Глава 15. Соединенные Штаты. 1846 год.
17 сентября 2013 г. в 01:51
Фургон медленно тащился под гору — кони устало переставляли ноги, преодолевая небольшую возвышенность. Поднятое ветром облако красной пыли закружилось вокруг повозки, мешая смотреть двум мужчинам, сидевшим на облучке повозки.
Бородатый мужчина, правивший лошадьми, зажмурился и вытер мокрое от пота лицо концом шейного платка. Второй, с лицом, будто высеченным из камня, лишь прикрыл глаза, пережидая ветер.
— Если впереди будут хоть какие-то деревья — остановимся на ночлег, — произнес возница. — Нужно напоить коней, они еле тащатся. Если падут, нам самим придется впрягаться.
Его спутник, смуглый темноглазый индеец с собранными в хвост длинными волосами, повернул голову и согласно кивнул, не произнося ни слова. Им повезло — с холма открывался вид на дорогу, петляющую к небольшому лесу. Направив фургон под спасительную тень деревьев, измученные путешественники сошли на землю, разминая затекшие от долгого сидения ноги.
Молодой индеец взял ведро и отправился к задней части повозки, чтобы набрать воды из деревянной бочки, которую они везли с собой, когда из глубины леса послышался женский крик. Вслед за ним грянул выстрел, вспугнув стайку лесных птиц.
Мужчины переглянулись. Давно научившись доверять друг другу собственные жизни, они слажено действовали, взяв в руки винтовки и направившись в ту сторону леса, откуда доносился шум.
Петляя между деревьями, они осторожно приблизились к небольшой поляне.
Старая двуколка с впряженной в нее клячей стояла на опушке, а рядом разворачивалась трагедия: трое бородатых мужчин в изодранных мундирах армии Соединенных Штатов, по виду — явные дезертиры, с гоготом глумились над двумя девушками. Один удерживал мулатку, с яростью дикой кошки рвавшуюся на помощь юной светловолосой девушке, распластанной на земле и подмятой другим дезертиром, который намеревался удовлетворить свои самые низменные потребности.
Третий крепко сжимал тонкие бледные руки девушки, отпуская пошлые комментарии и дожидаясь своей очереди.
Возле колес двуколки лежало бездыханное тело молодого негра — вокруг его головы растеклась чёрная лужа крови. Очевидно, выстрел предназначался ему, как единственному защитнику девушек.
Скрывшись в тени деревьев, Старший кивнул своему товарищу, показывая, чтобы тот зашел с правой стороны, а сам двинулся по кругу в левую сторону.
В этот момент, мулатка, двинув своему захватчику коленом между ног, вырвалась из медвежьего захвата и кинулась на выручку блондинке — она вцепилась ногтями в лицо одного из нападавших, норовя попасть в глаза, но пришедший в себя солдат оттащил её за волосы, давая товарищам возможность вдоволь натешиться.
Никто не ожидал внезапного нападения, когда на них из-за деревьев вышли двое вооруженных мужчин, целясь в упор.
— Отпустите девушек, — скомандовал Старший, а индеец молча целился, не давая усомниться в намерении выстрелить, если они ослушаются приказа.
Мулатка, почувствовав свободу, бросилась к подруге, помогая подняться и одёргивая на ней задранный подол платья. Блондинка беззвучно вздрагивала, не веря в чудесное освобождение из лап озверевших солдат — девушка обняла мулатку, ища утешения и пряча влажное от слёз лицо на плече у своей спутницы.
Когда солдаты поняли, что численное превосходство на их стороне, то решили побороться за лакомый кусок в виде двух пленниц — один из дезертиров сделал движение рукой, чтобы достать из-за пояса нож, пока другой потянулся за пистолетом.
Годы, проведенные на военной службе, оставили свой отпечаток, поэтому и пистолет, и нож были вытащены молниеносно, но пара выстрелов остановили отчаянный порыв двух мужчин. Третий солдат рухнул на землю следом за товарищами, сраженный ножом, который вошел в его горло по самую рукоятку.
Индеец, метнувший остро заточенный нож, присел, готовый воспользоваться вторым ножом, но этого не понадобилось.
Блондинка, закрыв уши от выстрелов, с ужасом смотрела на своих избавителей, не зная, чего от них ожидать, а вот её спутница смотрела на трупы солдат с явным удовлетворением.
