Твоя маленькая ложь

— То есть, как? — удивленно проговариваю я, пытаясь собраться с мыслями. — Как она узнала?! — Кристиан все рассказал ей сегодня, — отвечает подруга, продолжая собирать стаканы со стола. Я недоуменно хмурю брови, наблюдая, как подруга ходит по обеденной зале, собирая оставшуюся посуду. — Она тебя выгнала? — тихо спрашиваю я. — Нет, сказала, что Кристиан убедительно просил ее оставить меня в покое до определенного срока, — спокойно отвечает девушка, пытаясь улыбнуться. — Вау, — шепчу я, выдыхая с облегчением. — Значит все в порядке. — Элизабет, тебя зовет шеф-повар, — голос Амели, вошедшей в обеденную залу кажется слишком громким и неожиданным, и я слегка вздрагиваю от испуга. — Он такой душка. — Ты и про принца тоже самое говорила, — смеется Грета, звеня стаканами. — И не изменила свое мнение, — продолжает щебетать Амели, усмехаясь в ответ. Под звонкие голоса девушек я выхожу из обеденной залы, направляясь на свое рабочее место. Кухня встречает меня великим множеством аппетитных запахов начиная со свежих овощей и заканчивая куркумой и орегано. — Фрикадельки без тебя скучают, — усмехается Аарон, разбираясь с грязными кастрюлями. Я подавляю глупую улыбку и приступаю к приготовлению ужина, краем глаза замечая, как Анна, Кирстен и Хелл уже нарезали овощи, отварили рис и наблюдают за остальными поварами, ожидая новых поручений. После ужина мы завершаем свои обязанности на рабочих местах, переодеваемся и следуем в лиловую гостиную на очередное собрание для подведения итогов дня. Наставница нас уже ожидает в назначенном месте, с гордо поднятой головой наблюдая как мы рассаживаемся по своим местам. — Мадемуазель, вы очень расстроили меня сегодня, — начинает она пугающе тихим голосом. — Безусловно, я предполагала, что вы проявите свое упрямство в первый же день выполнения обязанностей, но, чтобы настолько… Она делает паузу, окидывая нас всех строгим взглядом, который не терпит пощады. — Я побеседовала со старшей прачкой, шеф-поваром и старшей горничной. Они рассказали про вашу командную и индивидуальную работу в целом. Не спорю, есть участницы, которые заслуживают похвалы, но командная работа большинства из вас оставляет желать лучшего, — она слегка поднимает подбородок вверх, заглядывая в глаза каждой из нас. — Сегодня я не буду объявлять выговоры, поэтому даю вам шанс исправиться за оставшиеся четыре дня. Завтра вас ждут новые задания и новые команды. Участницы вздыхают с облегчением, рассыпаясь в благодарностях к наставнице. — И все же, я хочу похвалить Элизабет Хансен, — продолжает Каролайн, обращаясь ко мне и от удивления я распахиваю глаза. — Она единственная из всех работала на кухне в одиночку, потому как Селена отказалась выполнять обязанности повара и, по словам шеф-повара, справилась она отлично. Несколько пар глаз устремляются в мою сторону, и я улавливаю короткий одобрительный кивок со стороны наставницы, ощущая, как где-то в груди плавно разливается гордость за саму себя, но раздраженный взгляд Селены возвращает меня к реальности. — Прошу вас перед сном провести свою работу над ошибками, иначе завтра вы заработаете себе выговоры. А теперь можете быть свободны, увидимся утром, — строгим голосом проговаривает Оберг, останавливая свой взгляд на мне. — Элизабет, будь добра, останься. Ника и Грета провожают меня обеспокоенными взглядами и выходят из лиловой гостиной вместе с остальными участницами. Я наполняю легкие огромным количеством воздуха, будто намереваясь собрать весь кислород в помещении и подхожу к наставнице, гадая, о чем же пойдет разговор. — Его Высочество мне рассказал о положении Греты, — спокойно начинает Каролайн, избегая моего взгляда. — Я была крайне обескуражена не только самим фактом, но и тем, что принц ей покровительствует, и только потом я