***
У Джеда совершенно пропал аппетит. Раньше с ним такого не было, поэтому все, включая нового школьного психолога, были обеспокоены его поведением. Как выяснила мисс Миллс на одном из сеансов психотерапии, Джед не мог спокойно спать вот уже четвертый день. Та же проблема коснулась и многих других учеников. Им снились кошмары, настолько жуткие, что от одной мысли о еде начинало скручивать живот. — Ты ведешь себя как ребенок, — фыркает Лиззи, когда Джед в очередной раз воротит нос от обеда. Он предпочитает не отвечать ей. У него тупо нет сил на пререкания с кем бы то ни было. Особенно с Лиззи Зальцман, она выкачает душу из самого дьявола и глазом не моргнет. —Расскажи мне лучше, как прошел твой день и какие планы на вечер, — голос Джеда вызывает дрожь. В нем столько слабости и бессилия, что Лиззи невольно морщится. Её голос удерживает его в сознании. Как бы ему не хотелось спать, спать он не должен. Совсем.***
В воздухе искрило электричество, когда Кай Паркер и Кэролайн Форбс оказывались в одной комнате. К её большому удивлению, Паркера сейчас не пробивал словесный понос и неуместные шутки. Напротив, ради Хоуп, он оставался серьезным. — Рик думает, что вместе с Хоуп вернулись и монстры Мэливора, — наконец говорит Кэролайн и устало опускается на стул. Её глаза широко распахнуты, будто она только что осознала что-то невероятно важное, что разделило ее жизнь на «до» и «после». На самом деле, так и было. Это была не прямая просьба о помощи, но все же просьба. Она разбита. Ей нужно вернуть Хоуп, спасти детей и, вероятно, сразиться с монстром, которого активно пытается вычислить Аларик. — Мне нет дела до ваших монстров, школу и все остальное, — Кай не сводит с Хоуп глаз и иногда это даже пугает. Внешне он все тот же больной на всю голову садист, но стоит уловить его взгляд, обращенный к этой девушке, как впечатление сразу меняется. Если бы Кэролайн была достаточно стара для ностальгии, она бы проводила параллель между Хоуп и Каем и ей самой и Клаусом. — Но тебе есть дело до нее. Она сойдет с ума, если, очнувшись, увидит, что все ее друзья погибли. — У нее останусь я. — У нее был ты и когда вы только вернулись и почему-то она осталась здесь. Ей нужна семья, Кай. Ей нужны люди, которые будут рядом несмотря ни на что и… — Кэролайн осеклась, когда Паркер бросил на нее резкий взгляд и сделал рывок в ее сторону. — Не пытайся напугать меня, — Форбс слегка щурит глазки и натягивает губы в улыбке, — только не после всего того, что я видела. — Ваш папочка и без меня найдет монстра, так чего именно ты хочешь? — Я хочу, чтобы пока мы разбирались с тем, что происходит вокруг, ты присмотрел кое за кем. — Я похож на няньку, милая? — Более чем, — Кэролайн хлопает его по плечу и делая шаг в сторону, обходит его. Перед тем как уйти, она неловко гладит Хоуп по руке и все еще боится признаться себе в том, что иногда думает о том, что эта девочка уже не проснется.***
Она очнулась в полной темноте. Будто находится в глупой магической коме. —Мам? Пап? — Мы здесь, принцесса… Хоуп идет на голос, стараясь увидеть в этой черноте хоть что-то. Она здесь уже долго, но глаза до сих пор не привыкли. — Мама? Это ты? — робко, неуверенно шагает в сторону вырисовывающегося силуэта женщины и по обонятельным рецепторам бьет знакомый запах. — Я, милая, — Хейли тянет к ней руки и как только Хоуп оказывается в ее объятиях, вокруг становится светло. — Мы ждали тебя, родная, — бархатный голос Клауса такой приятный и неожиданный, что девушка вздрагивает прежде, чем улыбнуться. — Я умерла? Совсем? Я думала, что я… — К чему все это? Мы наконец вместе, разве это не главное? — улыбается Хейли и сдавливает Хоуп в объятиях чуть крепче. В голове мутнеет. Откуда-то извне долетают причитания Кэролайн, но это кажется всего лишь галлюцинацией. Мама права, они вместе и ничего важнее быть не может. «Мама бы так не сказала. Мама и папа всегда боролись за мою жизнь, даже после собственной смерти.» — Это главное, мам, — Хоуп целует мать в щеку и видит, как улыбается Клаус, прежде, чем заключить их обеих в объятия. «Мама и папа были близки, они были партнерами, друзьями, семьей, но не любовниками. И вряд ли стали ими после смерти. А он смотрит на нее так… влюбленно, что даже не верится…»***
