***
Кирей обнаружил себя на какой-то детской площадке, обхватившим голову и пялящимся в пространство. Ассасин появилась из теней, недовольно хмыкнув. — Мастер, у нас тут война вовсю разгорается, а ты нюни распустил, как девчонка, соберись уже, — она хлопнула его по плечу, подозрительно покосившись на вспышку возле храма Рюдо, — похоже остальные Слуги уже начали веселиться без нас. Идеальное время чтобы напасть на… — Ассасин, — Котомине схватил ее за руку, словно утопающий, — я… — он быстро помотал головой, прогоняя эмоции, отсекая лишнее, — я, кажется, запутался, но оставим это на потом, доложись. — Хо, — протянула Слуга, — наконец-то мой Мастер вернулся в боевое настроение! Она вкратце обрисовала ситуацию и расклады, что Арчер начал бушевать и кинулся в атаку или что-то подобное. Кирей нахмурился, Токиоми бы никогда не стал нападать открыто, его Арчер был довольно слаб, судя по характеристикам, к тому же открытое сражение против Райдера и Кастера одновременно выглядели как не самое умное самоубийство. Каждый из них уже доказал, что вполне может одолеть более сильных противников за счет своих навыков и фантазмов. Ему стоило вернуться за Айрисфиль и извиниться. — Ассасин, сейчас мы… — начал было Котомине, но земля перед ними взорвалась яркой вспышкой, воздушная волна отбросила экзекутора назад, в то время как его Слуга встала перед ним, выступив своеобразным щитом. Золотоволосый мальчик стоял на рукояти огромной секиры, которую мог бы держать разве что настоящий великан. И то, двумя руками. Морозный холод и иней разрастались от этого легендарного оружия. Сам Арчер невозмутимо балансировал одной ногой, руки его покоились в карманах шорт, а в глазах играла высокомерная насмешка. — … сейчас мы должны одолеть Арчера, — закончил экзекутор, активируя пару черных ключей. Гильгамеш чуть склонил голову, золото словно расплылось бескрайним озером за его спиной, а из глади явились чудеса. Но чудеса эти несли им только холод смертельного ветра. — Ну давай, Ассасин, развлеки меня, — и на мир обрушилась ярость Короля Героев. Он играл с ними, полностью контролируя поле боя. Кирей был быстрым и опытным экзекутором, намного превосходящим физические возможности даже тренированного человека. Слуга превосходила его еще больше. Мастерство ее рук и отточенные движения отклоняли смертоносные орудия, что обрушились на них. От огромного молота она отпрыгнула, лезвие меча отклонила от своей шеи, а отравленный кинжал отбросила пинком. Ее кулаки крушили металл, когда она не успевала отклоняться, ладони рассекали и отбрасывали копья и мечи, ломая фантазмы. Воистину, не было ей равных в рукопашном бою на этой войне. Вот только подобраться к противнику она никак не могла. Стоило в его атаках появиться значительной бреши, как Арчер усиливал напор, отбрасывая Нг Муй, если она пыталась использовать темноту ночи и тени, он легко вычислял ее, просто освещая все поле боя мечом с кристаллом в лезвии, египетский фантазм приписываемый богу солнца легко превращал ночь в день, лишая Ассасин ее преимущества. И даже когда она смогла прорваться, стена непробиваемых щитов отбрасывала ее назад. Сама атмосфера вокруг Гильгамеша сейчас казалось замедляла все, что попадало в радиус действия ледяного фантазма. О Котомине и речи не шло, все, что он мог делать в такой ситуации — не мешать своей Слуге, те скорости, на которых велось сражение, были просто не на его уровне. Несмотря на быстроту, с которой велись атаки, всю ловкость и умения, что Ассасин вкладывала, она не приблизилась к победе ни на шаг. Со временем Арчер начал выявлять ее слабости, мгновения усталости или просто использовал ее незнание всех фантазмов, коими он столь беспечно бросался. — Где же хваленая сила вашего монастыря? — издевательски усмехнулся Арчер, продолжая балансировать на рукояти секиры. Копье