Сингулярный

— Ну что, готов? — спросил Джонатан, кивнув на дверь. Пайн вновь был одет с иголочки в точно такой же, как на нем был раньше, костюм, с той лишь разницей, что теперь на шее отсутствовал галстук, а первые две пуговицы рубашки были фривольно расстегнуты. Его волосы были расчесаны и аккуратно уложены — никаких намёков на бурную ночь. Сейчас он напоминал того Джонатана Пайна, которого Стивен когда-то встретил на конференции. Хотел бы Стивен сказать о себе тоже самое… Конечно, за время, которое они выделили на то, чтобы разойтись по квартирам и привести себя в порядок, он успел причесаться и побриться, облачиться в хороший костюм и найти свой кошелёк, давно затерянный в неразобранном чемодане, но разве это могло помочь? Уже протягивая руку, чтобы открыть дверь, Стрэндж уловил отражение в зеркале. На него уставился высокий и худой мужчина, с очень уставшим лицом и пустыми глазами. Он, не моргая, смотрел прямо в глаза, пока Стивен не отвёл свой взгляд в сторону и не вышел в коридор. «Это был я» — подумал он, нажимая кнопку лифта. Зеркала в лифте он старательно избегал, предпочитая рассматривать собственные руки. На одной из них до сих пор был повязан тканевый браслет, скрытый сейчас рукавом пиджака. Он… успокаивал. Стивен бы не сознался в этом и под дулом пистолета, но если бы не этот кусочек ткани, то на вряд ли бы он отпустил Джонатана из квартиры. Это было пугающее чувство, скрывающееся где-то глубоко в груди, душившее своими чёрными щупальцами его и так побитую гордость. Это был навязчивый голосок в голове, который нашептывал о том, что Стивен сошёл с ума и никакого Джонатана нет за пределами его видимости. Что, как только Стивен отвернется достаточно на долго, поворачиваться будет уже не к кому. — Ну что, готов? — спросил Джонатан, кивнув на дверь. — Да, конечно, — Стивен первым схватился за металлическую ручку и вышел наружу. Лучи полуденного солнца на мгновение ослепили его, в уши хлынула какофония уличных звуков. Это был обычный нью-йоркский полдень, наполненный шуршанием шин, гудением тысяч моторов и голосами людей. Где-то кричали клаксоны, пищали светофоры и ветер хлопал флагами по столбам. Проморгавшись, Стивен увидел все это своими глазами. Яркое месиво, каким он запомнил его когда-то давно. Больше не было длинных теней и сумрака ночи. Неоновые вывески не выступали из-за плотной вуали дождя. В блестящих на солнце свежих лужах отражалось чистое голубое небо. — Такси! — крикнул он, скорее от потребности выдохнуть весь лишний воздух, которым он бессознательно наполнил свои лёгкие, чем по реальной нужде. В конце концов, на дворе 21 век: никто больше не кричит «Такси!», у всех есть смартфоны с приложениями. Да и кричать глупо — достаточно встать на обочине и помахать рукой — к тебе в тот же момент подъедет жёлтый «форд», готовый распахнуть перед тобой двери. Но только если у тебя есть с собой два с половиной бакса. Это же полуденный Нью-Йорк! Джонатан рядом ухмыльнулся в ответ на его крик и тут же потащил его в сторону обочины, где уже остановилась жёлтая машина. Они вместе забрались на заднее сидение и Стивен собрал все свои силы, чтобы «Атлантик Сентер» прозвучал достаточно серьёзно. Машина тронулась и он все же рассмеялся, словно отпуская себя. Это было непривычно — ехать пассажиром. Не ночью, не на скорости в 25 миль в час, не по пустой дороге, но прижимаясь к чужому плечу. Время в такси пролетело незаметно. Их высадили прямо напротив главного входа в торговый центр. Это было небольшое, может быть даже неказистое для тц здание кирпичного цвета с ярко-красной вывеской над главным входом. Далеко не Брукфилд Плейс — самый большой торговый центр Нью-Йорка — но все ещё огромный магазин из магазинов. Джонатан аккуратно охватил его руку и потянул в