Тёмная сделка

Хизер, Грей и их новоиспеченный друг Рапин удачно вернулись обратно в мир Малака с кристаллом. Демон очень обрадовался очередной победе, и уже пять частей (если считать и последнюю) уже были в кармане. Хизер смогла вернуться в больницу. С собой она захватила и Рапина, которому должна быть оказана медицинская помощь. Правда проблема еще заключалась в том, что возвращались лишь места, но не добро, которое могло там пропасть во время разрушения домов монстров. Монстры, услышав о том, что прибыл новый смертный, прячут в других кошмарах или мире Малака свои пожитки. К счастью, теперь демон тщательно следит за тем, чтобы никто не потерял своих вещей. Особенно он печется о провизии, лекарствах, книгах и прочих источников информации, оборудовании для больниц, золоте, алмазах, чтобы дожить до конца «вмешательства» людей. Кормить целый мир ведь надо. Правда провизия не уходит с такими темпами сейчас, когда потребителей значительно поубавилось. Да и объемы ресурсов, нужных чтобы поддерживать жизнедеятельность, сейчас предостаточно. Хватит как минимум на недели две-три. А в случае нехватки еды, ее можно без проблем купить. Золота и алмазов завались. Все живут тут за счет нефти, угля, алмазов, добываемых в «Угольных Катакомбах». Но об этом еще будет рассказано чуть позже. Муха и ее подруга зашли в больницу, чтобы попытаться заживить сломанные крылья первого. — «У вас тут мило, мрачно, но красиво, — произнес Рапин. — И так чисто.» — «Больница это то место, где всегда все обрабатывается антисептиком, — объясняет Хизер и брызнула ему на руки противобактериальное средство. — Это нужно, чтобы микроорганизмы не размножались.» — «Пахнет противно», — сказала муха. — «Конечно, в его состав входит спирт, поэтому такой запах, но он быстро улетучится. Терпи, — произнесла Медсестра. — Подожди тут. Я принесу свою аптечку. Еще одну. Девушка быстро уехала. Рапин осмотрел свои крылья, и его охватила небольшая дрожь. Он впервые повредил крылья. Инстинктивно ктырь чувствовал, что если насекомое не может летать, то оно обречено на смерть. На счастье мухи-убийцы, тут он не беззащитная добыча, а монстр, который и без крыльев представляет для других угрозу. Однако подсознательный страх потерять крылья давил на него. Он сел на стул, аккуратно сложив крылья за его спинкой, чтобы «ни один шов не разошелся». — «Это не больно, но так жутко, — пробормотал себе Рапин. — Интересно, а все монстры, обладающие крыльями, не чувствуют боли в этих частях тела? Возможно. Пока после превращения в монстра я не встречал ни одного, кто умел бы летать. Если не считать насекомых. Там были комары. О-о-о-о! Комарики! Вот бы их мне на тарелку! — ктырь подпер рукой голову, облокотившись на рядом стоящий стол. Мысли о еде разыграли ему аппетит. — Комары такие шикарные. Когда становятся моей добычей. Интересно, а тут есть комары? Или мухи хотя бы. Тоже прекрасный корм!» — «Рапин, я здесь, — Хизер минут через десять пришла. — Попробую склеить твои крылья, но тебе придется отказаться от полетов.» — «Хорошо, давай, неси это скорее! — воодушевился Рапин. — А это не больно?» — «Нет, — ответила Хизер. — На твоих крыльях нет нервных окончаний, поэтому ничего ты не почувствуешь.» — «Звучит заманчиво», — улыбнулся монстр. Хизер попросила Рапина лечь на большой операционный стол. К счастью, он не знал, что такое операции, поэтому даже и не подумал ничего. Главное, потом не рассказывать ему об этом, а то еще смоется, и фиг сможешь найти. Склейка частей крыльев заняла около тридцати минут. Рапин за эти полчаса устал лежать без движения, чем донимал своего врача. Движения — жизнь, вот девиз насекомых. Они постоянно туда-сюда бегают, ползают, летают, прыгают. А этот занимается и первым, и вторым, и третьим, и четвертым. Правда, затем он вынужден будет сказать «нет» активному образу жизни. — «Да ну! — прошипел Рапин. — Просто ходить, стоять и лежать так скучно!» — «Не надо ворчать, тебе же дороже, — слегка саркастично