известного китайского военачальника обрушилось с неба, чуть не пронзив ее. Его лезвие оставило заметный разрез на щеке. Ассасин поморщилась, когда с разных сторон начали появляться еще фантазмы из китайских легенд, словно в издевку. Они окружали ее, сверкая смертоносностью, и она знала, что не сможет уклониться от всех. Нг Муй выпрямилась и бесстрашно посмотрела в глаза своего противника. Золото засверкало, когда фантазмы обрушились новой волной. Десять метров. Всего десять метров. Если она сможет достигнуть его хоть один раз. — Первая ступень, — выдохнула Ассасин, ударяя по земле и каждая травинка стала ее оружием, а клочки земли щитом. Первая волна фантазмов была отклонена, вторая завязла, и она прорвалась вперед. Пять метров. Половина пути, именно тут начинались непреодолимые сложности. Щиты вновь встали на ее пути, но в это раз она прорвала их защиту, резко ускорившись и проскользнув между смыкающимися частями защиты. — Вторая ступень, — мышцы всего тела словно воспламенились, а кожа ярко осветилась, сверкая, словно покрытая алмазами. Лезвия мечей оцарапывали ее, но не могли пробиться, даже удар боевого молота был отражен ее кулаком, разбившим металл на осколки. Энергия ее финального фантазма бурлила мощью, проталкивая ее лишь вперед, к цели. Два метра. Ки собралась в ее руках и ногах, даруя сокрушающую силу. Золотые цепи с характерным звуком распостранились вокруг нее, словно паутина. Даже боги не могли избежать их плена. Они звенели вокруг, постоянно сокращая расстояние и блокируя все пути отступления, схлопывая ловушку. Но она и не собиралась отступать. — Третья ступень! — то, чего невозможно было бы добиться при жизни, стало имитацией ее сильнейшего фантазма. Безграничный потенциал человечества. Превзойти все, чего достигла, ради одного удара. Сила Командного Заклинания наполнила ее, мгновенно усиливая фантазм. Цепи Арчера сомкнулись на пустоте, когда сама аура Ассасин рассеялась, растворив ее присутствие в воздухе. Алые зрачки Короля Героев удивленно расширились, когда он начал поворачивать голову. Два черных ключа, брошенные Слугой уже неслись к его шее, метательный клинок в сердце. Один метр. Ассасин уже наносила удар. И Гильгамеш не смог бы ни уклониться, ни вызвать новый фантазм. Все вокруг него замерло, когда секира испустила свою древнюю силу. Ледяной великан, что хранил врата между мирами, получил этот металл от самих богов, лучшие кузнецы его народа ковали эту секиру столетие, вкладывая суровую силу их земель. Церковные клинки и кинжал бесполезно повисли в воздухе, когда само пространство замерло вокруг фантазма. Могучая энергия ки, что легко проникала сквозь любую физическую защиту, вместо того чтобы ударить в мозг Арчера, также замерла перед его раздражающей высокомерной усмешкой. А после новый шквал смел ее, похоронив последние крупицы надежды на победу. Даже сила Командного Заклинания, поднявшая ее параметры, не смогла защитить от последней атаки Гильгамеша. Ассасин тяжело дышала, ее правая рука была покрыта ожогом от огромного металлического копья, которым нормальному человеку было просто невозможно сражаться, этот фантазм все еще торчал в земле за ее спиной, отрезая пути к отступлению, породив стену огня. Левая рука плохо слушалась после того, как ей пришлось в срочном порядке отклонять небольшой молот из скандинавских мифов, который чуть не парализовал ей все тело. Статика все еще била между ее пальцев, не давая сжать кулак и нормально двигать одной ногой. В ее бедре торчал кривой ритуальный нож из африканских земель, проклятье медленно расползалось из него, поражая ее дыхательные пути. — Тебе удалось впечатлить меня, но этого недостаточно, — хмыкнул Гильгамеш, бросая ей одновременно знакомый и чуждый меч, — это он, но без проклятья бывшей владелицы. Сияние, что источал этот меч, оно было теплым