Нашествие менвитов.

"Меня не покидает ощущение, что за мной следят. Поначалу я думал, что мне это только кажется, что это все из-за усталости и тревоги за нашу родину и народ, но потом я убедился, что за мной действительно началась охота, Гван-Ло решил, что я опасен и что нужно избавиться от меня. Да только ваш покорный слуга - стреляная птица, его так просто не возьмешь. Ну почему, почему этому правителю менвитов захотелось покорить нас, чего не хватало ему у себя на родине? Если бы он к нам не пришел со своими людьми, то не было бы никаких хлопот." Из записной книжки Корреона, капитана арзакских мушкетеров, отца Ильсора. А тем временем в краю менвитов жизнь текла своим чередом. В отсутствие Гван-Ло в Бассании и всех прочих менвитских поселениях, за порядком следил наместник верховного правителя, один из его приятелей детства, бывший мельник Цмок-Ми. С образованием союзного государства в Бассанию стали еще чаще чем раньше посещать и даже жить арзаки, а в страну арзаков - менвиты. Причем это касалось не только военных людей, но и штатских. Гван-Ло не возражал против этого. "Все мы братья и сестры, поэтому должны жить и трудиться рука об руку вместе", - говорил верховный правитель, а про себя добавлял: "До поры, до времени... Арзаки должны знать свое место." Граница между странами была уничтожена. Тем не менее у всех прибывших в Менвитию арзаков тщательно проверяли паспорта. Некоторое время полковник Мон-Со после случая с роботом и арзакской полицией вел себя тише воды, ниже травы. Но это было лишь затишьем перед бурей. Не прошло и полгода, как все началось снова. Менвиты снова стали грабить, разбойничать и даже насильничать на дорогах. Увещания генерала Сув-Мура не помогали. К северо-востоку от Солнечного Города находится огромный замок и владения графа Гервята, мецената, охотника, весельчака и балагура. Этот граф долгое время служил в армии, был начальником столичного арзакского гарнизона, а также лично знаком с Корреоном и остальными мушкетерами. За семь лет до описываемых событий Гервят вышел в отставку и теперь проживал в своих владениях, занимаясь лишь охотой, рыбалкой и коллекционированием произведений искусства, оружия, старинных монет и прочего. Граф даже создал музей из своих коллекций, который охотно показывал всем желающим, причем совершенно бесплатно. Любил Гервят развлекать своих гостей разными историями из своей жизни. Во время повествования граф увлекался, безудержно фантазировал. Неправдоподобие его рассказов очень забавляло слушателей. Словом, этот граф - типичный арзакский барон Мюнхгаузен. Предложение врача-психиатра Гривона Гервят проигнорировал, поскольку сразу понял, что ничего хорошего из этой затеи не выйдет, к тому же граф всегда поддерживал правительницу Маргариту. Вот к этому графу и прибыл однажды полковник Мон-Со с солдатами. Гервят приветливо встретил своих гостей, накормил, напоил, и по своему обычаю стал рассказывать истории. Все менвиты принялись громко хохотать, за исключением Мон-Со. - Вздор! Чепуха! Ничего такого не было, что ты рассказываешь, - презрительно фыркнул менвитский полковник. - Все те, кого я имею честь называть своими друзьями, всегда говорят: "Граф, вы самый правдивый человек в Арзакии и на Рамерии", - гордо произнес Гервят, а потом повел менвитов в свой музей. Мон-Со коллекция предметов, собранных графом, очень впечатлила. Особенно ему понравились полотна художников, среди которых были копии произведений покойного правителя менвитов Дао-Рука. - Сколько хочешь за все это, граф? - спросил Мон-Со, когда с осмотром музея было покончено. - Извините, полковник, но я вас не понимаю, - пожал плечами Гервят. - Я хочу купить весь ваш музей, милый человек. Сколько? - требовательно произнес Мон-Со. - Уважаемый полковник, я не продам ничего из моих коллекций, - сказал граф. - Все это будет храниться здесь, у меня, а поскольку наследников у вашего