сторону стеклянных дверей. Он выглядел необычно воодушевленным, направляясь к этим вратам в другой мир. Когда они вошли внутрь, Стивен второй раз за день задержал дыхание. Это было… Ошеломляюще. Весь шум улицы, весь её свет тут словно умножались надвое, огромной волной накрывая с головой в тот самый миг, когда за ними закрылась вращающаяся дверь. Стивен обернулся, чтобы поймать реакцию Джонатана на все это великолепие. И успел, хотя может в этот раз Джонатан просто позабыл скрыть свои эмоции за маской непринуждённости. В его широко распахнутых глазах и заломленных до морщинок на лбу бровях плескалось восхищение и какой-то детский, совсем не пресущий ему восторг. Словно он впервые оказался в подобном месте… А может и… — Ты бывал раньше в торговых центрах? — почему-то шепотом спросил Стрэндж, все ещё не в силах оторвать взгляд от чужого лица. — Целую жизнь назад, — пробормотал Джонатан, все ещё не в силах оторваться от обилия красок вокруг. На мгновение его лицо приняло ещё более уязвимое выражение, но в тот же миг оно скрылось за маской искреннего любопытства. — Да, я тоже, — что-то в тихих словах Джонатана всколыхнуло сознание Стивена, но он был слишком отвлечен миром вокруг, чтобы поймать ускользнувшую мысль за хвост. Наверное, вместо этого подумал Стрэндж, они очень глупо смотрелись вдвоём, застывшие всего в паре шагов от входа с такими несомненно глупыми выражениями лиц. — Пойдём? — Джонатан легонько потянул его за руку, которую все ещё сжимал своей ладонью. Стивен сжал его ладонь крепче и повлек за собой вперёд, подсознательно высчитывая маршрут. — Куда идём? — Наконец спросил Джонатан через пару минут не очень интенсивной ходьбы по широкой, как автострада, улице этого почти-города. — Для начала, за продуктами, — ответил Стивен, шаря взглядом в поисках эскалатора, который опустит их на цокольный этаж. — Туда, — дёрнул его за руку Джонатан, широкими шагами направляясь куда-то в бок, где за несколькими прилавками с мороженым притаились эскалаторы. — Как ты.? — Узнал, что нам нужен спуск вниз? — Чуть насмешливо спросил Джонатан, когда они уже стояли на движущихся ступеньках, — Ты же сам сказал, что мы идём за продуктами. В подобных местах они всегда на нижних уровнях. Простая логика. — Вообще, я хотел спросить, как ты заметил эскалатор, — приврал впечатленный Стивен, впрочем, ничуть не выдавая себя. Как он думал. Но заметив знакомо приподнятую бровь, снова поразился тому, как Пайн с лёгкостью читал чужую ложь. По крайней мере в этот раз он ничего не сказал, избавив Стивена от попыток неловких оправданий. Внизу и вправду раскинулся большой гипермаркет с целым рядом касс, преграждающих помещение, словно забор. Они взяли приличную тележку и прошли сквозь металлические створки на встречу высоченным полкам, наполненными продуктами в ярких упаковках. Глаза Джонатана вновь зажглись детским азартом, когда он подбежал к ближайшему стеллажу. Но не дойдя до него пары шагов, он замер в нерешительности. Стивен подкатил к тему пустую тележку и вопросительно поднял бровь. — Я… Я не знаю, что брать. — Джонатан нахмурился, пробегаясь взглядом сначала по ярким коробкам с хлопьями, а потом по ценникам под ними. — Давай возьмём все, что захотим, — Детская радость все ещё играла в Стивене, так что он решительно подошёл к полке и бросил в тележку самую яркую из коробок с улыбающейся мультяшкой на ней. Коробка с шорохом ударилась о дно, одиноко замирая на сетке. Ярко-жёлтая, с шоколадными шариками, сыпящимися из нарисованный тарелки с молоком. — Серьёзно? — спросил, проследивший за её полётом Пайн. — Почему нет? Быстрый завтрак. Давай, твоя очередь! — Стивен, сдерживая глупое хихиканье, проследил взглядом за тем, как Пайн нерешительно протянул руку сначала к одной коробке, потом к другой