и обволакивающим. Ассасин неверяще коснулась казалось бы мягкой рукояти, когда энергия самого фантазма словно вопросила ее, готова ли она взять его? Готова ли нести надежды всего мира? — Артурия действительно была недостойна этого меча, — не сдержавшись, произнесла Нг Муй, крепче хватая оружие, которое не могла описать, ведь даже назвать его прекрасным значило преуменьшить его неземную красоту. — Это оружие созданное самим миром, в его полной силе почти ничто не может противостоять ему, — Арчер наконец вытащил руки из карманов и вознес их над собой, когда были призваны новые сокровища из его коллекции. Идеальные мечи, что нельзя сломать, копья, что наносят незаживающие раны даже богам, топоры, сокрушавшие любую защиту, — сейчас даже у меня нет оружия мощнее его, — он улыбнулся одобрительно, когда сияние Экскалибура в руках Ассасин усилилось, — докажи, что достойна узреть чашу Грааля, достойна загадать желание! Нг Муй отбросила все лишнее, закрыла глаза, сосредотачиваясь, пытаясь найти внутреннее равновесие, достичь с помощью Эксалибура той самой третьей ступени. Мир внутри себя не противопоставить миру снаружи, а слить, найти его — высшее равновесие. Она увидела ярко улыбающуюся девочку в объятьях отца. Любовь, семейные узы, забота… Ее тяжелое дыхание выравнялось, когда сердце ответило воле легендарного меча. Великая страна с длинной историей теперь была за ее спиной. Единство, целеустремленность, искусство, сила воли… Боль от ожога прошла, развеялась, словно легкие листья на ветру, обе руки уверенно сжали рукоять и сияние медленно распространилось на всю ее фигуру. В ответ количество фантазмов с каждой секундой вырастало за спиной Арчера, а он в нетерпении улыбался и приветствовал мощь Экскалибура, теперь уже выросшую к самым небесам не дрогнувшим лучом света. — Докажи… — он опустил руки, и золотое цунами фантазмов захлестнуло одинокую девушку. Казалось, ничто не способно было защитить от этой атаки. Ее глаза открылись в последний момент, преисполненные решимости, там больше не было места сомнениям и страху. Она сделала шаг навстречу. Лишь непоколебимая уверенность, что надежды каждого будут услышаны, что лучшее в людях однажды победит, и человечество отвергнет зло. Следующий шаг и время вокруг словно замедлилось в сотни раз. И тогда два золотых потока схлестнулись. Две вспышки, одна ослепительнее другой. Землетрясение прошло через весь город, ударная воздушная волна прокатилась по Мияме, разбивая в домах окна, бушующие волны реки бились о Синто, затапливая городскую часть. И даже ночное небо осветилось над всем Фуюки, заставляя людей просыпаться и смотреть на это неописуемое зрелище. В это мгновение сердца всех людей забились в едином темпе, придавая сил Нг Муй. Фантазм, что был проклят его владельцем вновь воссиял своей истинной силой в достойных руках. Сияние Экскалибура прорезало золото Гильгамеша; звон металла, треск дерева и скрежет камней слились в один звук, не жестокий и не жалобный, а словно красивое неземное пение. Через секунду все стихло. Лишь золотые искры, словно миллионы светлячков, летали вокруг, даруя умиротворение и покой. Котомине завороженно вытянул мозолистую ладонь, позволяя маленькой надежде зародиться в его черством сердце. Он тоже прикрыл глаза и улыбнулся. Но на этот раз не фальшиво, не саркастично и без доли садизма. Впервые его улыбка была столь открытой, а сердце столь спокойным.***