покорного слуги нет, то после моей смерти музей будет передан государству. - Ну продай, арзак, на что тебе вся эта груда вещей, а? - продолжал просить Мон-Со. - Я заплачу сколько угодно, не поскуплюсь! - Музей не продается и точка! - отрезал Гервят. - Врешь! - вспылил Мон-Со. - Вы, арзаки, дикий, грубый и неотесанный народ, вас всех надо учить! Это взяла на себя наша культурная Менвития во главе с Гван-Ло! И мы добьемся своего! Вы все должны быть благодарны великой Менвитии! Отдай мне свой музей добровольно, граф, или я заберу его силой! - Ты все сказал, что хотел, хам? Тогда я скажу: пошел вон отсюда, менвитский подонок, или я лично пристрелю тебя из ружья! Пока еще мы здесь хозяева! - холодно ответил Гервят и с этими словами дал Мон-Со крепкую оплеуху. Тот растянулся на полу. Поднявшись, он пригрозил: - Ты дорого заплатишь за это! Несколько раз полковник Мон-Со с солдатами пытался забрать коллекции графа, и каждый раз Гервят со слугами вышвыривали их вон из замка. Наконец графу это представление надоело и он вызвал полицию. - Так это опять вы, полковник Мон-Со, - заметил прибывший старший инспектор Берендей. - Что же... Придется принимать меры, а что делать? На пятнадцать суток! Остальные менвиты извинились перед графом Гервятом и полицией, поэтому их отпустили с миром. А вот Мон-Со признавать себя виноватым не хотел. - Ну, граф, погоди! И ты, хваленый инспектор, тоже погоди! Скоро на вас обоих наденут деревянные макинтоши и в ваших домах будет играть музыка! Но вы ее не услышите! Я уничтожу всех вас, арзаки проклятые, убью ваших жен, детей, стариков, инвалидов и даже умалишенных! Слава Менвитии и великой Рамерии! Да здравствует Гван-Ло! Мы победим! Горр-ау!!! - орал совсем обезумевший полковник. Пришлось его даже связать и вколоть успокоительное. Гван-Ло не счел нужным освобождать своего подчиненного. "Сам кашу заварил, пусть сам ее и расхлебывает", - решил верховный правитель. Сув-Мур также не стал заступаться за Мон-Со, поскольку тот успел его хорошенько достать своими поступками. Вот так избалованный и привыкший к обожанию менвит очутился в арзакской тюрьме, где отсидел положенное. На холодную скамью в его камере было брошено лишь одеяло, из пищи давали только хлеб с водой. Тюремный устав всегда был очень строг даже у арзаков. Полковник грозил арзакам всеми лютейшими карами. Но всегда был наготове тюремный медперсонал, который давал смутьяну успокоительное, и тот затихал. После того, как полковник Мон-Со вышел из тюрьмы, первым делом было решено показать его врачам-психиатрам. Полковника обследовала целая комиссия из арзакских и менвитских светил науки. Заключение врачи обещали предоставить не раньше чем через две недели, а пока суть да дело, Мон-Со сидел под наблюдением в военном лагере и от нечего делать пьянствовал. Что же касается подчиненных полковника, то они времени даром не теряли. Вот что написал как-то раз в своем дневнике один менвитский солдат: "Мы встретили группу арзакских мужчин и женщин, судя по всему, это были простые крестьяне. С помощью оружия мы отделили мужчин от женщин, затем женщин раздели и началось изнасилование. Только бы генерал Сув-Мур этого не узнал. Будет скандал". До генерала Сув-Мура все-таки дошел слух о насилии, поэтому он немедленно посадил виновных под арест, несмотря на протесты Мон-Со, и отправился с жалобой к Гван-Ло. - Да, это все отвратительно, подло и низко, - проворчал правитель. - Не волнуйтесь, мой друг, я лично прослежу, чтобы подобная мерзость больше не повторилась. Корреон, узнав о случившимся, каким-то образом добился аудиенции у правительницы Маргариты. Однако даже на этот раз одурманенная Гван-Ло и его чарами женщина отказалась внять голосу разума. - Это все ложь, неизвестно кем распространяемая клевета! Менвиты - наши братья, друзья и союзники! Не верю я этому! - воскликнула Маргарита. - Госпожа правительница, вы знаете меня