сказала девушка в пакете. — Ты не будешь шалить, а то крылья не заживут никогда. Через пару недель сниму клей, и будешь летать себе на здоровье.» Ктырь что-то прокряхтел. Медсестра повела его к Отелю, чтобы там найти для него временное пристанище. Обезьяны отнеслись к нему дружелюбно, хотя его удивили их размеры, особенно размеры голов. — «Вот это головы размером с Юпитер», — подумал Рапин, пройдя мимо Мартышек. Те издавали металлические лязги и скрипы, словно это был их такой язык. Затем Стюарт подкрутил ключ Харону по его просьбе. — «Да че мелочиться? Со всю Солнечную Систему!» — муха слегка посмеялась в мыслях. — «Бедные Обезьяны, снова потеряли возможность говорить», — сказала Хизер, посочувствовав крупным монстрам. — «А они умели?» — поинтересовался Рапин. — «Да, умели. Когда-то Обезьяны были как более низшая раса среди монстров, — рассказывает Медсестра, когда они с мухой зашли в лифт, предварительно взяв с собой ключ от трехсотой комнаты. — Они были как личная прислуга. Все делали, и их никто ни во что не ставил. Обезьянам все это надоело и они восстали против остальных монстров. С ними боролись Золотые Стражи и Клоуны Гремлины, с которыми ты скоро познакомишься. В итоге монстры просто перебили друг друга, и Малак под предлогом того, что некому будет ловить смертных и защищать место обитания монстров, дал права Обезьянам, чтобы снова не оставляли свои прямые обязанности. Тогда они продиктовали свои требования, и все разрешилось в принципе миром. Они стали в один ряд с «развитыми существами». И слава Богу. В то время Медсестры, Аниматроники, Манекены и Медведи были далеки от этого. Они обычно всегда сохраняли нейтралитет. Не потому что они боялись вступить в драку. Они просто поумнее немного. Эти народы больше за рациональные решения. Аниматроники особенно. Они в основном как работы, не проявляют лишних эмоций, хотя со временем кролик Лаки, курочка Пенни, свинья Хангри и другие роботы обрели эмоции и свои индивидуальности. Они в отличие от всех остальных создаются на фабрике и оживляются с помощью кольца, а оно само дает им индивидуальность, характеры, пристрастия и цели. Ну заодно они поглощают и души людей, чтобы стать полноправными монстрами, а их предварительно Лаки с помощью части кольца «очищает», чтобы от души осталась лишь она сама. Медсестры в свою очередь миролюбивы от природы. Мы лечим и не калечим монстров. Поэтому мы не влезаем в конфликты. Недаром нас называют «Ангелами Милосердия». — лифт прибыл на третий этаж. — Ну, а Мишки… они просто семьянины. Им чужда вся эта грызня за права и так далее. Когда-то существовало целых три семейства. Первое относилось к Маме-Медведице, а ее детьми были Гневные Мишки, второе семейство состояло из Папы-Панды и Мамы-Панды с их детьми Кошмарными Пандами и третье — семейство Медведей-Гризли, где так же были два родителя, сам понимаешь какие, и их потомство. Правда они все погибли, когда пришли люди месяц назад. И остались Манекены. Они вообще жили словно в параллельной вселенной, не зная забот. Только разве что Монти не покладая когтей готовился к прибытию людей. Все Манекены вели праздный образ жизни и даже стали забывать, как выполнять свои обязанности. Монти сказал, что ему надоели эти прокрастинаторы и бездельники, и он сбежал в Переходы. Это такой мир, который соединял в свое время все кошмары, чтобы мы могли посещать другие места без особых проблем. Там жили те, кто не любил шум и суету. Там обычно всегда спокойно, и поскольку этот мир находился вне времени и пространства, тут можно было наколдовывать себе все, что захочешь. Правда ты не сможешь пожелать всего. Это плохо обернется. Я там жила по причине здоровья. Я с детства страдаю болезнью, которая сделала мои уши слишком чувствительными, и я не терплю громкие звуки.» — «Сочувствую», — сказала муха. — «Я уже привыкла, — пожала плечами Медсестра и, когда они пришли к нужному номеру, открыла квартиру для своего друга. — Теперь ты будешь жить тут пока.» — «Зачем