Кирицугу тоже в этот момент остановил машину, чтобы посмотреть, потому что даже он не мог отвести взгляда от этого завораживающего и теплого зрелища. Он неотрывно смотрел на сияние Экскалибура, вспоминая, как признался девочке, в которую был влюблен, что хочет стать героем. Настоящим героем. Он покачал головой, отбрасывая эмоции и страдальчески посмотрел на бессознательное тело своей жены, а затем на свой окровавленный плащ. Скольких еще ему придется убрать с пути? Эмия посмотрел на тела вокруг церкви и резко отвенулся. Кастер за его спиной удивленно смотрел на давно позабытое зрелище. Однажды он уже видел активацию чистого Экскалибура в своей войне, он был удивлен, потому что Артурия должна была быть уже мертва, да и использовать такой фантазм она не могла. — Я надеюсь, что это действительно будет последняя война, что после этого конфликта люди смогут жить в подобном мире, где свет Экскалибура будет гореть в каждом сердце, — Кастер за его спиной вытянул руку, словно пытаясь удержать этот свет в руке. — Я нашел свой ответ, желание, что поможет человечеству, — улыбнулся Кирицугу, видя, как он подарит людям мир без войн. Ведь для него никогда не имело значения чьей победой окончится конфликт, победа и радость одних в войне всегда строилась на страданиях и потерях других, а он желал спасения для всех, — поспешим к храму, похоже у нас остался последний противник и это тот, с кем бы я хотел столкнуться меньше всего. Кастер просто кивнул, обновляя скрывающие и ускоряющие чары на автомобиле.***
Лишь неприметное золотое кольцо осталось лежать в пожухлой траве.***
— Они все оглушены или ранены, но живы, — после быстрого осмотра сказала Ассасин, пока сияние Экскалибура освещало мглу тихой церкви на холме. Она не стала задумываться почему фантазм остался с ней, он помогал и это было главным. — Отец, — без особых эмоций, Кирей открыл персональный медицинский набор, чтобы оказать первую помощь раненому Наблюдателю. — Что за напасть, эта война — сплошная головная боль, — прокряхтел Рисей, отмахиваясь от помощи сына, — не беспокойся обо мне, скажи, что произошло? — Ассасин сокрушила Арчера, он первым напал на нас без причины, осталось лишь трое Слуг, отец, — немного замешкавшись, добавил последнее слово Кирей, словно пытаясь напомнить это себе. — Кастер напал на нас и похитил сосуд, — с трудом поднявшись, Наблюдатель с беспокойством посмотрел на своего сына, — это ловушка, двое Слуг на защищенной территории храма Рюдо, у тебя не будет шансов, дождись, я запрошу помощи, как только Ассоциация Магов и Святая Церковь узнают о возмутительном поступке… — Отец, — серьезно прервал его Кирей, уверенно посмотрев на свою Слугу, та понимающе кивнула ему в согласии, — я иду туда. Иду, но не потому, что хочу что-то получить от Грааля и не потому, что хочу узреть явленное им чудо. — Тогда зачем же? — Потому что я нашел свой путь, — просто ответил он отцу и быстрым шагом направился к выходу. Что же, если Эмия Кирицугу ждет его, то он…***
… придет, — подумал наемник, сминая пустую пачку дешевых тайваньских сигарет, они решат свои разногласия окончательно сегодня. Кирицугу встревоженно посмотрел на яркую, почти полную луну, а потом нежно коснулся щеки мирно спящей Айрисфиль. Пистолет в его руке задрожал, когда он направил его на нее, палец отказывался касаться спускового крючка. — Господи, помоги мне, — прошептал он смотря прямо в открывшиеся глаза жены. Там не было осуждения или даже удивления. Айнцберн приветливо улыбнулась ему. — Мир во всем мире, дорогой, это та мечта, ради которой стоит умереть, — ее голос был тихим и умиротворенным, теплая ладонь мягко сжала его вторую руку. — Да, Айри, мир во всем мире — это та мечта, ради которой стоит убить, — вымученно улыбнулся он, его палец медленно надавил, но в этот момент по телепатической связи пришло сообщение о вторжении…***
