*** Двумя неделями ранее ***
Кэролайн крепко сжимает в руке расческу, когда прочесывает густые волосы Джози. Им редко удается побыть вдвоем, и каждая из них цепляется за такие моменты как может. — Тебя что-то тревожит, детка? — Кэролайн смотрит на дочь через зеркало и мягко улыбается. Лиззи всегда легко делилась с ней своими проблемами, с Джо-Джо сложнее. Всё началось с Хоуп. Теперь Кэролайн об этом помнила очень даже хорошо. Когда Джози впервые влюбилась, она была напугана. Ей всегда казалось, что любовью всей её жизни будет какой-нибудь парень, который станет носить её на руках. А потом девчонка-Майклсон в школьном коридоре надрала задницу вампиру, поставившему Джози подножку. Ей тогда было всего двенадцать, но она уже поняла, что скорее всего её принцем станет принцесса. Рассказать маме об этом было так страшно и странно… Отличаться от Лиззи было страшно, Лиззи же так похожа на неё и разочаровать маму… Она никогда бы на это не пошла. Это случилось само собой, когда Джо случайно подожгла комнату Хоуп. — Солнышко, ты сама не своя и, если бы не эта поездка, я бы решила, что это дело рук Лиззи. Но огонь, сладкая, просто расскажи мне, что происходит? — Сначала пообещай, что не станешь любить меня меньше? — Ничто в этом мире не заставит меня любить тебя меньше. — Я даже не знаю, с чего начать, — Джо слегка морщится, когда Кэролайн начинает плести колосок, стягивая пряди, чтобы волосы не торчали. — Ты волнуешься из-за собрания, потому что там будет Хоуп? — Нет… да… не только. Я просто не знаю, как вести себя с человеком, который знает меня, но которого совсем не знаю я. И еще Лиззи и этот Кай. Мам, чтобы сделала на моем месте? Потому что мне кажется, что я не смогу… — Ну… когда кто-то говорит мне, что я чего-то не смогу, я доказываю ему обратное, — Кэролайн слегка улыбается и опускает глаза на колосок, — о Хоуп можешь не волноваться, Майклсоны, вроде как, любят нас, — Форбс игриво вскидывает брови и снова смотрит на дочь. О твоей сестре позаботимся мы с папой, а Кай… милая, Кай — не в себе и я не хочу, чтобы ты или Лиззи встречались с ним когда-либо. Джози послушно кивает и закусывает губу, словно хочет сказать что-то еще, но снова смущается. — Странно, что ты не спросила о ней. — Пенелопа, — Джози закатывает глаза и смеется, — мам, тебе не обязательно показывать, что ты знаешь о нас всё. В прямом смысле. — Мисс Паркер вернула документы в школу, если тебе интересно.***
Хоуп проснулась от ощущения, будто на неё кто-то смотрит. Сначала она решила, что это Паркер, которому снова не спится, но его сопение было слышно даже с другого конца комнаты. Он всегда вставал раньше и поэтому Хоуп никогда не видела его спящим. Майклсон поймала себя на мысли о том, что она улыбается. Впервые за долгое время утро не было в тягость. Паркер открыл глаза, как только Хоуп наконец ушла. На лбу проступали капельки ледяного пота от одной мысли о том, что ему предстоит сделать уже сегодня. Возможно, он больше никогда не увидит её улыбки, но это будет стоить того. «Тьма открыла свои тайны и явила в мир чудовище, служившее людям, но обретшее свою волю. И суждено ему начать род, который уничтожит ведьм кровь от крови и демонов ночи и луны род от рода. И только кровь великой семьи, забытая и возрожденная, выпущенная до последней капли и обращенная в оружие, может спасти нас. Но кровь эту берегут демоны, страшнее демонов ада…» Пальцы сжимаются в кулаки и становится трудно дышать от захлестнувшей волны ярости. Хоуп не узнает об этом пророчестве, потому что как сказали ведьмы, кровь эту берегут демоны, страшнее демонов ада. И Паркер точно подходил под это описание. И дело даже не в тупом геройстве, он не герой. Он всегда был злодеем, а значит и действовать будет как злодей. Она только вернулась и все равно вляпается во что-нибудь, а пока пусть отдохнет с друзьями. Грязную работу Кай сделает сам.***
