Небесный суд

— Никогда бы не подумал, что небесный рассвет настолько прекрасен… — признался Данталиан, закрывая, открытый от удивления, рот и улыбаясь Караэлю, машущему крыльями рядом. — О да, на Земле они тоже потрясающе красивы, но здесь вообще ошеломляют, — зачарованно выдохнул тот и понял, что он уже немного устал летать. — Полетели назад. Давай, догоняй! Он шуточно пихнул Данталиана в бок, сложил крылья и спикировал вниз, чувствуя, как воздух шумит в ушах. Решив по дороге еще и в прятки с напарником поиграть — развлекаться, так развлекаться — залетел в огромное белое облако и пропал из виду, даже не боясь, что тот его потеряет: нюх у демонов как у высококлассной ищейки. Через какое-то время его дёрнули за ногу и рванули на себя, а потом на ухо раздался насмешливый голос: — Нашел. — Да уж, от тебя не спрячешься, — захихикал Караэль, резко отпихнул демона от себя и снова скрылся в облаке. Потом, когда они уже лежали на крыше небесной канцелярии, переводя дыхание, Данталиан подкатился к нему поближе и лег на бок, рассматривая довольное лицо. — Может надо просто чаще летать? Ты выглядишь счастливым. — Не с кем было, а одному надоело, — широко ему улыбнулся Караэль и подмигнул. — Намного интереснее играть в прятки, когда тебя неизменно находят, или же разделять красоту небесных явлений с кем-то, кто не обращал на них внимания, а потом висит в воздухе с открытым ртом. — Нравятся мне твои витиеватые комплименты-признания. Ты никогда не говоришь напрямую о своих эмоциях и чувствах? — Профессиональная деформация, да и некогда, и некому — такова моя жизнь. Я просто перестал заморачиваться по этому поводу, принял для себя как неизбежное — я всегда буду один. — Слишком прагматичный взгляд на вещи, для божьего-то создания… — печально улыбнулся демон, даже не заикаясь о любви к Отцу всевышнему, чувствуя, что эту тему лучше не трогать. — Мне иногда кажется, что даже я куда более жизнерадостный и верящий во всякую позитивную фигню, чем ты. — Так и есть, — усмехнулся Караэль. — Желания жить в тебе больше, чем во мне. — Надо что-то с этим делать! Унылый ангел — это совсем разрыв шаблона! — Пффф… и что ты можешь с этим сделать? — Побыть рядом и поучаствовать, по-моему достаточно просто для поднятия настроения. Данталиан улёгся на спину и закинул руки за голову, мечтательно улыбаясь. — Мне нравится мир, который ты показываешь мне. Караэль перевернулся на живот и подложил скрещенные руки под подбородок. — А мне нравятся краски, которыми ты раскрашиваешь мир, который я тебе показываю. — Ну вот, сказал наконец прямо, а говоришь «профдеформация»… — усмехнулся демон и посмотрел на довольного Караэля. — Как насчёт завтрака? Мне предстоит поиск подарка, так что я предпочитаю поесть. — Точно. А мне ещё картину рисовать… Эх, ладно, пошли завтракать. Непонятно, где Данталиан с утра пораньше достал столько вкусной еды, но имелся даже горячий кофе. Караэль решил не выпытывать его источник, чтобы не было лишнего соблазна у самого впоследствии. Они были абсолютно одни в огромной столовой, поэтому сели друг напротив друга за любимым столом Караэля и принялись уплетать бутерброды, яичницу и ванильный пудинг на десерт. Данталиан обнял его в коридоре и шепнул на ухо, что будет скучать. Караэль улыбнулся и осторожно намекнул, что он, наверное, тоже, и пошел в свою комнату, чувствуя между лопаток взгляд демона, пока шел по коридору. Закрыв дверь, он плюхнулся на кровать, покраснел и заулыбался, вспоминая их времяпровождение ночью и утром. Похлопав себя по щекам, напомнил, что он высший ангел, живущий не одно столетие, а краснеет как девчонка, дунул на челку и посмотрел на мольберт, к которому не прикасался уже много лет. Быстро переоделся в человеческую одежду и заплел свои длинные серебристые волосы в косу потуже, чтобы прядки не выбивались и не отвлекали, пока он рисует. Нашел акварельные краски, футляр с кисточками и стаканчик для воды. Все эти нехитрые приготовления заставили его улыбаться: выбрать кисточки, налить воды в стаканчик, убрать все со стола, чтобы положить большой лист