Кастер возник перед вратами, словно страж. Котомине и Ассасин остановились перед ним, и возникла напряженная пауза. Секунду подумав, Слуга перед вратами немного отступил и указал рукой направление, экзекутор спокойно поднялся и, пройдя мимо, коротко кивнул. Между Слугами повисла неловкая пауза, которую ни один не пытался нарушить. — Удивлен, что остались именно мы, — наконец хмыкнул Кастер почти приветливо. Цепи его сейчас бурлили энергией, готовые высвободить столько заклинаний сколько понадобится. — Райдер? Он просто печально покачал головой. — Соболезную. Он горько улыбнулся, но кивнул в знак благодарности. — У тебя ведь нет желания к Граалю, так может уступишь его мне? — попыталась Нг Муй, чьи боевые инстинкты шептали, что этого безоружного с виду мужчину стоит опасаться, хотя обычное восприятие показывало обычного слабого противника. — Ты права, у меня нет больше причин для сражений, — Вейвер Вельвет шагнул вперед, и угроза, исходящая от него, мгновенно заполнила все пространство, Ассасин невольно отступила, почувствовав возросшее давление, — но так получилось, что мне не удалось использовать свой фантазм. До сих пор. Видишь ли, была веская причина, по которой я не использовал его. Нехорошее предчувствие послало холодок по спине воина Шаолиня, когда теплый сухой ветер поднял осенние листья и песок. — Это невозможно, — выдохнула Ассасин, прикрывая лицо, когда почувствовала как сами законы мира прогибаются воле мага, — да кто же ты такой? Ты ведь обычный маг! Когда ветер стих, ее окружали лишь однообразные барханы желтого песка и слепящее солнце на чистом голубом небе. — Я последний вассал величайшего из королей, — длинные пики начали появляться из-за горизонта, вырастая бесконечной стеной за спиной Кастера. Знакомый всадник подъехал к нему. В другой броне, с другим оружием, даже с немного иными чертами лица, но несомненно это был Искандер. Капелька пота сползла по виску Ассасин, но теперь почему-то она чувствовала скорее воодушевление, чем страх. По непонятной причине она начала идти вперед, даже зная, что не победит в таком сражении, ее вел Экскалибур и она доверилась ему. — Я отказался от его пути, но всегда буду нести его идеалы и мечты в сердце! — тысячи солдат встали позади всадника. Но оружие их не было обращено против нее. Наоборот, Экскалибур в ее руках сиял, отвечая их единодушию, — объедини этот мир и сделай его лучше. Вот каков мой идеал, победа без сражения. — Мое имя Нг Муй, и я благодарю тебя за сей дар, обещаю, что не запятнаю его! — выкрикнула она, наблюдая, как Кастер медленно рассеивается. Как вся армия с улыбками и боевым задором становится частью силы Экскалибура, как энергия вновь бурлит в этом фантазме. Не для разрушения, а для воплощения слитых в нем идеалов. А затем законы мира стерли Слугу и его фантазм, оставив Ассасин и сияющее воплощение надежд на опустевшей лестнице.***
Кирей хмыкнул, когда фонари вокруг засветились, освещая всю улицу, на другом конце которой стоял Кирицугу. Чистая и тихая площадка, открытая и хорошо простреливаемая. — Ты все еще хочешь увидеть конец войны? — спросил Эмия, одной рукой сжимая Мистический Знак, а другой какое-то полуавтоматическое одноручное оружие. — Давай просто все обсудим, у нас достаточно времени, — поднял руки Котомине, при этом готовый активировать черные ключи в любую секунду, — я уверен, мы сможем найти компромисс, как и в прошлый раз. — Осталось двое Слуг, когда погибнет последний, война окончится для одного из нас, и это буду не я, — непреклонно ответил наемник, все же не став пока направлять свое оружие. — Тут что-то не так, — попытался убедить Кирей, делая осторожный шаг вперед, — согласно старым записям самочувствие сосуда ухудшается тем сильнее, чем ближе финальная стадия, но Айрисфиль не выказывала признаков слабости. — Когда я нашел ее у Наблюдателя, она была в бессознательном состоянии, — Кирицугу предостерегающе приподнял пистолет-пулемет, намекая экзекутору больше не приближаться, — думаю, это то, о чем ты говорил. — Нет, это было недоразумение, я по ошибке ранил ее и возможно это выглядит будто бросил ее, но так я защищал ее от себя, — немного сбивчиво объяснил он, лишь озвучив, понял как нелепо все звучит