На краю пропасти

Прошло время и наконец-то меня услышали! В той страшной школе я проучился 2 года, а в 3 класс пошёл уже в другую школу. Там за меня сразу сказали, что у меня нет родителей. Я был очень раним, поэтому на всех уроках молчал, даже если меня спрашивали. Сентябрь и октябрь пролетели так быстро, что я и не заметил. Я не думал, что моя жизнь может измениться. В конце октября уволился учитель по истории, и как не странно, мне было глубоко плевать. Я не разговаривал с учителями и одноклассниками, был самым тихим, сидел на третьей парте первого ряда и смотрел в окно. Уроки я не учил, почти ничего не записывал в тетрадь, но мог иногда за письменные работы получить «4» или «3». Все предметы давались мне легко, пусть если даже я ничего не записывал. Я слушал учителей и старался запоминать хоть что-нибудь. Закончил я первую четверть неплохо. У меня была одна пятёрка и три четвёрки. Даже в таком плохом положении я старался не получать двоек. Вторая четверть началась очень неожиданно. На замену старого учителя по истории к нам пришла молодая девушка. Я как обычно почти не замечал её, а вот она оказывается заметила. По истории я ничего не учил, почти всегда не открывал учебник, а по обществознанию у меня и тетради даже не было. Так как она была новым учителем, она не знала, что у меня нет семьи, и случайно у нас произошёл один из самых неприятных для меня разговоров. В тот день я её совсем не слушал и не писал таблицу, которую она задала сделать на уроке. Я сидел один, поэтому ни с кем не говорил, и думал, что она не пристанет ко мне. Но я совсем её не знал. — Граймс, после урока подойдёшь ко мне! — девушка крикнула из-за учительского стола. — Что я сделал, Энид? — нагло спросил я. — Вот именно, что ничего! Ты только на моих уроках ничего не делаешь? — ответила она. По классу прошёл смех, а один из одноклассников сказал, что я ничего не делаю на всех уроках. Я ничего не стал отвечать, потому что если буду препираться, будет хуже. После урока, когда все вышли из кабинета я подошёл к Энид и посмотрел на неё. — Объясни, мне пожалуйста, почему ты ничего не делаешь?! Тебя родители ничему не учили? — спросила учительница. Этот вопрос поставил меня в ступор. Я не знал, как отвечать. Ведь они были рядом только до 3 лет, они не успели меня ничему научить. — Нет, не учили. — я сказал правду. — Как это, не учили? Ты так нагло врешь, Граймс! Завтра пусть родители приходят в школу! — закричала она. Я молча посмотрел на неё. Мне стало больно, грустно и очень обидно. — Ты не слышишь меня? Родителей завтра в школу! — Энид не отступалась. — Мне жаль, они не придут. — ответил я. — Как это не придут? — говорила она. — Они не смогут прийти. Их. — спокойно проговорил я и замолчал. — Мне интересно, что ты ещё придумаешь. Их нет? — она явно шутила. Это был удар прямо в сердце. Я ничего не мог сказать, несколько секунд держался, а потом заплакал. Тяжело описать реакцию Энид. Девушка близко подошла ко мне и молча обняла. Я долго плакал, уткнувшись лицом в её волосы. Она поняла, что у меня действительно нет родителей. Я не слышал и не видел, что происходило вокруг, но мне кажется, что в кабинете мы были одни. Так мы стояли долго, я не мог перестать плакать, потому что понял, что Энид — единственный человек, который меня понимает. — Всё, всё, успокойся. — шёпотом говорила она. Через некоторое время я перестал плакать. Она всё ещё обнимала меня, а я не мог посмотреть на неё. Подняв заплаканные глаза, я увидел, что она тоже плакала. — Мы с тобой чем-то похожи. У меня тоже нет родителей. Я даже не помню их. — сказала Энид. Я попытался улыбнуться и дать понять, что прекрасно знаю это чувство. когда ты один и у тебя никого нет. Я был так счастлив, что перешел в эту школу. Теперь я нашёл человека, с которым могу поговорить по душам, который поймёт меня. — Можно. Я уйду с уроков? Я не могу больше учиться. — сказал я. — Да, конечно. — поспешно ответила Энид. — А ты где живёшь? — Зелёные стены. Двор. Детский дом. — сказал я. — Я знаю, где это. Почти недалеко есть ещё одна школа, так ведь? — ответила девушка. — Да. Я там учился до 2 класса. Потом перешёл сюда. Там было просто ужасно. — я сдерживал себя. — Теперь ты здесь. Всё будет хорошо, иди. — она печально посмотрела на меня. — А записку я тебе напишу. Прошло несколько минут, и я наконец-то мог вернуться домой. Ну как домой. В детский дом. Выйдя из школы, я сразу направился к зелёным стенам, которые стали для меня домом. Но не тем, в котором я хотел бы жить. С этого дня я начал делать уроки, а точнее историю и обществознание. К остальным я почти не притрагивался. Теперь мне казалось, что в школе не так уж и плохо. Я почти каждый день виделся с Энид и говорил с ней.