Balance

Голос Гарри заставил Эйдена удивленно укусить Луи за нижнюю губу. Больно. Танцор сдавленно заскулил, проводя языком по месту укуса, когда губы Эйдена отстранились от его. Он так сосредоточился на облизывании небольшой ранки, что не подумал об идее оттолкнуть ошарашенного Эйдена от себя, пока старший парень был наиболее уязвим. Невнимательный Луи через несколько секунд обнаружил себя прижатым к груди главаря, рука которого обвилась вокруг его талии, а другой он поднял блестящий нож так, что лезвие оказалось прямо около шеи танцора. Он сделал резкий вдох, убежденный в том, что если позволит себе выдохнуть, то будет зарезан Эйденом, который с превеликим удовольствием надавливал лезвием на его кожу, не повреждая ее. — Стайлс, — усмехнувшись, протянул Эйден нарочно кокетливым тоном. Теперь он был зол, молча ощетинившись, словно дикое животное, готовый наброситься на него в любой момент. Сердце Луи колотилось в груди, а сам он до ужаса боялся оказаться жертвой этого безумного порыва; его кожа покрылась мурашками, холодная, словно лед. — Отпусти его, — прорычал Гарри. Луи и подумать не мог, что голос его парня может звучать более грозно, нежели голос Эйдена — эта мысль заставила его пульс ускориться в надежде на счастливый финал. Отойдя от первоначального шока встречи с кудрявым парнем, Эйден уже не казался взволнованным нежданным появлением Гарри. Он сжал талию Луи, заставляя его задержать дыхание, так что избежать повреждения оказалось еще сложнее. Эйден слегка сдвинул нож около горла Луи, и он мог поклясться, что его ноги сейчас откажут, хотя лезвие ножа все так же слабо давило на кожу. Но в таком положении ему угрожала еще большая опасность, и с губ сорвался судорожный выдох. — Или что? — злобно усмехнулся Эйден. — Я думаю, принцесса согласится с тем фактом, что преимущество на моей стороне. Перед глазами Луи из кромешной тьмы выплыла фигура Гарри. Одетый полностью в черное, он выглядел таким решительным, каким танцор никогда его видел. Не было ни тех очаровательных ямочек на щеках, на которых обожал оставлять поцелуи Луи, ни глянцевого блеска зеленых глаз, от которого таяло его сердце. — Тебе нужен я, так ведь? Не он. Луи бы прошептал что-нибудь в знак протеста, но в горле ужасно пересохло. Услышав слова Гарри, танцор сразу же догадался, что парень хотел бы поменяться с ним местами. Он предпочел бы оказаться в лапах Эйдена, если бы это спасло Луи. — Ты прав, — отозвался Эйден, возвращая своему голосу привычную игривость. — Лично от тебя хотел услышать, как ты лгал всем. Мы-то думали, ты будешь благодарен людям, которые сделали из тебя человека. Но вместо этого ты решил обмануть нас, Стайлс, и я должен был понять это еще в первый день, когда ты вернулся с отработки в студии и без умолку трындел о маленьком милом мальчике-балерине, которого намерен заполучить. Луи нахмурил брови, а в выражении лица Гарри появился намек на смущение. Стайлс хотел его с самого первого дня? Хотя его намерения были не совсем чисты, судя по гневному румянцу на щеках Гарри, когда он сделал несколько шагов ближе. — Но я не могу винить тебя, — продолжал Эйден, не замечая, как тело Гарри все дрожало от ярости. — Только при личной встрече я сумел рассмотреть все его достоинства. В подтверждении своих слов, Эйден почти невесомо провел рукой вдоль тела Луи, останавливая свой путь на талии шатена и крепко сжимая ее, заставляя меньшего парня громко всхлипнуть. Гарри мгновенно напрягся и сделал еще один шаг ближе. На таком расстоянии Луи мог заметить его поджатые губы и ненавидящий взгляд сузившихся глаз. — Знаешь, я ведь сказал ему, что ты мертв, — Эйден, казалось, гордился звучанием собственного голоса и не собирался позволить Гарри вставить хотя бы словечко в свой монолог. — Видел бы ты выражение его лица. Думаю, я разбил ему сердце, Стайлс. Эти чувства я с превеликим удовольствием вытрахаю из него. В глазах Гарри сверкнула красная вспышка, и он, казалось, был уже готов наброситься на Эйдена, но