***
Каждый день в течение следующих полутора недель Дин делал одно и то же. Сначала по утрам, потом перед тем как пойти на работу, и, наконец, стучал, едва оказывался дома. Кас не отвечал. Окна в его доме тоже всегда были темными — Дин по ночам выглядывал и не видел ни огонька. Он начал представлять, что, может, Каса на самом деле нет дома, что он каким-то образом ускользнул ночью, и он стучится в дверь пустого, мертвого дома, и все его мольбы, эхом отдаваясь в безнадежной тишине, падают на холодные половицы. Но он продолжал стучать. Каждый день. Сэм никогда не спрашивал, видел ли он Каса; Дин знал, что это написано у него на лице. — Кас, это Дин. Опять. — Кас. Кас, открой, черт возьми! — Пожалуйста, я просто хочу поговорить. Тебе не обязательно меня впускать. — Кас? — Эй, это снова я. Ты там? — Кас, прости меня. Я серьезно. — Кас. — Кастиэль. — ...Кас? — Кас, я не знаю, там ли ты, но... Если ты там, просто... открой дверь. Однажды, подходя к двери, Дин увидел приклеенную к ней скотчем белую бумажку, трепещущую на ветру. Он подбежал к двери и прочитал слова, нацарапанные Касом. «Пожалуйста, прекрати». Вот и всё. Пожалуйста. Прекрати. И вдруг что-то внутри Дина рассыпалось, как пепел, и раскрошилось в пыль. Он вернулся домой и сказал Сэму, что плохо себя чувствует; пошел в ванную, встал на колени и схватился за унитаз, склонил голову над ним. Так и простоял долгое время. Каждый раз, когда он думал, что с ним все в порядке, и пытался встать, его желудок болезненно сжимался, и тошнота снова заставляла опускаться. Костяшки пальцев у него побелели, перед глазами прыгали серые пятна, он морщился, задыхался и дрожал. Поэтому оставался на месте.***
На следующий день на работе Дин попытался сосредоточиться. Но каждый раз, заглядывая в свои бумаги, он видел, как тупо смотрят на него в ответ буквы, словно написанные на чужом языке. Ему пришлось раза три или четыре перечитывать целые абзацы, прежде чем он понимал, о чем там идет речь. Руки отяжелели, словно ночью кости его налились свинцом, и он волочил свой металлический скелет, пытаясь перевернуть страницы и открыть ящики. «Пожалуйста, прекрати». Пиздец. Это все, что он мог сказать? Пожалуйста, прекрати. Он ведь не собирался открывать дверь, да? Пожалуйста, прекрати. Он был дома. Каждый раз он был там и просто сидел, ожидая, когда Дин уйдет. Пожалуйста, прекрати. Дин ущипнул себя за переносицу и сквозь зубы втянул воздух. Примерно в три часа Дину позвонили из отдела кадров. Его хотели видеть, но не сказали зачем. Дин медленно поднялся со стула и вышел из кабинета.***
Когда Дин каждый день уходил на работу, Сэм болтался дома, в основном смотрел телевизор и лазил по интернету. Примерно в полдень он отправлялся на пробежку по окрестностям. Ледяной воздух резал легкие, лицо немело, но боль была приятной, такой, от которой чувствуешь себя живым; солнечный свет приносил ему радость, которой он не смог бы объяснить. Он любил пробежки. На следующий день после того, как Дин заперся в ванной на два часа, Сэм бежал к дому и увидел... Кастиэля, сидевшего на пороге. Он курил. В спортивных брюках и футболке. Сэм промчался мимо подъездной дорожки и побежал прямо к нему. — Эй! Эй! Кастиэль! — он добежал до ступеньки и остановился перевести дыхание. Кастиэль невозмутимо поднял голову. — Привет. Не сумев сдержать себя, Сэм выпалил: — В чем твоя проблема? Кас затянулся. — Глубоко