узнала, что Его Высочество знаком с тобой и Гретой уже не один год. — Я не понимаю, к чему вы клоните, — отвечаю я, пытаясь поймать ее взгляд. — Хочу тебя предупредить, что дальше меня эта информация не распространится, но и тебе следует быть осторожной и не разглашать этот факт на каждом шагу, иначе на тебя спустят всех шавок и обвинят организаторов в непрозрачности отбора, — говорит она, глядя прямо мне в глаза, понижая голос. — Сама понимаешь, это не выгодно никому. Я коротко киваю, невольно хмурясь словам наставницы. — Ты хорошая девочка, Элизабет, но и про себя не забывай, — продолжает она, мягко кладя руку мне на плечо. — Я вижу, как ты стремишься помочь своей беременной подруге, но ее в любом случае не выгонят с кастинга до определенного момента, а ты можешь потерять свое место в любой день. — Почему вы… почему вы мне это говорите? — от растерянности мой голос дрожит. Она мягко улыбается и слегка похлопывает меня по плечу. — Почти всю свою жизнь я отдала королевской семье, я провожу второй отбор, а Шарлотта, Кристиан и Адриан росли на моих глазах. Я знаю этих ребят как свои пять пальцев, — признается она. — Сегодня я видела с каким теплом и трепетом Кристиан рассказывал о тебе. И сейчас, рассмотрев ситуацию на отборе и остальных участниц в целом, я могу с уверенностью предположить, что у тебя все получится, — тихо произносит Каролайн и ровно в этот момент натягивает привычное строгое выражение лица. Я поднимаюсь на второй этаж и захожу в свою комнату в полной растерянности и непонимании происходящего. Мне показалось или Оберг покровительствует мне?! Даже если это и так, то, к чему бы это? Почему у меня постоянно появляется целая куча вопросов, а ответов на них все меньше и меньше? Из-за того, что я спала всего пару часов и весь день провела на ногах, усталость ударяет по организму в двойном размере и как только тело принимает горизонтальное положение мое сознание тотчас же проваливается в сон. *** Следующее утро начинается со здорового сна и хорошего настроения. После очередной ежедневной зарядки я принимаю душ и спешу на завтрак. После завтрака по обычаю мы направляется в лиловую гостиную, чтобы узнать от наставницы, где и с кем нам сегодня предстоит провести весь день. — Доброе утро, мадемуазель, — госпожа Оберг входит в гостиную со свойственным ей строгим выражением лица, стойко удерживая осанку и приподнимая кончик подбородка вверх. — Хочу вас предупредить, что за каждое действие вы будете нести ответственность и на вчерашнюю амнистию вам надеяться не стоит. Сегодня работают на кухне Тильда и Ника, Лаура и Маргарет, Марта и Ингрид. В прачечной Селена и Анна, Ида и Амели. Горничные сегодня Элизабет и Грета, Абери, Хелл и Ребекка. Горничные, которые будут помогать лакеям Кирстен и Дорет. Желаю удачи! Мы наблюдаем как наставница покидает лиловую гостиную, и командами направляемся на наши сегодняшние рабочие места. В помещении для рабочего персонала нас встречает строгий взгляд старшей горничной – женщины средних лет упитанного телосложения с пучком густых черных волос на голове. Она грозно расставляет руки на пояс, исподлобья поглядывая на нас испытывающим взглядом. — Меня зовут Гертруда и сегодня вы полностью в моем подчинении, — раздается ее голос, который напрочь отбивает все желания перечить. — Значит так, сейчас вы переодеваетесь в форму, которая висит вон на тех крючках, берете тряпки, швабры, ведра и идете наводить порядок в комнатах младшего дворцового персонала, не забывая и об уборных. Вопросы? Мы впятером пару раз машем головой, недоумевая над всей этой ситуацией. — Отлично, за работу, — коротко говорит Гертруда и удаляется из помещения. — Экстраординарная женщина, — я удивленно вскидываю брови, выбирая подходящую форму горничной. — Забыла тебе про нее рассказать, — признается