не первый год. Неужели вы действительно верите менвитам больше чем вашему верному слуге? - приподнял брови Корреон. - Я верю своему мужу Гван-Ло и всем остальным менвитам. Помню ваши заслуги, Корреон, помню, но... Что происходит, уважаемый капитан мушкетеров? Чего вы добиваетесь? - Правды и истины. Но вы упрямо отворачиваетесь от них, - смело ответил капитан мушкетеров. - Правды и истины? Хм-м... Вы считаете, что правда и истина – это то, что в жизни. То, что на улице. Под ногами. Для вас она такая низкая... Нет, мой дорогой, правда и истина – это то, о чем мы мечтаем. Какими мы хотим быть! И потом, наша арзакская женщина — не животное, - махнула рукой Маргарита. - Госпожа правительница, с вами все в порядке? - не на шутку встревожился Корреон. - Я вас не узнаю... Такие слова вам совершенно несвойственны... - Вы унижаете наших братьев-менвитов своими домыслами! Немедленно извинитесь перед ними, а заодно и передо мной! - потребовала Маргарита. - Извините, но этого не будет! Я давал присягу верно служить нашему Отечеству и останусь верным ей! - Вы нормальный человек или как? - рассердилась правительница арзаков. - Вижу, вам не по душе наши с Гван-Ло великие идеи! Неблагодарный негодяй, Корреон, вот вы кто! Вы забыли, сколько раз я вам помогала? Однозначно забыли, не пытайтесь это отрицать! Убирайтесь немедленно и никогда не приходите ко мне больше с этими враками! Иначе вам отрубят голову! Я не шучу! "Как же так? Ведь в нашей стране смертная казнь была отменена уже давным-давно. И наша правительница не может этого не знать. Это не Маргарита, а самозванка, занявшая ее место", - подумал Корреон и ушел. Именно в этот день улице на него было совершено первое покушение лейтенантом менвитской полиции Ашкой-Сан. Капитан мушкетеров остался жив, но получил серьезный перелом правой руки. "Гван-Ло был прав, - подумала Ашка-Сан. - Этот арзак не так прост, как кажется. Что же... Будем искать другие пути". Гван-Ло очень нравилось в Солнечном Городе, столице арзаков, поэтому с возвращением обратно он не спешил. Да и какой смысл возвращаться, если миссия менвитов еще не завершена? И вообще, поспешишь - людей насмешишь. Гван-Ло нравилось чувствовать себя хозяином положения, властвовать над правительницей арзаков Маргаритой, которая ни о чем не подозревала. Беспокоил верховного правителя лишь капитан арзакских мушкетеров Корреон. Но Ашка-Сан обещала с ним разобраться, а Гван-Ло привык ей доверять. Разумеется, с этим Корреоном придется повозиться, но дело того стоит. Капитан мушкетеров очень опасен, и к тому же на него не действуют ни магия, ни гипноз. Когда Маргарита надоедала верховному правителю, он говорил ей, что она очень устала, поэтому ей необходимо отдохнуть. Правительница арзаков соглашалась, и Гван-Ло ее усыплял с помощью слов: "Спи, моя радость, усни, в доме погасли огни". Это действовало лучше любого снотворного. В течение восьми часов Маргарита спала крепким сном. А верховный правитель шел на свидание к своей любовнице Сауле-Инь, либо занимался другими делами. Вот и сейчас, успокоив жену после беседы с Корреоном, и усыпив ее, отправился к любовнице, которая потихоньку перебралась на житье в Солнечный Город. Поначалу Сауле-Инь сердилась, когда верховный правитель вступил в брак с Маргаритой, но потом сменила гнев на милость. Тем не менее каждый раз при встрече Сауле-Инь постоянно спрашивала: - Ну что? Когда ты наконец бросишь свою старуху-жену? На ее месте должна быть я! - Всему свое время, моя прелесть, - отвечал Гван-Ло. - Потерпи. - Император Лон-Си тоже особо не упирался, а что вышло? Мы проиграли войну, и император был вынужден вывести войска из Арзакии, а его сын хоть и женился на дочери правителя арзаков Арктона, но счастья не обрел. - История не имеет сослагательного наклонения, - улыбнулся верховный правитель. - Я не допущу, чтобы менвиты потерпели поражение! - Допустим... Но почему