Мужчины подошли ближе к поверженным противникам, с оружием наизготове, чтобы убедиться, что те не подают признаков жизни. Индеец обошел каждого из солдат и подтвердил кивком головы, что все мертвы.
Опустив оружие, они повернулись к девушкам. Осторожно, чтобы не напугать их еще больше, Старший подошел ближе, снял шляпу и, демонстрируя приличные манеры, представился:
— Мистер Марк Терренс, к вашим услугам. А это, — он показал в сторону своего спутника, — мой друг Анаквад, что означает Облако, он из племени Чероки. Те, кто напал на вас, судя по форме, были перебежчиками в Мексиканскую армию и принадлежали к батальону Святого Патрика, состоящего из католиков-ирландцев. Здешние места вообще не слишком пригодны для путешествия двух леди.
Мулатка, окинув мужчин внимательным взглядом, кивнула в сторону блондинки:
— Мисс Элизабет Брэдбери. Меня зовут Зои.
— На опушке леса стоит наша повозка, — произнес Старший, — я хотел бы предложить вам защиту. Мы сможем доставить вас до ближайшего поселения.
Девушки переглянулись, понимая, что деваться им некуда — лишившись своего чернокожего спутника, они стали беспомощны. Стараясь не смотреть на трупы солдат, они осторожно двинулись вслед за мужчинами, но остановились у трупа негра, который имел смелость попытаться их защитить.
Элизабет всхлипнула и с мольбой посмотрела на Старшего.
— Нет, — он отрицательно покачал головой, — мы не сможем его похоронить. Возможно, по округе ходят и другие бродяги, поэтому нам лучше всего убраться отсюда поскорее. Неизвестно, кого мы ещё могли привлечь выстрелами.
Индеец освободил лошадь из хомута, взял нехитрый скарб девушек из двуколки и двинулся следом. Наскоро напоив коней, мужчины помогли девушкам устроиться в повозке, после чего индеец вскочил в седло новоприобретенной лошади, и их маленький отряд выехал на дорогу, стараясь поскорее покинуть лес. Еще два часа пути вывели их к небольшой речушке, где решено было устроить привал.
Солнце почти село за горизонт, когда индеец развел костер, усадил девушек возле огня и повел лошадей на водопой. Старший вскоре тоже появился у костра, разбирая седельную сумку с провиантом.
— Спасибо вам, мистер Терренс, — произнесла Элизабет, глядя на него с благодарностью. — Если бы не вы… — на этих словах она снова всхлипнула и уткнулась в объятия Зои.
Та гладила ее по голове и утешала, укачивая в объятиях. В дрожащем свете костра было особенно заметно, что невзирая на различия цветов кожи, девушки имели некоторое внешнее сходство: оно прослеживалось и в разрезе глаз, и очертаниях губ. Старший пристально взглянул на них, но не подал виду.
— Все позади, мисс Брэдбери, — мягко сказал Старший, — все обошлось. Вам нечего больше бояться. Расскажите, откуда и куда вы направлялись?
— Мы хотели добраться до ближайшего форта Джесап, чтобы попросить убежища, — ответила Элизабет, вытирая тыльной стороной ладони слезы. — Поместье моих родителей находится недалеко от Сан-Хасинто, но родители умерли, а военные действия коснулись и наших земель. На поместье напали, всех негров увели. Остались только моя преданная Зои и Тоби, — тут губы девушки вновь задрожали, но она быстро взяла себя в руки.
— Мы успели сбежать и хотели уехать на Север, где живет младшая сестра моей покойной матери, — продолжила она. — Тётя вышла замуж за янки и не раз звала меня приехать к ним.
— Мы с Анаквадом поможем вам, мисс Элизабет. Не беспокойтесь, — увидев волнение на лице девушки, поспешил успокоить Старший, — нам это ничего не будет стоить, и, более того, отлично согласовывается с нашими планами.
