***
Англия, Хогвартс, Пиршественный зал
Сдержанные аплодисменты Попечителей и Министра Магии приветствовали каждого нового ученика, распределившегося на факультет. После того, как Том Реддл, крепко утвердившийся на своем посту, провел парочку образовательных реформ, распределение стало не просто данью традиции. Теперь за каждым столом сидели будущие специалисты самых разных профессий. Ученые на Райвенкло, целители и бытовики на Хафлпаффе, авроры на Гриффиндоре и дипломаты на Слизерине. Все они за семь лет пройдут серьезную программу подготовки и выпустятся из школы с реальными перспективами занять хорошее место в жизни. И параллельно поднимут репутацию на международной арене Хогвартса и Англии вообще. Наконец, к табурету подошел темноволосый мальчишка с хитрющим прищуром зеленых глаз. Попечители выжидательно уставились на последнего в списке первокурсника, желая поскорее закончить с официозом и приступить к запоздалому ужину. По столу Слизерина прокатилась волна перешептываний, за которой с недовольством проследил директор Снейп. А Шляпа… — Азкабан! — вдруг завопила она, бешено разевая рот. — Факультет? — вскинул бровь Северус. — Тюрьма, — мрачно ответила Шляпа. — Н-но он же еще ребенок, — неуверенно пробормотал один из Попечителей. — Лучше сразу, чтоб не мучиться, — буркнул древний артефакт. — Нормальный вердикт давай, — закатил глаза виновник переполоха. — СЛИЗЕРИН! — рявкнула Шляпа. Мальчишка довольно усмехнулся, стянул зачарованную вещь с макушки и поспешил к столу факультета, где его сестра с невозмутимым выражением лица дала ему пять. — Как его фамилия? — поинтересовался Реддл. — Лафейсон. — Это… — Еще один ребенок Поттер… — с непередаваемой интонацией оповестил собравшихся Снейп. — … — А может, Аваду в лоб? — робко хлопнула ресничками декан Райвенкло. — Вы что, с Астрономической башни рухнули? — возмутилась ее коллега, отвечающая за Хафлпафф. — Они же дети! Том хмыкнул. Окружающие покосились на министра с недоумением. — Да причем здесь они? — с трагическим надрывом воскликнула женщина. — Я преподавателям! Это нам их обучать семь лет, всяко гуманнее будет… — Никаких несанкционированных трупов в школе, — забраковал идею подчиненной Северус. А сожалеющий вздох только что всем дружно послышался.***
— Месяц! — радостным вихрем ворвалась в гостиную Гарри. — Целый месяц свободы-ы! И рухнула на диван. В кои-то веки отдыхающий там Локи покачал головой. — Почему месяц? Недели две — дольше Хогвартс против наших сорванцов не продержится, — пессимистично предсказал трикстер. — Да ладно тебе! — пихнула мужа в бок волшебница. — Он столько поколений магов выдержал. — Там просто полубоги не учились. — Пари? — А давай! Тор, разбей, — попросил бог Обмана. — Вы охренели? — вылупился на парочку из-за кипы бумаг царь Асгарда. — А еще родителями зоветесь… — Не занудствуй, — скривилась Гарри. — На что хоть поспорили? — вздохнул Громовержец. — Проигравший идет краснеть перед директором за наших спиногрызов, — пожала плечами гриффиндорка. — Как будто вы умеете краснеть, — пробурчал Тор. В ответ Локи с Гарри пакостно усмехнулись.***
Луна с Барнсом тоже не скучали и сразу после торжества укатили в путешествие. Нет, не свадебное. Лавгуд не оставляла надежды встретить невиданных доселе существ или подтвердить существование уже имеющихся в отцовском списке, а Джеймс не собирался покидать свою девушку. Правда, иногда парочке все же приходилось отрываться и от экспедиции, и друг от друга, чтобы помочь Роджерсу (и соответственно, Мстителям). Но случалось это редко, пару раз в месяц — не более. Сейчас волшебница и бывший киллер устроились в овраге, из тени наблюдая за тем, как по стволу упавшего дерева в сумерках шествует нестройная колонна маленьких человечков — ростом сантиметров пятнадцать-двадцать, с голубоватой светящейся кожей и ветвистыми рожками на голове. — Луноходцы, — восхищенно прошептала Луна, не отрывая взгляда от причудливых существ. — Подумать только! Настоящие луноходцы… Рука Лавгуд же, словно самостоятельно, зарисовывала чуть погрызенным карандашиком человечков в блокноте. Джеймс, похоже, впервые усомнился в том, что животные, о которых без конца твердила райвенкловка — всего лишь сказки…***
