Нашествие менвитов.

"Только в сердце тревожно услышу я, за страну нашу милую страх, вспомню славную историю арзакскую нашу и рыцарей на грозных конях. В белой пене проносятся кони, рвутся, бьются и тяжко хрипят... Доблестную Нашу Арзакскую Рать не разбить, не остановить, не удержать! В бесконечную даль вы летите, перед вами, за вами - года. Вы за кем же в погоню спешите? Где пути пролегли и куда? Мать родная, Мать-Отчизна наша! Невозможно терпеть эту боль... Ты прости, ты прими своего сына, за Тебя ему умереть позволь! Все летят и летят эти кони, серебром сбруи звонко гремят... Доблестную Нашу Арзакскую Рать не разбить, не унять, не сдержать." Из записной книжки Корреона, капитана арзакских мушкетеров. У арзаков в противостоянии с менвитами были как успехи так и поражения. Так однажды двое арзакских студентов колледжа связи Ждан и его подруга Певунья несколько раз безуспешно пересдавали экзамен по менвитскому языку, который с некоторых пор стал обязательным для всех. Менвитский язык в колледже связи преподает менвит Аполлун-Уй, очень строгий и требовательный преподаватель. Получить у него "удовлетворительно" считается удачей, а уж на "хорошо" и "отлично" могут рассчитывать лишь единицы, потому что Аполлун-Уй не верит, что арзаки могут хорошо усвоить менвитский язык. И вот Певунья с Жданом до того разозлили преподавателя, что он поставил им "неуд" и велел убираться вон. В результате разгорелась бурная дискуссия с выяснением отношений. Придя в себя, Апполун-Уй вызвал полицию. Полицейские посадили непокорных студентов в камеру на 15 суток, а преподаватель вдобавок пригрозил парочке еще и исключением. Узнав о случившимся, студенты, которые еще не разъехались на каникулы устроили настоящий митинг в поддержку своих товарищей по учебе. Полиция и менвитские солдаты попытались вмешаться, но безуспешно. В конце-концов студенты победили, Певунью и Ждана выпустили из тюрьмы, не стали исключать из колледжа и даже поставили "зачет" по менвитскому языку. Со студентами лишь провели воспитательную беседу о том, что грешно так вести себя по отношению к преподавателям и начальству. Гван-Ло решил в это дело не вмешиваться, сочтя его пустяком, не требующим внимания со стороны верховного правителя. Тем не менее это была небольшая, но все же победа арзаков. Однако были и неудачи, но не будем забегать вперед. Вэйлин, младшая дочь правительницы Маргариты, все прекрасно видела и замечала, потому что она наделена от природы редким умом. Муж Вэйлин, полководец Сув-Мур, готов был носить жену на руках и выполнять любые ее прихоти, да только Вэйлин не была счастлива. Разве можно быть счастливой, когда весь арзакский народ несчастлив? Кучка богачей и полицейских, присягнувших на верность Гван-Ло, не в счет. Миф о добром и великом верховном правителе менвитов развеялся как дым, и Вэйлин искренне недоумевала, почему мать во всем соглашается с Гван-Ло и пресмыкается перед ним. Магию, гипноз и все такое прочее Вэйлин не воспринимала всерьез, потому что всегда верила в науку, а магия и волшебство, по ее мнению, это что-то сказочное и вообще нереальное. Попытки объясниться с матерью успеха не имели, а в последнюю встречу Маргарита и вовсе обозвала младшую дочь "дурой". Вэйлин не знала, что и думать. Да разве это ее мать, которая всегда ратовала за справедливость и жила заботами о своем народе? Что же такое сделал Гван-Ло с матушкой? Вэйлин искала ответ на этот вопрос и не находила его. Заручиться поддержкой старшей сестры Вэйлин также не удалось. Ксения посоветовала младшей сестре поменьше думать, не читать всякую ерунду и вообще хорошенько подлечить нервы. В общем, сестра не хотела понять Вэйлин. Впрочем, так было всегда, поэтому младшая дочь Маргариты не очень удивилась этому. Теперь каждый день у Вэйлин начинался с вопросов: "Что делать?" "Как жить дальше?" Гван-Ло же, когда видел младшую дочь жены, всегда принимал вид чудака и принимался сыпать разными шуточками, причем порой такими пошлыми, что Вэйлин приходила в ужас. Поговорить с верховным правителем