Грета, расстегивая свое платье. — Амели ее вчера испугалась. — Это вообще законно так с нами разговаривать? — удивляется Хелл, изгибая одну бровь. — Мы вообще-то без пяти минут принцессы. — Но сейчас же мы горничные, — констатирует Абери, расстегивая свое платье и в ее глазах цвета янтаря загорается искорка. — Надеюсь, мы ее больше не увидим, — морщится Ребекка, смахивая свою рыжую косу. — Держу пари, наши горничные ликуют, что мы всю эту неделю делаем их работу, — говорит Хелл и с отвращением морщит нос. — Почему я еще здесь? Я же чертова принцесса! — стонет Ребекка. Переодеваясь в рабочую одежду, я выхожу из помещения со странным ощущением в груди. Возле выхода нас ожидают несколько пустых синих ведер со швабрами в одном комплекте и пару небольших тряпок. Я смотрю на недовольные и сморщенные лица Ребекки, Абери, Хелл, когда они берут ведра и тряпки и мысленно благодарю Вселенную за пару с Гретой. Сегодняшний день полностью проходит в уборке и пустых разговорах с Гретой. Мы проявляем себя как отличный тандем и заканчиваем свою работу быстрее остальных участниц. К концу дня мы видим свою суровую начальницу лишь раз, когда она решает проверить нашу работу, бросая на нас грозные взгляды. На общем собрании в лиловой гостиной Каролайн раздает выговоры Абери, Иде, Кирстен, Селене и Дорет. Некоторые девушки пытаются оспорить свое поведение, но лишь усугубляют ситуацию и Оберг берет их работу под личный контроль до конца недели. Я без сил добираюсь до своей комнаты, мечтая о кровати уже с обеда. Мои ноги молят о принятии горизонтального положения и когда я исполняю их мечту, то практически сразу же проваливаюсь в сон. *** Я просыпаюсь с мыслями о том, что еще целых три дня нам предстоит исполнять обязанности младшего дворцового персонала, продолжая проводить все дни на ногах. Мы собираемся на утренней зарядке, и я замечаю, что практически у всех участниц пыл в глазах немного поутих, девушки без настроения проводят время на зарядке, пропуская мимо ушей колкости тренера. И, если быть честной, я тоже начинаю разделять их настрой. — Вчера вы меня вновь огорчили и сегодня у вас есть шанс исправить всю ситуацию, иначе в конце недели нам придется расстаться с некоторыми из вас, — раздается строгий голос Каролайн в лиловой гостиной, она продолжает сверлить взглядом каждую из нас. — Итак, в прачечной сегодня Хелл и Кирстен, Грета и Элизабет, Марта и Лаура. На кухне Ребекка и Ида, Абери и Дорет, Анна и Амели. Горничные сегодня Ника и Селена, Тильда, Маргарет и Ингрид. Желаю удачи! Я невольно улыбаюсь, переглядываясь с Гретой. Скорее всего, Оберг специально второй раз ставит нас в пару, чтобы в случае чего, я могла помочь подруге, не задавая ей лишних вопросов. — Я и Расмуссен?! — возмущенно произносит Ника, кладя ладонь на грудь. — Может тебе повезет также, как и мне и ты будешь работать одна, — я пожимаю плечами. — Ну, уж нет, одна я убирать не собираюсь, — Ника раздраженно складывает руки на груди, поглядывая в сторону своей пары. — Как думаешь, Оберг из-за токсикоза не отправляет меня работать на кухню третий день подряд? — тихо спрашивает Грета, когда мы выходим из лиловой гостиной. — Скорее всего, — отвечаю я. Мы спускаемся в небольшое полуподвальное помещение, до отвала набитое стиральными и сушильными машинами, посреди огромной комнаты располагаются несколько гладильных досок с утюгами. — Доброе утро, девушки, — раздается дружелюбный голос миловидной седовласой женщины в возрасте в синем халате. — Меня зовут Герти, я старшая прачка, и сегодня вы будете помогать мне работать. Она улыбается нам самой миловидной улыбкой и складывает руки на груди. — А сейчас прошу вас, переоденьтесь в эти синие халаты, чтобы не испачкать ваши прелестные платья порошками и кондиционерами для белья, — говорит она, кивая