В пригороде Нью-Йорка тем временем Малекит окончательно перевоспитался, хотя отчаянно не желал это признавать. Но покидать гостеприимный (три «ха-ха!») дом Эннест отказался наотрез. С чем именно это было связано (стокгольмский синдром роль сыграл или мужик просто на голову ушибленный), никто так и не понял. А Один, к своему неудовольствию, проспорил Хеймдаллю еще пятнадцать баксов. Сама Хлоя дописала и успешно защитила диссертацию, получила все необходимые сертификаты и открыла частную психологическую клинику. А что? Все равно отморозков всяких привозят, так пусть хотя бы платят по прейскуранту. Темный эльф остался в качестве помощника, пугая излишне впечатлительных клиентов недовольной физиономией. Слухи о методах психолога (самое главное: действенных!) расползлись быстро, и женщину начали приглашать для работы с преступниками. Фло была в восторге — столько легальной практики! Это же можно еще одну степень защитить… А эльфу оставалось только успокаивать нервы с помощью Пуха — летающего комочка шерсти, притащенного Луной на одной из рыбалок — после очередной беседы с заключенными. — Не понимаю, какой смысл: вызывать одного психа, чтобы исправить других? — в который раз проворчал Малекит, усаживаясь в служебную машину. Хлоя устроилась на заднем сиденье рядышком и уже привычно закатила глаза. — Ничего ты не понимаешь в жизни, а еще представителем древнейшей расы зовешься. — Заметь: единственным и неповторимым. — От скромности точно не помрешь, — фыркнула женщина. — Было бы глупо на такое рассчитывать, — философски пожал плечами Малекит. Водитель прослушал их разговор с нечитаемым выражением лица. За месяц привык и не к такому. — Я хочу блинчики, — неожиданно произнесла Хлоя. — Только не в твоем исполнении. — Кафе? — Через пару кварталов? — Ага. — Идет. — Везите домой, — попросила водителя Эннест. Машина тронулась. Какое-то время в ней царила тишина. Но потом эльф все же не выдержал: — Где логика?! — настоящий крик души. — Какая логика? — хлопнула ресничками задумавшаяся о своем Хлоя. Водитель… промолчал.***
Италия, Особняк семьи Борджиа
Тем временем в родовом поместье древнего рода зельеваров-отравителей разразился настоящий скандал. — Diavolessa! — разорялась статная черноволосая красавица, в приступе сильных эмоций перемещаясь по богато украшенной гостиной. — Нет, ты ее видел, mio caro? Эта коварная русская женщина все-таки окрутила нашего Сантьяго. Но мало этого… Что она устроила на семейном празднике! — Ой, бабушка… — страдальчески закатил глаза сидящий в кресле мужчина. — Не нужно так кричать, вы надорвете свои голосовые связки. — Не бабкай мне тут! — яростно сверкнула глазами волшебница, колыхнув внушительным декольте. — И не надо отравлять мой слух фальшивым беспокойством. Я прекрасно вижу, ты спишь и видишь, как бы поскорее вытурить меня отсюда под благоверным предлогом. — Что вы такое говорите, бабушка? Разве я могу такое подумать о столь прекрасном и умном создании, как вы? — Я сказала, не бабкай! — прошипела не такая уж и старая (да ей с натяжкой можно было дать сорок пять!) женщина. — Лучше скажи, как потомственные отравители умудрились проморгать сюрпризы этой… этой… ведьмы! — к удивлению главы рода Борджиа, последнее слово Стэфания произнесла с восхищением. — Кто знает, — развел руками Аллесандро и тут же, побледнев, схватился за живот. — Но должен сказать, нам нужно благодарить небо за то, что она ограничилась простым слабительным. — Mio caro, тебе определенно нужно освежить свои познания в области зелий, — укоризненно покачала головой Стэфания. — Как скажете, о мудрейшая, — послушно кивнул мужчина. — Но не могли бы вы снизойти до своего нерадивого внука в милости… объясните, в чем я был неправ? — Это было не простое слабительное, — наставительно выставила палец вверх волшебница. — А пять его вариаций. Каждое подходит к определенному типу блюд и напитков и каждое — каждое! — определяется своим способом. Ты представляешь, какую