и вздохнул. — Итак, ты напал на мою жену, будучи ее союзником, по-моему уже это веская причина не доверять тебе, — резюмировал Эмия, больше разговоров он слушать не собирался, к тому же, он почувствовал сильный отток праны, видимо Кастер решил ударить сильнейшим фантазмом, чтобы наверняка уничтожить Ассасин. Что-то довольно громко щелкнуло, Котомине мысленно выматерился, когда куст рядом с наемником сбросил высокоуровневую иллюзию, вернее, это была слабая иллюзия Кастера поверх другой иллюзии, из-за которой он думал, что там просто скрыт ящик с запасами оружия. Вместо этого в его сторону провернулась самодельная автоматическая турель, зачарованная магией Кастера, стационарный пулемет выплевывал пули с такой скоростью и пробивной силой, что никакие уловки и скорость даже лучшего экзекутора бы не помогли. Оставалось лишь одно. Котомине убежал из радиуса поражения, бросив один ключ в землю и использовав его как трамплин, запрыгнул на ближайшую крышу, хорошо хоть здания вокруг были не выше двух этажей. Модель, которую использовал Эмия была далеко не новой и имела весьма малый вертикальный угол. По крайней мере изначально Кирей так полагал, пока самопальная турель невероятным образом не изогнулась, превращая хлипкое деревянное здание в кучу щепок. Это был конец. Все здания храма были буквально деревом и бумагой, вместо каменного фундамента они имели столпы-опоры, хлипкие кусты и молодые деревца вокруг, да озеро за спиной наемника. Крутой обрыв недалеко ограничивал экзекутора еще сильнее. Он был в ловушке, быстро прыгая от одной крыши на другую, лишь оттягивал неизбежное. Его выносливость была на высоте, но не бесконечной, периодические прицельные атаки Эмии уже дважды чуть не лишили его жизни, а боезапас пулемета и не думал заканчиваться, поливая его примитивным, по сравнению с магическими разновидностями, но вполне смертоносным сплавом обычных металлов. Котомине уже попытался вывести турель черными ключами, но ни один не смог повредить укрепленные части пулемета. Можно было бы создать с помощью специального ключа небольшой взрыв, чтобы образовать яму в земле как временный окоп, но экзекутор предполагал, что брошенная следом граната от Кирицугу закончит этот бой, так как он окажется там в западне. Клинки Кирея были прочными и острыми, они без труда не только пробивали железобетонную плиту, но и резали ее. Он мог увеличить лезвия, создав своеобразный щит, но не против такой подавляющей мощи. Отступить назад тоже было некуда, так как позади была лишь чистая площадка с открытой беседкой. Его противник хорошо подготовился к бою против него. Котомине посмотрел на свою ладонь с Командными Заклинаниями. Как бы не развивался бой Ассасин, у него нет выбора. Эмия терпеливо ждал, наконец экзекутора зацепило во время прыжка между крышами, он явственно услышал характерный звук попадания крупнокалиберных пуль. Его враг закрыл голову в надежде на защиту бронированной и зачарованной сутаны, но напрасно. Бронебойные пули прошили его без особого труда, тело безжизненно упало на землю, подняв небольшое облачко пыли. Кирицугу не был идиотом, вместо того, чтобы пойти проверять экзекутора, он позволил турели промариновать труп еще несколько секунд, даже создав небольшой кратер, забрызганный кровью. Половину тела было просто не узнать из-за ошметков разорванной одежды и обилия крови, да и немного погруженное в созданную ямку оно уже явно не тянуло на живое. Ни один человек не выживет после таких повреждений. Эмия сжал ореховую рукоять старинного вида пистолета, прицелился и хладнокровно выстрелил из своего Thompson Contender в едва узнаваемое очертание головы. Почти двухкилограммовое оружие способное выстрелить всего один раз было его Мистическим Знаком, даже без его пуль Истока, разрывающих магические Цепи противников, он оставался ужасающе