je me souviendrai de toi

      Лалльман лежал щекой на парте и тихо настукивал какую-то мелодию пальцами. От того, что у преподавателя был голос умирающей черепахи, и от того, что парень почти год спал всего по 3-4 часа в сутки — его ужасно клонило в сон. Организм конечно привык, но все же. По классу прошлось шебуршание, и Лука краем глаза увидел, что его одногруппники, такие же заебавшиеся студенты, начали доставать какие-то листы. Только сейчас Лука вспомнил о своем домашнем задании. Он тихо простонал и перекатился лицом в парту, утыкаясь лбом в твердую поверхность. — Че, Лалльман, не подготовился опять? — с усмешкой спросил какой-то парень с прилизанными волосами. Он презренно глядел на Луку своими серыми крысиными глазками. — Иди нахуй, — буркнул Лалльман, не собираясь даже обращать внимания на этого выродка. — Пф, — фыркнул парень и надменно отвел взгляд. Лука разблокировал телефон, глядя на дату и время. 21 февраля, 10:17 Он вздохнул, уставившись на обои. Черные обои, а на них надпись «09:17» белым цветом. Прошло много времени с тех пор, как Лука перестал чувствовать мерзкую боль внутри себя, когда только видел напоминания о прошлом. Он не забыл, нет. Он пытался смириться. Отписался от всего в инстаграме, чтобы не видеть и не слышать. Порывался пару раз заглянуть, но вовремя одергивал себя. Прошло много времени, как Лука перестал чувствовать. Он становился все более закрытым и пустым. Вечно одно и то же выражение лица, отсутствие эмоций. Лука отключил всякую чувствительность. Он не видел смысла заводить знакомства ради общения. Ему было вполне комфортно одному, в наушниках. Про отношения и речи быть не могло. Максимально абстрагировался он от своих чувств где-то пару месяцев назад. Начало учебного года он проебывал в барах, запивая неотступающую боль. Демори не выходил из его головы довольно долго. Но сейчас… Сейчас ему почти все равно. Почти. Если не учитывать то, что он задыхается, когда натыкается на ту самую футболку. Футболка все еще хранила отдаленный запах парня. Очень рассеянный. Но Лука бы ни за что не забыл его. А эти кошмары? Когда Лука только переехал, он не мог нормально спать. Каждую ночь ему снились самые счастливые моменты с Элиоттом. Лука крутил ручкой во рту, сконцентрированно вглядываясь в таблицу, которая лежала перед ним. Он задумчиво смотрел то на нее, то в учебник. В голове все не укладывалось. Как все это вписать в маленькую таблицу, так еще и вывод написать? Как назло, в голову не лезло ничего, связанное с биологией. Нет, было конечно что-то связанное, но не совсем напрямую. Перед глазами то и дело всплывали отрывки субботнего вечера. Элиотт… Они провели первую ночь вместе, после того, как сбежали с двойного свидания. И это наверное была самая счастливая суббота в его жизни. Он никогда не мог и представить, что такой как Элиотт обратит на него свое внимание. Но все же, они были вместе. По крайней мере, Лука очень надеялся, что Элиотт не просто поигрался с ним. Лалльман влюбился с первого взгляда. Тогда, когда его прошибло насквозь током. Сейчас же Лука грыз несчастную ручку, потеряв всякие надежды на хорошую оценку по биологии, потому что торчать над этой таблицей он больше не мог. Весь день от Элиотта не было никаких признаков жизни. В школе не появился, на сообщения и звонки не отвечал. Было страшно, очень страшно. Лука почти был уверен, что Демори просто игрался с ним. Зачем такому как он нужен Лалльман? Зачем ему возиться с этим мальчишкой, который наивно верил во все? Лука с тяжелым вздохом поднял голову и посмотрел в окно. Мимо промелькнула знакомая фигура, те самые растрепанные волосы, и Луку прошибло током. Элиотт здесь, в школе. Лука вскочил с места, сунув вещи в рюкзак и быстро сдав тетрадь, кинулся к выходу, игнорируя недовольный взгляд учительницы. Выйдя из кабинета, он увидел отдаляющуюся фигуру Демори. — Элиотт! — окрикнул его Лука. Парень обернулся и нахмуренно посмотрел на звавшего. — Прости, мы