по-настоящему не удавалось, да и вряд ли он захочет слушать ее. В лучшем случае Гван-Ло прогонит с глаз долой, в худшем - посадит в тюрьму или даже вовсе велит расстрелять непокорную дочь жены. А что же муж Сув-Мур? На первый взгляд казалось, что он любит свою жену и хорошо относится к арзакам. Но так ли это на самом деле? Вэйлин была в курсе, что именно Сув-Мур руководил разгромом бывших арзакских полицейских, которые были недовольны упразднением всей прежней полиции. В общем, как ни крути, положение не из легких. В Солнечном Городе и за его пределами прошла серия демонстраций, направленных против менвитской оккупации. Их организатором выступила организация "Молодая Арзакия" о которой мы уже упоминали. Правительница Маргарита выступила с гневной речью против демонстрантов и всех, кто отправляет людей на такие демонстрации. На улицах были слышны крики: "Гван-Ло и вся его компания! Возвращайтесь к себе домой! Погостили и довольно, пора и честь знать. Ваш дом не в Арзакии, менвиты, ваш дом в Менвитии!" Дошло до того, что арзаки стали плевать менвитам в лицо. Гван-Ло с помощью войск и полиции разогнал демонстраторов, почти все их участники были схвачены и посажены в тюрьмы. Наиболее активные были расстреляны за антименвитскую пропаганду. В то же время лидера организации "Молодая Арзакия" директора тракторного завода Агреста, никто не трогал, хотя и было известно, что именно он за этим стоит. Гван-Ло, судя по всему, не терял надежды задобрить его и переманить к себе на службу. - У нас не первобытное стадо, где каждый волен творить, что ему вздумается, - заявил верховный правитель. - Мы - цивилизованное общество, у нас должны быть закон и порядок. А если кто не согласен с этим, то мы снимаем с него штаны, берем ремень и преподаем хороший урок. Если же и это не помогает, то тогда смерть! Горбатого могила исправит, как говорят. Грубо и жестоко? Да, это так. В жизни не до сюсюканья. Строгость должна быть всегда и везде. Особенно если противники не хотят реагировать на конструктивную критику, игнорируя доброжелателей в нашем лице, которые лишь хотят помочь этим несчастным разобраться в сложившейся ситуации. - Посмотришь на таких личностей и удивляешься! Вроде бы умом не обижены и так далее, а вот признавать свои ошибки и заблуждения не хотят. Но мы заставим их признать ошибки или пусть умрут! - добавила Маргарита. Также прошли многочисленные студенческие беспорядки, на этот раз благодаря Корреону, ведь большинство простых студентов было за него. Тем более, что Корреон со своими сторонниками всячески ободряли их: "Не бойтесь, братья и сестры! Не бойтесь!" Однако поскольку успеха студенческие беспорядки также не имели, то несколько студентов Арзакской Академии Искусств (Круглец, Нежил и Триглав) решили пойти на крайние меры. Они совершили самосожжение на главной площади Солнечного Города, облив себя бензином. Получив сильные ожоги, были доставлены в клинику, где через три дня скончались. Чуть позже Круглеца, Нежила и Триглава прозвали "героями-мучениками". В предсмертных записках они объясняли народу свой поступок. Поначалу власти попытались скрыть то, что случилось на площади. - Ну что, ну что? Подумаешь, великое событие! Собрались три придурка и устроили представление. Они сами не понимали, что делали. Может оно и к лучшему, что эти негодяи умерли. Меньше будет хлопот, - ворчала Маргарита. - Очень жаль, что я не отец этих щенков, - вторил ей Гван-Ло. - Я бы их отлупил как следует ремнем, глядишь, вся бы дурь прошла. Это случилось из-за того, что головы этих подонков были забиты не тем чем нужно да от безделья. Однако скрыть от народа правду не удалось. Тогда Гван-Ло вместе с Маргаритой устроили пресс-конференцию с участием журналистов , где выразили сожаление по поводу того, что произошло. - Товарищи! Граждане! Братья и сестры! К вам обращаюсь я, друзья мои! Мы - единое союзное государство, одна нация, один народ. И меня огорчает позиция тех, кто считает иначе, - сказал Гван-Ло. - Нам всем стоит трудиться вместе, рука об