в сторону халатов, и когда мы переодеваемся она продолжает. — Мне понадобятся две девушки, чтобы перегладить остатки постельного белья, они останутся здесь. Остальные пойдут вместе со мной в комнаты младшего персонала, чтобы поменять старое белье на новое. Марта и Лаура изъявляют желание остаться в прачечной и гладить белье, а мы с Гретой, Кирстен и Хелл отправляемся вместе со старшей прачкой в комнаты младшего дворцового персонала с двумя тележками с аккуратно сложенным, постиранным и отглаженным бельем и парой корзин для грязных вещей. Я начинаю вести огромную тяжеленую тележку с чистым бельем и вспоминаю как видела подобные в различных отелях во время наших небольших путешествий по Европе с мамой. В то время, когда отчим еще жил с нами в одном доме, мама частенько выбиралась вместе со мной в небольшие европейские туры, чтобы отдохнуть от бесконечных скандалов. Не думала, что когда-нибудь об этом подумаю, но именно благодаря ему я до двенадцати лет посетила Францию, Испанию, Германию, Италию и Австрию. На протяжении всего дня Герти ходит с нами по всем комнатам горничных и лакеев, помогая нам с работой. На удивление, она оказалась очень приятной женщиной, с которой хочется делиться чем-то сокровенным и спрашивать советов на личные темы. Весь день она спрашивает у нас о родителях, нашей жизни до отбора и как мы приняли решение подать заявку. Поначалу мы с неохотой рассказываем о себе, но спустя некоторое время нам самим интересно послушать истории друг друга и каждый чуть ли не выстраивается в очередь, чтобы рассказать о себе. Таким образом, мы узнали, что отец Кирстен, который погиб в автокатастрофе два года назад до своей смерти сказал, что хочет видеть свою дочь в качестве участницы отбора и Кирстен приняла твердое решение попасть сюда ни смотря ни на что. А вот у Хелл довольна простая история, она отправила свою анкету ради интереса. Ей было любопытно, возьмут ли девушку с азиатской внешностью на роль принцессы и после того, как ей пришло письмо от администрации с приглашением на участие, она без раздумий согласилась. Грета также рассказала про своих строгих родителей, умалчивая о своем положении, а я решила умолчать об обстоятельствах, с подвигнувших меня на такой непростой шаг. Мы заканчиваем работу, переодеваемся в привычные платья участниц и собираемся в лиловой гостиной для подведения итогов дня. Я улавливаю недовольный взгляд Ники, который с каждым шагом становится все ближе. — Что случилось? — спрашивает Грета, когда девушка усаживается на диван рядом с нами. Ника недовольно поджимает губы, складывая руки на груди. — Ну что, мы опять разругались с Расмуссен, — сообщает она, смотря прямо перед собой. — Она наотрез отказалась выполнять указания Гертруды, устроила скандал. Гертруда начала ругаться, а та начала ей угрожать своим папочкой. И похоже, я сейчас из-за нее получу выговор и не получу пособие в полном размере. — Ничего нового, — отвечаю я, закатывая глаза. — Я работала одна и естественно не успела все доделать, так как у меня не было помощи, — со вздохом проговаривает Ника. — Не переживай, все будет нормально, — подбадривает Грета с утешающей улыбкой на лице. В гостиной раздается звон каблуков Каролайн, и она становится посреди помещения, молча оглядывая всех присутствующих пристальным неодобрительным взглядом. — Не буду церемониться, — строго начинает она, — Селена, Кирстен и Дорет вы получаете повторные выговоры, так как не проделали свою работу над ошибками и автоматически являетесь претендентками на вылет. По гостиной проносятся несколько удивленных вздохов. — Вы уже третий раз подводите свою пару и команду в целом, оставляя их без помощи, — продолжает наставница, бросая на виновных хмурые взгляды. — Бред, — безразлично бросает Селена, складывая руки на груди. — Все