Рай для подлецов

      Огненный шар почти долетел до Долохова, но он умело перехватил его в полёте и отправил обратно к Иде. Та не растерялась, и быстрым движением палочки заставила сгусток пламени разделиться на две половины, вскоре эффектно разбившиеся о серые стены позади неё.       Пока это происходило, Ида успела увернуться от брошенного в неё луча света и сотворить ещё одно заклинание. Лёгкая вспышка, на секунду блеснувшая в том месте, где хлыст соприкоснулся с каменным полом, и резкий свист режущего воздух наконечника, эхом отразившийся от стен, заставили Долохова удивлённо отшатнуться. Он ожидал не этого, а очередного оглушающего заклятия или огненного шара. Ида воспользовалась моментом замешательства и атаковала снова, но Долохов в последний момент всё-таки успел отразить и второй хлёсткий удар. За ним последовал третий, четвёртый и пятый — молниеносные и яростные, но не слишком точные. Его начинало злить, что противница беззастенчиво загоняет его в защиту, и вместо того, чтобы потратить время на защитное заклинание и в этот, шестой раз, он отпрыгнул в сторону и воспользовался сбережённым мгновением, чтобы дезориентировать её вспышкой света на некоторое время.       Ида, ослеплённая ярким светом, прижала ладонь глазам и попыталась проморгаться, но это не помогло. Отказываясь сдаваться до последнего, она вслепую махнула невидимым хлыстом, который всё-таки слегка коснулся Долохова в этот раз, разрывая одновременно и рукав на плече, и живые ткани. Пожиратель смерти не уделил этому много внимания, так как боевой азарт захватил его, и жажда победить оказалась гораздо сильнее боли. Он очень тихо отошёл чуть в сторону, так, чтобы внимательно прислушивающаяся Ида не услышала его шагов. Когда она снова ударила наугад, хлыст просвистел в нескольких метрах от него.       — Да где же ты?! — яростно крикнула Ида, быстро моргая и безуспешно пытаясь сфокусировать взгляд хоть на чём-то.       Ещё один удар прошёл мимо цели, и в следующую секунду невидимая сила выдернула палочку у неё из рук, оставляя безоружной.       — Этот раунд за мной! — услышала она ликующий голос Долохова где-то справа от себя.       — Ослепление — грязный приём.       — Ты сама напросилась. Ты вообще помнишь, что можно не только атаковать, но и защищаться? Злость плохо влияет на твои боевые способности.       — Я победила в прошлый раз! — огрызнулась Ида в сторону Долохова, начиная смутно видеть его силуэт.       — Я отвлёкся!       — Ну да, на это и был расчёт.       — И ты говоришь, что ослепление — грязный прием?!       — Да, чёрт возьми! Я до сих пор ничего не вижу! Это же тренировочный бой, мог бы придумать что-то попроще!       — Я думал, ты успеешь что-то сделать. Я видел тебя в деле, и ты сражалась гораздо лучше.       — Я сдерживала себя и не использовала свою любимую тактику. В отличии от тебя, я стараюсь не калечить оппонента в тренировочном бою!       Ида отвернулась для того, чтобы сморгнуть набежавшие от жжения в глазах слёзы. Мир становился всё более чётким, но жёлтые пятна продолжали плясать на каменных стенах, и слабый свет, льющийся из окон, находящихся под самым потолком, казался болезненно ярким. Тем временем Долохов наконец вспомнил про то, что Ида таки сумела зацепить его хлыстом, и тут же почувствовал, как наливается болью рана на плече. Мантия в этом месте стала влажной от крови, и он осознал, что рана должна быть гораздо серьёзней и глубже, чем ему казалось.       Немного подумав, Долохов обошёл Иду и заглянул ей в глаза. Они были красными и влажными, как будто она долго плакала, и было видно, что сфокусировать взгляд на его лице ей было сложно.       — Думаю, надо показаться целителю.       — Какому целителю? — процедила Ида, снова яростно моргая.       — Помнишь, после бунта кентавров он…       — Мне же нельзя видеться с другими Пожирателями смерти, разве не так?       