Джози видит её и отчего-то по-дурацки начинает улыбаться. Хоуп очень красивая, об этом она думает в первую очередь. И теперь она понимает, почему влюбилась в неё когда-то. Майклсон обнимает её сразу же, даже не волнуясь о том, что Джо-Джо подумает. — Я знаю, ты не помнишь меня, но я жутко скучала по твоему смеху, Джо, — шепчет Хоуп ей на ухо и отпускает, как только в комнате появляется Калеб, Раф и Эмма. Хоуп не планировала допускать подобных нежностей, но что-то внутри рвалось успокоить Джози, показать, что ей не нужно волноваться, что они друзья. — Когда Раф жужжал о тебе, я понял, что мы не были хорошими друзьями, но были командой, — Калеб протягивает руку Хоуп и та крепко пожимает её. Калеб был прав, они были командой. Иногда это даже лучше, чем друзья. На совет был вынесен вопрос о том, стоит ли вести факультатив по атакующим заклинаниям для ведьм, которые ранее были запрещены. Вампиры голосовали против, как, впрочем, и добрая половина волков. — Брось, Раф, ты же знаешь, никто не собирается практиковаться на волках, как и на вампирах, — Джози закатила глаза и откинулась на спинку стула. Она немного изменилась. Стала чуть более жесткой… нет, даже не так… стала больше проявлять себя и показывать, что она не просто тень сестры. — Знаю, поэтому я проголосую «за», но не обещаю, что смогу уследить за каждым недовольным взглядом. — Я обещаю, — Хоуп поднимает руку и смотрит на Джо-Джо. В карих глазах подруги она видит одобрение и доверие и на душе становится тепло. — Может еще и за вампирами присмотришь, Мать Тереза? — Калеб смотрит на нее исподлобья и Раф слегка пинает его ногой под столом, — Ну, а что, раз Хоуп Майклсон, о которой ты рассказывал невероятные вещи, снова с нами, пусть покажет, на что она способна. Хоуп слегка улыбнулась и сощурила глаза. Ей было сложно понять, скучала ли она по Калебу. Скорее нет, чем да. Она о нем даже не вспоминала, разве что, когда думала о своем Отряде Мстителей. Калеб был тем парнем, с которым было не страшно лезть в драку, но Хоуп не думала о нем, как о том, по кому можно скучать, если внезапно попадешь в тюремный мир. — Поверь, я найду того, кто сможет присмотреть за вампирами, — шепчет Майклсон так, чтобы Эмма не услышала. Калеб в ответ только кивнул и улыбнулся. Это их спор, и если она решила намекнуть ему на того ведьмака, с которым живет — ладушки. 3:2 в пользу факультатива. Эмма неожиданно для всех оказалась против, детям рано изучать атакующие чары, но совет принял своё решение и отступать было некуда. В роли преподавателя Кэролайн и Рик не видели никого, кроме Бонни, однако было бы глупо игнорировать существование Фреи — самой сильной взрослой ведьмы, и Кэролайн посчитала, что это неплохой способ заодно напомнить Майклсонам о племяннице. Вот только с недавнего времени Хоуп не собиралась говорить Фрее кто она. Фрея счастлива и скоро у них с Киллин должна появиться малышка, у неё есть право хотя бы недолго побыть счастливой. Как и у всех остальных. Хоуп появится в их жизни тогда, когда ей не придется бороться с Мэливором и кем-то еще. Она появится как девушка, которая будет наследницей Клауса и Хейли, а не девчонкой, которую снова нужно защищать. — Хоуп? — Джози зовет её и опускает глаза, когда совет закончился и все разошлись. — Что? — девушка оборачивается и вглядывается в растерянное лицо Джо. Новая Джози нравится ей больше прежней. Новая Джози не боится себя и своих желаний. Это Хоуп понимает, когда мягкие теплые губы Джо-Джо касаются её щеки, а ладонь зарывается в волосы. — Я совсем ничего о тебе не помню, но я рада, что ты вернулась, — говорит Джо и уходит. Вот так просто. Хоуп от чего-то улыбается и пожимает плечами, будто отвечая на вопрос о том, какого черта это было. Забавно, как ей везет на отношения с этой семьей. И говоря об этой семье… Паркер.***
