***
Как ни странно, с глазами оказалось проще, и уже через двадцать минут волшебница, теперь уже сероглазая и с заплетёнными в косичку чёрными волосами, впервые за последнюю неделю почти без опаски шла по улице, разыскивая какой-нибудь дешёвый магазин одежды. Дешёвый, потому что ей и так было совестно за отбирания у Римуса денег. Было сложно не заметить, что у него с ними туго, причём, судя по всему, с волшебными тоже. Интересно, почему образованный молодой маг не может найти работу, и это при том, что волшебников за прошедшую часть двадцатого века в Англии стало на треть меньше, чем было до того? Эту загадку стоило решить как можно раньше, Иду отнюдь не привлекала перспектива зависеть от человека, полного неприятных сюрпризов. Наконец отыскав то, что искала, девушка отворила простую стеклянную дверь небольшого магазина и приветливо улыбнись маленькой старушке, стоявшей у прилавка. — Женский отдел налево, — тут же скрипуче проговорила она, махнув сморщенной рукой в указанную сторону, — Спрашивайте, если что понадобиться. Улыбка быстро стёрлась с лица девушки, стоило ей выйти из поля зрения продавщицы. Она надеялась, что сможет украсть что-нибудь из одежды или даже из кассы, но грабить старушек было как-то слишком низко даже для её положения. Ида довольно долго раздумывала, стоит ли покупать джинсы, но в очередной раз глянув на неаккуратный шов на колене, быстро схватила самые дешёвые, которые могли бы оказаться ей по размеру, и отправилась в примерочную. В большом зеркале она с грустью отметила, что заметно отощала за дни скитаний, и теперь на неё жалко смотреть. Ей почему-то вспомнилась кошка, которую она подкармливала, живя в Палермо у Филиппа. Свободолюбивая красавица с шелковистой чёрной шёрсткой приходила к ней только тогда, когда сама хотела, и ни за что, если её просто позвать, заметив на улице. Она могла напасть на любую собаку, если та подойдёт слишком близко к её котятам или попытается отобрать еду, не зависимо от размера и наличия поблизости хозяев. Однажды кошка пропала, как раз после того, как неподалёку завелась стая дворняг. Видимо, решила показать им, кто тут главныйи просчиталась с собственными силами. Вернулась она через несколько недель: тощая, облезшая и с прокушенной лапой. Сколько Ида не откармливала и не ухаживала за беднягой, она так и не оправилась до конца и стала пугаться каждого звука, про былую дерзость можно и не говорить.Кто бы мог подумать, что у волшебницы с кошкой может быть столько общего… Отбросив угнетающие мысли, Ида быстро перемеряла всё, что нахватала, и, отобрав две рубашки, толстовку, футболку, сменный комплект белья и джинсы, поспешно заплатила за покупки и покинула магазин. Остановившись на мгновение, она глубоко вдохнула свежий весенний воздух. С каждым днём становилось всё теплее и теплее, а дни всё дольше и дольше. Сегодня даже вышло солнце, впервые за всю неделю, и волшебница была невероятно рада увидеть его. Пройдёт неделя, и, под деревьями вокруг начнут пробиваться ясно-голубые пролески, окончательно обозначая приход тёплого времени года и пробуждения жизни. Хрупкий момент спокойствия оборвался в миг, когда Ида поймала взгляд светловолосого молодого мужчины, стоявшего на другой стороне дороги. Увидев, что девушка заметила его, он слегка улыбнулся и отсалютовал ей стаканчиком с кофе, своими действиями, сам того не желая, спугнув её и заставив быстрым шагом направиться обратно к дешёвой гостинице. Только на половине дороги Ида полностью осознала, как глупо пугаться каждого встречного человека, задержавшего взгляд на ней больше, чем на несколько секунд. Она ведь собирается ехать в чёртов Глазго, где живёт почти два миллиона человек, из которых где-то сотня, а то и больше — маги. Да что там, Римус едет к друзьям, которые просто не могут быть мглами и живут в городке, где волшебников почти половина от наслеления!***