Лэндон избегал компаний и общения в целом с тех пор, как поссорился с Рафом. Они толком и не говорили с тех пор, как Кай забрал у них Хоуп раз и навсегда. Каждый из них считал другого виноватым и никому и в голову не пришло, что дружба того не стоит. — Лэндон? — Аларик выглядел обеспокоенным и Кирби сразу же откинул тетрадки в сторону, — Нужна помощь. Все это время Зальцман думал о том, что если монстр Мэливора снова пришел в школу Сальваторе, то кроме этого парнишки ему тут брать нечего.И уж чем-чем, а детьми Рик жертвовать не собирался. — Я готов, — Лэндон одергивает покрывало на своей кровати и выходит вслед за директором. — Ты не будешь в восторге, но выбора у тебя нет, — Аларик достает и заднего кармана штанов свернутую в трубку тетрадь и протягивает ее парню, — здесь кое-что из записок Дориана о Мэливоре, то, что он успел нарыть до того, как мы решили, что все закончилось. — Новый монстр? — У меня будут кое-какие дела, изучи это повнимательней, время у тебя будет, Зальцман будто не слышит его. Идея с тетрадкой кажется Рику такой глупой, что, если он прервется хоть на секунду, начнет чертыхаться, — я уведу тебя подальше, придется какое-то время побыть под присмотром. — Да мне и в комнате никто бы не мешал. Если дело в секретности, то я — могила, — Кири сгибает руки в локтях, поднимая их вверх ладонями. —Если я не оставлю тебя с Паркером на время, пока разбираюсь что к чему, то ты даже представить себе не можешь, насколько ты близок к истине, — взгляд Аларика заставляется смириться. Вот так просто, без возражений и пререканий. Одна упоминание Кая вызывало рвотный рефлекс, но директор выглядел слишком напряженным и обеспокоенным, чтобы выпытывать у него больше информации. Складывается ощущение, будто он и сам не против пойти туда, где Кай… потому что он знает, что если Паркер и ошивается где-то на территории школы, то скорее всего рядом с Хоуп.***
Быть может в другой раз Кэролайн и не начала бы этот разговор. Когда Аларик вернулся в свой кабинет, она сидела на диване, перелистывая страницы одной из книг, пылившихся на полках. Рано или поздно им пришлось бы обсудить это. — Она очнется гибридом, Рик, — на одном дыхании произносит Форбс, не отрывая глаз от книги, — одному богу известно, насколько сильной будет ее жажда крови. — Сейчас не лучшее время, чтобы говорить об этом, — Аларик плюхается в кресло напротив и устало трет лицо руками. Неделя выдалась ужасной и думать о том, что Хоуп может оказаться такой же кровожадной, как, например, Кол, не очень-то и хотелось. Это могло подождать до завтра. Хотя бы до завтра. — Никто не знает, когда она очнется и очнется ли вообще, — Кэролайн захлопывает книгу и подается ему навстречу, садясь перед ним на корточки. Её холодные руки накрывают его ладони, и она просто смотрит ему в глаза. Это так не честно, Кэролайн Форбс. — Очнется. — Мы должны быть готовы. — И у тебя конечно же уже есть потрясающая идея, не так ли? — Рик заставляет себя улыбнуться и притягивает Кэролайн к себе, усаживая ее рядом. — Просто хотела попросить Бонни… или девочек, сделать для нее амулет, подавляющий жажду. И я хочу учить её сама всему: охоте, контролю, выходу в людные места и… — Мне бы и в голову не пришло просить об этом кого-то другого, — Аларик целует ее в лоб и впервые за долгое время наконец чувствует себя на месте.***
До тех пор, пока Лэндон молча сидел в углу, листая тетрадь и изредка поглядывая на Хоуп, Кай делал вид, что этого мальчишки не существует. Но стоило ему открыть рот и задать какой-то идиотский вопрос, Паркера переклинило. Он молча поднял на него свои налитые кровью глаза и чуть сощурился, давая понять, что Лэндон явно спутал Паркера со своим приятелем. — Разве ты не видел? — не унимался Кирби. Он выглядел обеспокоенным. — Видел что? — рыкнул Паркер, тормозя Лэндона, когда тот поднялся с места и подошел к телу Хоуп. — Она шевельнула пальцем…***