прекрасно знают, что принц выберет меня, и я не считаю нужным выполнять эти дурацкие задания. Все эти вещи должна делать прислуга. Некоторое время Оберг молчит, глядя на Селену испытывающим взглядом. Участницы метают любопытные взгляды от наставницы, до Селены и обратно, с интересом ожидая что же будет происходить дальше. — Мадемуазель, я считаю такое поведение недопустимым, — спокойно объясняет Каролайн, складывая руки в замок. — Неужели? — ухмыляется Расмунссен. — И что вы мне сделаете? Влепите очередной выговор, от которого мне ни жарко, ни холодно? — Может хватит вести себя как последняя сука? — задает вопрос в воздух Ника. — Имей хоть каплю уважения к преподавателям и администрации, — говорю я, наклоняясь вперед, чтобы взглянуть в ее наглое лицо. Селена подавляет нервный смешок. — И кто это мне морали читает? Воровка и та, что блюет посреди дороги? — громко заявляет она и две ее подружки начинают глухо смеяться в ладонь. — Закрой свой поганый рот, — медленно проговаривает Ника, вставая с дивана. — А то что? — с вызовом проговаривает Селена, в ответ вставая с белоснежной софы. — Прекратите! — резко раздается рассерженный голос Каролайн. — На сегодня хватит! Она разворачивается и уходит, не попрощавшись с нами. В воздухе ощущается напряженная обстановка вперемешку с негативом. Некоторое время Селена молча смотрит в нашу сторону своим фирменным ядовитым взглядом, а мы смотрим на нее в ответ, пытаясь не сорваться на ее провокации. — Довольна? Ты довела нашу наставницу, — констатирую я, указываю пальцем в сторону двери. — Да плевать я хотела на всяких недолюбленных и озлобленных женщин, — она закатывает глаза, складывая руки на груди. Краем глаза я замечаю, как несколько девушек покидают лиловую гостиную, намереваясь отправиться в свои комнаты, в их числе находятся и две подружки Селены. Если, конечно, можно после подобного называть их таковыми. — Зачем ты оскорбляешь госпожу Оберг? Что она тебе сделала? — возмущаюсь я. — Ты ее совсем не знаешь и не имеешь право ее оскорблять. — По-моему, недолюбленная здесь только ты, — язвит в ответ Ника. — Девочки, может быть, хватит ругаться? — неуверенно спрашивает Марта. — Ой, посмотрите, мисс сама доброта проснулась, — ядовито-милым голосом проговаривает Расмуссен. — Не лезь, когда взрослые разговаривают. — А ты не указывай ей что делать! — восклицает Ника, угрожающе медленно подходя к сопернице. — Слушайте, Марта права, — констатирует Тильда. — На самом деле, девочки, не стоит. Все это только против вас обернется, — с сомнением проговаривает Грета. — А вам не надоело постоянно терпеть ее издевательства и наглость? — спрашивает Ника, обращаясь к оставшимся участницам. — Мы просто не хотим нарваться на неприятности, — отвечает Амели. — Я больше не собираюсь находиться в этой обстановке, — говорит Хелл и уходит в сторону двери, уводя за собой нескольких участниц. Селену прорывает на бесконтрольный смех, и она загибается пополам, хватаясь руками за живот. — Что смешного? — раздраженно спрашиваю я. — Вы собрались тут своей маленькой кучкой, чтобы мне угрожать? — сквозь смех проговаривает она, медленно приближаясь к нам. — Хватит ставить себя превыше других, — медленно проговаривает Грета. — Дорогие мои, я вам еще в первый день сказала, чтобы вы не строили никаких иллюзий по поводу принца, — уверенно сообщает Расмуссен. — Раз вы по-прежнему продолжаете мечтать о нем, то это ваши проблемы, не мои. — Дорогая моя, — пафосно отвечает Ника, изображая Селену. — Дефекты мозга тоналкой не замажешь. Так что расслабься и получай удовольствие от того, как мы тебя обходим. Взгляд Селены напрягается, готовый в любой момент отразить удар, а пухлые губы раскрываются в омерзительно усмешке. — Я смотрю, кто-то у нас совсем страх потерял? — шипит девушка, угрожающе медленно