Разделить одно дыхание Потерять на миг сознание Чистый лист своих желаний Заполнять тобой
***
— Он лучше в постели, чем я? — Грейвс смотрел на Тину с презрением и надеждой на то, что он откроет глаза и поймёт, что всё происходящее было лишь сном, но мозг упорно отрицал вероятность дрёмы. Слишком реальны были её руки на его руке, слишком печальны были её глаза, слишком явно ощущалась боль в левом плече, чтоб от неё не проснуться. — Перси, зачем ты так? — в её глазах не было жалости, лишь отголоски любви и нежность, но он упорно отказывался в это верить, откинувшись на спинку стула в кафе на окраине города. На улицах слишком мало мужчин, женщины через чур печальны, чтобы праздновать окончание войны. Многие мужья не вернулись домой. Вернулся он, но оказался не нужен. — А ты? За что ты так со мной? — Грейвс одёрнул свою руку от её нежных прикосновений, он ненавидел весь мир, но больше всего — себя, за то, что не нашел способ избежать призыва, хотя тогда, в 1914 забирали всех: молодых юношей, стариков, инвалидов. Всех, кто еще мог удержать в руках оружие. — Я думала, что тебя нет в живых. Твои письма перестали приходить, — она всхлипнула, оглядываясь по сторонам. Да, она до сих пор любила Персиваля, но позорить имя Тесея ей не хотелось, поэтому и говорила максимально приглушенно, стараясь не поддаваться эмоциям и сдерживать рвущийся наружу крик. Грейвс горько усмехнулся, закрыв часть лица рукой. — Женщины, — слово, брошенное брезгливо, кольнуло её сердце. Персиваль никогда не приобщал её к остальным. В его глазах она всегда была особенной, но не теперь, когда принадлежала другому. — Тогда да, — на минуту он взглянул в глаза Тины. — Для тебя меня больше действительно нет в живых, — он резко поднялся со стула, подхватив шинель, бросил на стол помятую купюру, которой хватит, чтобы оплатить Порпентине чай, и вышел из заведения, окинув оценивающим взглядом опустевший город.Давай сыграем в любовь Сыграем просто без правил Без обещаний и слов В безумной ночи без снов Свои сомнения оставим
***
Альберт краем глаза видел пришедшего к их отцу мужчину, который одним своим видом успел испортить настроение его родителям. Он уже ненавидел этого мужчину даже просто за их вчерашний скандал, за то, что отец спал у себя в кабинете, а мать всю ночь плакала за стенкой, за то, что его младшая сестра была необычайно напугана. Он видел этого мужчину впервые в жизни, но это совсем не мешало тому явиться в и без того неспокойный сон мальчика. Только в этом сне у солдата не было щетины и обе руки были целы и невредимы. Мужчина почему-то крепко прижимал к себе их маму, что-то шептал ей на ухо, держа на руках маленькую Еву. Капитан Грейвс смеётся, а мама смотрит на него с такой любовью и нежностью, с какой никогда не смотрела на их отца. На мгновение Альберту кажется, что она счастлива, но потом солнечный день сменяется взрывами и мужчина берет в руки пулемет, целует Еву в щеку, крепко прижимает к себе его, Альберта, пытается утешить маму, а потом уходит под шум выстрелов и криков. Альберт вскакивает на кровати, крепко прижимая к себе подушку. Ему раньше часто снилась война, он кричал во снах, но еще никогда ему не снились знакомые лица. Еще никогда в его снах не присутствовала большая часть семьи. Еще никогда наяву мама так лучезарно не улыбалась и так горько не плакала. Альберт знал, что если она сейчас зайдет в комнату и увидит, что он прижимает к себе в страхе подушку, или просто во сне находит в ней успокоение — она потрепает его по волосам и скажет, что даже это он делает как отец, хотя мальчик знал, что это неправда. Он был совсем не похож на Скамандера. Его папа никогда не обнимал подушку, даже во сне, он никогда не запускал руку в волосы, как это делал Альберт, не любил молоко и фрукты. Волосы Тесея всегда были аккуратно зачесаны, одежда идеально выстирана и выглажена, в чашке — горький кофе, а в тарелке — стейк и яичница. Альберт не любил яичницу. Дверь в комнату приоткрылась, и мальчик вздрогнул, покосившись в щель. — Альберт, ты спишь? — на пороге в комнату стояла Ева, прижимая к себе плюшевого медведя. Мама говорила, что этому мишке столько же лет, сколько и его сестре, только он почему-то не рос, наверное, плохо