бумаги. — Придется тебе ещё немного попылиться, дорогой мой, масло будет долго сохнуть, а подарок мне нужен к завтрашнему дню, — извинился он перед мольбертом, и начал смачивать бумагу водой. Караэль рисовал до позднего вечера с перерывами на обед и ужин. В голове звучала вчерашняя песня, как нельзя лучше подходящая к его сегодняшнему настроению. В столовой он ни с кем не разговаривал, и ни на кого не смотрел, впервые за долгое время его интересовало что-то помимо работы, — он боялся не успеть к утру, зная свой перфекционизм и любовь к деталям. Поэтому быстро поев, быстрым шагом удалялся к себе и рисовал, рисовал, рисовал… Дорисовав две фигуры на фоне заснеженной пражской улочки, он выпрямился и помассировал затекшую шею, придирчиво рассматривая свое творение, выискивая недочёты или мелочи, которые мог упустить, однако все было идеально: город, снег, фигуры, небо, даже детально вырисованные камни мощенной проезжей части. Он довольно улыбнулся и задумался — все же требовалась рамка, но где ее достать поздно вечером? Тут взгляд зацепился за его диплом небесного прокурора, висящий на стене и он, не долго думая, решил, что рамка для первого рисунка за много десятков лет важнее, чем диплом. Эта бумага не принесла ему даже толики той радости, которую он чувствовал сегодня весь день и вечер, кропотливо воссоздавая свои воспоминания на бумаге. Караэль решительно вытащил из рамки тисненый лист с печатями, подписями и всеми соответствующими регалиями, а на его место вставил свое творение. Чувствуя, что он выполнил свое предназначение на сегодня, Караэль потянулся и, шипя на свои закрывающиеся глаза, поспешно вымыл кисточки, ополоснул стакан, закрыл краски, гордо поставил свою «картину» на стол и улыбнулся: завтра он снова увидит блеск в синих глазах — Ди понравится, он в этом нисколько не сомневался. Едва голова коснулась подушки, он заснул, довольно улыбаясь предстоящему дню и не услышал, как в его комнату открылась дверь, и зашёл демон с коробкой в руках. Данталиан, стараясь не шуметь и не зевать во весь рот, дошел до стола, вдыхая ангельский запах и глупо улыбаясь. Он все же решил подсветить себе под ноги телефоном, чтобы ни за что не зацепиться в потёмках, и не испортить сюрприза. На столе стояла картина, нарисованная акварельными красками, а рядом лежал диплом прокурора без рамки. Сообразив, что Караэль пожертвовал своим дипломом, чтобы его подарок выглядел достойно, он чуть не чертыхнулся вслух: не требовалось идти на такие жертвы ради него, но сдержался. Положив красиво упакованную коробку на стол, Данталиан цапнул картину и, уже собрался выйти, как ангел прошептал фразу из песни и повернулся на бок к нему лицом. Поспешно наклонив телефон вниз, чтобы не разбудить спящего, он подкрался к кровати и присел рядышком, рассматривая прекрасное лицо и серебристые волосы спящего в приглушённом свете мобильника, прижатого к ноге. Конечно же он не удержался — опомнился только тогда, когда уже губы соприкоснулись с ангельской кожей щеки и запах чистоты и ветра ударил в нос. Данталиан отшатнулся, неуклюже вскочил, чуть не выронил картину и мобильник и замер, прислушиваясь: разбудил или не разбудил создание божье своей выходкой? Караэль продолжил спать и он, облегчённо вздохнув, быстро ретировался в коридор, тихо закрыв за собой дверь, а потом понёсся в параллельное крыло, стараясь никому не попасться на глаза и предвкушая, как он рассмотрит картину при нормальном освещении. Залетев в комнату, он включил свет и положил картину на стол. Сон, как рукой сняло от прилива возбуждения, и он, закатив глаза к потолку, уже привычно чертыхнулся, что скоро у него мозоли на руках будут, скинул обувь и одежду прямо на пол и направился в душ. Вернувшись, он присел на стул, поставил картину на стол, прислонив ее к стене и принялся рассматривать, параллельно вытирая волосы полотенцем. Нарисовано было все то, что описывал ангел: маленькая кривая улочка, припорошенная снегом, витрины с огоньками, падающий снег, редкие прохожие и двое, держащиеся за руки и смотрящие с улыбками друг на друга. Фигуры