Сладкая месть

Неизвестно откуда и неизвестно как он достал укулеле. Пьяный Дазай способен на все: идёт пьяной походкой несколько кварталов, спотыкаясь обо все подряд, чуть не заводит драку с мусорным баком, потому что тот, видите ли, на него быканул. Позже он пытался залезть на пятый этаж, так как на балконе стоял горшок с красивым цветком, но Дазай оставил эту идею, потому что ебнулся с третьего этажа. Наконец-то он дошел до места назначения. Осаму встал на одно колено и начал орать: — Мой прелестный гном! Выходи падла! — Чуя, услышав это, подавился чаем и начал кашлять. Он настороженно вышел на балкон и увидел Дазая, стоящего на одном колене. — Ты чё тут, блять, делаешь? На одном колене и с…это что, укулеле? Где ты ее, блять, взял?! Время два ебучих часа ночи! Ты! Долбаклюй! — Осаму смотрел на него с то ли пьяной, то ли влюбленной улыбкой. — Тихо, припиздок! Я буду петь! — Дазай провел по струнам укулеле, как будто это арфа, и открыл рот. — О прекрасный Чуя! Гном моих мечтаний! — Долбаеб… — тихо поговаривал про себя Чуя. — Ты как блоха на собаке! Так же не хочешь покидать мое сердце! — Членорыл… — Ты у меня в голове будто член в руке! Так же приятно! И я хотел давно тебе признаться! И тут, почему-то, сердце Чуи сжалось, а щеки покраснели. Он правда этого ждал. Неужели Дазай хочет наконец-то признать свои чувства? Неужели это взаимно? Чуя невольно улыбается. - Я хотел признаться, что я тебя… Ебу! От всего сердца ебу! Очень сильно! Я те… - договорить ему не дал прилетевший в него тот самый горшок с цветами. - Ах ты падла! Мудозвон! Сейчас я спущусь! Я тебя тоже ебу! Тварь ты такая! Убью суку! Чуя, в розовых тапочках и в халате Сэйлор Мун, спустился к суициднику. Дазай лежал как мертвый, но с тупой лыбой на лице и с цветком на башке. - Эй! Скумбрия, сдох что-ли? — Чуя нашел какую-то палку и стал тыкать ею в Дазая. Сначала в бока, а потом его понесло, он этой палочкой залез ему в нос, в ушах полазил. Сделал пару фото и поржал от души. Он закинул Осаму к себе на плечо и понес в дом. - Вот же свинья! Ты сколько, блять, раз в день жрешь? Десять?! Наконец-то Накахара добрался до квартиры, открыл двери и ввалился в своё место обитания. Он бросил Дазая на пороге, затем посмотрел в сторону спальни, снова на Дазая, и снова в сторону спальни. — Да иди ты нахуй, Осаму, тебе и тут нормально! — и довольный собой ушел в сторону кухни выпить несколько бутылок валерьянки. А Дазай, уткнувшись носом в кроссовки Чуи, сложившись пополам, мирно посапывал на входном коврике. В течении часа Чуя пытался придать Дазаю более или менее трезвый облик: умывал его холодной водой, поил рассолом его любимых огурчиков, ну что не сделаешь ради того, чтобы эта скумбрия не заблевала тебе ковер. Вроде у него получилось, Дазай пришел в чувства. — Привет, гномик, как дела? — Дазай все равно смотрел на него взглядом полного любви, это даже слегка пугало, а вдруг он его убьет с фразой «Не доставайся же ты, никому»? — Было хорошо, пока ты не пришел. Чего хотел? — Признаться хотел тебе кое в чем, - Чуя лишь обреченно закатил глаза. Спасибо, уже признался. — Ты мне уже признался, — Дазай заметно напрягся, эта реакция даже позабавила Чую. — П-п-ризнался? И как? — Дазай нервничал. Сам Дазай! — Нуууу…это было очень чувственно! Ты даже заплакал, а потом начал петь «Чуя, любимый мой! Я люблю тебя! У меня даже сердце в пятки ушло!» «Ну ничего, сейчас я буду мстить, уверен, ты от себя такого не ожидал» — в голове у Чуи демоны устроили шабаш. — Фуууух. Пронесло! А то я уже подумал, что пьяный всякой херни наговорил, а оказывается все шло по плану! — Ась? Чееее? Серьезно?! -Чуя даже упал со стула. — Ух ты! Ха-ха-ха! Очень милый халатик! Стой, у тебя что, труселя со Сквидвардом? Мне нужно это сфотографировать, на память, конечно, — Чуя не обращал на него внимания. Он думал только о том, что только что произошло, Дазай, можно сказать, признался ему в чувствах. Но в душе сейчас противоречивые чувства: хочется встать и сказать «Я тоже тебя люблю», но в то же время в душе, в самом углу, рычит давняя обида, а если это очередная шутка? Что если всё, что было между ними за этот год, лишь одна сплошная ложь? Что если Чуя ошибся насчет него? Что если он все тот же Дазай, который издевался над ним? В голове начали всплывать неприятные картинки: кровь на полу туалета, его собственная, он как будто снова ощутил, что его кинули на этот грязный и холодный пол. Нет, Чуя себя в обиду не даст. И ему страшно даже не от того, что ему снова будет больно физически, он боится моральной и душевной боли. Он не хочет, чтобы это произошло с ним снова, только не сейчас, когда маленький и испуганный зверек внутри него наконец-то чувствует себя в безопасности. — Дазай, пошли спать, — его голос не звучал настолько холодно, как он того хотел. В нем чувствовалась боль и страх. — Чуя? Что-то случилось? Почему тебе грустно? Я что-то не то сделал? — Дазай правда беспокоился о состоянии его рыжика. — Дазай, ты сделал все как надо. Я чувствую себя комфортно, даже очень. Я ведь тоже тебя люблю, но боюсь. Боюсь что ты не изменился, а лишь ищешь повод меня унизить и уничтожить я… - договорить ему не дал Дазай, который заткнул его обычным поцелуем, но он совсем не обычный, для этих двоих уж точно. Каждый пытается вложить в этот поцелуй все свои чувства: счастье, тоску, обиду, боль, страх и любовь. Самую искреннюю любовь. Эта любовь прочнее любой стали, эта любовь столько раз умирала, столько раз страдала, что ей было легче погибнуть, но она справилась, и сейчас, вместо маленького серого побитого комочка, можно увидеть невероятно красивое зрелище, просто взглянув на этот мокрый от слез поцелуй. Сплетенные в замок пальцы, похожие на прочную красную нить, которая соединила их судьбы навсегда.