разрушительным, но при этом крайне простым и надежным оружием. — «Как говорится: на всякий случай». — мельком подумал он, пока быстро снова перезарядил оружие. А затем развернулся, так и не став подходить к телу и только мгновением позже осознал свою ошибку. Отток праны Кастеру, вызывавший сильную, но привычную боль, прекратился, но он не заметил из-за поддержания праной еще и турели, которой также требовалась его концентрация и зрительное восприятие, чтобы выслеживать и атаковать врагов. Он мельком глянул на потускневшие знаки на тыльной стороне ладони, уже выговаривая заклинание. —Изменить время, — делая резкий прыжок вперед и в сторону, прошептал он, одновременно изворачиваясь, чтобы лететь спиной вперед. Кирей поднимался. Это было физически невозможно при таких ранениях… нет, наемник понял свою ошибку. Пока Котомине был в неком промежутке слепой зоны перед прыжком, он Командным Заклинанием призвал Ассасин, а у нее была такая же сутана. В темноте, на высокой скорости, да еще и с ограниченным обзором он перепутал. Он должен был это предусмотреть еще тогда, когда впервые увидел на Ассасин монашеское одеяние. Ночь была ее временем, и теперь, когда он от Кастера знал ее истинное имя, Эмия также знал и то, что она часто скрывалась под разными личинами, в основном мужскими, обрезав волосы после того, как ее попытались изнасиловать свои же соотечественники. Это не обязательно должно было быть навыком Слуги: плохого обзора, схожей одежды и движений в пылу сражения было достаточно для того, чтобы обмануть его зрение. — Двойное ускорение, — краем глаза он заметил блеклое движение на одной из крыш. Повинуясь его воле турель возобновила ожесточенную стрельбу по Ассасин. Теперь наемник знал, что пусть и мощного выстрела из обычного оружия недостаточно, чтобы уничтожить ядро. Нужна именно Мистерия, физическое оружие не от Слуги может наносить лишь ранения и судя по тому, как ловко ушло от первой рассекающей очереди тело «Кирея», такой урон восстанавливается легче и быстрее. — «Времени нет», — зло подумал Кирицугу, давая отвлекающую очередь из пистолета пулемета по верткой Ассасин, делая вид, что открыт для нападения. Черный ключ повредил его запястье, заставив выронить оружие, но именно этого и ждал Эмия. Едва Котомине показался он с неожиданной для того скоростью направил свой Мистический Знак и выстрелил в ответ. И в этот раз там была пуля Истока. Частица его редкого двойного Начала: «Резать» и «Связывать». Наемник через свои связи знал, что экзекутор имел развитые Цепи, пусть и не настолько же хорошие, как у старых магических семей, но на редкость высокого качества. Наверняка экзекутор приноровился использовать магию для усиления и ускорения своего тела, а значит попадание пули сначала разорвет его Цепи, а потом свяжет их в неправильном порядке. Что будет со сложным электрооборудованием если все его провода подсоединить между собой в случайном порядке и попытаться пустить ток? Как и ожидалось, Кирей просто не успевал уклониться, неготовый к столь быстрой реакции. Сколько бы мифов не ходило о людях, уклоняющихся от пуль, реальность в основном сходилась к тому, что даже лучшие экзекуторы старались не уклоняться от уже летящих пуль, а предугадывать траекторию и время выстрела по внешним признакам. При скорости пуль 30-06 Springfield свыше 800 м/с даже Апостолу было бы сложно уклониться на таком маленьком расстоянии. К тому же Котомине знал, что какую бы защиту маги не выставляли, они погибали в прямой схватке, а значит мощность и скорость не были единственными козырями Убийцы Магов. Все, что он сейчас мог это принять урон с минимальными последствиями. Кулак с активирующимися черными ключами врезался в пулю Истока, заряженный наскоро использованным Киреем Командным Заклинанием вместо собственной магии. Три его пальца, начиная с