знакомы? И Лука вскакивал с постели, тяжело дыша, будто от стокилометрового марафона. Сердце болело и билось. Такие кошмары не прекращались, и Лука был готов рвать на себе волосы, лишь бы не видеть этот безразличный и пустой взгляд Демори, которым тот смотрел на него в каждом кошмаре. Этот учебный год был худшим за всю его жизнь. Сидя все еще в той же аудитории, Лука погрузился в свои размышления, как вдруг его поток мыслей прервал скрип двери. Вошедший опоздал на 15 минут, и Лука даже не собирался обращать внимания, так как сейчас бы опоздавшего просто ругали. Однако, он услышал нечто иное. — А вот и он, — с улыбкой пробасил препод, и Лука уже поднял голову, — Ну, добро пожаловать. Знакомьтесь, ваш новый одногруппник — Максанс Данэ-Фовель. Максанс мило улыбнулся. Он показался Луке смутно напоминающим Элиотта. Однако в нем было что-то тянущее. Парень был одет в черные джинсы, что красиво обтягивали стройные подкачанные ноги. Белая футболка, через которую только невнимательный мог не заметить загорелую кожу и рельефное тело. Кожаная куртка дополняла и без того ахуенный вид. Особенно влекли чисто голубые, как морская вода глаза. Густые брови и длинные ресницы выделяли два океана на фоне общего вида. Острые скулы и пухлые губы на идеальном овале… Парень и вправду был очень красив. Лука заинтересованно, чуть наклонив голову набок, исследовал взглядом. Девушки со всех рядов сразу зашептались, вовсю глазея на новенького. О да, он определенно им понравился. Парни же поникли, и многие уже невзлюбили его. — Ну, проходи на свободное места. Макс прошелся взглядом по рядам и остановился на Луке. Они столкнулись взглядами, и Лука прищурился, не сводя взгляда с него. Он ожидал чего-то. Какого-то эффекта. Бабочек в животе, тока… Но нет, ничего. Лишь интерес и желание узнать этого парня. А Максанс уже шел в сторону Луки. Он остановился у ряда с ним и подал голос: — Можно? — девушки уже были готовы отдаться парню из-за этого голоса. Низкий, с хрипотцой и французским акцентом. Лука смотрел на него и чуть вздрогнул, когда Макс обратился к нему: — А… Да, пожалуйста, садись, — он пожал плечами и подвинулся. Представители женского пола в аудитории тихо возмущались. «Почему он предпочел тихого зануду, вместо того, чтобы сесть с симпатичной девушкой?» Лука сделал вдох и повернулся к Максансу. — Лука Лалльман, приятно познакомиться, — слабо улыбнулся Лука, протягивая руку. На лице Данэ-Фовеля расплылась улыбка. — Максанс Данэ-Фовель, — пропел он свое имя и пожал руку Луке. Казалось, теплота его ладони начала топить айсберги внутри Луки. Лука уставился на их руки и отчетливо понял, что ему нравится это. *** Лука шел по вечернему Лондону в компании Максанса. Они отучились и решили прогулять до остановки, где Лука уехал бы к себе. Однако, Лалльман решительно сменил все свои планы, решив, что узнать этого парня будет куда интереснее, чем киснуть в комнате на диване с пивом. И вот они уже третий час гуляли по набережной. Луке было на удивление комфортно. Этот парень располагал к себе. Он умел слушать, и сам мог интересно рассказать то, что хотел донести. Прислушиваться к этому низкому голосу было сплошным удовольствием. Лука выяснил, что Максанс тоже из Франции, но не из Парижа. Приехал в Лондон потому что не видел своего будущего на родине. — А ты почему сюда переехал? — с наивной детской улыбкой обратился к нему Макс. Лука грустно улыбнулся. — Семейные обстоятельства, — пожал плечами Лалльман. — Ну, ты чего? Я же вижу, что это не просто обстоятельства, — все давил Данэ-Фовель, — Ну давай, колись, небось неразделенная любовь? Улыбка Луки, хоть и слабая, слетела с его лица. Перебор, Максанс, перебор. — Я не хочу об этом говорить, — холодно отрезал Лука, отведя взгляд от Максанса. — Черт, прости… — осел Максанс, явно не ожидая, что может так запросто испортить все настроение Луке. Лука не отреагировал, тупо глядя вперед своими стеклянными глазами. Макс робко