в этот момент нож скользнул по горлу Луи, лезвием прижимаясь прямо к артерии, от чего кожа в этом месте покраснела. Больно, но пореза не осталось, так что Луи судорожно прикрыл веки, стараясь в панике не выпустить наружу тихий писк. Увидев боль Луи, Гарри замер на месте. Эйден, казалось, осознал, что весь контроль над ситуацией принадлежит ему, и, судя по тому, как дрожали бедра танцора, в его руках находились оба парня. — Не волнуйся, милашка, — наигранно проворковал Эйден. — Я решил пощадить жизнь балерины в обмен на его хорошенькое тело. Он будет в надежных руках, и я покажу ему, каково быть с настоящим мужчиной, а не с каким-то никудышным мальчиком, который не в состоянии дать ему то, чего он заслуживает. — Гарри опустил голову, позволяя кудряшками закрыть глаза, когда рот Эйдена приблизился к уху Луи, опаляя горячим дыханием и языком проводя по чувствительному месту чуть ниже мочки. Луи не смог сдержать скулеж, который сорвался с губ совсем не от возбуждения. Эйден, казалось, воспринял это по-своему, и Томлинсон услышал насмешку в его голосе. — Если он издает такие звуки от одного лишь прикосновения, то я с нетерпением жду его криков. Плечи Гарри затряслись, и на секунду Луи показалось, что он плачет. Если Эйден добрался до Стайлса, то решимость танцора тут же разрушится. Какой смысл в попытках вырваться, если Гарри уже сдался? Губы Луи приоткрылись в отчаянии и, несмотря на атакующего его шею Эйдена, он пытался вывернуться из его хватки, чтобы добраться до своего парня. Однако когда он услышал озлобленный смех, то снова замер на месте. Гарри смеялся. Брови Луи изогнулись в любопытстве, когда Гарри поднял голову с леденящей кровь улыбкой на лице. И Луи был бы безумно счастлив никогда больше не видеть этого выражения лица. — Оу, Эйден, — прошипел Гарри. И его голос показался слишком чужим для Луи. — Ты просто куча дерьма, не так ли? Эйден, казалось, тоже был ошарашен реакцией Гарри и его внезапным ледяным смехом. Он крепче прижал Луи к своей груди, и властно сжал нож в руке. — Мы оба знаем, что ты ничего не сможешь сделать без своей компании, — усмехнулся Гарри, скрестив руки. Взглядом Луи украдкой пробежался по его широкой фигуре, надеясь найти хоть какие-то намеки на оружие. Но вероятность была слишком мала: полицейский сказал, что он не будет принимать непосредственного участия в операции, так что вряд ли они догадались вооружить его. Тем не менее, Луи должен был убедиться. В какой-то момент взгляды Гарри и Луи пересеклись. Несмотря на внешнюю непоколебимость, в его взгляде Томлинсон смог заметить волнение за собственную жизнь. Он рассчитывал каждый свой шаг, ожидая действий со стороны Эйдена. Также он понимал, что из-за любого неверного движения горло Луи могло оказаться перерезанным: он не доверял словам Эйдена насчет безопасности танцора. В ответном взгляде Луи старался передать все, что он чувствовал на данный момент. В первую очередь, волна бесконечной любви к парню, который всеми силами пытался спасти его жизнь и вырвать его из лап лидера банды. Слова Гарри заставили Эйдена выпустить громкий рык, который эхом отразился в грудной клетке Луи. — Гребанный кусок дерьма, — плюнул он и провел лезвием по горлу Луи. Артерия располагалась чуть ниже, но все же, танцор почувствовал, как теплая струйка крови побежала вниз по его шее. — Только посмотри, что ты заставил меня сделать, — прорычал Эйден, возвращая голосу привычную усмешку. Взгляд Гарри метнулся в сторону Эйдена, и он вздрогнул. Пока Луи находился в руках Эйдена, он был в опасности. Но как бы то ни было, Гарри должен был рискнуть. Запугивание казалось единственным способом справиться с охраной Эйдена, и он решил, что стоит попытаться нажать на нужные рычаги давления каждого из участников банды, чтобы освободить Луи. Теперь выражение лица Гарри, казалось, было высечено из камня: Луи не мог прочитать ни единой эмоции в его глазах, но надеялся, что это к лучшему. Гарри обдумывает ситуацию; он найдет способ спасти их обоих. — Где твои дружки, Эйден? — спросил Гарри, внезапно меняя тему разговора и снова позволяя улыбке расцвести на губах. — Похоже, ты полностью контролируешь ситуацию, только если кто-то за твоей спиной не запугал остальных так же, как ты Луи сейчас. — Гарри намекал на что-то, чего Луи никак не мог понять, но холод в глазах скейтера пробивал дрожью до костей. — Я и сам могу справиться с твоим малышом, идиот, — возразил Эйден, но в его голосе чувствовалось меньше уверенности, нежели секундой ранее. Независимо от этого Луи пытался расшифровать слова Гарри, которые были открыты и понятны для Эйдена. — Но ты не смог, не так ли? Притащил с собой шестерых друзей, которые охраняют периметр, — пальцами Гарри барабанил по своим накаченным, татуированным бицепсам. Только сейчас Луи смог заметить кровь на костяшках его пальцев. Он что, с кем-то дрался? — Семерых, — ответил Эйден, сжимая талию Луи так сильно, что непременно останется след. Наглая улыбка Гарри растянулась во все лицо. — Шестерых — это те, которые подчинялись тебе. Один из них на моей стороне. Даже не зная конкретного имени, Луи мог догадаться, что это Найл. Однако, услышав прошедшее время в словах Гарри, Луи замер не секунду. Подчинялись? — Что ты сделал, Гарри? — скривился Эйден. Он, казалось, понял, о чем говорит Стайлс. С самым беспечным видом, который начал пугать Луи до чертиков, он поднял руки и продемонстрировал ногти. Танцор заметил что-то грязно-алого цвета — запекшуюся кровь. — Только то, чему ты научил меня, — холодно ответил Гарри. Луи словно и не было там, казалось, Гарри вообще забыл о его существовании, если бы не быстрый взгляд на танцора, когда тот выдохнул в шоке. Гарри не мог — он не мог убить глупых дружков Эйдена, так ведь? Эйден выглядел слегка потрясенным. В конце концов, они не слышали звуков мордобоя. Не было никаких признаков того, что по периметру скейт-парка разворачивается драка. Хотя Эйден прекратил заносчивый смех, и Луи стало интересно, действительно ли Гарри говорил правду. — Только ты и я, Эйден. Так что, может, отпустишь Луи и покажешь, насколько ты лучше меня. Разберемся по-мужски — и ты докажешь, что достоин быть на вершине. После этого жалкого представления — посмотрите, он совладал с беззащитным мальчиком! — придется доказать, что у тебя есть яйца. А-то я начинаю сомневаться. Если бы Эйден так сильно не прижимал Луи к себе, он поверил бы каждому убедительному слову, срывающемуся с губ Стайлса. Такой властный Гарри выглядел чертовски привлекательно, и если бы Луи не находился в серьезной опасности, он скорее всего упал бы в обморок. — Ах ты маленький ублюдок, — отчеканил Эйден, но тон Гарри очевидно превосходил его. Хватка на талии Луи ослабла, и он смог вывернуться из сильных рук, хотя на данный момент больше всего хотелось оказаться в объятиях Гарри. Поворачиваться спиной к Эйдену было опасно, поэтому он скользнул в сторону, опираясь на одну из невысоких рамп и пытаясь отдышаться. — Ты серьезно думаешь, что сможешь победить? Без оружия? Ты жалок, Стайлс, так жалок. — Луи прекрасно понимал, что Эйден был серьезной угрозой. Но Луи не мог винить его за дерзкую усмешку на губах и легкость, с которой он, очевидно, разделался с шестью кончеными вандалами. Тем не менее, яркий блеск ножа в руке Эйдена и явное отсутствие оружия у Гарри заставляло танцора нервничать. Стайлс всегда говорил ему, что встретить одного из участников банды в темном переулке крайне опасно, но шанс спастись все-таки есть. Если же ты наткнулся на Эйдена, считай, что твоя жизнь кончена. Голос скейтера всегда звучал слегка тревожно, когда речь заходила о главаре банды. Сейчас на лице Гарри отражалась лишь непоколебимая уверенность. Луи надеялся, что это уверенность не в смертельном исходе, а в том, что он сможет спастись. Танцор был уверен: Гарри подавал ему знак бежать. Глазами он моргнул в сторону улицы, которая привела бы Луи в безопасное здание студии. Луи хотел подчиниться, замечая беспокойство