мизинца, разорвало, а кисть и запястье частично раздробило, превратив все дальше него в провисший кусок мяса и смятых рукоятей. Осколки разорвавшихся клинков делали такую рану невосстанавливаемой магией до полного извлечения. Но он сохранил частичную боеспособность правой, основной руки. В левой активировалось два новых лезвия, одновременно с падением пустой гильзы из открытого пистолета наемника. Двойное ускорение, это был максимум, который Кирицугу мог себе позволить без непоправимых повреждений организму, а значит перезарядка его козырного оружия все равно занимала почти целую секунду. Ассасин уже приноровилась к скорости его реакции, к тому же ему нужно было отвлекаться на экзекутора, что значительно ослабляло боевой потенциал турели. Эмия побежал, дернув скрытый рычаг активации расставленных противопехотных мин направленного действия, однако Слуга была быстрее, метнув кинжал и повредив не только его, но и турель. Ее класс позволял обнаруживать такого рода ловушки, но едва начав сокращать расстояние, она столкнулась с правдой современности. Наемнику не нужны были механические рычаги, он предусмотрительно активировал ловушку дистанционным пультом управления, просто достаточно сильно ударив по одному из карманов, где был скрыт детонатор. Тысячи металлических шариков врезались в прочное тело Нг Муй, прикрывшей лицо соединенными руками, отскакивая от нее, словно от прочной стены. — Тройное ускорение, — спина Кирицугу горела от боли так, что хотелось кричать, но он продолжал целенаправленно двигаться вперед к следующему плацдарму. Кирей метнул черный ключ своей Слуге, а та с высокой точностью бросила его пробив ногу петляющего за иллюзорной стеной наемника. Едва Эмия упал, экзекутор добавил еще два пронзив его тень и полностью парализовав. Все было кончено, каким бы изобретательным, быстрым и подготовленным не был маг, даже против слабейшего Слуги шансы были далеко не в его пользу. — Не беспокойся маг, я Нг Муй, — она вытянула перед собой сияющий Экскалибур, вновь появившийся в ее руках, — исполню твою мечту, я подарю людям мир и этот фантазм поможет мне. — Где сосуд? — деловым тоном поинтересовался Кирей, почти дружелюбно присаживаясь рядом, — она все еще жива? — Я готова, — все трое резко обернулись в сторону тихо бредущей Айнцберн. Ее босые ноги мягко ступали по гладкому камню, гомункул с какой-то отрешенностью все же смогла улыбнуться. Ее белоснежное новое пальто было запачкано кровью, но сейчас она двигалась без видимых сложностей. — В первую очередь хочу принести свои извинения за произошедшее, это моя вина, — Котомине неторопливо выпрямился, пропуская вперед Ассасин. Внутренне он отметил, что это очень похоже на их первую встречу и улыбнулся, когда знаки на тыльной стороне руки наполнились мягким свечением, отвечая его воле. — Ничего, я лишь надеюсь, что ты не пошел путем разрушения себя, Котомине Кирей, — Айрисфиль, благодарно кивнув за сохранение жизни мужа, скинула плащ и остановилась перед своим палачом, — Кирицугу, любимый, живи счастливо с Илией за нас обоих, — она кивнула ожидающей Ассасин и покорно закрыла глаза. — Твоя жертва заслуживает уважения, гомункул Айнцбернов, — воин Шаолиня встала в боевую стойку, чтобы провести казнь максимально безболезненно. А затем одним быстрым движением была отнята жизнь. Тело женщины тихо упало на землю под ошарашенным взглядом Эмии. — Я тоже благодарю тебя за верную службу, Ассасин, — произнес Кирей после приказа Нг Муй убить себя. Он прошел мимо Кирицугу, мимо застывшей в непонимании Айрисфиль, шел туда, куда хотел, пока не остановился у тихого чистого озера. Котомине посмотрел на тихую гладь воды, сжимая маленький крестик он кротко поцеловал его и прошептал, — я желаю, чтобы Айрисфиль фон Айнцберн и ее дочь, Илиясфиль, прожили долгую и полноценную жизнь как настоящие люди.