вам все эти кровати, если можно спать на полу? Зачем вам столики? — Рапин, озадаченный, подбежал шкафу, где нашел столовые приборы. — Зачем вам вилки и ложки, если можно есть руками?» — «Ну… это мы так привыкли, Рапин, — усмехнулась девушка. — Располагайся тогда как хочешь, только не мусори и не шуми по ночам.» Муха, когда ей в глаза бросились красивые фиолетовые блестящие кристаллы, тут же стала биться головой об стекло, пока потом не сообразила, что можно открыть окно и полететь к камушкам. Хизер тут же подбежала к окну, пригрозив ему пальцем. — «Не надо выходить, ты не можешь летать, забыл?» — «Ох, точно, но меня так привлекают эти кристаллы. Они так ярко сияют, а в комнате так темно», — грустно говорит муха-разбойник. — «Можешь включить свет, вот», — Хизер нажала на выключатель, и, когда свет зажегся, крылатый монстр уставился уже на люстру, когда плотная не пропускающая свет штора закрыла окно. — «Вот так определенно лучше, — не сводя глаз с привлекательного света, пробормотал ктырь. — А мушек или комариков не найдется на ужин?» — «Если честно, нет, — сказала Хизер. — У нас пока нет кухни для тех, кто любит то, что ползает и летает. Обычно мы покупаем такую еду в зарубежных странах. Только сейчас ничего такого нет, поэтому есть будешь обычную еду.» — «Понятно, а жаль, натуральный свежий белок полезнее, а ваши полуфабрикаты это отрава», — критикует еду Рапин, скрестив руки на груди. Он за ЗОЖ и здоровое питание!

***

Малак снова нашел время поработать с десятой частью кольца. Он давно уже смог более менее стабилизировать кристаллы, но заклинания надолго не хватило, поскольку за месяц до того, как Грей пришел к Бирс, начались проблемы с взаимоотношениями с другими странами. За 15 месяцев до этого он просил Фахма следить за его миром, потому что когда Малак улетал за пределы своего мира, магия заклинания ослабевала, давая кристаллам самопроизвольно разрушать кошмары. Кольцо было ослаблено и словно было частично управляемо кем-то другим. Малак, конечно, является его хозяином, но его власть пошатнулась из-за того, что влезли Клоуны и этот самый кто-то. А разбираться с кольцом времени почти не было. Всегда надо было присутствовать на собраниях демонов, чтобы послушать, как они обсуждают дьявольски важные темы. Однако чаще всего там звучал либо что-то сверхгениальное и похожее на волюнтаризм, то есть эти идеи совсем не подходили под реалии, либо, черт побери, полный бред. Еще более полный бред, чем этот самый волюнтаризм (Хрущев, прости!). Демоны не любят идти упорным трудом. Им легче что-то запретить или уничтожить, чем нормально разобраться с ситуацией. Малак, слушая все это, иногда засыпал. Поэтому он часто подбирал самый дальний угол в зале заседаний, чтобы там стать невидимым и вздремнуть. Настолько это было все интересно и перспективно. Однако сбежать из зала нельзя было, это запрещено этикетом демонов. Спросите, какой этикет?! Это же демоны! Просто бесы требуют к себе всегда внимание и не терпят, когда их не слушают. Выйти можно было лишь в туалет. И то на пять минут. А потом сиди еще часов пять, слушая рогатых гениев. Малак бы потратил эти потраченные впустую часы жизни на обустройство своего мира и охрану границ. Обычно не выступает. Ему глубоко наплевать, как живут другие демоны, главное, чтоб ему было хорошо. И монстрам тоже. Его позиция была такова — сначала у себя наведу порядок, а потом буду сам предлагать свои гениальные планы. Малак прокручивал в голове мысли об этих «суперважных» для него дискуссий, и уже стала назревать фобия призыва. — «Как хорошо! Уже два месяца не отвлекают меня, молодцы! — саркастично воскликнул демон. — Надеюсь, они смогут продержаться еще столько же. А потом еще! И еще! И так год за годом!!! Как хорошо, что моего мнения не спрашивают. Почему? Чтобы навязать мне и прочим «глупым», как надо править! Да я сам знаю, что лучше для моих подопечных! Ладно, пофиг. Потом.» — демон положил перед собой красный кристалл. — «Надеюсь, хоть