укоренившаяся мизантропия. А твоя? — Дин уже несколько дней пытается с тобой связаться! — воскликнул Сэм. Он знал, что это не его дело, но ему было плевать. — Где ты был? Кас покосился на небо. — Сейчас случится что-то плохое. Я это чувствую. Не здесь, в другом месте. Колодец гнева, который Сэм хранил глубоко внутри себя, забурлил, кипя и переполняясь. — Да кому какое дело?! — воскликнул он и щелкнул пальцами перед лицом Каса. — Посмотри на меня! Я сейчас с тобой говорю, мудак! Дин каждый день обивает твой порог, а ты даже не даешь ему шанса извиниться! Что, черт возьми, он сделал такого ужасного, что ты не можешь открыть свою чертову дверь? Глаза Кастиэля сверкнули, и он медленно поднялся, сердито глядя на Сэма. — Я не сержусь на Дина, — пробормотал он, сжимая в зубах сигарету. — И тебе лучше поостеречься. Сэм раздраженно всплеснул руками. — Ты не сердишься! Не сердишься? Тогда почему не хочешь поговорить с ним? Это убивает его, Кас! Кас стряхнул пепел с окурка и посмотрел мимо Сэма на дорогу. — Я делаю одолжение нам обоим. — Ну, не тебе решать! — раздраженно рявкнул Сэм. — Пусть Дин решает, что для него лучше. Кастиэль сделал еще одну затяжку, выдохнул и пробормотал: — Он был прав насчет меня. — Что это значит? — спросил Сэм. Кастиэль отвернулся, посасывая сигарету. Сэм сжал руки в кулаки. — Знаешь что? — резко бросил он. — Я понял. Не знаю, почему до меня раньше не дошло. Тебе нравится пудрить людям мозги, да? Морочить им голову, быть непредсказуемым. Вот что ты сделал с Дином. Просто поиздевался над ним. Ты трахнул его, и на этом всё. Глаза Каса посветлели, выцвели от злости, брови нахмурились. — Заткнись, — резко сказал он. Сэм обвиняюще ткнул пальцем. — А знаешь, что еще? Думаю, ты рад, что Дин облажался. Уверен, именно этого ты и хотел все это время. Я думаю, ты просто искал предлог избавиться от него, и теперь, когда он ляпнул что-то не то, ты можешь смотреть, как он пинает себя снова и снова, и ты просто сидишь и наслаждаешься этим, ты больной сукин... Кас с силой ударил его по лицу. Голова Сэма дернулась вправо, глаза защипало. — Я сказал, заткнись, — прорычал Кас, мрачно и низко. — Ты ни хрена не знаешь обо мне и ни хрена не знаешь обо мне и Дине. Думаешь, мне легко? Это самое трудное, что я когда-либо делал. Сэм потер ноющую щеку и прохрипел: — Так тебе не наплевать. Кастиэль застыл, широко раскрыв глаза. — Слушай, я не знаю твоих причин, — Сэм потер челюсть и подвигал ей, чтобы убедиться, что та все еще работает. — Я даже тебя вообще на самом деле не знаю. Но если тебя хоть немного заботит Дин, ты должен ему объяснить. Потому что сейчас он винит себя. Это единственное объяснение, которое у него есть. Он думает, что во всем виноват он один, — Сэм посмотрел ему в глаза. — И по моему личному опыту, это редко бывает правдой. Кас на мгновение встретился с ним взглядом, ничего не говоря; его руки безвольно свисали по бокам, сигарета была забыта. — Я уезжаю через несколько дней, — Сэм сунул руки в карманы. — Может, поэтому и делаю это. Но, думаю, настоящая причина в том, что ты понравился мне, Кас, — он пожал плечами. — Я думал, ты лучше этого. И знаю — Дин заслуживает лучшего. Кас сжал губы, ноздри его раздулись. — Да, — прошептал он. — Так дай ему шанс, — Сэм вздохнул. — Или, по крайней мере, поставь точку. И он, не оглядываясь, отошел от Кастиэля, но спиной чувствовал его взгляд до самого дома.