Долохов не нашёлся с ответом, и Ида спросила:       — Что-то изменилось, да? И что за планы у Тёмного Лорда на меня, не хочешь рассказать?       — Нет, — коротко отрезал он, беря её под руку и ведя к выходу из дуэльного зала. Ида не сопротивлялась: в таком состоянии первый же порог или ступенька могли бы оказаться для неё опасными препятствиями.       — Это несправедливо, — раздражённо скривила губы она, — Ты знаешь что-то, но не говоришь, хотя дело касается меня.       Долохов закатил глаза к потолку, снова предчувствуя ссору. С памятного дня когда после казни оборотней кентаврами они с Идой немного неправильно поняли друг-друга, он всеми силами старался сначала избегать её, а потом держаться как можно спокойнее. Теперь же он чувствовал, что усилия были потрачены впустую.       — Это называется субординация. Ни я, ни тем более Тёмный Лорд, не должны отчитываться перед тобой. Мы главнее, а подчинённые не задают вопросов.       — Так мне нельзя задавать вопросов, босс ? — выделив последнее слово, с явной издёвкой спросила Ида, и Долохов поморщился от того, как сильно её ногти впились ему в локоть.       — Ты можешь попытаться, но я ничего не обещаю.       –Я не буду с этим мириться. Не буду пресмыкаться, как все вы… м-м-М!       Ида попыталась раскрыть рот, но у неё не вышло. Она поняла, что Долохов заколдовал её, и потянулась за палочкой, к поясу. Там её не оказалось. Она осознала, что после дуэли, когда Долохов обезоружил её, он так и не вернул оружие обратно.       — Привет, Северус! — невозмутимо поприветствовал он то, что Ида видела как неясное тёмное пятно в невыносимо ярком коридоре.       — Доброе утро, — глубоким, смутно знакомым голосом отозвалось пятно, и в его голосе она расслышала странную опаску, — Даже не знаю, хочу ли я знать, почему она рыдает, а ты весь в крови.       Ида удивлённо глянула — насколько могла — на стоящего рядом Пожирателя смерти. У них у обоих должны были остаться синяки и ушибы после трёх раундов яростной дуэли, но чтобы кровь…       — Вообще-то мы устроили тренировочный бой. Мы слегка увлеклись, и теперь не помешала бы помощь хорошего целителя. Особенно Эриде, её ослепила яркая вспышка.       — Тренировочный?.. — недоверчиво протянул Северус, — У меня мало времени, но ладно, я посмотрю, что можно сделать.       Чёрное пятно отвернулось и пошло назад по коридору, до ближайшей двери. Долохов пошёл за ним, всё ещё держа Иду под руку, и в этот момент он вернул ей возможность говорить. Она сквозь зубы процедила:       — Я тебя убью за это и скормлю труп гитрашам, понял?       — У тебя не выйдет.       Через секунду, когда Долохов ввёл её в комнату, открытую для них Северусом, Ида привстала на носочки и прошептала первому на ухо:       — Я подожду, пока ты потеряешь бдительность. Когда ты будешь думать, что тебе ничего не грозит, я припомню тебе всё.       — С нетерпением жду этого момента, — таким же шёпотом ответил Долохов.       — Вы закончили? — не без раздражения спросил Северус, и Ида, вздрогнув, отступила от Долохова на шаг. При этом она ударилась ногой об угол низкого кофейного столика и чуть не упала, спасённая только крепкой хваткой и быстрой реакции Пожирателя смерти рядом. Неожиданно осторожно придерживая её за талию, он помог ей присесть на диван, и Ида на секунду задержала дыхание: прикосновение заставило вспомнить недавний сон. Совершенно неожиданно для неё рядом оказался Северус. Он бесцеремонно задрал ей голову, придерживая пальцами за подбородок, и заглянул в глаза.       — У неё сильный ожог сетчатки. Ещё чуть-чуть ярче, и даже целителям Святого Мунго пришлось бы повозиться, чтобы вернуть ей зрение.       У Иды от заявления сердце упало в пятки, а Долохов промолчал. Ей осталось только гадать, чувствовал ли он себя виноватым по этому поводу. Северус махнул палочкой, и она почувствовала странный холодок, облаком накрывший её глаза и тут же облегчивший резь.       — Зрение скоро начнёт восстанавливаться, но всё-таки нужно будет выпить на ночь заживляющее зелье. Рецепт знаешь?       — У меня есть запас, — быстро ответил Долохов.       — У меня тоже, вообще-то, — добавила Ида, слепо щурясь на волшебника. На чёрной мантии было тяжело рассмотреть кровь, но красная полоса спускалась вниз по тыльной стороне ладони.       — Глубокая рана, — заключил Северус, подойдя к Долохову, — А вокруг ожог. Что за заклинание, могу поинтересоваться?       — Невидимый хлыст, судя по всему, — нехотя ответила Ида, — Но я не помню, чтобы я хоть раз попала.       — Попала, когда била вслепую, — прояснил ситуацию Долохов, — Я тебя недооценил.       — Вы, психи, если захотите сделать так в следующий раз, то сразу пригласите целителя. Только не меня. Хотя, скорее всего, целитель тут уже не поможет, — с безразличным спокойствием проговорил Северус, и уже через несколько минут он не очень вежливо выгнал их и сам поспешил по своим делам.       Ида забрала у Долохова свою палочку и, даже несмотря на обиду, позволила ему помочь ей добраться до своей комнаты. За порог, однако, она его не пустила. Коротко попрощавшись и закрыв перед ним дверь, волшебница с разбегу бросилась на кровать и ленивым движением палочки заставила старомодные полуботинки расшнуроваться и слететь со своих ног.       Блаженно зажмурившись и потянув приятно побаливающие после хорошего боя мышцы, Ида совершенно расслабилась. Тут же раздавшейся внезапный хлопок закрывающейся двери заставил её снова приоткрыть глаза.       — А ты наглец. Что за вторжение на мою территорию?       — Нужно поговорить.       Ида поджала ноги и села, с неясной тревогой пытаясь разглядеть лицо Долохова, остановившегося сбоку от кровати. Чёртовы пятна перед глазами всё ещё мешали, хотя уже не так сильно.       — Прямо сейчас? У меня в спальне? Мы только что разговаривали в коридоре, неужели нельзя было обсудить что-то там?       — Если бы у тебя были апартаменты с гостиной, можно было бы поговорить там, но тебе пока не хватает статуса.       Сделав едкое замечание, Долохов обошёл кровать и сел в кресло с голубой обивкой, стоящее возле потухшего камина.       — А теперь серьёзно. Ты, должно быть, заметила, что здесь собралось необычно много людей?       — Ну да, обычно я в своей спальне одна.       — Эрида! Это серьезный разговор.       — Называй меня Ида. Моё полное имя звучит как оскорбление.       Если Долохов и удивился, виду он не подал.       — Я задал вопрос, Ида.       — Конечно я заметила то, что мне запретили выходить из комнаты без сопровождения тебя или Беллатрисы! Учитывая наши с ней отношения — только без твоего.       — Тёмный Лорд собрал весь свой ближний круг. Нас ждёт много работы, и в следующие несколько недель я буду часто пропадать.       Иду это заявление расстроило. Ей не хотелось оставаться одной надолго, и она уже привыкла к тому, что Долохов часто находиться рядом. Немного помолчав, тот добавил:       — Ты должна доказать Тёмному Лорду свою полезность, причём в ближайшее время.       — И как мне это сделать? — с горечью спросила Ида, после чего встала, принялась мерять шагами комнату, и продолжила: — Если бы я хоть знала, чем вы вообще сейчас занимаетесь! Да я даже не знаю, что в мире творится! Что я могу сделать? Украсть что-то? Найти или сотворить артефакт? Связаться с остатками последователей Гриндевальда или ещё какими-нибудь маргиналами? Может, убить кого-то?       — Почему нет?       Ида резко остановилась и развернулась на пятках.       — Прости, что? — тупо переспросила она.       — Последователи Гриндевальда нас недолюбливают, странно, что ты подумала про них. Я про убийство. У нас много врагов, а у тебя много врагов общих с нами. Почему нет?       Долохов говорил это так обыденно, что Иде снова стало страшновато. Собрав волю в кулак, она медленно проговорила:       — Я не убийца. Одно дело защищать свою жизнь в бою, но убийство…       — Нападение — лучшая защита. Приди и убей врага раньше, чем он найдёт и убьёт тебя. Это простые правила, я уверен, что Вистан научил тебя им.       — Он учил меня защищаться.       — Вспомни того ублюдка, который мог оправдать тебя, но не сделал этого потому, что у тебя не было, чем заплатить. Что для тебя важнее: твоя жизнь, или его?       — Моя, — нехотя ответила Ида.       — Тогда действуй. Тёмный Лорд хочет результатов, и если ты не покажешь, что можешь быть полезной…       — Я знаю, что будет, — резко перебила его Ида, снова отвернувшись и обхватив себя руками в неосознанном защитном жесте. У неё появилось странное ощущение, что Долохов угрожает ей напрямую от себя, а не от лица всех Пожирателей смерти сразу. Ощущение, подозрительно похожее на чувство предательства, хотя Ида понимала, что его не должно здесь быть. А ещё ей снова было страшно.       На глаза навернулись совершенно непрошеные и неожиданные слёзы. Иде очень хотелось, чтобы Долохов прямо сейчас ушёл и не видел её истерики, но она боялась, что голос выдаст её, если она заговорит и попросит его уйти.       — Так что? Ты сделаешь это? — спросил вдруг он, озадаченный внезапной паузой.       Ида не знала, что или как ответить на это. Сил хватило только на слабый кивок, после которого две слезинки всё-таки проложили свой путь по бледным щекам и разбились об деревянный пол рядом с её босыми ногами. Ида услышала, как Долохов тихо выругался по-русски. Его шаги казались очень громкими и гулкими в тихом пространстве комнаты, но она всё равно слегка вздрогнула, когда почувствовала его руку на своём плече. Всё ещё не желая выдавать свою слабость, показывать свои слёзы, Ида ушла в сторону, к окну, избегая его прикосновений.       — Уходи, Антонин. Оставь меня, — неровным, надломанным голосом попросила она.       Долохов не мог не заметить, как задрожали её плечи и как сильно пальцы впились в холодный камень подоконника. Он не мог понять, из-за чего именно она плачет. Он напугал её? Или это угрызения совести из-за того, что она согласилась убить человека? Последнее точно было непохоже на ту Эриду, которую он знал. Конечно, он хотел припугнуть её, чтобы она перестала колебаться и легче согласилась на убийство, но меньше всего он ожидал увидеть слёзы.       Ида снова услышала, как Долохов подходит к ней, и закрыла лицо руками.       — У тебя нет причин бояться меня, ты же умная девочка. Я помогу тебе с заданием, незачем так плакать.       Она не стала вырываться, когда он обнял её со спины. Самое страшное, что ей даже нравились его осторожные, почти ласковые касания. Давно уже никто не был ласков с ней. Слёзы остановились сами собой, Ида затаила дыхание, почувствовав горячее дыхание на своей шее.       «Что же ты делаешь со мной, ублюдок?» — подумала она и вытерла последние слезинки.       Тихий вздох невольно вырвался из груди Иды, когда Долохов провёл рукой по её волосам, перекидывая все пряди на одну сторону. Сначала открывшуюся кожу пощекотало тёплым дыханием, потом почти обожгло горячими губами. Ида чаще задышала и снова опёрлась о подоконник, не надеясь на вдруг ставшие будто ватными ноги. При этом она слегка отстранилась от мужчины, и тот, явно недовольный этим обстоятельством, за талию притянул её обратно к себе. Ида же в ответ ловко вывернулась и оказалась лицом к лицу с ним. Подавшись вперёд, она легко коснулась губами его губ. В её голове уже сформировалась намного более осознанная мысль, чем просто желание поддаться порыву страсти.       Ида позволила Долохову углубить поцелуй. На самом деле, ей это даже понравилось. На секунду она подумала, не стоит ли дать ему того, чего он так хочет. Уперев руки ему в грудь, она решительно толкнула его на кровать.       — А ты умеешь удивлять.       — Это только начало! — усмехнулась уже оседлавшая его Ида и для большего эффекта поёрзала, устраиваясь поудобнее.       