руку. И мы, все менвиты, сейчас скорбим вместе с остальными арзаками в результате смерти этих трех несчастных юношей, погибших в расцвете лет. Горе-то какое! Пусть они покоятся с миром! Знайте, братья-арзаки, что надежная менвитская рука будет с вами рядом всегда! Мы придем к вам на помощь в любое время - утром, днем и даже ночью! - Все что, говорит мой дорогой муж, святая истина! - воскликнула Маргарита. - То, что произошло - это самая ужасная трагедия, которая не должна повториться! И мы приложим все усилия, чтобы больше не было таких происшествий. Покойтесь с миром, Круглец, Нежил и Триглав! Мы вас не забудем! Вэйлин возмутило такое двуличие до глубины души. Вся следующая неделя была неделей траура по погибшим студентам. В один выходной день Вэйлин с мужем отправились на книжную выставку-ярмарку. Сув-Мур очень редко пользовался автомобилем и предпочитал ездить на общественном транспорте. Так было и на этот раз. На выставку-ярмарку супруги отправились на автобусе. Рядом с Вэйлин и Сув-Муром сидели две арзакские девочки 12-14 лет. Из окна автобуса было хорошо видно, как проехала машина с менвитскими солдатами. - О, вот они, менвитские подонки, скоты! - сказала одна из девочек. - Ага, душегубы проклятые! - подхватила вторая девочка. Вэйлин не могла с ними не согласиться. - Девчонки, вы что, с ума сошли? - укоризненно покачал головой Сув-Мур. - Менвиты арзакам - друзья, товарищи и братья! Девчонки вскочили как ошпаренные и вышли на ближайшей остановке. - Молодо-зелено! - улыбнулся Сув-Мур. - Ничего, подрастут, поумнеют. Не так ли, моя дорогая? Вэйлин не нашлась, что ответить на это. На книжной выставке-ярмарке она приобрела несколько книг и пообщалась с несколькими знакомыми по университету. Муж Сув-Мур недолго интересовался книгами, он отправился в ближайший бар и там выпил спиртного больше чем следовало. - Ну и с какой радости ты так нагрузился? - поинтересовалась Вэйлин, когда они уже собрались ехать домой и ждали на остановке автобуса. Сув-Мур наклонился к жене и прошептал: - Верховный правитель недоволен мной после бегства арзакского летчика. - А разве это повод чтобы напиваться, как свинья? - Я человек, измученный жизнью, милая. - С какой стати? У тебя есть все, что можно только пожелать. Что с тобой, Сув-Мур? Я тебя не узнаю. - Эх, моя прекрасная арзачка! - вздохнул Сув-Мур и больше не произнес ни слова. На следующий день, возвращаясь из деревенского рынка за пределами Солнечного Города, супруги увидели нищего старика-арзака в лохмотьях, просящего жалобным голосом милостыню. И тут... Спокойного и уравновешенного Сув-Мура как подменили. Он набросился на бедного старика, стал орать на него, что тот дурит людям головы, а у самого небось дома золота и серебра хоть отбавляй. - Оставь деда в покое! - заступилась за старика Вэйлин. Сув-Мур как будто не слышал ее. Он продолжал орать на старика и даже ударил его. Этого оказалось достаточно, чтобы чаша терпения Вэйлин переполнилась. С трудом оттащив мужа от деда, извинившись перед ним и дав старику всю свою мелочь, она отправилась домой собирать вещи. Вэйлин решила, что будет лучше если она отправиться к Корреону и будет бороться с ним против менвитов чем дальше все это терпеть. Собравшись, младшая дочь Маргариты решила все-таки объясниться с мужем. - Я ухожу, потому что больше так жить не могу. Дело не только в тебе, а в в том, что сейчас происходит. - Не понимаю... Вэйлин, милая, останься! Я не вынесу разлуки с тобой! - взмолился Сув-Мур. - Ой, только не надо! Мы взрослые люди и сами можем решить, как жить дальше... Скажи честно, как ты относишься к нам, арзакам? - Положительно. И тебе прекрасно об этом известно. - Да ну?! Тогда чего ты так рассердился на этого деда? - Я терпеть не могу притворства и обмана. - Извини, но у меня иная точка зрения нежели у тебя. Этот старичок не лицемерил, когда просил милостыню. - Прости меня! Я больше никогда не буду так себя вести! Только не уходи! - Нет! Я не могу видеть, как страдает наш арзакский народ по вине твоего народа! - Не нужно