— Так, повтори ещё раз, — уже третий раз попросил Римус, как всегда мягко, но не терпящим возражения тоном. Ида раздражённо закатила глаза к потолку и цокнула языком. — Я всё помню, — пробормотала она, — Меня зовут Клер Франклин. Я из Англии, но учиться ездила в Шармбатон из-за войны. Вернулась недавно, как только закончила школу. Мы познакомились всего несколько дней назад, в Глазго, когда я плакала прямо на тротуаре из-за того, что потеряла палочку…. Хотя как вообще можно потерять палочку? — Летела на метле в шторм? — быстро придумал волшебник, — Попала в передрягу с Пожирателями? Второе лучше, тогда можно предложить, что мы встретились в Авморе и были там во время нападения. Бросились помочь Бену, но опоздали, и в итоге короткого боя ты потеряла палочку. — Тебе не кажется, что это как-то всё надумано звучит? — Нет, — отмахнулся Римус, — Они знают, что я был недалеко от Авмора, и что там было нападение. Картинка складывается без особых проблем. Ида ничего не ответила и молча отвернулась к окну, за которым плыли до самого горизонта бескрайние поля, иногда сменяющиеся лесами и посадками. Волшебница не слишком любила магловские средства передвижения, но поезд, пожалуй, был не худшим вариантом. Благодаря давке на входе Ида сумела стащить кошелёк из сумочки какой-то девицы с копной густых рыжих волос и веснушками, раскиданными даже по рукам. Она была так занята прощанием со своим парнем, что и не заметила ничего, но Иде не было стыдно. Не так уж и много оказалось в том кошельке, и ей эти жалкие 38 фунтов и 58 пенсов явно намного нужнее. Римусу, она, конечно, ничего не сказала. Даже если он не будет на неё злиться, всё равно ситуация обещала быть неприятной. Он слишком порядочный для такого… наверное. До Глазго было совсем недалеко, и не прошло и часа, как они въехали в пределы города. Вместо полей и лесов за окном замелькали старые и новые здания, серые, как и всё вокруг, машины и толпы людей. Да, Ида определённо недолюбливала большие города, пусть в них и было довольно легко спрятаться. Тут на вокзале людей было ещё больше, но волшебница благоразумно решила не распускать руки и держаться как можно ближе к Римусу. — Ты тут часто бываешь? — спросила она, как только они вышли из здания на широкую улицу, которую со всех сторон тесно облепили различные бутики одежды и обуви, кафешки, кофейни и другие магазины с самыми разнообразными товарами, которые всегда попадаются в местах, где много народу и, особенно, туристов. — Да, не знаю уж сколько раз. Всё время проездом, правда. — Там проездом, тут проездом, в Годриковой впадине у друзей… где ты живешь вообще? Когда ты не в дороге? — удивилась Ида, у которой начали закрадываться подозрения. — Я всегда в дороге, — грустно улыбнулся Римус, почему-то избегая смотреть ей в глаза. В голове у волшебницы закрутились тысячи вопросов, но ни один она не осмелилась задать. Правда, он сам тут же ответил на главный. — Пожиратели смерти… — Римус замялся, подбирая слова, — пристально за мной наблюдали. Я нигде надолго не задерживаюсь. — Что, они прямо охотятся на тебя? Зачем? — Ну, не то что бы они прямо охотились на меня, но была пара-тройка случаев… — Римус вдруг вздохнул, и, наконец, посмотрев ей в глаза, проговорил: — Прости, надо было сказать раньше. Со мной ты тоже не в полной безопасности. — А ты со мной, — ободряюще улыбнулась Ида, — Да мы магниты неприятностей друг для друга! Римус неуверенно улыбнулся ей в ответ, и девушка поспешила сменить тему разговора. — Знаешь местных волшебников? Хоть кого-то? — У меня есть пара знакомых, — не сразу ответил он, — Где-то в округе живёт Аластор Грюм, а ещё Реймонд. Или он из Эдинбурга?.. Точно не знаю, но, наверное, всё-таки здесь. Что-то внутри неприятно дёрнулось, когда Ида услышала два последних имени. Грюма она просто-напросто боялась, а о втором даже не знала, что и думать. Волшебница не до конца понимала смысл его действий, и в голове возникала странная неприятная путаница, когда она думала о нём. Что происходило в гостиничном номере, когда Римус ушёл, а он остался? Он ведь тогда точно вернулся, не сама же она дошла до кровати, излечила все раны и убрала следы. Такое ощущение, что она видела его тогда, он как, если Римус надёжно усыпил её? Бесполезно. Ида не могла вспомнить ничего, что происходило между тем моментом, как Римус усыпил её и до того, как она очнулась вечером. В попытке отделаться от неприятных мыслей волшебница поглядела по сторонам. Людей вокруг было много, но, к счастью, никто не обращал внимания ни на неё, ни на её спутника. Тем более, что их становилось всё меньше и меньше с удалением от центра города, как и высоких домов из бетона и стекла, давящих своей серостью и однотипностью. — Мы тут надолго? — На два дня и одну ночь. У меня не слишком много магловских денег, но на проживание и какое-никакое питание должно хватить. — У меня тоже есть немного. 