Не давая Долохову времени опомниться, она склонилась над ним и снова поцеловала, на этот раз уверено и страстно, руками блуждая по его телу. Почувствовав его руки на своих бёдрах и порадовавшись тому, что она додумалась надеть штаны, Ида предупреждающе, почти до крови прикусила нижнюю губу Долохова и слегка отстранилась для того, чтобы прошептать ему прямо на ухо:       — Помнишь, я обещала, что отомщу тебе?       Мужчина резко напрягся, почуяв неладное. В ответ на слабое движение тихо звякнули непонятно откуда взявшиеся кандалы.       — А вот и главный сюрприз, — победоносно усмехнулась Ида, наблюдая за его ошеломлённым выражением лица, — Ты думал, что я просто так возьму и позволю тебе трахнуть меня после всех сегодняшних событий?       Долохов дёрнулся в попытке подняться, но у него ничего не вышло. Кандалы крепко приковали его руки к столбиками из тёмного дерева, к которым крепился балдахин.       — Это п!.. — он не успел договорить. Ида махнула палочкой, и рот просто перестал открываться, как будто его заклеили.       — Я до последнего надеялась, что ты включишь мозг и поймёшь, что что-то не так, — Ида перекинула ногу через его корпус и встала с кровати, — Но нет — этот раунд за мной.       Ловко прокрутив волшебную палочку Долохова пальцами, она спрятала её в карман.       — Знаешь, я хотела сегодня заняться артефактом. Я почти закончила — это будет мощное колечко, хочу оставить его себе… но поскольку ты сегодня меня чуть не ослепил, придётся подождать. Обидно, знаешь ли.       Долохов снова звякнул кандалами и явно недовольно промычал совершенно неразборчивые слова.       — Прости, милый, я тебя не понимаю. Но если ты беспокоишься, то не стоит: я передумала убивать тебя и отдавать на съедение гитрашам. Ты просто полежи, подумай над своим поведением. А я… — громкий стук в дверь прерывал её слова.       Они с Долоховым одновременно глянули на дверь. Ида чисто по звуку узнала, кто стучит, но для того, чтобы потянуть время, спросила:       — Кто там?       — Это я, Беллатриса. У меня к тебе есть дельце, впустишь?       Ида с сомнением покосилась на лежащего в её кровати мужчину. С одной стороны, все и так думали, что они любовники, с другой — ситуация всё равно неудобная.       — Подожди минутку! Я сейчас… э-э-э… просто подожди!       Неуверенность и лёгкая паника в её голосе скорее раззадорили интерес Беллатрисы к происходящему, поэтому она открыла дверь почти сразу, даже раньше, чем Ида успела замкнуть её заклинанием.       Ида попыталась навести на себя как можно более невозмутимый вид, в то время как Долохов на кровати вздрагивал и фыркал, даже не пытаясь сдержать приглушённый смех. Беллатриса лишь слегка приподняла тёмные брови.       — Надо было сразу сказать, что ты не одна.       — Я попросила подождать, — холодно ответила Ида, — Дело должно быть очень важным, раз ты так врываешься.       — Да, я виделась с твоей матушкой. Очень милая женщина, знаешь ли, но я думаю, что об этом ты захочешь поговорить наедине.       При слове «матушка» лицо Иды скривило судорогой отвращения.       — Что ей от меня нужно? — процедила она свозь зубы, и одновременно махнула палочкой в сторону Долохова. Кандалы исчезли, растаяли в воздухе, как будто их никогда и не было. Он спокойно сел на кровати, потянулся, и отчего-то с довольной улыбкой и подошёл к Иде. Чуть наклонившись, он попытался поцеловать её, но она отклонилась и несильно оттолкнула его. Выглядела Ида при этом крайне недовольной.       — Пошёл ты! — по-русски бросила она, увидев его усмешку.       Долохов удивился, но из образа не вышел и ответил, тоже по-русски, но с гораздо меньшим акцентом:       — Что ты, дорогая, не злись! У нас ещё будет время продолжить.       Стиснув зубы от злости, Ида проводила его взглядом и подождала, пока дверь за ним не закроется. Беллатриса тоже с любопытством наблюдала за ними двумя.       — Честно говоря, я удивлена. Не думала, что Антонин склонен к подобному… подчинению.       — А я у него не спрашивала. Так зачем ты пришла?