преувеличивать! Да, есть проблемы и трудности, но их можно преодолеть! - Что хорошего тебе сделал Гван-Ло, почему ты служишь ему, а? - не сдержалась Вэйлин. - Ну... Я... Всего лишь солдат... Мои руки по швам! И я не убийца, я всего лишь сокрушаю мятежников во имя всеобщего блага. - Как благородно! Перестань кичиться своим долгом! Если бы ты действительно не одобрял деятельности Гван-Ло ты бы давно ушел от него! - От верховного правителя так просто не уйдешь, милая... Пожалуйста, останься! Я все для тебя сделаю, все, что хочешь! - Правда? Тогда сделай все возможное и невозможное, чтобы Гван-Ло прекратил себя вести так будто наша Арзакия его вотчина! - Милая, тут я бессилен! Останься со мной, прошу, молю! - Бессилен? В таком случае нам не о чем больше говорить. Прощай! Если я останусь жива, то решим вопрос с разводом. Если же я погибну, то тебе развод не понадобится. Будешь вдовцом! - Вы, арзаки, все и всегда будете зависеть от нас, менвитов! - рассердился не на шутку Сув-Мур, поняв, что жена все-таки уйдет, несмотря на его мольбы. - Хорошо смеется лишь тот, кто смеется последним! - не сдалась Вэйлин и ушла с песней: Край ты мой, Край, Играй нам, играй, Дай веры дай, И мы победим! Мы в наших арзакских мундирах Под серым рамерийским небом Перед вражеским нашествием Станем кладкой каменной. Будем стоять нерушимо, Будем стоять непоколебимо. Будем стоять бесконечно, Пока только хватит силы, Пока только будем живы! Край ты мой, Край, Играй нам, играй, Дай веры дай, И мы победим! "Скорее бы настоящее восстание, а там и победа, - думала Вэйлин. - Мы, арзаки, обязательно победим, мы просто не можем не победить." Впоследствии Сув-Мур пожалеет о своих словах, да только сказанного назад не воротишь. Оставшись в одиночестве, менвитский полководец осушил бокал водки, но облегчения это ему не принесло. Тем не менее Сув-Мур решил не падать духом и относиться к происшедшему философски. Он никому ничего не сказал об уходе жены даже Гван-Ло. По дороге Вэйлин решила зайти в храм Богини-Матери. Настоящего религиозного воспитания она не получила да и вообще верит в науку, как уже упоминалось. Тем не менее раньше, когда отец Ксении и Вэйлин - учитель Алмаз был еще жив, то он часто ходил с младшей дочкой в храм, где они вместе ставили свечи и возвращались просветленные. Причем отец водил дочь туда без всякого принуждения. Просто спрашивал: "Пойдешь со мной, Вэйлин?" Девочка с радостью соглашалась, потому что была готова идти с любимым папой куда угодно, отношения у них всегда были прекрасные. Недалеко от храма она увидела восьмилетнюю девочку, которая препиралась с менвитским солдатом и полицейским по прозвищу Косой. - Маленькая бандитка, отвечай, где Корреон и зачем ты к нему ходила? - Если свиней ваших милостей разделить на коров Гван-Ло и умножить на ослов правительницы Маргариты, то получиться как раз то место, которое вы ищете, - улыбалась в ответ девочка. - Говори без глупостей! Признаешься - получишь угощение и награду, а иначе... - Что за шум, а драки нету? Дочка, вот ты где! Не обращайте на мою дочь внимания, ваши милости, у нее просто слишком развито воображение, - сказала Вэйлин, приблизившись. - Смотреть надо за своим ребенком! - проворчали солдат и полицейский, уходя прочь. - Говорил я тебе, что тут Корреоном и не пахнет, а ты? Тебе что, делать нечего? - попрекнул менвит полицейского. - А что сразу я-то? Как что так сразу- Косой, Косой! - обиделся полицейский. - Спасибо вам, - поблагодарила девочка, когда враги скрылись. - Меня зовут Абрахаска. А я вас знаю: вы, Вэйлин, дочь правительницы Маргариты. - Тише, пожалуйста! Никто не должен знать, что я здесь... Вэйлин почувствовала слабость и потеряла сознание. Очнулась она в каком-то незнакомом месте. Рядом был врач Лон-Гор. - Добрый день, - приветливо поздоровался он. - Как самочувствие? - Где я? Что произошло? - Ничего страшного, небольшое малокровие, - пояснил врач. - Наша с женой маленькая подопечная Абрахаска сказала, что вы помогли ей, и попросила в свою очередь помочь