были в пальто и шапках, но он разглядел, что Караэль нарисовал виднеющиеся из-под шапок красные и синие волосы, которые можно было заметить, только внимательно рассматривая картину. — Поганец… обожаю твои намеки, — улыбнулся Данталиан, вешая полотенце на спинку стула. Он знал, что нравится ангелу, но эта нарисованная парочка на картине была лучшим подтверждением, что Караэль не против встретить с ним Рождество в Чехии. Просто так ведь не рисуют подарки тем, кто тебе безразличен? И за руку не держат, и не улыбаются при этом. Данталиан довольно улыбнулся и вздохнул: он не сможет увидеть первую реакцию напарника, когда тот откроет его подарок, из-за которого пришлось мотаться полдня на Земле. Чаще всего в шкатулке была фигура балерины, а ему нужна была другая и мелодия, играющая не совпадала с его представлением каким должно быть музыкальное сопровождение его подарка. Данталиан решил не закрывать шторы, чтобы лунный свет попадал на картину, собрал разбросанную одежду и кинул ее на стул. Забрался под одеяло и подумал, что зря он сегодня не купил ничего из женской одежды, раз уж он всерьез собрался быть девушкой во время их отпуска, чтобы совратить этого невозможного ангела. Он глупо захихикал: ещё никогда в жизни так не ощущалось предвкушение секса с новым партнером. Он был уверен, что это будет что-то новое в его долгом, дьявольском существовании из-за тех эмоций, которые Караэль в нем вызывал. Уставившись на картину, освещаемую лунным светом, он сам не заметил, как заснул со счастливой улыбкой на лице… Караэля разбудил будильник, противно дребезжа и мешая наслаждаться приятным сном о Рождестве. Нахмурившись, он шлёпнул по нему рукой и потёр глаза — вроде нормально проспал семь часов, а голова все равно тяжёлая. Повернувшись на бок, он решил ещё пять минут посмотреть на свое «произведение искусства» при солнечном свете: а вдруг не все идеально, и опешил — картины на столе не было, а вместо нее лежала красиво упакованная коробка. «Неужели он смог пробраться ночью и забрать свой подарок?» — ошарашенно подумал Караэль и вскочил с кровати. Подрагивающими пальцами он аккуратно распаковал коробку и открыл ее. Внутри находилась белоснежно-белая шкатулка с ключиком. Караэль предвкушающе улыбнулся: интересно какой будет фигурка и музыка? Как он и предполагал, вместо стандартной балерины внутри был ангел. Караэль вставил ключ, повернул несколько раз, заводя механизм музыкальной шкатулки, и закрыл глаза, когда зазвучала красивая, немного печальная мелодия. «Боже… Ди просто потрясающий… Как он угадал со всем?!» Когда-то давно у него была похожая шкатулка, но он потерял ее на Земле, вернее ее украли из его номера в гостинице лет так сто назад… Как демон умудрился найти нечто похожее? Это же сколько антикварных магазинов надо было обыскать? Караэль только потрясенно выдохнул и покраснел. Их подарки, красноречивее слов, выражали истинное отношение друг к другу. «Я, что, в высшего демона влюбился? Я больной?!» — подумал он и тихонечко засмеялся, потому, что похоже так оно и было. Пока принимал душ, одевался и собирался, он не переставая, заводил механизм и слушал мелодию, наблюдая за кружащимся вокруг своей оси ангелом. Взгляд скользнул по лежащему на столе диплому и он сегодня же решил написать запрос завхозу, что ему нужна рамка, чтобы уборщица не задавала вопросов — почему у него такой важный документ не на стене висит, а на столе валяется. Дослушав в последний раз мелодию, он закрыл шкатулку и спрятал в шкаф под замок. В принципе, на небесах никто никогда ничего не запирал, поэтому поначалу уборщица все старалсь выведать, что же он там прячет, но когда Караэль сделал страшные глаза и сказал, что там секретные документы особой важности, она от него отцепилась и больше вопросов не задавала. Раньше уборщиц не было, но с новой политикой партии и объединением двух организаций, набрали обслуживающий персонал, из провинившихся ангелов и демонов, снятых со своих постов. Гениальное руководство превращение квалифицированного персонала в неквалифицированный преподнесло как