это поможет. Я больше не знаю, что тут еще сделать. Я отдавал его Райну, потому что он разбирается в кристаллах тоже неплохо и мог отделять одни породы драгоценных камней от других, но он не справился. Пусть вот хотя бы это поможет! Я никогда не встречал похожего заклинания. Хех, наверное, я первый, кто может теперь оборачивать действие вспять», — говорил себе бес. — «Что было раньше, то будет вновь», — наконец, о чудо! Камень распался на девять маленьких кристалликов. — «Есть! — воскликнул Малак. — А для отслежки каждой части можно использовать и эти крохотные частички. Только надо что-то придумать, чтобы человеченка их ее потерял.» Демон собирался доставить кусочки кристаллов на законные места, однако почувствовал боль у себя на затылке, будто его кто-то укусил. Он тут же почесал укушенное место. — «Наверное, какие-то насекомые, хотя откуда тут они?!» — демон встал из-за стола и увидел на полу членистоногое, похожее на блоху, которую он, по-видимому, сбросил с головы. Теперь кровосос лежит неподвижно, словно переживая инфаркт. — «Ой, фу, эти мерзопакости!!!» — Малак тут же спалил огнем кусачую мелкоту. Затем он постоял неподвижно, словно чего-то ожидая. — «Кажется, эта мерзость не успела прыснуть своего яда, — сделал вывод демон. — Но в моем мире и в мире моих монстров отродясь не было этих черных блох! Они обычно живут там, где жарко… Черт побери! Главное, чтобы они не покусали монстров! Они же станут вести себя неуправляемо!» Малаку проблем с Бирс и так достаточно, а тут еще злобные кровососы размером с муху прискакали. Он быстро выбежал из небольшого замка, сделанного из кристаллов. На удивление никто среди чудищ не чесался и не злился. Похоже, еще не все блохи добрались до них, или больше их и нет. Демон почувствовал, что сюда, в его мир, кто-то посторонний попал. Это место вообще-то закрыто ото всех, и никто с паспортами и без паспортов не пройдет сюда. Он обратился в приведение и полетел к месту происшествия. В голове он уже прокручивал все возможные варианты того, кто это может быть. Демон, который завоевывает земли, Бирс или кто-то из ее подчиненных? Однако ответ был не настолько пугающим и настораживающим. Среди кристальных построек лежал в полуобмороке знакомый Малаку демон. Эти рога, блестевшие, как тысячи алмазов, нельзя было спутать ни с чьими чужими головными украшениями. Это тот самый Фахм, который в данный момент носил рабочий испачканный в нефти и саже костюм, состоящих из порванной серой неаккуратной рубахи, плотных черных ботинок и синих дырявых как сетка от комаров джинс. Но на лице теперь демон носил золотую маску с тремя серебряными кристаллами во лбу. Маска имела еще и обрамление на рогах. — «Райн!» — воскликнул Малак, принял обычный облик и подбежал к алмазному бесу. Он заметил, что вся левая часть тела гостя была пропитана не нефтью, а кровью, поскольку следы от нее блестели. — «У меня… ах… плохие новости, М-Мал-лак», — с трудом и стонами прошептал Райн. Он носит псевдоним «Фахм», но с хранителем Загадки Небес он называет и свое настоящее имя. Думаю, расскажу об этом немного позже. — «Что? Только не говори, что армия рухнула! Не говори!» — крикнул Малак. — «Не хочу… этого… г-говорить, но т-так и ест-ть», — выдавил из себя Райн, и из его рта потекла кровь, а когда она падала на землю, то сразу выращивала крохотный алмаз. — «Неужели твое ожерелье не питает силу армии?» — «Было бы… оно… со мной еще», — «Фахм» начал терять сознание. — «Что здесь происходит? — вдруг из ниоткуда возник любопытный Грей. — Что за демон? Что за армия? Война что ли? Расскажите, мне интересно!» — «Нет! Нет! Отстань, человеченка!» — зашипел Малак. — «Давай расскажем, раз… ему интересно, — проговорил Райн, совершенно не агрессивно смотря на смертного. — От этого… не… станет хуже…» — «Хорошо, уговорил, но для начала тебе надо вылечиться, — Малак взял на руки Райна и понес куда-то. — И ты тоже иди за нами, раз хочешь знать. Я тебя искать потом не буду!»