Расскажи о том, как ты уничтожил то, что держало тебя в здравом уме. Расскажи, как убил её, растоптал, предал и оставил умирать. Расскажи. Расскажи. Расскажи. Расскажи… Ему, наверное, совсем не стоит думать о том, какими глазами она на него посмотрит. Кай смотрит в зеркало и зло ухмыляется. Идиот, если бы ему не приспичило привязаться к этой девчонке, все было бы иначе. А теперь он снова почувствует то, чего не чувствовал очень давно — боль. Он слышит, как Хоуп поднимается по лестнице. До ночи она не должна ничего заподозрить, иначе снова усыпит его и делу конец. «Просто поговори с ней, объясни и вы вместе придумаете что делать. Потому что, если ты сейчас оступишься, «вместе» уже не будет никогда», — упрямо твердит внутренний голос, но будь воля ведьмака, он бы уже придушил его. — Привет, — Хоуп улыбается и замечает, как взгляд Кая скользит по её щеке. Должно быть там остался след от помады Джози. — Добрый день, крошка, — цедит Паркер и оказывается рядом за сотую долю секунду, заставляя Хоуп вздрогнуть от неожиданности. Цепкими пальцами Кай хватает её за подбородок и поворачивает её голову в сторону, разглядывая еле заметный отпечаток губной помады. Хоуп невольно думает о том, что такого нахальства себе еще никто не позволял. И она никому такого не позволяла. Никому и никогда. Но ему она позволила. Кай наклоняется все ближе и наконец целует её точь-в-точь в то место, куда поцеловала Джо-Джо. — Я губы не крашу, а никому другому оставлять на тебе какие-то следы не позволено. Так скажи мне, малышка Хоуп, скажи мне имя этой храброй, но, видимо, очень глупой девочки, — шепчет Паркер, почти не отрывая губ от её щеки. Хоуп заливается краской. Ей становится жарко в собственном теле, и сердце колотится в груди. Кай чувствует, как она плавится рядом с ним и снова улыбается. — А я думала, меня нельзя трогать против моей воли. Кто сказал, что я была против этого поцелуя? — Правила игры немного изменились, ты — моя. А своим я никогда не делюсь, — Паркер отходит и падает в кресло, закидывая ногу на ногу. — Придурок, — смеется Хоуп и трет щеку ладонью. Она ни капли не сомневается, он не шутит. В какой-то момент к ней пришло осознание того, что спорить с Каем Паркером на её счет нет ни малейшего смысла. Наверное, он решил, что она принадлежит ему еще там, в тюремном мире, и переубедить его сложно. Да ей и не нужно. Хейли всегда верила в то, что Хоуп найдет для себя достойную пару, и наверняка пришла бы в тихий ужас узнав, что её дочь, кажется, влюбилась в Кая Паркера. Хоуп никогда не была дурой, она не тешит себя надеждами, что Кай изменится ради неё, станет хорошим парнем по щелчку её пальцев. И самое страшное для неё то, что её всё устраивает. Её не пугает то, какой он. Он нравится ей одинаково сильно и когда обнимает её так, словно она вот-вот исчезнет, нежно и с толикой заботы, и когда в его глазах танцуют черти, играя с её внутренним дьяволом. — Как прошел совет? — Были некоторые проблемы: волки немного бунтуют, но с этим я справлюсь уже в полнолуние, а вот Калеб явно дал понять, что вампиры против, — Хоуп складывает руки на груди и подходит к окну. Ей нужен воздух, в комнате стало слишком жарко и, если Паркер не перестанет так волновать её, ей придется искать ему другую комнату. — Собираешься отобрать у своего щенка стаю? — Я — трибрид и представляю только свои интересы, стая мне ни к чему. Просто хочу напомнить им, что я ведьма и волк в одном лице. И не позволю навредить ни одним, ни другим. Если кто-то использует на волках заклинание просто забавы ради, я напомню кем был мой отец и они не понаслышке узнают, какими фуриями могут быть Майклсоны. — Особенно ты, — Паркер приподнимает брови и смотрит куда-то вдаль. — Особенно с тобой, — парирует Хоуп и делает глубокий вдох. Клаус сказал бы сейчас, что она ведет себя как настоящая дочь своей матери, пытаясь объединить все три клана. Но Клауса рядом нет, а значит Хоуп просто придумает себе то, как вечером папа обнимает её и говорит, что она умница, что он гордится ею. Но вечером ей будет совершенно не до фантазий. Вечером Кай Паркер, который сейчас заставляет её улыбаться, разобьет её сердце.***