вам, Вэйлин. Вам нужно беречь себя... Я уведомлю вашу матушку и мужа. - Нет, ни в коем случае! Они не должны знать о том, что я здесь. - Как угодно. Вы взрослый человек, поэтому решайте сами, как быть. В свою очередь должен сказать, что мы с женой Тарой и Абрахаской сделаем все, чтобы у вас все было хорошо, а потом, когда вы окончательно отойдете, можете продолжать свой путь, - сказал Лон-Гор. - Спасибо на добром слове. Кто она, эта Абрахаска? - Сирота. Мать с отцом умерли три года назад, бабушка в прошлом году. Моя жена встретила ее и полюбила, как родную, с тех пор она живет с нами... С вашего позволения я впущу жену с девочкой, они хотят вас увидеть. С Тарой Вэйлин была слегка знакома, поэтому узнав от нее, что Лон-Гору можно доверять, вздохнула с облегчением. Как оказалось, Абрахаска действительно знает Корреона, и несмотря на риск, бегает туда-сюда от него с поручениями и записками. - Вы меня напугали, когда потеряли сознание, - заметила девочка. - Еще раз спасибо! - Да, примите нашу благодарность, Вэйлин, - подхватили Тара с Лон-Гором. - Абрахаска для нас совсем как дочь. - Не за что. Это вам спасибо, что помогли мне, - засмущалась Вэйлин. Как только Вэйлин совсем отошла, она перед тем как уйти в лагерь Корреона, приняла участие в крещении Абрахаски, став ее крестной мамой. Никаких сведений о том, что девочку крестили не было, поэтому было решено окрестить ее в храме Богини-Матери. Абрахаска согласилась, но никак не могли найти ей крестную. И вот наконец, нашли. Вэйлин не смогла отказать в просьбе стать крестной матерью, хотя и не считала себя истинной верующей. Обряд провел молодой арзакский жрец Сварог. Абрахаска была в одних трусиках. Она ходила кругами, у нее периодически срезали прядки волос и куда-то бросали их. В большую купель девочку окунули три раза. Затем Сварог совершил помазание девочки благовонным составом на основе оливкового масла и положил Абрахаске в рот крупицу соли. После этого девочку вытерли и облачили в новую белую одежду. Вэйлин лично приобрела для своей крестницы серебряный крестик, который Абрахаска с радостью стала носить. После обряда был устроено нечто вроде праздничного пира в честь крещения девочки. Корреон сидел в своем лагере и думал. Мало радости принесла ему встреча и общение с организацией "Молодая Арзакия". Да, ему пообещали должность комиссара повстанцев Солнечного Города и прилегавших к нему поселений. Но как смотрели на него представители арзакской элиты! Они смотрели на Корреона как на мужика-деревенщину, который пришел на бал сливок общества. Обидно, досадно, но видно ничего не поделаешь... Видно придется простым гражданам рассчитывать только на самих себя. А поступок Круглеца, Нежила и Триглава? Корреон не понимал, что заставило этих людей решиться на такой шаг. Зачем они совершили самосожжение на площади вместо того чтобы вести настоящую борьбу? Ну да не ему их судить. Что сделано, то сделано - надо думать о будущем. От раздумий его отвлек голос Абрахаски: - Я тут привела кое-кого... Думаю, вам нужно поговорить. Весело засмеявшись, девочка убежала. Перед Корреоном стоял какой-то юноша, а точнее Вэйлин в мужской одежде, которую она одела чтобы ее не узнали по дороге. - Свет и свобода, доблестный Корреон, - произнесла Вэйлин. - Свет и свобода... Мы знакомы? Ваше лицо... Где мы раньше встречались? На военных учениях? - Холодно, Корреон, холодно... Ну ладно, не буду вас терзать. Я - Вэйлин, дочь Маргариты, которая играла на коленях у вас ребенком. - Вэйлин? Неужели правда? - не поверил Корреон и обрадовался. - Какими судьбами? - Пришла сражаться за свободу арзакского народа. - Да? А как же ваша матушка? Что с ней вообще происходит? - Не знаю... Мне больно критиковать мать, но спокойно жить и видеть, как у нас отбирают все, я не намерена. - Вы твердо это решили? - Твердо. - Да будет так! Вэйлин, вы приняты в наши ряды! - торжественно произнес Корреон, положив руку на голову Маргариты. - Служу Арзакии! Один за всех и все за одного! Вот так Вэйлин вступила в ряды будущих повстанцев.