во взгляде Гарри. Он был его Ахиллесовой пятой, ему не стоило здесь находиться. Ноги Луи словно налились свинцом. Он не смог пошевелиться, даже если бы хотел. Луи нужно было убедиться, что Гарри в порядке. Если Гарри пострадает или что хуже, он не сможет жить с самим собой. Как-то за последние месяцы Луи влюбился. Влюбился так сильно, что, казалось, нет пути назад. И сейчас парень, который дарил ему всю свою заботу и внимание, собирается бороться с одним из самых опасных преступников Лондона. Глаза Луи в страхе наполнились слезами. Хотя он отошел как можно дальше от парней, совсем уйти не смог. По крайней мере, без точной уверенности в исходе. Если все закончится плохо, если Гарри не сможет обыграть Эйдена, он убежит. Луи сказал себе, что не даст Гарри умереть напрасно. Он был уверен, что без своих дружков Эйден не сможет поймать проворливого танцора. Но скорее всего Луи не сможет различить дороги сквозь застилающие глаза слезы, он был уверен, что адреналин в крови поможет ему убежать. Снова встретившись с Гарри взглядом, Луи одними губами прошептал слова, которые эхом отражались в его голове ровно с того момента, когда скейтер ушел сегодня утром. Я люблю тебя. Так и должно быть, даже если он не произнес этого вслух. Он любил Гарри, и сейчас его чувства были сильны как никогда. Он не хотел отпускать Стайлса, пока тот не узнает об его чувствах. Кивком Гарри показал, что понял, о чем танцор пытается ему сказать. Расплывчатая улыбка скользнула по губам танцора, и хотя скейтер ничего не ответил, Луи знал. Гарри тоже любил его. Это была единственная причина, по которой он собирался противостоять Эйдену, пытаясь спасти жизнь Луи и рискуя собственной. — Я нахуй убью тебя, Стайлс, — прошипел Эйден. Прежде чем Луи смог уловить движение, он рванулся на Гарри, резко замахиваясь ножом. Направленное на шею лезвие сверкнуло в воздухе, но парень был быстрее. Он сделал шаг в сторону, и словно годами отработанным движением развернулся на одной ноге, мгновенно скакнул вперед и ударил острым локтем в живот Эйдена. Даже с такого дальнего расстояния Луи мог услышать, как воздух оставил легкие парня. Хотя этим движением Гарри оказался непозволительно близко к Эйдену, и тот с легкостью мог пырнуть его ножом в спину, но ему понадобилось время отдышаться и прийти в себя. В это время Гарри зажал его шею в изгибе локтя и потянул вверх с такой силой, что лидер банды непроизвольно сделал несколько шагов назад. Но нож все еще находился в его руках. И через несколько секунд Эйден снова пришел в себя. Свободной рукой он блокировал следующие два удара Гарри. Когда он занес оружие вверх, чтобы задеть щеку Стайлса, младший отскочил назад. Луи не мог справиться с нарастающим в груди беспокойством, когда лезвие рассекло воздух в том месте, где полсекунды назад находилось лицо Гарри. Если бы он не оторвал взгляд от происходящего, то заметил бы, как серебряный блеск разделил пару кудрявых завитков парня. Два тела продолжали наклоняться то назад, то вперед. Гарри предвидел каждый удар Эйдена и когда, казалось, нож должен был поразить его, он ускользал от лезвия в ту же секунду. Луи даже не осознал, что он плакал, пока не моргнул затуманенными глазами. Яростно смахивая слезы, он старался не отводить взгляда от Стайлса. Поскольку борьба продолжалась, Эйден успел ударить Гарри в правый глаз, под которым тут же начал наливаться огромный синяк, из-за чего волнение охватило Луи еще сильнее. Казалось, Гарри выдохся, а его движения замедлились. Он выглядел уставшим, хотя был еще в состоянии уклоняться от ударов ножа, и Луи охватил ужас. Наблюдать за этим было еще страшнее, чем оказаться в руках Эйдена. Смерть Гарри казалась в разы страшнее собственной, и он был уверен, что упадет в обморок от сердечного приступа, прежде чем увидит исход поединка. — Гарри, нет! — Луи обнаружил, что кричит, когда Эйден нанес ему удар свободной рукой. Звук голоса Луи, ломающийся на половине фразы из-за приступа паники, казалось, открыл