работу она проделала над простейшим составом? И ведь проявились признаки отравления не сразу, даже мы заметили их лишь пару часов спустя! — Да-да, поразительно. Очень достойный уровень для мастера проклятий, — согласился маг. — И все-таки? — Дурень, — как-то даже ласково констатировала Стэфания, заставив Аллесандро поперхнуться. — А теперь представь, что вместо слабительного она бы принялась за видоизменение какого-то яда. И незаметно подсунула его нам. Вижу, сбледнул. Значит, представил. Хорошо… И сейчас, осознав это, ты понимаешь, какие перспективы открываются? — Полезное приобретение, — оценил глава рода Борджиа. — Вот именно, — горделиво расправила плечи женщина. — Я смотрю, эта Кристин тебе понравилась, — заметил маг. — С чего ты взял? — Ты уже не горишь желанием свернуть ей шею, — пожал он плечами. — Ох, милый, что ты такое говоришь! Какие страшные вещи. Тем более, это было так давно… — Четыре часа назад, — покивал Аллесандро. — Не важно, — буквально вдавила мужчину в кресло взглядом волшебница. И тут же повернулась к незаметно сидящей женщине с нехарактерным для темпераментных итальянцев меланхоличным лицом. Она сидела в кресле у окна и тихо читала потрепанную книгу с серебристыми уголками. Книга это содержала в себе множество рецептов отсроченных ядов с летальным исходом. И ее нахождение в руках Камиллы Борджиа говорило о благодушном настроении матери Сантьяго. — А ты что думаешь? Супруга Аллесандро, услышав вопрос, подняла голову и легкой улыбкой произнесла: — О-о… Я с удовлетворением вспоминаю, что мне все же удалось не уронить честь семьи и подсыпать невестке один яд из личных разработок. — Мне тоже, — разом повеселев, хмыкнула Стэфания. — И мне. Какое-то время волшебники сидели с довольными ухмылками. А потом вдруг разом посерьезнели и переглянулись. Первым воцарившееся молчание нарушил Аллесандро: — Я надеюсь, милые дамы, что наша новоявленная сноха еще не скончалась в муках от передозировки «личных» рецептиков, потому что в противном случае Сантьяго устроит нам массу неприятностей. — Думаю, беспокоиться тут не о чем, — пожимает плечами Камилла. — Он наверняка напоил ее кучей противоядий. И до и после празднества. — Так-то оно так, — потерла подбородок Стэфания. — Но надо бы проверить… Вопрос: «Кто пойдет сдаваться?» — ощутимо повис в воздухе. — Аллесандро, — после недолгих раздумий, определила Стэфания. Камилла согласно кивнула. — Почему я? — с тяжелым вздохом поинтересовался глава рода. — Потому что ты мужчина, — дружно заявили представительницы прекрасной половины человечества.***
Перед воротами в укромный особнячок Сантьяго совершенно не-аристократически топтался Аллесандро Борджиа. Топтался, потому что заходить в дом к супругам без приглашения не положено по этикету. А продолжал стоять — потому что вернуться домой с пустыми руками, значит навлечь на себя гнев любимой жены и бабушки, чтоб ей побольше здоровья послали. Да и сноху проведать надо, вдруг и правда померла? Неудобно перед сыном получится. Пара месяцев в браке — и уже вдовец. За тем, как патриарх многочисленного семейства отравителей наматывает круги вокруг решетки не без злорадства наблюдала Кристин. Женщина с удобством расположилась на кровати, привалившись в боку мужа, который с полуулыбкой поглаживал ее по голове, и смотрела в окно, активно строя планы дальнейшей мсти. — Нет, ты представляешь. Я им всего лишь несварение желудка на шесть часов устроила, а они мне онемение конечностей, общую слабость и временную потерю магических сил организовали. Что за невоспитанность? Ну не-ет, я этого так не оставлю. Устрою им такую счастливую жизнь — сотню раз подумают, прежде чем что-нибудь этакое выкинуть. Надо только проклятие подобрать померзопакостнее, чтоб жизнь медом не казалась. Ты ведь поможешь с эксклюзивным зельицем для отвлечения внимания? — снизу вверх посмотрела на мужа ведьма. — Для тебя, Крокозябрушка моя, все, что угодно, — ласково улыбнулся маг. Холодная война между новоявленными р-родственничками, в которой обе стороны получали несравнимое удовольствие, началась…