Пара по принуждению.

      Уснуть в эту ночь не удаётся. Меня в очередной раз заперли, только комната оказалась не только моя. С другой стороны исполинских размеров кровати мирно спит объявленная перед чужой стаей пара. Только истина это или ложь разобраться самостоятельно не удастся. Связь с внутренним волком настолько слаба, что собственное обращение кажется каким-то чудом.       На рассвете нас будят две молодые особы. Они хотят занести в комнату какие-то вещи, но Будимир наотрез отказывается их впустить. Оставив принесённое за порогом, девушки удаляются.       — Это обязательно? — облачённый в местную одежду, я чувствую себя неуютно. Рубашка висит на костлявых плечах, а сапоги нещадно натирают упершиеся в носок пальцы.       — Таковы традиции. Ты привыкнешь. — Но самое унизительное — на меня повесили ошейник! Алая нить не доставляет неудобств, но как же тошно. До чего я докатился?       Завтрак в кругу семьи Будимира проходит более, чем в официальной форме. С каждым членом огромной семьи князя и их избранниками «моя пара» знакомит лично: начиная со старейшего в роду Ярослава, который готов в любой момент вышвырнуть нас прочь, заканчивая младшим племянником княже — Всеволодом.       — Не серчай на внука. — Женщины в доме немногословные и отстранённые. Только дама в белых одеяниях осмеливается со мной заговорить, когда я выхожу во двор.       — Мне здесь не место. — Я не отвожу взгляда от возвращённой этим утром палочки, размышляя, чем бы проклясть настойчивого ухажёра. Только любая дельная мысль тонет в небытие, когда укус начинает нещадно жечь.       — Всяк чужеземец так думает. — С позволения князя я ухожу с пожилой леди на окраину деревни. На всём протяжении пути от самого богатого в поселении дома до магического источника местные не отводят от меня пристальных взглядов. Только внутри храма, где маги молятся силам природы, ощущение назойливого внимания пропадает окончательно.       Я брожу среди статуй магических существ, которые по словам Александры обитают в Дремучем лесу. С разрешения старой волшебницы я беру пару ветхих томов по магическому искусству, но не понимаю ни слова. На мой вопрос об адаптированном тексте женщина лишь посмеивается, чем привлекает внимание присутствующих.       Всеобщее веселье немногочисленных магов прерывает настойчивый стук в дверь. На пороге ждёт Будимир. Мадам и пара юнцов моментально немеют и разбегаются по своим делам, оставив мою спутницу и меня под грозным взглядом княже. Александра невозмутимо упаковывает приглянувшиеся мне книги, предложив заняться их переводом. Через минуту я стою рядом с «парой» под ночным небом.       На следующее утро Будимир в категоричной форме запрещает покидать двор, а сам со старшими членами семьи уезжает на охоту. Несколько дней я брожу по разветвлениям дома, натыкаясь на магическую преграду или нарушаю одиночное пребывание членов княжеского рода, которые то ли плохо меня понимают, то ли намеренно игнорируют моё присутствие. Только наставник Всеволода, прибывший из Европы — Жан-Жак выражает огромную радость от моего наличия.       Француз любезно показывает мне библиотеку, но домашняя коллекция князя Ярослава не имеет ни одной книги с иностранными словами. Даже банального словаря в доме не имеется. Когда я снова прихожу со своей проблемой к Жану, он обещает поискать необходимую для перевода литературу через знакомых. Только пересечься с репетитором младшего княже вновь не удаётся. Вернувшийся с крупной дичью «избранник» вдруг решает, что мы засиделись у его отца.       Разморённый скорым полнолунием я позволяю Будимиру и его людям вывести меня из деревни. Когда слабость ненадолго отступает, я вскакиваю в незнакомой в комнате, а за панорамными окнами Дремучий лес. Холодно. Как же здесь холодно… Рядом с альфой тепло. Не надо никуда бежать. Но запах чужой самки. Он сводит с ума. Его не должно быть на нём…       Рассвет? Странно. Обычно я не открываю глаз раньше обеда. Может из-за зелья? Его неоткуда было взять, а от моих просьб Будимир пришёл в ярость. Или просто расстроился? Я редко смотрю на него. Интересно, куда в этот раз исчез?