180 фунтов, если точно, — выпалила Ида и отвернулась, притворившись, что ей невероятно интересна выставленная на витрину ярко-зелёная уродливая кофточка со стразами. — Ты… ты что, украла их? Когда ты успела?! — скорее удивлённо, чем возмущённо спросил Римус. Достаточно тихо, но прошедший мимо мальчишка лет двенадцати всё равно обернулся на них и одарил коротким подозрительным взглядом. — Да, украла, — бросила, резко обернувшись, Ида, — Потому что они мне нужны и я не хочу быть обязана тебе настолько, а другого способа добыть деньги у меня нет. — Я и не собирался тебя осуждать, — на удивление спокойно ответил Римус, — Просто хочу сказать, что тебе не обязательно делать этого и я не считаю, что ты мне что-то должна. Ида смущённо опустила голову. Она бы, наверное, покраснела, но, к счастью, глубина залегания сосудов позволяла ей делать это только в ну уж очень крайнем случае.***
Вдох-выдох, вдох-выдох. Медленно, размеренно, спокойно. Главное — концентрация. — Инсендио! — чётко проговорила Ида, сверля взглядом свечу на старом деревянном столе. Вообще вся гостиница, в которой они с Римусом остановились, выглядела как неудавшаяся антикварная лавка. Слабый огонёк вспыхнул быстрой искрой, но и его хватило, что бы уже слегка оплывшая свеча загорелась. Ида усмехалась успеху, но быстро продолжила, повернувшись старомодному комоду, одна из ножек которого опасно подкосилась ещё, наверное, в прошлом веке: — Систем Аперио! Не сработало. — Систем Аперио! — чётче и уверенней повторила она, но снова ничего не вышло, и Ида обернулась обратно к свече. — Глациус! Свеча тут же погасла. — Неплохо, — прокомментировал Римус, заставив волшебницу вздрогнуть от неожиданности. Она и не заметила, как он вернулся и немного испугалась. — Расслабься! — поднял он руки в примиряющем жесте. — Рей просил меня не давать тебе палочку, но он ничего не говорил о подобной магии. — Серьёзно? — слегка нахмурилась Ида. — Он запретил мне покупать и использовать палочку? — Э-э… — волшебник понял, что сболтнул лишнее, но отказаться от слов уже не сможет, — Да. — Но почему?! — негодующе выкрикнула Ида, — Зачем было помогать мне, а потом мешать нормально жить?! — Он сказал, что ты… не слишком безопасна для общества. Девушка опасно прищурилась. — Ах, вот как. Он живёт где-то тут, говоришь? Римус, кажется, потерял дар речи от такого поворота, и Ида, не выдержав, коротко рассмеялась. — Шучу я, шучу! — и тут же, сменив тон на более серьёзный, добавила: — Что я ему сделаю без палочки? Подожгу во сне? Ему-то она даже не понадобиться, что бы меня прикончить. — Осторожнее, — не разделил её весёлости Римус, — Я не слишком хорошо знаю Рея, но с уверенностью могу сказать, что он не тот, кому можно врать или переходить дорогу. — Я же сказала, что шучу! Ничего плохого я ему не желаю, он же мне помог. — Просто знай, что он довольно опасный человек. Жёсткий или даже жестокий, если того требует ситуация. — Я поняла, — твёрдо произнесла девушка, — Не беспокойся, я собираюсь избегать его не меньше, чем всех остальных. Спокойной ночи. Устав от разговора, она использовала позднее время как предлог для его окончания и отправилась спать, молясь всем богам, каких знала, что бы её снова не преследовали кошмары.***