Если бы она его не знала, сказала бы, что ему страшно. Аларик сидел в своем кресле и крутил в руках коробочку из-под кольца. Само кольцо давно красовалось на безымянном пальце Кэролайн, отпугивало нежелательных кавалеров, которые так и норовили узнать её номер телефона. Было бы, наверное, правильно носить на руке кольцо, которое ей подарил Стефан, но об этом и не могло идти речи. Каждый раз, когда кто-то спрашивал у неё о том, что за кольцо у неё на шее, Форбс лихорадочно прятала его и что-то мямлила в ответ. Она хранила все подарки Стефана и Клауса, но носить в открытую себе позволяла только то, что было подарено Алариком. — Ты хотел поговорить со мной? — Кэролайн подходит сзади и кладет ладони ему на плечи. Если бы она только знала какими родными стали для него её руки. Они — семья, да, но и без девочек она стала для него родной. — Хотел, — Рик накрывает рукой её ладонь и поднимает голову, чтобы видеть её лицо, — не знаю, подходящее ли это время, не знаю, как ты отреагируешь, но я уверен, ты поймешь правильно. — Я согласна, — Кэролайн наклоняется и обнимает его так нежно, что внутри всё переворачивается. Она любит его. Другой любовью, но любит. Рик достаточно мудр, чтобы понять, что эта любовь самая прочная, основанная не на страсти и похоти. Они долго знают друг друга, многое вместе пережили и, прежде чем почувствовать что-то, они оба сумели стать друг для друга самыми надежными людьми в мире. И может Аларик никогда не станет для Кэролайн тем, чем она стала для него, он всё равно будет любить её. — Я даже не закончил… — Тебе и нужно, ты же знаешь, если я и выйду замуж, то только за тебя. Кто еще сможет сладить с моим характером, — Кэролайн целует его в щеку и снимает с руки кольцо, — наденешь его мне во время свадьбы, ладно? — Я люблю тебя, Кэролайн, — говорить это оказывается так просто, будто любить её это так естественно, что озвучивать даже немного глупо. — Я тоже люблю тебя, Рик, — шепчет Кэролайн и Зальцман мысленно добавляет «но не так». Зальцман кивает и не отрывает от неё глаз. Кэролайн собирает волосы в пучок, несколько локонов выбились и небрежно упали ей на плечи. Через полчаса у неё тренировка с вампирами. Вне учебного года она позволяет себе иногда показать мастер-класс молодому поколению, но это скорее исключение, чем правило. А еще ей не нравилось, что совет собрали сейчас, а не перед началом учебного года, когда большинство учеников уже вернется в школу. — У меня такое странное предчувствие, будто должно случиться что-то очень нехорошее, — Кэролайн хмурится и наклоняет голову так, будто Рик должен считать её чувства и понять, в чем именно проблема. Но Рик только пожимает плечами и говорит что-то вроде «да, у меня тоже, но вместе мы справимся». И Форбс нечего ему ответить, потому что он прав. Что бы там ни было, вместе они справятся. Особенно теперь, когда все их девочки собраны под одной крышей.***
Кай смотрит на Хоуп, которая уже собирается ложиться спать и чувствует, как горлу подкатывает ком. Если он сделает всё правильно, она будет жить и ненавидеть его за предательство. И для него это лучше и проще, чем укрывать её от чокнутых ведьм и позволить демонам прошлого снова проникнуть в её жизнь. Она заслуживает кого-то, кто мог бы оставаться рядом всегда. Паркер мог бы стать этим человеком для неё, потому что кроме этой девчонки для него никто и ничто не имеет значения. И может быть однажды она всё узнает и поймет, но сейчас нельзя. Эта дура ведь ринется в бой, она ведь самостоятельная и сильная и никто ей не помеха. Ровно до тех пор, пока речь не заходит о её родителях или о том городе, в котором у неё их отняли. — Ты пялишься и это немного странно, — Хоуп залезает под одеяло и начинает расчесывать волосы. С тех пор, как им пришлось жить в одной комнате, она стала собирать волосы на ночь, хотя бы в нетугую