бы не применить гипноз к арзакам прямо сейчас и тем самым облегчить нашу задачу? - Нет, - ответил Гван-Ло после небольшого раздумья. - Этот момент еще не пришел... Тем не менее лейтенант нашей полиции Ашка-Сан уже успела применить гипноз к своему мужу Гривону и тот стал ее покорным рабом. Он убирает в доме, стирает, готовит, ходит за покупками, а также ублажает супругу, когда та отдыхает после напряженного трудового дня. Так что пробный шар запущен, Гривон даже не помышляет больше о своей научной карьере, он уволился из диспансера, где работал, ха-ха-ха! Осталось дождаться удобного случая чтобы устроить пир, ну а дальше - дело за малым. - И когда же настанет этот удобный случай? Лет через десять? - Все может быть. Тут нельзя утверждать наверняка. - Эта проклятая политика! Как же мне все это надоело! - проворчала Сауле-Инь. - И мне тоже, - признался верховный правитель. - Поэтому давай займемся чем-нибудь другим, более приятным. - Я только за, мой ненаглядный! Сладкая парочка на заброшенной даче покойного правителя арзаков Лиграя. После его смерти ни Маргариту, ни кого-либо другого она не интересовала, поэтому дача пребывала в запустении. Лишь Гван-Ло и Сауле-Инь с некоторых пор стали приходить туда. Сад, несмотря на запущенность, выглядел очень привлекательно, не говоря уже об особняке, где сейчас находились влюбленные голубки. - Ты потом женишься на мне? - прошептала Сауле-Инь, когда они уже лежали обнаженные в постели. - Ну я не знаю... Видишь ли, милая, у меня три врага: семья, частная собственность и государство. - А ты оказывается жесток, - с этими словами Сауле-Инь укусила верховного правителя за ухо. - Что ты со мной делаешь? - вздохнул Гван-Ло. С некоторых пор любовнице нравилось быть сверху, и правитель был не против. Его губы припали к ее губам. Ее соски напряглись, она прерывисто задышала, когда он, наконец, коснулся ее. Он положил ладони ей на плечи и большими пальцами массировал мышцы. Его пальцы нежно сжали тугие соски. Его рот проложил влажную дорожку вниз, осыпая поцелуями ее живот. А его руки приподнимали ее бедра. Ее тело мощно содрогнулось. Она двигалась вверх и вниз в постоянном ритме, доводя верховного правителя до оргазма. Гван-Ло крепко обнял свою любовницу и излился в нее. - Брось супругу, - попросила Сауле-Инь при прощании. - Ты что, сдурела? Без нее я пока как без рук. - Смотри, как бы эта Маргарита сама не одурачила тебя! - Типун тебе на язык! Поцеловавшись на прощание, влюбленные голубки расстались. Как только Гван-Ло с супругой садились за завтрак на следующий день, с улицы послышались возмущенные голоса: - Да здравствует свободная и независимая Арзакия! Долой Гван-Ло! Гван-Ло на мыло! Или лучше в жопу! Там ему самое место! Долой самозванку! Люди, правительница-то ненастоящая! Прозрейте наконец! Маргариты давно уже нет в живых! Корреон еще не оправился от полученной травмы, поэтому его среди возмущенных арзаков не было. - Нет, ты видал этих крикунов? До чего я дожила! После стольких лет служения нашей Родине, меня считают самозванкой, - всхлипнула Маргарита. - Успокойся, моя радость, я их угомоню, - пообещал Гван-Ло. Люди действительно были недовольны, поскольку Гван-Ло не спешил выполнять свои обещания, за исключением отмены запрета на съемку порнографических фильмов. Успокоив арзаков дарами и новыми обещаниями, Гван-Ло вернулся к Маргарите. - С меня довольно! - заявила правительница, закусив губу и вытерев слезы. - Раз они так, то и я так! Ухожу на покой, буду писать мемуары, возиться с внуками, а они у меня будут, я уверена... - Подожди, моя дорогая, до завершения рамерейских спортивных игр. Ты должна обязательно присутствовать на их открытии, ведь там будут играть, как менвиты, так и арзаки, - внушительно произнес Гван-Ло. - Пожалуй, ты прав, любимый. Нельзя мне уйти в отставку до завершения рамерийских игр, - согласилась Маргарита. На том и порешили.