— Все в порядке, милая? — улыбается Хейли, нарезая салат на кухне их дома. Подумать только, она столько лет любила Элайджу, после смерти оказалась с Джексоном, в кругу друзей, а покой с Клаусом. — Не знаю, мам, мне все время кажется, что что-то не так, — Хоуп утаскивает из салатницы ломтик перца и закидывает его в рот. Какой бы хорошей матерью не была Хейли, она не нарезает салаты. Приготовить яичницу или стейк — это да, но салаты? — Хватит! — женщина, что еще секунду назад была её матерью, изменилась в лице до неузнаваемости. Оболочка Хейли, но глаза… они стали чужими, — Прости, родная, просто… ты не привыкла к покою. Поначалу всегда странно. — Пап? — Хоуп пятится назад, врезаясь в грудь Клауса, появившегося словно из воздуха. — У моих девочек все в порядке? — он снова улыбается, как кукла. Прижимает Хоуп к себе и треплет ее волосы так, словно ей снова семь. —Как долго я здесь…?***
— Она не дышит, идиот, как, по-твоему, она может шевелить пальцами? — Паркер наклоняется к Хоуп, прислушиваясь к ее сердцебиению. — Я бы не стал лгать о таком? Зачем мне вообще лгать сейчас? — Может быть потому, что ты маленький таракан с целым вагоном комплексов и целым прицепом жалости к себе? — рявкает Кай и снова окидывает его взглядом полным ненависти в первую очередь за то, что этот поганец зародил в нем надежду на то, что Хоуп наконец очнулась. — Какое это имеет значение? — Хейли подходит все ближе и Хоуп понимает, что ей не выбраться. Эти люди не ее родители и она чувствовала это с первых секунд. Лэндон сжимает скулы, чтобы не ляпнуть чего-то, о чем потом пожалеет. Прежде, чем вернуться на свое место, он легко коснулся ноги Хоуп, мол, «я скучаю, возвращайся». Глаза Хоуп распахнулись в ту же секунду. Серо-голубая радужка окрасилась в черный цвет и на шее проступили вены. Девушка будто и не видит Кая, в поле ее зрения только он. Только Лэндон. Хоуп бьется из всех сил, но существо, похожее на Клауса не отпускает. Это не похоже на иллюзию, надо просто подумать… что последнее она помнит? Она умерла. Потом была только тьма, а затем она подумала о родителях и сразу встретила их… Но если все это время она была в собственном сознании, то как много времени у нее осталось до того, как пройдут сутки и она умрет без человеческой крови? — Лэндон, милый, иди ко мне, — Хоуп тянет к нему свои руки, но Кирби только пятится назад. Кай встает на ее пути к этому мальчишке словно стена, но она снова в упор его не видит. — Что с ней? — шепчет Лэндон, держась позади Кая. — Я сказала иди сюда, — голова Хоуп резко наклоняется в бок и она довольно быстро оказывается рядом, но Кай перехватывает ее, откидывая в сторону. — Если бы я знал, я бы уже исправил это, — Кай впервые выглядит обеспокоенным. Хоуп понимает две руки и сжимает ладони в кулаки, ставя одну руку на другую. Паркер подается ей навстречу, но она резко проворачивает кулаки в разные стороны, ломая заклинанием Каю шею. — Никто нам не помешает, идем, — ее голос начинает действовать как гипноз и Лэндон вкладывает в ее ладонь свою руку. — Мы вместе и это главное, — в очередной раз повторяет Хейли и Хоуп чувстве, как кто-то берет за руку. Кто-то, кого здесь нет. Эта тварь завладела ее телом… В ушах стоит дикий звон, перекрыть который способен только голос Хоуп. Она ведет его так спокойно и медленно, словно знает, что помешать ей некому. Все заняты поиском монстра, насылающего дурные сны. — Куда мы идем? — К семье. Ты ведь мечтал о семье, милый? — Хлуп снова улыбнулась, так натянуто и неестественно, будто кто-то заставляет ее это делать. Хоуп чувствует, как начинает жечь спину. Клаус выпускает ее из рук и, охваченный пламенем мечется по комнате. — Да как ты