Достав хлеб, он принялся кромсать его на неровные ломти, попутно рассказывая:
— Я зарабатываю на жизнь тем, что торгую оружием. Однажды, — Старший мельком взглянул в сторону реки, куда ушел индеец, — я приехал с партией винтовок в племя Чероки и обнаружил, что там собираются казнить своего сородича, обвиненного в измене. Его привязали к столбу на открытом месте под палящими лучами солнца, не давали воды и еды, чтобы принести в жертву. Расспросив вождя о судьбе Анаквада, я узнал, что год назад он овдовел, лишившись не только жены, но и только что родившегося сына, и долго горевал. В ту пору он надолго покидал племя и вскоре узнали, что он свел знакомство с офицером из ближайшего форта, и Анаквада обвинили в измене. Жизнь еле-еле теплилась в нем, когда я предложил вождю партию оружия в качестве выкупа. Он долго думал, не желая прослыть слабым лидером, но жадность взяла свое, — улыбнулся мужчина.
— Взяв слово с мужчин племени не преследовать Облако, вождь отпустил его вместе со мной. Так начались наши приключения. Вы ешьте, — сказал он девушкам, видя, какие взгляды они кидают на вяленое мясо и хлеб, — и отдыхайте. А мы искупаемся и вернемся, чтобы охранять вас.
Поднявшись, Старший отправился в сторону реки, заметив, что сумерки уже собираются опуститься на землю, делая очертания предметов расплывчатыми и неясными.
Анаквад сидел на берегу, спокойно глядя на гладь реки, и обернулся на звук шагов мужчины.
— Ты успокоил их? — спросил он..
— Да. Они поели и собираются лечь спать. Им хватит на сегодня волнений, чтобы свалиться без сил, — Старший опустился рядом.
— Девушка Зои — молодец, — признался индеец с восхищенными нотками в голосе, — так сражаться с тем, кто превосходит тебя, может только сильный духом.
— Да, она сильная, — признался Старший, — и защищает Элизабет не только как хозяйку, но и как члена своей семьи. Я рассказал им историю нашего знакомства, надеясь немного отвлечь от событий сегодняшнего дня.
Облако недоверчиво приподнял бровь.
— Нет, — отрицательно покачал головой мужчина, — я, конечно, не рассказал им о том, что ты не предавал племя, а всего лишь полюбил бледнолицего юношу-офицера. Сказал, что тебя собирались казнить, а я спас, расплатившись оружием.
Анаквад улыбнулся, соглашаясь с такой версией событий.
— А ты рассказал им о том, как я принял тебя за бога, когда сын вождя выстрелил в торговца, посмевшего выкупить предателя, и убил его на глазах у спасенного?
— Он сдержал слово данное отцу и не убил тебя. Это — главное, — Старший опустил голову, усмехаясь в бороду, вспоминая, как испугался Облако, когда он воскрес, сраженный пулей выпущенной из его же винтовки, которой он оплатил жизнь индейца.
— Но теперь ты уже не считаешь меня богом? — тихо произнёс Старший, поднимая взгляд на индейца.
Он вспомнил, как впервые увидел чёткий профиль Анаквада — даже измученный голодом и жаждой, индеец был прекрасен особой, горделивой красотой; как просветлело его лицо, когда Старший объявил, что хочет заключить сделку. И смутно помнил краткий миг, когда он лежал в пыли, проваливаясь в забытье, а Анаквад из последних сил пытался зажать руками рану на боку мужчины.
Спасая индейца, Старший надеялся приобрести опытного проводника, надёжного товарища и друга, совсем не предполагая, что их отношения повернут в другое русло.
— Нет, — прошептал индеец и перекинул ногу, опустившись на бёдра мужчины. Наклонил голову, сводя расстояние между их лицами на нет. Какое-то мгновение они сидели неподвижно в обволакивающем мерном шёпоте реки, едва соприкасаясь губами и смешивая дыхание.
Старший взглянул в глаза Облаку, в которых, словно в тёмной смоле, увязли огненные искорки уходящего солнца, и улыбнулся тому в губы, придвигаясь и увлекая в лёгкий, почти невесомый поцелуй. С затаённым восторгом Старший углубил поцелуй, наслаждаясь скольжением языков, и обхватил ладонями лицо индейца, ощущая, как низкий горловой стон мужчины отдаётся мягкой вибрацией в пальцах.
Когда воздуха перестало хватать, Анаквад отстранился, сделал пару глубоких вдохов и предложил:
— Ты можешь сидеть на берегу, — он встал с колен Старшего и хитро улыбнулся, — а можешь присоединиться ко мне.