в Гарри второе дыхание. В полузабытьи, он оказался позади Эйдена и обхватил его сильными мускулистыми руками, потянув назад. Эйден был застигнут врасплох, и Гарри опрокинул его через плечо на землю, выбивая весь воздух из легких. К сожалению, он перекатился на другую сторону прежде, чем Гарри успел ударить его кулаком между глаз, иначе Эйден оказался бы в нокауте в ту же минуту. Руки Луи сжались из-за напряжения, а все его тело нервно дрожало. — Пожалуйста, Гарри, — прошептал он, не желая привлекать внимание, но и молчать больше не было сил. - О, Боже, Гарри, пожалуйста, — Луи с яростью потер глаза, чтобы ясно наблюдать за дракой. Становилось все труднее и труднее сдерживать себя, и словно в дополнение к общей картине отчаянного боя двух парней и их одинокого зрителя, вдалеке раздался раскат грома, и с неба вниз на землю обрушился дождь. Через несколько мгновений, все они были насквозь мокрые, хотя это дало Гарри и Эйдену время перевести дух и вновь подняться на ноги. Они кружили рядом друг с другом словно стервятники, но в глазах обоих парней мелькали отблески слабости. Даже не приглядываясь можно заметить, что состояние Гарри было куда хуже. Его глаза опухли и наполовину прикрылись, а из носа текла кровь. Хотя он нанес Эйдену несколько серьезных ударов — синяки на коже и яркая отметка на подбородке — преимущество было явно не на его стороне. Нож все еще находился в руках Эйдена, и Луи был уверен, что шансов у него куда больше. Казалось, время замерло в последний момент, когда они оба шагнули навстречу друг другу с идеальной синхронностью. — Гарри! — выкрикнул Луи, слезы и капли дождя вперемешку стекали вниз по его лицу и собирались на кончике подбородка. Два тела налетели друг на друга с такой силой, что молния должна был ударить в самый центр их соприкосновения. До этого момента, Луи мог различить каждый шаг с удивительной точностью, но теперь удар следовал за ударом с небывалой скоростью и за стеной дождя он потерялся в движениях двух парней. Когда темный силуэт фигуры рухнул вниз с резким глухим звуком, танцор забился в агонии, а его громкие рыдания прерывали шум падающих на цемент капель дождя. Отвратительный смех заставлял Луи оставаться на месте, хотя больше всего на свете сейчас хотелось броситься в сторону боя. Сквозь темноту Томлинсон смог различить блеск ножа, прижатого к горлу Гарри, когда он распластался под Эйденом, и низкий стон боли сорвался с его губ. Другая фигура угрожающе маячила над ним, прижав его к земле. Луи заставил себя подняться, принимая попытку сделать несколько шатких шагов и решая вырубить Эйдена, который теперь навис над Гарри. Гарри не мог умереть. Луи не позволит Гарри умереть. В открытую рыдая, он подошел ближе, но темная фигура сделала движение прежде, чем Луи смог остановить его, но к огромному удивлению танцора, он использовал руку, свободную от ножа, чтобы резко схватить за шею другого, предотвращая сопротивление. Возможно, он просто хотел обездвижить Гарри, прежде чем нанести смертельный удар, но как только тело практически в бессознательном состоянии упало на землю, все еще стоящая на коленях фигура последовала за ним. Луи смахнул мокрую челку, упавшую ему на глаза, чтобы лучше рассмотреть, как он думал, лицо Эйдена, наслаждающегося болью в остекленевших зеленых глазах и беспорядочно разбросанных мокрых кудрявых волосах. Но Гарри не единственный оказался на земле — Эйден упал вместе с ним. — О Боже, — выдохнул Луи, обнаруживая, что снова может двигаться, бросаясь в сторону Гарри. Он споткнулся на мокром асфальте, игнорируя страх, который распространялся по его венами, заставляя подняться с колен. — Гарри, Боже мой, Гарри, — Луи больше не мог контролировать себя, и было бросился в объятия парня, если бы не услышал болезненный вскрик, который сорвался с губ его мальчика. Теперь, когда угроза по имени Эйден миновала, фигура Гарри, казалось, рассыпалась у Луи на глазах. Он согнулся пополам от боли, и сжимающая нож Эйдена