Проснувшись в очередной раз от дурного сна, Ида не выдержала тишины и, завернувшись в плед, вышла на балкон, что бы успокоить нервы свежим воздухом. Холод возвращает к реальности, смывая остатки кошмара, отрезвляя. Поднялся холодный ветер, несущий лёгкую морось, ледяными каплями оседающую на волосах и ворсинках пледа. Даже в ночной темноте Ида заметила, что растрепавшееся волосы, то и дело лезущие в глаза из-за порывов ветра, стали заметно светлее, и поняла, что пора бы обновить заклинание. Волшебница поежилась от холода, но с балкона не ушла. Не хотелось возвращаться в духоту номера и снова касаться головой подушки, раз сон всё равно не несёт облегчения. Откуда-то сбоку послышался звонкий, но довольно тихий девичий смех. Ида слегка перегнулась через перила, что бы рассмотреть происходящие, и увидела, как из окна первого этажа соседнего жилого дома выглядывает совсем молодая девчушка с развевающимися тёмными волосами. Внизу, под окном, стоял парень, не старше неё по виду. Они о чём-то недолго говорили, прежде чем девчонка, видимо, достаточно расхрабрившись, выпрыгнула из окна. Она была тоненькая и лёгкая на вид, так что парень легко поймал её и поставил на землю, тут же сняв с себя пальто и закутав её в него. Взявшись за руки, они убежали в темноту переулков, а Ида, улыбаясь, как дурочка, вспоминала, как она сама убегала ночью из-под носа у Филиппа, иногда тоже через окно. Правда, когда он узнавал, то никогда не злился на неё, только просил больше так не делать, потому что негоже ей бегать ночью по городу с кем попало. Ну, она конечно, считала, что бегает далеко не с кем попало. Ох, не знал он тогда, что убегала она не просто с парнем, а ещё и с одной из его племянниц, жуткой оторвой Джулией. У той тоже был парень, даже несколько, и сбегала в ночь она гораздо чаще, чем Ида, но Филипп об этом понятия не имел. Сколько же раз ей приходилось прикрывать Джулию? Уже и не вспомнить. Да, в Палермо она была счастлива, когда не вспоминала об отце, но те времена прошли, и их больше не вернуть. Нужно идти дальше. Идея посетила Иду совершенно неожиданно. Она удивилась своей глупости и тому, что не подумала об этом раньше, а теперь вынуждена тихо бродить по комнате, что бы найти подходящую деревяшку или камешек, не разбудив при этом Римуса. Он, конечно, всё равно проснулся. Чуткости его сна можно было позавидовать. Или наоборот, в зависимости от ситуации. — Не спишь? Снова кошмары? — сонно спросил он, потирая лицо. — Да. Спи дальше, не беспокойся, я уже кое-что придумала. Его это не успокоило. — Что придумала? — Руны. — Руны? — тупо переспросил Римус. — Угу, — начала терять терпение Ида, — Знаешь, такие древние насыщенные магией письмена. — Я знаю, что такое руны. Я хочу сказать… как ты собираешься делать что-то с ними без палочки и особых источников магии? — Как умею, — буркнула волшебница, которая наконец нашла в номере ровный кусок дерева в виде незаметной подпорки для того самого кривого комода. Когда она достала её, он опасно пошатнулся, но сломанная ножка всё-же дала необходимую поддержку, и хрупкая конструкция удержалась в более-менее устойчивом положении. — У тебя есть ножик? Или что-то острое? — быстро спросила Ида, включая свет. — Нет. Ты ведь понимаешь, что это так не работает? Пожав плечами, девушка схватила ручку, лежавшую на тумбочке у кровати, и принялась выцарапывать две необходимые ей руны: Лагуз и Ингуз. Работа оказалась не из простых, и ручка вскоре сломалась, но это оказалось к лучшему, так как царапать она стала даже лучше. Закончив с первым этапом, Ида глубоко вдохнула и закрыла глаза, сосредотачиваясь. Нужно дать этой деревяшке хотя бы соприкоснуться с магией, что бы руны подействовали, а без палочки только она сама может быть проводником. Самое простое заклинание, и вся деревяшка вспыхнула холодным синим пламенем. Ида тут же потушила её и положила под подушку. — Вот и всё. Что тут может не сработать? — Нельзя же просто нацарапать руны и думать, что они что-то дадут, — ответил Римус, явно не веря в действенность метода, — Это сложный процесс, для которого нужна палочка и мощный источник магии, или, в крайнем случае, какой-нибудь сложный языческий обряд… — Ну, я же не проклинать кого-то собралась, а просто отогнать кошмары, верно? — перебила волшебница. — В древности так ведь и делали, пока палочек не было. Римус ничего не ответил. Очевидно, всё ещё не верил, но Ида даже не сомневалась, что будет спасть без кошмаров. Налицо преимущества нестандартного подхода к обучению и использование примитивной магии, которую зазнавшиеся профессора уже давно не знают или не признают.