посмел, — голос Хоуп грохочет, срывается на рык вперемешку с воплем, как кричала бы раненая хищная птица. Она выпускает руку Лэндона и бросается в сторону Аларика, в руке которого пустой бутылек. Кай сбивает девушку с ног и валит на землю, скручивая по рукам и ногам заклинанием. Он остается держать ее, пока Рик открывает второй бутылек и читает какую-то мантру. — Я вас уничтожу, — вопит монстр, вырываясь из рук Паркера, пока Рик поливает ее маслами. — Будет больно, — предупреждает Рик, надеясь, что настоящая Хоуп слышит его. Все вокруг полыхало в огне. Она металась из стороны в сторону, не находя покоя в собственном сознании. Обгоревшие тела существ, еще недавно имевших облик ее родителей, валялись на полу и выглядели отвратительно. Когда она почувствовала новый прилив жара, в глаза потемнело. Зальцман поджигает свечу и капает ее воском на лоб Хоуп до тех пор, пока та не перестает биться в конвульсиях. Рот девушки открывается неестественно широко и вместе с криком наружу вырывается красный дым и опускается на землю. —Аями, — объясняет Аларик, когда дым приобретает форму чудовища с головой птицы и огромными лапами, —духи из тунгусо-маньчжурской мифологии. — Ты знал, когда отправлял Лэндона сюда? — Паркер поднимает Хоуп на руки и тормозит свой взгляд на Аларике. — Не был уверен на сто процентов. Отнеси ее в ее комнату, не хочу, чтобы она проснулась в домике на отшибе.***
Тусклый свет бьет по глазам, но и он куда-то исчезает, стоит Хоуп сощуриться. Майклсон оглядывается по сторонам и видит девушку на своей кровати. — Я еще никого так долго не ждала, имей ввиду, Майклсон, — улыбается Лиззи и подсаживает ближе, оголяя руку, — мама хотела, чтобы ты пила только из пакета, но первый раз дело такое… Хоуп чувствует, как во рту пересохло. Под глазами будто пробежали мурашки, но она знала, что это выступают вены. — Ты… ты настоящая? —Единственная и неповторимая, — Лиззи закатывает глаза и снова двигается чуть ближе. Краем глаза Хоуп замечает мужчину в кресле. Страховка, ну конечно. Кто знает, какой будет Хоуп, когда очнется… Вот только в качестве страховки не Рик, не ЭмДжи и даже не Калеб… Голова раскалывается на тысячи кусочков и Хоуп уже знает — это жажда и она сводит ее с ума. —Что если я… я не хочу причинить тебе боль. — Заткнись и поешь уже, — рука Лиззи с ее такими идеальными венами и бегущей по ним крови слишком идеальны, чтобы Хоуп могла продолжать соображать. Это было похоже на счастье в жидком виде, на наркотик, на лучший в мире приз. Будто выиграл в божественную лотерею и получил нектар. Металлический привкус крови теперь казался чем-то вроде изысканной нотки, дополняющей и без того идеальный коктейль. Она отрывается прежде, чем мужчина в кресле успевает подняться. Хоуп тяжело дышит запрокидывает голову назад, пытаясь прийти в себя. — Увидимся завтра, отдыхай, пока мама и начала истязать тебя тренировками, — шепчет Лиззи, залепляя следы от клыков пластырем, — пакет с кровью будет на тумбочке и лучше бы тебе его выпить, чтобы ни у кого не возникло вопросов. Хоуп опускается на подушку и сворачивается калачиком. Ей придется поговорить с ним, все равно придется. Даже если сейчас он молча наблюдает за ней и не вмешивается. Думал, она не узнает его? Узнает из тысячи… Вот только сейчас она слишком разбита, чтобы устраивать сцены. Со стороны этой твари, кем бы она не была, жестоко использовать ее родителей. Да еще и в такой извращенной манере. Они были у нее, любили ее, заботились, смотрели с ней по вечерам фильмы и целовали перед сном. Пусть это были только их копии, но они были. А потом сгорели заживо у нее на глазах, разворошив старые воспоминания как улей. Об этом можно подумать завтра. Как и о том, кто она теперь, потому что магии внутри себя она уже не чувствует. Пока она засыпала, Кай продолжал сидеть в кресле и смотреть. Он долго ждал пока она очнется, еще одна ночь ничего не решит. Сладких снов, Хоуп Майклсон, кем бы теперь не была.