косу. Если быть совсем честной, она иногда думала о том, как здорово было бы однажды уснуть и проснуться рядом с ним, как когда-то она засыпала и просыпалась с Лэндоном. Тогда она думала, что он — всё что ей нужно. Оказалось, ей нужен псих, которого еще не так давно она ненавидела. Вот только Кай держался на расстоянии. Он не пытался поцеловать её, разве что в щеку. Мог притянуть к себе, обнять, сжать плечи, зарыться носом в её волосы. Мог позволить ей свернуться калачиком возле него и просто лежать, мог смотреть на неё всю ночь и всегда укрывал одеялом, если она раздевалась. Но никогда не позволял себе того, о чем она мечтала. И все же, в школе все знали, что Хоуп Майклсон занята. Не все догадывались с кем она, но побаивались долго задерживать на ней взгляд. Раньше они боялись это делать из-за тех колкостей, которые отпускала Хоуп. Теперь же она для них совершенно новый человек и к тому же герой, который пожертвовал собой ради друзей. — Это нормально, — улыбается Паркер, не отрывая от неё взгляд, — к тому же жизнь штука странная. Кто знает, когда у меня снова будет шанс так долго «пялиться». — Я надеюсь, этот шанс будет у тебя каждый день, — шепчет Хоуп, зарываясь носом в подушки. Она знает, что он слышит её, но раз она сказала это не вслух, в случае чего ей не придется оправдываться. — Доброй ночи, крошка. — Спокойной ночи, придурок.***
Раз. Рука ведьмака ложиться на стену рядом с дверью и он начинает вытягивать магию заклинания Хоуп, а затем и просто тянет как можно больше силы про запас. Два. Он чувствует девочек. Чувствует дыхание Джози и то, как сильно бьется сердце Лиззи, пальцы которой порхают по клавиатуре ноутбука. Три. Стук в дверь. Дядя Кай пришел, малышки. Время семейных игр. Они бы и не смогли ничего против него сделать. Только не сейчас. Паркер открыл дверь и сразу же подчинил Лиззи себе заклинанием имитации. К моменту, когда Джо-Джо проснулась, её блондинистая красавица-сестра стояла рядом с дядей и держала нож возле своего горла, как держал Кай возле своего. Обе знали: если он полоснет по своей шее, рана быстро зарастет и все будет в порядке. С ним. Не с Лиззи. — Я убью тебя, — вместо слов грубое рычание. Паркер всё это время думал, что из близняшек на него чем-то похожа только Лиззи, но этот огонь в глазах Джози завораживал. — Думаю, тут у тебя появятся конкуренты, — ухмыляется Кай и делает шаг навстречу Лиззи. Ему бы очень хотелось увидеть, как она плачет. Так ли она похожа на Кэролайн, когда по её щекам текут слезы? Но Лиззи была похожа на Кэролайн тем, что не стала бы плакать. — Ты о Хоуп? — блондинка дергает бровью и Кай видит, как сильно она хочет улыбнуться, но боится. Да, он о Хоуп, —Сдается мне она тебе этого не простит. За кого угодно простила бы в этой школе. Но не за нас, да? Да. За кого угодно, но не за вас. За кого угодно, ведь мальчишка-феникс всё равно останется жив, а щенок может за себя постоять ровно до тех пор, пока она не появится и не спасет его задницу. За кого угодно, но не за вас, ведь вы, две маленькие дуры, стали её друзьями, её семьей. Кай надеялся на шум. В своей голове он буквально молил хотя бы одну заорать так, чтобы вся школа на ушах стояла. Но они вели себя тихо. — Столько ненависти. Откуда это в тебе, малышка-Лиз? — Кай широко улыбается и Лиззи вынуждена улыбнуться вместе с ним. Паркер делает движение ладонью возле лица, будто собирает с него паутину, и дует на ладонь, освобождая племянницу от чар и тот же момент Джо ударяет по нему огненным шаром. Ему это было и нужно. Кай ловит шар как мячик и впитывает его ладонями. — Интересно было бы узнать, кто из вас победит в слиянии, да? — он смотрит то на одну, то на другую. Две побитые собаки. Даже не пытаются больше нападать, только пятятся назад, ближе друг к другу. Наверное, так и ведут себя девочки шестнадцати лет, как дети. Интересно, Хоуп была такой же в шестнадцать? Конечно нет. Его Хоуп в шестнадцать уже была