с наигранно серьёзным выражением лица, словно выбирал не пачку хлопьев, а как минимум какой провод перерезать на тикающей бомбе. Наконец он остановился напротив зелёной коробки с большим лепреконом на ней и одними пальцами выхватил её, тут же, как обжегшись, кинув в корзину к жёлтой. Стивен издал подобие очень тихого победного крика, смотря на эту картину. — Не так уж и страшно, да? — спросил он, подначивая. Джонатан уставился на него с неодобрением, хотя уголок его губ подрагивал в ответной ухмылке. — Пойдём дальше, — скомандовал он, напрявляя тележку к следующим полкам. Вскоре дело пошло быстрее. Они вместе, забавляясь, ходили змейкой по рядам, заполняя тележку всем, что приглянулось. Джонатан надолго застрял возле стенда с овощами, заполнив телегу пакетами с помидорами, зеленью, перцем и каким-то нереальным количеством фруктов, каждый из которых он придирчиво разглядывал. Отдельно выделялся виноград всех возможных имеющихся сортов в таком количестве, что, казалось, с ним можно открыть маленькую винодельню. Ну и конечно он взял спаржу. Стивен, плохо себе представлявший, как из этого разнообразия они будут готовить съедобную еду, старался разбавить растительное животным — мясной прилавок после них опустел на несколько стейков, а рыбный лишился хорошего такого лосося и пары фунтов мелких осьминогов. В тележку шло все — от фунчозы до банок с маринованными огурцами и овсяного молока. В какой-то момент все продукты были погребены под слоем разнообразного печенья. Только стойку с пакетированными чаями они оба, не сговариваясь, прошли мимо. На куче печенья вскоре оказались несколько бутылок вина, ирландский сливочный ликёр и какая-то медовая настойка, которую Джонатан выудил с самой дальней полки. В итоге, нагруженные целой телегой, тяжело вихляющей по гладкому полу, они все же доползли до касс, в значительной степени запыхавшиеся и развеселенные выбором продуктов. Оплатив все, они покатили телегу, наполненную пакетами, в сторону выхода и вновь застряли. — Мы же не будем ходить дальше по магазинам с телегой? — почти невинным голосом спросил Джонатан, на что Стивен только коротко выругался. Может быть, идти в первую очередь в продуктовый было не лучшим выбором. — Пойдём, — Стрэндж, озаренный идеей, потянул тележку в сторону камер хранения. Чуть воровато оглянувшись, он раскрыл сразу четыре ячейки и, рассовав туда пакеты, закрыл все на ключ и вручил два Джонатану, который каким-то чудом сумел спрятать их по карманам так, словно на них не было огромных круглых плашек с номерами. Свои два Стивен сунул во внутренний карман пиджака, чуть кривясь от того, как он начал топорщиться в районе груди. — Умно, — оценил затею ничем не смущенный Джонатан, когда они с пустыми руками направились к выходу. — Мама так делала, — признался Стивен, грустно улыбаясь, — Она была кладезем полезных идей. Джонатан рядом на секунду замер, но в тот же момент как ни бывало пошёл дальше в сторону эскалаторов. — Куда теперь? — спросил Джонатан, когда они вновь оказались на первом этаже. — Не знаю. Ты хотел купить одежды, верно? — Стрэндж развёл руками, показывая ряды магазинов за собой. В итоге, они зашли, кажется, в пять или шесть. Стивен больше гулял между рядами, вспоминая, как в детстве любил прятаться в больших круговых вешалках с одеждой, представляя, что сливается таким образом с местностью. Это была обычная детская игра в шпиона, которой он предавался от скуки, в то время как мать и сестра выбирали одежду и толклись в примерочной. Воспоминания вызывали тихую боль и острое сожаление, что теперь он не может вернуть те времена и вновь спрятаться за вешалкой. Непрошенные мысли заполняли его голову. Он пытался представить, ходит ли все также его мать по магазинам, выбирая новые брюки, но каждый раз эта картинка ускользала от него. Джонатан в какой-то момент исчез между вешалок, из-за чего Стрэндж почувствовал себя совсем потерянным, но тут же выдохнул спокойно, найдя высокую русую макушку над лабиринтом вешалок. В примерочную он не заходил, сразу набирая охапку одежды и оплачивая у кассы. На резонный вопрос Стивена он только пожал плечами. «Зачем мне мерить то, что я и так вижу, мне подходит?» В итоге слившиеся в один магазины они покинули с несколькими наполненными пакетами, которые непринуждённо, почти чудом, держал Джонатан в одной руке. За переходом из магазина в магазин, Стивен сам не заметил, как они зашли куда-то вглубь торгового центра, пока не почувствовал знакомый аромат сандала и специй. Это было как переход из одного мира в другой. Восточная аллея выделялась своими сводчатыми потолками и тематическими магазинами. Даже играющая отовсюду музыка стихла и сменилась с ритмичной попсы на что-то заунывное и застрагивающее глубинные струны души. — О, тут есть сухофрукты! — воскликнул Джонатан и развернулся в сторону лавки с пряностями и натуральными сладостями. Стивен поспешил за ним, с теплом в груди замечая, каким неожиданно взбудораженным стал его спутник, когда заметил что-то, что очевидно любил. Стрэндж ещё в гипермаркете отметил черезмерную любовь Джонатана к фруктам и подсознательно задумался о том, что было бы неплохо найти их засахаренную версию в тц, раз, кроме разве что печенья, он не обратил никакого внимания на обычные сладости. Нет, Джонатан не был похож на сторонника «правильного» питания, учитывая, какого он придерживался в бытность ночным администратором, скорее он просто предпочитал натуральные продукты. От лавки они отошли с бумажными пакетами, полными всех возможных видов сухофруктов и парой мешочков специй, которых Стивен знал по… Добродушный и улыбчывый, какими они всегда бывают, человек с большим носом и сильным восточным акцентом помахал им на прощание. Стивен, чуть смущенный таким активным вниманием, прижимал к груди свёрток с орехами и поглядывал на Пайна, который, зажав между зубов кусок кураги, вёл его к другой лавке. Стрэндж вновь поразился тому, как легко он угадывал нужное напраление. Они оказались напротив магазина чаев и вышли оттуда с новыми пакетами, теперь наполненными разнообразными сборами и индийскими сортами. Выбор чая превратился в маленький спор, который прервался только тогда, когда у Стивена заурчал желудок. Джонатан, ревностно отстаивающий какой-то странный сбор, сразу замолчал и предложил сделать перерыв на обед. Он сам уже украдкой пожевывал содержимое одного из пакетов, поэтому Стрэндж предположил, что и он изрядно голоден. Они решили не искать какой-то ресторан специально и, боже упаси, не подниматься на фуд-корт, поэтому единогласно выбрали небольшой ресторан прямо на Восточной аллее, предлагавший тибетскую кухню, по которой Стрэндж как будто скучал, несмотря на то, что никогда раньше не пробовал. Это было большое и светлое помещение с обилием жёлтой и красной краски в интерьере. Красные подушки на длинных диванчиках, протянувшихся вдоль расписанных традиционными узорами стен, лежали в огромном количестве. Под потолком красиво переливался большой абстрактный витраж, который скрывал собой лампы. Все вокруг было залито золотистый светом и в воздухе висел ещё более одуряющий, чем снаружи, аромат сандала. Они уселись в самом углу, рядом, заставив себя вокруг пакетами с покупками. Джонатан откинулся на спинку, разглядывая из-под полуопущенных век деревянные столы и украшения на стенах. Стивен, чуть привалившись к нему, рассматривал меню, уже зная, что хочет заказать. Ели они в тишине. Стрэндж, впервые черт знает за сколько державший во рту горячую пищу, просто не мог оторваться от своей тарелки, поглядывая