подходя к Нике, гордо поднимая подбородок словно бойцовый петух. — Видишь это лицо? Оно будет последним, что ты увидишь, когда… — Все, что я вижу это маленькая закомплексованная и недолюбленная девочка, страдающая патологической ложью, которая в детстве любыми способами хотела заполучить к себе внимание родителей, а сейчас пытается обратить на себя внимание абсолютно всех, самоутверждаясь за счет театрального поведения и резких высказываний, — сообщаю я, глядя ей прямо в глаза. Ее ядовитый и недоуменный взгляд переключается на меня, намереваясь наброситься словно дикий зверь на свою добычу. — Не смей отрицать, это очевидно, — спокойно говорю я. — Ты общаешься с людьми, не особо интересуясь ими, а лишь для того, чтобы показать, что ты лучше, умнее, красивее и богаче. Ты инфантильный человек с завышенной самооценкой, у тебя отсутствует чувство вины. Ты слишком самоуверенна и тщеславна. Твое желание быть во всем первой и самой лучшей идет глубоко из детства. Именно таким образом ты пыталась привлечь внимание родителей, но у тебя это плохо получалось и теперь это стремление осталось с тобой как обычная привычка. — Заткнись! Захлопнись! — кричит она, резко подрываясь ко мне, и я инстинктивно отхожу на два шага назад. — Бред! Какую же чушь ты несешь… — Даже сейчас ты выплескиваешь свою агрессию именно по этой причине! — громко отвечаю я, пытаясь перекричать ее. — Признайся уже всем и самой себе — тебе не нужен принц! Тебе нужен лишь отбор, соревнование, которое ты с успехом пройдешь и самоутвердишься в глазах родителей! Ты — безжалостная сука, которая слепо идет по головам ради своей… Я прекращаю кричать, резко подаваясь назад, падая на чьи-то руки. Вокруг раздается чей-то визг и мне хватает нескольких секунд для того, чтобы понять всю ситуацию — Расмуссен накинулась на меня с кулаками, и моя верхняя губа подтверждает этот факт, отзываясь глухой пульсирующей болью. — Ты нормальная?! — раздается возмущенный голос Ники. — Вообще с головой не дружишь? — Ты в порядке? — негромко спрашивает Грета и, поймав меня, аккуратно усаживает на пол. Рядом с ней я улавливаю обеспокоенное лицо Марты. Я трогаю губу, ощущая во рту неприятный металлический привкус и не могу поверить в произошедшее. На пальцах отпечатываются несколько капель крови. — А не надо меня провоцировать! — кричит в ответ Селена, толкая Нику. — Ты больная?! — растерянно произносит Тильда. — Ты каждый день кого-то провоцируешь, по-твоему, все уже давно должны выдрать тебе волосы и расцарапать лицо?! — Закрой свой рот! — кричит девушка Тильде, надвигаясь в мою сторону. — Марта, зови на помощь! — обеспокоенно кричит Грета, в ее глазах скапливаются слезы вперемешку со страхом. Краем глаза я замечаю, как Марта подается вперед и выбегает из лиловой гостиной, вслед за ней выбегают еще пару участниц, ошарашенные происходящим. Все мое внимание приковано лишь к ней. Она с рыком злости с силой отталкивает Грету, и девушка с криком падает на пол, раздирая ладони об старинный паркет. — Грета! — вырывается из моей груди и в памяти мгновенно всплывают картинки с ее цифровыми тестами на беременность. Я инстинктивно подаюсь вперед, чтобы оказать ей помощь, но Расмуссен одним движением руки отталкивает меня назад, намертво пригвождая к полу. Я пытаюсь оттолкнуть ее, но она вовремя уворачивается и успевает практически сесть на меня, опираясь на колени. Я в ужасе начинаю махать руками и приземляюсь во что-то твердое, она издает дикий крик и в ужасе подается назад. — Дура, ты мне нос сломала! — кричит она, двумя руками ошарашенно хватаясь за переносицу. — Что здесь?!... — раздается недоуменный голос Аарона, появляющегося в дверях с парочкой других поваров и нашим тренером. — Прекратите немедленно! — резко выкрикивает Ричард, приближаясь к нам. — Слезь с нее!