кушал или мало спал. — Нет, принцесса, — голос брата для девочки был зелёным светом, поэтому она не думая вскарабкалась к нему на кровать, устроившись рядом. — Что случилось? — он заботливо укрыл её одеялом, прижав к себе одной рукой. Пускай у них и была незначительная разница в возрасте, но он считал, что должен защищать эту малышку от всех напастей. — Мне снился вчерашний дядя, — она всхлипнула. — Он нас пытался забрать у папы, — карие глаза заполнили слёзы, и Альберт не знал, что ему делать. — Можно я сегодня у тебя посплю? — дождавшись кивка, девочка свернулась возле брата, прижав к себе мишку и обхватив второй рукой его локоть. Всё же, Ева тоже была совсем не похожа на их отца. Зато она была похожа на него, на Альберта. — Нас никто не заберёт у родителей. Они не позволят, — он тихо прошептал ей на ухо, почувствовав, что сам начал проваливаться в сон. — И я тебя никому не отдам, — он уснул, обнимая свою сестру, зная, что утром папа снова будет ругать их за несамостоятельность, ведь в этом мире надо учиться выживать в одиночестве, учиться пониманию, что никто не придёт к тебе на помощь в трудную минуту. Альберт всё это прекрасно помнил, но иногда ему так хотелось получить отцовское одобрение.Первый кто сотрёт границы По спине стальные спицы Сделай шаг со мною пропасть Медленно сейчас
***
— И часто вы с ним видитесь? — Тесей выглядывал в окно, смеряя презрительным взглядом ошивающегося возле их ворот Грейвса. Когда-то они были лучшими друзьями, но отдавать этому человеку свою семью Скамандер не собирался, да и Персиваль не спешил стучать в двери, а вскоре и вовсе ушел. — Не видимся, — вздохнула Тина, смотря вслед удаляющемуся мужчине. Отчего-то ей невыносимо хотелось его догнать, упасть на колени и просить за всё прощения, что не дождалась, не верила, боялась, но ей надо было как-то поставить на ноги детей, а в голодные годы войны сделать это без связей было практически невозможно. По крайней мере, Порпентина знала, что хоть она и не стала идеальной женой, но матерью была отличной, отдавая себя детям без остатка, за что её очень часто и журил Скамандер. Он считал, что она через чур опекает детей. — Неужели он в постели был лучше, чем я? — дважды слышать эту фразу было выше её сил. Она не могла соврать, не могла ответить правду, не имела права голоса в сложившейся ситуации и это угнетало её. Порпентина хотела, чтоб её любили, но кроме этого она хотела еще и любить в ответ. Кто ж знал, что нельзя влюбиться дважды? — Ты же сам прекрасно знаешь ответ на свой вопрос, — Тина убрала в шкаф высохшие простыни и повернулась к супругу лицом. — Тогда почему же ты перестала подпускать меня к себе с его появлением? — он сжал губы в тонкую полоску, делая шаг навстречу миссис Скамандер и накрывая её щеку своей рукой. Вторую он положил ей на поясницу, медленно опуская ниже. Тина не сопротивлялась.Давай сыграем в любовь Зажжем холодное солнце Пусть это будет лишь раз Но все красивое в нас Сегодня ночью проснется
***
После недельной депрессии и постоянных походов под дверь четы Скамандеров, Персиваль набрался духу, чтоб вернуться на работу в свой старый полицейский участок. Рук в отделе не хватало. После войны там работали практически одни женщины. Одна из них одновременно и удивляла его, и очень выводила из себя. Лета Лестрейндж была слишком самоверенной, дерзкой особой, не считаясь ни с кем и со всеми одновременно. Её волосы были собраны в высокий хвост, спрятанные под глупой шляпой, на плечах вечный спутник — бордовая мантия. Этот цвет напоминал ему о крови, о сослуживцах, а ей осветлял опасность для преступного мира. Возвращаясь в отдел под руководство этой нагловатой дамы, Персиваль думал, что убьет её на следующий же день и сам себя посадит, тогда б всё было немного проще. Город за время войны разворовали, на его рабочем столе лежало множество папок с нераскрытыми делами, поэтому первые несколько дней он только и занимался тем, что сортировал их по сложности и приоритету раскрытия, а потом взял первое попавшееся, и набросив шинель на плечи, вышел из участка, чтобы найти пострадавшую и лично разобраться во всём случившемся, так как в этом деле фигурировало одно заинтересовавшее его имя — «Тесей Скамандер».