на такого же увлечённого едой Джонатана, управляющегося мастерски со своими палочками. Палочки в руке Стрэнджа тоже легко пархали от блюда к блюду, с ловкостью подхватывая даже маленькие кусочки. Это было неожиданное умение, совсем не похожее на то, как бы он работал скальпелем, если бы дело было в его руках хирурга. Стивен раньше не заказывал суши или что-то подобное, так что ему негде было научиться есть таким способом. Он вообще не питал любви к восточной кухне до… конференции. Это была чуть пугающая мысль, учитывая обстоятельства, но сейчас она сглаживалась наслаждением от горячей еды. Когда они почти одновременно покончили с трапезой, Стивен почувствовал в себе потребность говорить. — Как тебе местные блюда? — спросил он слегка неловко, просто чтобы начать разговор. Джонатан ответил не сразу, видимо на самом деле задумавшись над вопросом. — Неплохо, — наконец ответил он. — И все? «Неплохо»? — Стивен, ожидавший более развёрнутого ответа, решил разыграть самую лёгкую карту — вывести собеседника на спор, как уже делал до этого не один раз, сталкиваюсь с подобным немногословием Джонатана. На Пайне это работало прекрасно — он сразу же кидался в обсуждение, пытаясь отстоять свою точку зрения. — Я был лучшего мнения о твоих способностях к словесной оценке. — Я был лучшего мнения о твоём умении начать разговор, — тут же, хоть и без энтузиазма вернул колкость Джонатан, — А «Неплохо» значит неплохо. Я не то чтобы очень хорошо разбираюсь в кулинарии, поэтому могу дать только оценочное суждение. Хотя и оно не будет верным, потому что я не ел достаточно давно, чтобы любую горячую пишу воспринимать как лучшее, что я пробовал в жизни. — Но ты ответил «неплохо», а не «лучшее, что я пробовал в жизни», — Стивен был близок к тому, чтобы описать последними словами свои ощущения. — Даже если бы мне дали тарелку горячей пересоленной похлебки с плесневелой коркой хлеба, я мог бы ответить «лучшее, что я пробовал в своей жизни», хотя объективно это больше было бы «ужасно, убейте повара». — Но еда тебе понравилась? — Поэтому я и ответил «неплохо». Чтобы дать как можно более объективный ответ. Чтобы оценить вкус блюда по достоинству, я не должен был быть таким голодным. — Но ты не фанат восточной кухни? — Нельзя быть фанатом того, что ты никогда не ел до этого. — Просто, ты так ловко управлялся с палочками, что можно было подумать… Джонатан пожал плечами. — Может когда-то я уже научился ими пользоваться. Я не могу точно сказать. Точно. Со всеми этими покупками Стивен успел забыть, нет, отодвинуть на задний план то, что Джонатан не помнил большую часть своей жизни. Черт. Он не хотел давить на больную мазоль. — В бытность ночным администратором, — продолжил Пайн, — я определённо не ел ничего подобного. — Мне казалось, ты вообще не ел ничего, — сказал Стивен, и тут же понял, какую глупость он выдал. Но Джонатан не спешил поднимать бровь и бросать на Стрэнджа тот взгляд. — Я ел. Просто… Когда не обращаешь внимания на голод, со временем забываешь, что есть вообще нужно. Я как-то привык обходиться без еды. Джонатан пожал плечами. По спине Стивена пробежались мурашки. Он мог бы сказать, что знаком с этим не понаслышке, потому что он был студентом, который с головой погружался в конспекты на целые дни, был практикуюшим нейрохирургом, который отрабатывал на ногах 20 часовые смены, иногда по несколько дней подряд, но мысль, слишком похожая на воспоминание, говорила «в битве не чувствуешь голода». Это было странно, глупо и совсем не к месту — во всей этой атмосфере уюта и жёлтого света, но отделаться просто так от неё он не мог. Джонатан, кажется, заметил его остастраненность и поспешил сменить тему: — Ну что, мы закончили с покупками здесь? Стивен кивнул, хоть и с запозданием. — Нам все ещё