз. — К-как мило, — крякнул Нацу, тоже чуть покраснев. — Вовсе нет, — Гажил смущенно отвернулся. — Мы тоже, сестрица, — Стинг сориентировался быстрее всех и широко улыбнулся, хитро поглядывая на меня, проверяя реакцию. — Ага…***
Затем мы собирались. Я с сожалением посмотрел на некогда прихваченные из неизвестной деревни клинки, что совсем потемнели и местами даже заржавели, и понял, что от них будет маловато толку. Да и размахивать железом я так и не научился. В походные мешки, которые Анна приготовила для каждого, мы сложили немного бинтов, что-то обеззараживающее, каждому по большому кульку сухарей, сменные штаны и рубашки. Как на войну, честное слово, собрались, — я посмотрел на сухари, а потом судорожно выдохнул, осознав, что, возможно, и правда окажемся на войне. — Долго еще? — Скоро придем, — улыбнулась Анна ободряюще. — А сейчас уже меньше? — Нацу никак не унимался. — Да, совсем скоро, — с титаническим спокойствием соглашалась она, пока Гажил скрипел зубами, борясь с желанием угомонить Драгнила физически. — Я устала… — набегавшаяся за день Венди и правда стала идти медленнее. — Идем сюда, — я, переглянувшись со Стингом, отдал ему свой мешок, пригнувшись. — Ты избаловал нам сестру, Роуг, — под удивленным взглядом Анны фыркнул Гажил. — Спасибо, — тихо прошептала Венди, обнимая меня за шею, пока я ее тащил. — Эй, долго же еще? Я аж воспылал! Долго же идти, я следующий ее несу! — Нацу уже был рад, что путь неблизкий. По итогу мы вышли во чисто поле. И в поле стояли Врата. Врата в никуда — поддавшись соблазну, я обошел их вокруг, похмыкав, и остановился за спиной серьезной Анны, вид которой не позволял мне отвесить никаких ехидных комментариев по поводу этого забавного сооружения, по сути, бесполезного. Ну, оно же магическое. Мы стояли, выстроившись в дружный рядок, пока Анна, бледнея, взывала ко всем двенадцати ключам. Луна над нашими головами медленно окрашивалась в алый. Я шепотом, не взирая на эпичность момента, все-таки разглагольствовал: объяснял Венди и остальным, что такое «затмение». Не план, конечно, а явление. План обсудим позже, когда будет возможность. Сейчас ребята слишком перегружены — кто-то последствиями Техники, кто-то просто размышлениями. Да и устали, действительно, тащиться по ночи и по темноте, кроме меня же никто не видит в ней так хорошо, несмотря на то, что Стинг одарил нас парой зависших в воздухе и летящих вместе с нами «вспышек». «Вспышки» оказались его эволюционировавшими «хлопушками», которые он научился-таки удерживать и использовать, как фонарики. — Вам нужно пройти через Врата, — когда они распахнулись, дала указание Анна, хотя все и так понимали, что это предполагалось. — Скорее… — Э, а почему я не вижу, что там? — Нацу первым прошел к Вратам, уперев руки в бока и подозрительно рассматривая свет, щурясь. — Арка посреди поля выглядит странно, — хмыкнул Стинг, озвучив мои недавние мысли. — Разве мы не окажемся просто на другой стороне арки, когда, — договорить Драгнилу не дал пинок Гажила, что лихим поджопником отправил как его, так и Стинга, вперед. И пусть он сопровождал это веселым «ги-хи», я видел, как обеспокоенно глянул он на бледнеющую Анну. Гажил запрыгнул в светлую пустоту третьим. С разбега. С гиканьем. Тоже так хочу! Но не буду. Устал. — Подождите меня! — Венди, отлепившись от моего рукава, за который схватилась сначала, волнуясь, побежала следом, споткнувшись в последний момент и банально «упав» во Врата. — Господи, — с тихим смехом я приложил ладонь к лицу. — Идем, Анна. Я хочу знать, что ты тоже успеешь пройти. — Д-да, — девушка пошатнулась, и я тут же подскочил к ней, помогая устоять на ногах. — Поспеши сам… Вы должны… — Хорошо, — тут же согласился. Она неспешно двинулась за мной. Я же быстрым шагом, пусть и ощущая огромный дискомфорт от обилия приближающегося ко мне света, пересек невидимую грань. И… — ААААААА!***
— А где дети? Со мной были дети. Пятеро. Вот уж курица-наседка. Первое, что я услышал, был обеспокоенный голос Анны. Голова гудела. Господи, как же голова гудела. Кажется, у меня шишка размером с нее же. И я валяюсь в каких-то пыльных обломках. Фу, дышать тяжело. Не удивлюсь, если это моим же телом и пробило какую-то… колонну? Стену? Надеюсь, не несущую. — Я здесь, Анна, — выбрался из обломков и осторожно вышел на свет. — О боже, — ко мне кинулись сразу две девушки, похожие, как две капли воды, одна из которых достала красивый платок с искусной вышивкой и поспешила что-то стереть с моего лица. А. Кажется, это кровь. Неплохо я приложился. С удивлением дотронулся до ссадины на переносице, на которой еще держался бинт, а затем до ссадины на лбу, которую сейчас и обработали. Все, что я смог осознать после столь сильного удара — я чертов Гарри Поттер, видимо. Потому что обладаю особенностью похожей. «Непрошибаемый святой лоб ребенка». Я спокойно стоял и обреченно наблюдал за тем, как две молодые женщины бегают и суетятся, после чего вздохнул несколько обреченно и привлек к себе внимание: — Я — Убийца Драконов, — напомнил. — Это просто царапина, Анна. — Точно? — тут же успокоилась учительница. — Да. — Малыш, не стоит храбриться, — покачала головой «вторая Анна» в дорогом платье. — Я бы счел, что у меня в глазах двоится, — скептически вздохнул, — но нет, я прекрасно осознаю, что я ударился не настолько сильно. «Вторая Анна» всплеснула руками: — От удара сломалась колонна в два метра диаметром! — Бывает… — растерянно ответил. А что еще я мог сказать? Я осмотрел ее получше. Платье и правда дорогое, с пышной юбкой — прямо золотой век здесь, как я погляжу. И она встревоженно смотрела на Анну. Та покачала головой, молчаливо говоря ей, что беспокоиться действительно не о чем, после чего протянула мне руку. Я послушно взял ее, после чего заметил, что неподалеку расположилось целое небольшое, как мне показалось, войско, причем подошло оно только что. Анна уверенно сжала мою ладонь. Мы проследовали к страже и… Когда рыцари расступились, к нам вышел король. Ну, его объявили, как короля, а кто он на самом деле — я еще не был уверен. Так как он был забавным. Ростом с меня. И глаза добрые. Чудной. Я чуть улыбнулся. Но потом улыбаться расхотелось. В потолке зияло четыре дыры. Четыре. Мать их. Дыры. И это — след от вылетевших из Врат «ярких вспышек». Какие-то новые подбежавшие люди доложились, что «вспышки» пронеслись по небу и вышли за пределы дворца и, вероятно, города. . . . После такого вообще можно выжить?!