сиротой и боролась, а не строила из себя черти что. — На самом деле, мне не нужны вы обе, только одна. Я убью одну, а вторая сможет жить дальше, — Паркер играет с ними, как играет с каждой жертвой, он упивается процессом, — сможет строить планы на будущее, думать о колледже, свадьбе и детях, — он крадется к ним как хищник и ему хочется, чтобы они смотрели только на него. Чтобы ждали и боялись, — сможет быть тем, чем не смогла стать вторая. Так кто из вас? — Ты, — Кай замирает на месте, когда слышит её. В этом голосе нет боли или обиды, только ярость. Животная ярость, которую она собирается выплеснуть на него. — Крошка, — Паркер поворачивается к ней лицом и вскидывает руки вверх. Он весело улыбается и смотрит ей в глаза, держа руку наготове, на случай если близняшки решат ринуться в бой. Но они, словно включилась мышечная память, ждут её команды. — Забавно, правда? Я проснулась от того, что меня бросило в жар, а тебя нет, — Хоуп пробирает мелкая дрожь и Кай видит, как по её нежной коже бегут мурашки. Эти старые ведьмовские сучки начали поиски. Искать её ночью очень умно, но зло в лице Пакера, не дремлет и он уже идет за ними. — Ты ведь не думала, что я и правда буду рядом? Я уже вижу этот плакат, который голуби несут над городом «Кай Паркер и Хоуп Майклсон — команда мечты и пара года», — он уже не улыбается. Просто бросает эти слова ей в лицо, как камни по воде, — Ты решила, что нужна мне? Мне нужно было выбраться и потянуть из тебя достаточно магии, чтобы в нужный момент сделать это, — Кай щелкает пальцами и близняшки падают без сознания. Хоуп лишь дергает бровью и смотрит за его жестами. Если Кай Паркер хочет играть с огнём, она даст ему огненный шторм и посмотрит, как он с ним справится. Его глаза напоминают глаза быка, которого вывели на арену. Он смотрит исподлобья и зло ухмыляется. Если спустя столько времени и после того, что она увидела в нем настоящего, он решил напугать её, то он уже продул. Кай подается вперед, но Хоуп резко поднимает руку и читает заклинание, откидывающее его прямо в стену. Паркер ударяется спиной о полку и падает на пол. Пока он поднимался на ноги, Майклсон сложила на обеих руках указательный и большой палец и погрузила всю школу в глубокий сон, чтобы никто не услышал то, что будет происходить дальше. Аларику и Кэролайн ни к чему знать, что она облажалась. По телу пробегает заряд тока, когда он снова смотрит на неё. Он не способен ударить её. Руки и голова отказываются творить заклинание, но им придется. Паркер поднимает ладонь и Хоуп чувствует, как её тело клеточка за клеточкой перестает подчиняться ей. Будто по воздуху, она приближается к нему, пока его пальцы наконец не сомкнуться на её шее. Кай жадно втягивает носом её запах и снова улыбается. — Это было весело, крошка, но пора напомнить тебе, кто я. Он швыряет её так сильно, что Хоуп вылетает в коридор. Такой сильный удар о стену вызвал отчего-то головную боль. Звон в ушах мешал сосредоточиться. Хоуп пятится в сторону, держась за стену. Ей нужны несколько секунд, чтобы оклематься и надрать ему задницу. Когда она наконец пришла в себя, Хоуп уже стояла в гостиной недалеко от камина. Это был не звон в ушах. Это был Кай. Паркер медленно спускается по лестнице и идет ей навстречу. В его движениях нет той резвости, нет живости, будто он делает то, чего ему делать не хочется. Майклсон смотрит на него так, как смотрят на бешеную собаку, которая вот-вот умрет, но которая раньше была самым верным и лучшим другом. И он это понимает. Этот взгляд бьет сильнее, чем любое её заклинание, чем любой удар или пытка. Почему она просто стоит? Неужели она не хочет пустить ему кровь? Хочет. Не может. Он стоит напротив неё и ей кажется, что вот сейчас она проснется и весь этот кошмар закончится. Кай ухмыляется, будто слышит её мысли и видит бог, она не хотела. Просто в какой-то момент эта ярость, которую она погасила в комнате девочек, когда