проект реабилитации перед начальством, чтобы оступившиеся могли выказать свое рвение и лояльность, и доказать, что достойны возвращения на свои должности. Поэтому низшие ангелы и демоны теперь убирали в комнатах, стирали одежду и белье, гладили, одним словом обслуживали тех, кто в глазах начальства был на хорошем счету и молились своим богам, чтобы эта каторга побыстрее закончилась. Караэль улыбнулся своему отражению, поправил красные пряди, чтобы уж совсем так сильно не топорщились, одернул свой любимый черный пиджак и направился завтракать, стараясь выглядеть как обычно: отрешенным и погруженным в свои мысли. В столовой за третьим столом заметил синюю макушку, пока стоял в очереди и, неожиданно для самого себя, обрадовался, но постарался «держать лицо». Взяв себе чай с медом и лимоном, овощной салат и хлеба с сыром, привычно направился к своему столу и, с удовольствием, съел свой завтрак, рассматривая облака и вспоминая, как позавчера играл в прятки с демоном. Когда он ставил поднос с грязной посудой на стол, Ди уже в столовой не было. Караэль только хмыкнул, предвкушая кофе и сладости, и зашагал в свой кабинет, пиная по дороге ковровое покрытие носком туфли и демонстрируя проходящим коллегам, что очень сильно над чем-то размышляет. Открыв дверь, он не увидел своего помощника на его обычном месте и, только собрался подумать о том, куда тот мог с самого утра деться, как его обняли за шею и ногой закрыли дверь. — Попался, — жаркий шепот в ухо заставил немного покраснеть и обнять в ответ. — Чехия в Рождество просто божественна. — Так и знал, — захихикал Караэль в синие волосы на виске и погладил перепончатое крыло. — Шкатулка тоже неописуемо прекрасна. Как ты умудрился такую вообще найти? — Места знать надо. Кофе? — И шоколад. — Конечно. Что-то остаётся неизменным. Сегодня даже были кексики, которые демон принес из столовой. Караэль отпил кофе и улыбнулся, хитро посмотрел на свое обожаемое исчадие ада, которое уже покрывало крошками стол и попивало кофе. Ему вдруг стало интересно, когда у Ди день рождения — захотелось сделать ему подарок за все то, что тот для него сделал. — А у тебя когда день рождения? — Семнадцатого января, — сразу же ответил Данталиан. Прожевал кексик и внимательно посмотрел на ангела. — Ух ты ж, подарок мне хочешь сделать? — Хочу. Так что можешь смело заказывать. — Ладно, я подумаю, надо же что-нибудь эдакое заказать по такому-то случаю. А у тебя когда? — Пятнадцатого января, — захихикал Караэль и чуть не подавился кофе. — Фига себе, у нас еще и дни рождения через день… Это судьба! — серьезно заявил Данталиан и развернул шоколадный батончик, загадочно улыбаясь. — Ты вот сейчас о чем, а? — О том, что ты должен быть рядом всегда. — Пффф… С каких пор дни рождения через день связаны с тем, что я должен быть с тобой всегда? — Просто связаны и все. Перестань спорить, тебе не идет. Караэль ткнул его локтем в бок и нахмурился. Он ничего не имел против компании демона, но чтобы «всегда»? Не слишком ли тот многого хочет? — Это что вообще за заявления? И почему это я не могу высказать свою точку зрения? — Можешь. Ты прав, я неправильно выразился. Секунду… — Данталиан отставил кружку на стол, повернулся на стуле и внимательно на него посмотрел. — Знаешь, мне бы хотелось долго-долго работать вместе, летать, общаться, путешествовать по Земле с тобой. Это настолько ново и непривычно, что иногда мне сложно выразить правильно свою мысль, но я надеюсь, что ты меня поймешь. — Скажу прямо — я привык не загадывать, потому что жизнь переменчива, но я совсем не против твоей компании на долго-долго. И да, смирись с тем, что я буду спорить, — у меня есть своя точка зрения и я буду ее высказывать. Если не устраивает, то можем прямо сейчас здесь и закончить. Данталиан мгновенно оказался рядом, порывисто обнимая за шею. — Не кипятись, хотя мне нравится, когда ты злишься, меня все устраивает: и высказывание точки зрения и даже твоя погруженность в себя, просто не так выразился. Мир? — Мир, — проворчал Караэль все-таки обнимая этого очаровательного поганца за шею.