Стянув кожаные штаны и жилетку, он скинул сорочку и пошел к воде.
Старший, прищурившись, смотрел на индейца, посылающего по глади воды бегущие круги, и неторопливо снял одежду, откликаясь на приглашение. Осторожно ступая по скользкому от ила дну, Старший приблизился к замершему Анакваду вплотную, обмакивая пальцы в тёплую воду и рисуя на загорелой коже подобие ритуальных рисунков, начиная их от пояса и поднимаясь к груди.
Закатное солнце окрашивало бронзовую кожу Анаквада алым, скользило красноватыми отблесками по иссиня-чёрным волосам, рассыпавшимся по плечам — стройный и статный, он был похож на тотем, на древнее языческое божество, взирающее на него сквозь отблески ритуальных костров.
Старший мягко провёл кончиками пальцев по сильному плечу и шее, одной рукой отводя назад тёмные пряди волос, а второй обхватывая индейца за талию, прижимаясь в поисках большей близости. Желание живительным огнём разгоралось под кожей, заставляя мужчин тереться друг о друга, яростно сталкиваясь губами и языками в огненном танце.
Они стояли по пояс в воде, почти вплавляясь друг в друга, словно это место, где они стояли, было пересечением двух совершенно разных миров — так Облако, дитя прерий, преисполненное красоты суровых краёв, был непохож на утончённого белокожего аристократа-Старшего.
Мужчина с улыбкой наблюдал, как индеец благоговейно разглядывает оставленные им метки на светлых плечах, которые тут же мгновенно бледнели, истаивали, словно предрассветный туман в первых лучах солнца; как вздрагивал от острого удовольствия, когда Старший с силой прикусывал шею, зализывая красные точки-следы.
Эта покорность Анаквада распаляла его, застилая разум пеленой возбуждения, отчего он скорее оттеснил парня на мелководье, опрокидывая его на спину и нависая сверху. Жадные поцелуи-укусы, жаркое трение обнажённых тел, вырывающееся хриплое дыхание вперемешку с низкими стонами, быстрое движение переплетённых рук, подводящее обоих к самому краю — и мир утонул в оглушительном стуке двух сердец, подобном барабанному бою.
Всё ещё отходя от ошеломительно яркого удовольствия, они лежали в объятиях на отмели, а в дымчатой синей вышине зажигались первые яркие звёзды.
***
Их путешествие длилось несколько дней, за время которого Анаквад все больше и больше привязывался к Зои, открывая в ней все новые привлекательные черты характера, следил за ней взглядом, старался всегда быть поближе, и такой восторг горел в его глазах, что Старший неожиданно осознал: в сердце его Облака пришли чувства. Его душа излечилась от прежних потерь и снова готова впустить любовь в сердце.
Добравшись до форта Джесап, где их радушно встретили, Старший познакомился с полковником Ричардсоном и его молодой женой. Выяснилось, что вскоре они собирались отбыть на Север, направляясь в город, где проживала тетя мисс Брэдбери.
Элизабет настолько загорелась идеей поехать с ними, а миссис Ричардсон — возможностью иметь в компаньонках такую приятную спутницу, что Старший понял: его миссия по охране девушек окончена.
Вот только он не чувствовал радости — его сердце разрывалось, стоило ему заметить, как Анаквад и Зои обмениваются печальными взглядами. Они еще не признались друг другу в своих чувствах, но неизбежное расставание тяготило обоих.
Приглашенный на последний ужин, что давал полковник Ричардсон перед отъездом, где офицеры обсуждали военную компанию Штатов по завоеванию Техаса, он узнал о смятении его жены — на севере не было чернокожих служанок у белых господ, и Зои могла очутиться на улице, если тетка Элизабет откажется ее принять.
Старший успокоил женщину и пообещал лично уладить эту проблему.
Вечером, после приема, он позвал Зои в свою комнату и выложил ей все начистоту: и то, что ее присутствие в дальнейшем станет для Элизабет обузой, и то, что Анаквад любит её, таким образом предоставив Зои возможность самой выбирать дальнейший путь.
А после спросил напрямую о ее схожести с мисс Брэдбери.