рука ослабела, позволяя оружию удариться о сырую землю. Обеими руками он сжимал свою грудь, а одна из них оказалась плотно прижата к животу, от такой картины кровь Луи застыла в жилах. — Гарри? — снова попытался Луи, преодолевая небольшое расстояние между ними и бережно накрывая одну из его рук своей. Он услышал всхлип, сорвавшийся с губ Стайлса, замечая, что на этот вздох ушли почти все его силы. — Беги, Луи, — прошептал Гарри сквозь нарастающую боль. — Я хочу, чтобы ты был в безопасности… хочу, чтобы ты убежал. — Луи не понимал, ведь Гарри победил. Эйден лежал в полном нокауте, танцор убедился в этом, взглянув на его ослабленное и избитое тело. — Но Хазза, — промычал Луи, бережно убирая спавшие на лоб кудряшки Гарри. Он позволил взгляду скользнуть вниз по телу скейтера, пытаясь отыскать причину выражения такой сильной боли на лице парня. И тогда Луи заметил — кровь, слишком много крови. В алый были окрашены пальцы на руке Гарри, которая лежала на его животе, а и без того темная футболка пропиталась больше, чем от нарастающего дождя. Эйден, может, и был побежден, но он оставил после себя след, и теперь Стайлс страдал из-за него. — Гарри, нет, — задыхаясь, прошептал Луи, голос его был похож на сломанную пластинку, но об этом он беспокоился в последнюю очередь. Гарри был ранен. Гарри истекал кровью. Луи должен был сделать хоть что-нибудь. Губы Гарри приоткрылись, вероятно, для того, чтобы снова умолять Луи убежать, но все, что вышло — это негромкий кашель. Гарри сплюнул кровь на землю, и сердце Луи пропустило удар. Младший парень повалился вперед, и если бы Луи не успел поймать его, то он, безусловно, ударился бы головой о тротуар. Луи осторожно приподнял его, уверенно прижимая собственную ладонь к ране на животе, стараясь остановить кровотечение. Он чувствовал, что его сейчас вырвет, но продолжал смотреть в лицо Гарри, которое исказилось от боли. Всхлипывая и смахивая слезы, для того чтобы сосредоточиться, другой рукой Луи аккуратно провел по мокрым кудрявым волосам. — Я люблю тебя, — прошептал он, пытаясь придать голосу как можно больше уверенности, но выглядел при этом словно маленький напуганный ребенок. — Боже мой, Гарри, я люблю тебя. Прости меня. Гарри поперхнулся собственной кровью, но Луи заметил, как его губ коснулась еле заметная улыбка. — Люблю тебя, Балерина. Луи мог проследить, как взгляд Гарри затуманивается серой дымкой, и он яростно покачал головой. — Останься со мной, Гарри, — внезапно громким голосом потребовал Луи. — Останься! Я позову на помощь. Т-ты только останься со мной, — так трудно было составлять слова в предложения, когда голова Гарри покоилась на его коленях, а сам скейтер находился на грани обморока. Гарри издал непонятный звук в знак подтверждения, хотя для него казалось ужасно трудным — держать глаза открытыми, концентрируясь на лице Луи, в котором он старался запомнить каждую мелочь. Рука Томлинсона все еще зажимала кровоточащую рану Гарри, которого пробил жар, несмотря на холодный дождь, агония проникла в каждую клеточку его тела, и он всхлипнул от боли. — Помогите! — закричал Луи, удивляясь тому, насколько громким оказался его голос. — Кто-нибудь, пожалуйста, помогите! Он ранен… Господи, он умирает, — повторял он словно мантру снова и снова, когда тело Гарри обмякло на его коленях, а зеленые глаза беспомощно закрывались, изредка поглядывая на бьющегося в истерике танцора. Луи продолжал медленно и осторожно кончиками пальцев перебирать волосы скейтера, и хотя отяжелевшие веки его парня пытались оставаться открытыми, глаза танцора закрывались, очевидно, предупреждая обморок. Отдалено он слышал вой сирен, сам уже не различая ничего вокруг себя, и весь страх и напряженность последнего часа накрыли его с головой. Он может потерять Гарри. Он почти потерял его. Стайлс окончательно закрывает глаза, и Луи не слышит его дыхания. Последняя вещь, которую он помнит, прежде чем погрузиться в кромешную темноту — это пара рук, обхватывающих его плечи.