увидела обеих живыми, снова захлестнула её. Хоуп касается ладонью своего живота и шепчет что-то не знакомое Каю. А после, она снова озверела. Если бы он мог сказать ей хоть что-то, он бы сказал, что он ею восхищается. Вся мебель стала медленно отрываться от пола, а глаза Хоуп залились янтарем. В другой момент Кай бы подумал, что девчонка обращается, а мебель… пустяк, но не сейчас. Кисти её рук были напряжены и кажется, полыхали в огне, когда она ударила его в первый раз. Поглотить эту магию он не мог, слишком мощная, слишком яростная. Хоуп двигалась как кошка. Этому её обучил Аларик на их утренних тренировках, но смешивать магию ведьмы, мощь волка и боевые навыки её учили демоны в её голове. Однажды Паркеру снесли голову. И это было не так мучительно больно, как удар ногой в челюсть от злой женщины. Он даже не успевал сопротивляться. Только заметил мельком, что руки Хоуп и правда полыхают огнем. Еще пара ударов и он был бы мертв. Временно, конечно, но все равно неприятно. Хоуп заносит руку и почему-то резко останавливается, падая на пол и пытаясь отдышаться. Кай утирает рукавом кровь с лица и поднимается на ноги. Она выплеснула не всё, но ей должно стать легче. Майклсон встает и держится за бок, будто ей тоже больно. Будто она поизносилась. Её глаза смотрят так внимательно, будто заглядывают ему прямо в душу, пытаясь найти деталь, которая поломалась. — Проваливай, Паркер. И молись всем богам, которых знаешь, чтобы я больше никогда не слышала о тебе. Потому что, если ты снова попадешься мне, я не остановлюсь. И не потому, что не захочу, а потому что не смогу. Кай верит ей. Он мог бы напасть сейчас. Мог бы снова подчинить её и заставить быть послушной девочкой, его девочкой, которая молча ждет его и не задает лишних вопросов. Но он никогда больше не лишит её воли. Те секунды, которые он дал ей, когда вел вниз… они были нужны ему, чтобы попрощаться. Хоуп поднимается по стенке, когда Кай касается кончиками пальцев её лба. Сознание девушки теперь в его руках, и она запомнит только то, что он ей позволит: ничего. Он обнимает её так нежно, как и сам не думал, что может. Ему бы поцеловать её, вот только не так. Паркер зарывается носом в её волосы и проводит рукой по шее. Хоуп вздрагивает от его прикосновений и Кай наконец касается губами её лба, будто прощается. — Так будет лучше, крошка. Лучше для нас обоих. Я смогу защитить тебя и не ранить твое сердце воспоминаниями о родителях, а ты, может, однажды, сможешь простить меня. Ненавидеть меня лучше, чем ковырять старые раны и бросаться из одного боя сразу в другой. Кай верит ей, поэтому молча разворачивается и уходит, щелкнув напоследок пальцами и починив всё то, что они успели сломать. Как только Паркер скрылся за дверью, Хоуп потеряла сознание и рухнула на пол. Заклинание сна спало.***
Лиззи нашла её первой. Рафаэль помог отнести Хоуп в её спальню и без лишних вопросов оставил близняшек с ней. Зальцман никогда не была ему более благодарной. Джози коснулась её рукой и почувствовала магию, окружавшую её тело. Ладони девушки светятся красным, и она довольно быстро впитывает силу заклинания Хоуп. Девочки несколько секунд тупят, не понимая, что произошло прошлой ночью, но при всем своем безумии, Паркер не сделал бы с ней такое. — Разве у неё нет сверхъестественной регенерации как у всех волков? — Есть. — Тогда что это? — Лиззи касается пальцами синяков на лице Хоуп и тут же отдергивает руку, потому что та открыла глаза. Майклсон знала, самое страшное позади. Все раны зажили еще ночью, поломанные мелкие кости срослись. Боль только в руках и голове. Синяки пройдут к обеду, это не страшно, нужно только подобрать правильный макияж. — Это я сама, — хрипит девушка и смотрит на Лиззи. Она так давно её не видела, боже. Кто бы мог подумать, что она будет скучать по Лиззи Зальцман? — Где он? — блондинка садится перед Хоуп на корточки и берет её за руку, словно она никогда её и не