Девушка держалась с достоинством, ничем не уступавшим королевскому, а уж королев повидал на своем веку Старший немало. Она отметила его наблюдательность и призналась, что у них с Элизабет один отец на двоих. Только молодая хозяйка ничего об этом не знала. Зои и сама узнала этот секрет несколько лет назад от умирающей матери, сосланной на полевые работы из господского дома, когда та понесла от хозяина.
Зои взяли в горничные, когда ей исполнилось двенадцать, а дочке хозяев — восемь. Всю жизнь она преданно служила сестре, оберегая ее от напастей и тревог, но когда умерли ее родители, а негров увели, именно она приняла решение разыскать тетку Элизабет.
На вопрос об Анакваде, Зои задумалась и, смущаясь, призналась, что успела к нему привязаться. И если на Севере рядом с Элизабет ей не будет места, то она бы осталась вместе с ним.
Старший отпустил девушку и глубоко задумался. Ему было жаль расставаться с Облаком, он привык к нему, по-своему привязался. Но, видимо, пришло время, чтобы отпустить его, дать шанс на новую жизнь. А самому продолжать шпионскую деятельность по сбору информации о передвижении Мексиканских войск, для которой была прикрытием торговля оружием. Его ждал в ближайшем будущем с докладом президент Джеймс Полк, чтобы скоординировать военные действия для победы в войне.
Старший вышел из дома, отправляясь на поиски индейца, хотя особо и искать не приходилось — индеец обнаружился в фургоне, в котором обычно ночевал, наотрез отказываясь спать в доме.
— Не спишь? — тихо спросил Старший, подойдя поближе.
— Нет, — моментально отозвался голос из повозки, — думаю.
— О чем? — поинтересовался Старший, облокачиваясь на деревянные доски.
— Спрашиваю у духов — что ждет меня в будущем?
— И что они тебе ответили? — замирая от волнения, спросил мужчина.
— Что мой путь в тумане, и мне самому выбирать.
Старший усмехнулся такой трактовке. Он не носил имя провидения, но пришел с готовым ответом о судьбе Анаквада.
— Тогда я отвечу за духов, — Старший печально улыбнулся, забыв, что Анаквад его не видит. — Твоя судьба решила, что нам пришло время расставаться.
В мгновение ока индеец был уже на ногах и стоял возле Старшего.
— Ты бросаешь меня?
— Нет. Будь на то моя воля, я не расстался бы с тобою, но Зои…
— Что? — быстро спросил Облако, и это волнение выдало его с головою.
— Ей нельзя ехать вместе с мисс Брэдбери на Север, её попросту не примут в новой семье.
Анаквад молчал, но его глаза в отблеске костра, разведенного на площади возле дома, у которого сидели солдаты, говорили красноречивее любых слов.
— Если вы хотите быть вместе, — продолжил Старший, — то вам нельзя оставаться в Соединенных Штатах. Зои грозит участь стать рабыней, а тебя будут преследовать без моей защиты. Я помогу вам перебраться в Мексику, где рабство отменили много лет назад, и ты не будешь выделяться цветом кожи от других поселенцев.
Анаквад поднял на него тревожные тёмные глаза, в которых плескался безмолвный вопрос «А как же ты?».
— Не смотри на меня так, — попросил мужчина, — да, я отпускаю тебя, чтобы снова стать одиноким. Но такова моя участь. Я не могу просить тебя следовать за мной и хочу, чтобы ты снова обрел счастье.
Облако придвинулся к Старшему, на мгновение замирая, а потом обнял его, вкладывая в свои объятия всю благодарность, что испытывал в этот момент. Чувствуя, как грудь перехватило от нежности, испытываемой от прикосновений своего дикаря, Старший похлопал того по спине.
— Ну ладно, ладно... Хватит, — отстранил он от себя Анаквада, — иди же к ней, обрадуй новостью.
Облако растворился в ночи так тихо, будто его и не было рядом.
Пройдет немало лет, но Старший всегда будет знать о том, как сложилась дальнейшая судьба Зои и Анаквада, а также их потомков. Он станет для их семьи ангелом-хранителем, по возможности всячески помогая и поддерживая.
Самая последняя из рода жила в Лондоне по сей день и даже не знала, что именно ей Старший обязан знакомством с инспектором Грегори Лестрейдом, помощницей которого она работала в Скотленд-Ярде.