надо забрать продукты из камеры хранения. Но, в целом, я думаю, мы закончили. — Пока мы ходили, я написал в службу доставки. Мы можем отдать продукты им, они отвезут их домой. Домой… Ха, это было слово, которого он раньше избегал, но теперь, когда его произнёс Джонатан, словно он хотел доставить продукты в их общий дом… Они звучали хорошо. — Когда успел все это узнать? — Помнишь ты прятался по вешалкам в каждом магазине, куда мы заходили? — Я… — Определённо не в то время. Был занят наблюдением за тобой в дикой природе. На самом деле я сделал это ещё в такси, когда ты увлечённо смотрел по сторонам. — Тебе когда-нибудь говорили, что ты придурок? — Нет. — Это был риторический вопрос. Но раз уж ты ответил, то я торжественно, впервые в твоей жизни заявляю: «Ты придурок». — Это даже не оскорбительно. — Ты язвительный придурок и теперь ты это знаешь. — Готов поспорить, тебя так называли не раз. — Туше, — Стивен поднял ладони в примирительном жесте, — Ладно, давай пойдём уже. Мы хотели посмотреть мебель. Ухмыляющийся Джонатан подозвал официанта и оплатил счёт. По истечении получаса, они сгрузили все покупки в курьерскую машину и вышли на улицу. Солнце уже покинуло зенит, и теперь их фигуры отбрасывали на асфальт длинные фиолетовые тени. — Мы пойдём пешком? Стивен кивнул в сторону раскинувшегося неподалёку парка. — Тут минут пятнадцать идти. На набережную выйти не получится, но хоть поглядим на доки. — Не уверен, что хочу смотреть на доки, даже с тобой за пару. Но пройтись не откажусь. Джонатан взял его под руку и закинул в рот кусочек кураги из кармана. — Ты знаешь, я совершенно уверен, что ты не знаешь маршрут и не менее уверен, что ты знаешь куда именно нам идти, — произнёс Стивен спустя тридцать минут ходьбы под разговоры ни о чем, — У тебя походка человека, который знает куда идёт. — На самом деле я просто иду вперёд с уверенным видом. И судя по тому, что ты ни разу меня не остановил, иду правильно. — Погоди, так ты на самом деле не знаешь, куда идёшь?! — Не особо, — Уверенность в голосе Джонатана иссякла вместе с последними словами. — Ты придурок, который обманул меня своей уверенностью. Вот, теперь тебе сказали это второй раз. — Третий. Второй раз ты сказал, что я язвительный придурок. — Это не отменяет того факта, что мы уже полчаса идём непонятно где, непонятно куда. Мы уже должны были дойти! Они остановились, и Стивен впервые оглянулся вокруг. Солнце опустилась ещё ниже к горизонту, а вокруг возвышались серые громады промышленных зданий. Откуда-то слышались крики чаек. — Но, судя по всему, это доки, — Джонатан развёл руками и неловко ухмыльнулся, — нам вроде куда-то сюда и было надо. Стивен сжал переносицу и тяжело вздохнул. — Мы шли в Икею, нам надо было пройти мимо доков, а не очутиться в самом центре! — Это не только моя вина. Это ты слепо шёл за мной. Стивен отвёл глаза. Может быть, только может быть, он был так сильно увлечён этим привлекательным придурком с холодными руками, что не заметил, как они тут оказались. — Ладно, не важно, доставай телефон, выберемся по навигатору. — Эм… — Стивен развёл руками — Кажется я вспомнил, что я забыл купить. Джонатан чертыхнулся. — Мой почил ещё в кафе. — Почил? — Батарея сдохла, так понятнее? Стивен выругался. Ну да, вот они. Застряли непонятно где, без средств связи, за час до заката. Стивен зажмурился и от всей души пожелал, чтобы случилось какое-нибудь чудо. Это же просто ерунда событие! Они не в глухой деревне, не в лесу, все ещё в Нью-Йорке. Просто… Он устал. Это не была истерика, слишком глупый повод, но просто… — Пойдём отсюда, — потянул его Джонатан, — мы обязательно куда-нибудь выйдем. — Всё нормально? — Ага, — Стивен крепче обхватил его руку. — Просто устал. Они пошли куда-то назад, по своим невидимым следам.