забывала и всегда была ей подругой. Джо согласна с сестрой, подробности им от Хоуп не нужны, важно лишь где Паркер и жив ли он вообще. — Я отпустила его. Девочки переглядываются и Джози пожимает плечами. — Я скажу вашим родителям, что он просто ушел. Не хочу, чтобы они знали, как сильно я облажалась и подставила вас. Боже, мне так жаль, — Хоуп вырывает ладони из рук Лиззи и утыкается в них лицом. Она бы заплакала, будь у неё силы на это, но слез не было. Только жгучая боль где-то внутри. — Мы скажем им тоже самое, если он спросят, — говорит Джо-Джо и садится рядом, — ты не облажалась, Майклсон, ты спасла нас. Лиззи только закатывает глаза и фыркает себе под нос. Хоуп молодец, да, и что-то внутри Лиззи заставляет её любить Хоуп, быть доброй к ней и заботиться с того самого момента, как она появилась в поле её зрения. Но это не значит, что её стоит превозносить. — Да нет, ты облажалась. И это нужно просто признать, — Лиззи заставляет Хоуп поднять на нее глаза, в которых нет ничего, кроме пустоты, — и когда ты признаешь это, появятся силы двигаться дальше. Ты не идеальная, Хоуп Майклсон, ты — такая же, как и все. Каждый имеет право на ошибку, и ты в том числе. Мы поддержим твою историю про пропащего мальчика, если ты окажешь нам услугу, — Лиззи складывает руки на груди и улыбается. Типичная Лиззи. Что-то не меняется никогда. — Лиз, — с нажимом произносит Джо, но Хоуп просит её продолжать. — Я хочу, чтобы ты сделала с нами то же, что и с нашими родителями. Верни нам воспоминания о тебе. Ты ведь можешь? Джози хотела бы возразить, но желание вспомнить оказалось сильнее. — Идет, — Хоуп чуть дергает бровью и протягивает Лиззи руку. Зальцман легко пожимает её и принимается рыться в косметичке Хоуп. Все понимают, что для нового заклинания девчонке Майклсон нужны силы. Но единственное в чем девочки пока могут ей помочь — сокрытие кровоподтеков на лице. Никто и ничто не должно узнать, что случилось прошлой ночью.*** Наши дни***
Всё вернулось на круги своя. Отрешенная Хоуп и Лиззи с Джози подле неё. Всегда рядом, всегда готовые поддержать её или отвлечь. Девочки защищали личное пространство Хоуп даже от своих родителей. Все попытки Кэролайн остаться с Хоуп наедине, чтобы поговорить с ней и помочь, были убиты практически сразу. Особенно раздражал Лэндон с его чувствами. Как-то раз Лиззи не выдержала и посоветовала ему засунуть его чувства поглубже себе в задницу, если он не хочет ежедневно умирать разными способами. Для всех вокруг Хоуп, Лиззи и Джози подружились заново, будто просто нашли общий язык и начали сначала. Рик что-то подозревал, но не пойман — не вор. — Ты уверена, что все будет в порядке? — Джо смотрит на неё так ласково, что, если бы не существование Пенелопы в этом мире, Хоуп бы решила, что Зальцман снова влюблена в неё. — Он мой друг, всё в порядке. Вы и так делаете для меня слишком много, — Хоуп подается вперед и обнимает Джози, — Доброй ночи. — Доброй ночи, Хоуп. Майклсон никогда не думала, что сможет стать кому-то такой… подружкой. Но рядом с близняшками все глупости об отсутствии женской дружбы казались таким бредом, что хотелось выдавить глаза тому умнику, который это придумал. Сегодня ночью должен прийти Рафаэль. Зачем? Хоуп и сама не совсем понимала, но ей, как и ему не хватало их ночных разговоров. Возможно, это то, что было ей нужно всегда. Друзья, поддержка и море заботы. У неё есть всё, о чем она могла только мечтать. Всё, кроме него. Когда Рафаэль наконец пришел к ней с мешком чипсов, которые Джед привез из города еще вчера утром, Хоуп наконец улыбнулась. Если Кая Паркера больше никогда не будет в её жизни, может это и к лучшему? Может, судьба столкнула их нос к носу, чтобы преподать ей очередной урок? Урок усвоен. За причиненную боль, он не заслуживает ничего, кроме её ненависти. И одному только богу было известно: через несколько дней Хоуп потеряет свою спокойную жизнь и её сердце остановится.