коснулся руки Луки, сплетая их пальцы. — Я не хотел тебя задеть, — смотря прямо в глаза Луке прошептал Максанс, остановив Луку и повернув его на себя. Лука смотрел на сплетенные пальцы. Боль, утихшая пару месяцев назад, начала подступать. Вновь тот самый ком в горле, которые болезненно сжимал все внутренности, напоминая о самом больном. Он с трудом сглотнул, когда перед глазами возник образ Элиотта. Луке стало тяжело дышать, и он выдернул свою руку, развернулся и молча, быстрым шагом направился к остановке. Максанс так и остался стоять, угрюмо глядя вслед Луке. — Лука, ты не сбежишь от меня теперь, — тихо проговорил Максанс. *** Лука расслабленно лежал на коленях Максанса и потягивал сигарету. Ему было комфортно. Учебный год близился к концу, на календаре было уже двадцатое мая. Лука особо не ждал лето, так как ничего хорошего пока не связывало его с этим временем года. Были лишь хорошие воспоминания, которые приносили боль. Он сумел абстрагироваться свои загоны по поводу Демори от Максанс. Данэ-Фовель не задавал лишних вопросов, и Лука был этому рад. Он не был готов делиться с кем-либо своими переживаниями, хотя знал, что выговариваться куда лучше, чем держать все в себе. Но все близкие ему люди остались в Париже с его старой жизнью. Лалльман не чувствовал ничего особенного к Максу. Он был ему приятен, с ним Лука забывал о своих проблемах и переживаниях. Однако, он отчетливо видел этот влюбленный огонек в глазах Максанса. Лука сам когда-то также смотрел на Элиотта, а тот на него. Он неосознанно постоянно проводил параллели между Элиоттом и Максансом. Что угодно сравнивал: оттенок глаз, высоту голоса, густоту волос, мягкость кожи, манеру одеваться. И каждый раз Лука ударялся о те же самые слова в своем сознании: «Элиотт Демори.» Это имя, как вырезанное, сидело под коркой мозга, не собираясь исчезать. Каждый, каждый чертов раз, когда Лука смотрел в глаза Максанса, он видел Демори. И каждый раз он вспоминал, как его сильные руки сжимали его талию, обнимали шею, мягкие губы, которые сонно чмокали нос. Лалльман каждый раз с трудом возвращался из воспоминаний в реальный мир. Он негодовал над своей слабостью. Прошел почти полный учебный год, а Лука не мог перестать видеть Элиотта в каждом прохожем парне с растрепанными волосами. «Чертов Демори.» — злился Лука, ловя себя на очередном сравнении. Лука с усталостью прикрыл глаза и выпустил клуб дыма. Максанс с упокоением, почти невесомо гладил волосы Луки, перебирая каждую прядку. — Лука, — тихо проговорил Макс, будто пробуя его имя на вкус. — Мм? — Ты мне нравишься, — на одном дыхании выдохнул Максанс, следя за реакцией Луки, у которого на лице не дрогнула даже мышца. — Я знаю, — открыл Лука глаза и улыбнулся ему теплой улыбкой. Тепло разлилось внутри Макса, и он потянулся к Луке губами. Они коснулись губами и слились в нежный поцелуй. Лука прикрыл глаза, пытаясь отдаться ощущениям, а Максанс завороженно дышал, мягко касаясь и касаясь губ Луки. Лалльман улыбается сквозь поцелуй и открывает глаза. И видит Элиотта. Демори, который нежно смотрит на него, и тянется за поцелуем. Луку мгновенно отрезвляется и слетает с дивана, как будто пытаясь оказаться подальше от этого резкого всплеска адреналина. — Блять, черт, — матерится сквозь зубы Лалльман, прижимая ладони к глазам, надавливая на них. Максанс испуганно подбегает к Луке, хватая его за локоть. Но Лука выдергивает свою руку. — Макс, прости, я не могу… — открывает глаза Лука, жалостливо смотрит на Максанса. — Почему? Что… Со мной что-то не так? — сглатывает Данэ-Фовель, взволнованно смотрит на него во все глаза. — Я… Я просто не могу… — глотает подступающую боль Лука и вскакивает на ноги. Он быстро хватает куртку и мигом вылетает из квартиры. Выйдя на улицу, он судорожно хватает ртом кислород, оперевшись на бетонную стену. Паническая атака медленно отходит, и сердце постепенно успокаиваться. — Что-то новенькое, Элиотт, теперь ты еще и моя галлюцинация…