When The Night Comes

Прошло уже несколько дней, и Сакура была рада тому, что каждую ночь Какаши будет лежать рядом с ней и обнимать ее, пока она не заснет. Конечно, к тому времени как она проснулась, он уже ушел, но она не ожидала, что он пролежит с ней восемь часов, уставившись в потолок и слушая ее храп. Было приятно знать о том, что он был рядом, пока она засыпала и это все что ей было нужно. Его присутствие рядом всегда успокаивало ее сны. Ближе к шести вечера, когда она проснулась в его постели, и все так же, как и пять дней до этого, она потянулась назад и почувствовала простыни. Конечно, они были пусты, и она тихо вздохнула, представляя: каково это просыпаться рядом с ним. Ей очень нравилось, как он обнимал ее, когда она засыпала, и хотелось бы каждый раз просыпаться с этим чувством. Но она не может быть слишком эгоистичной. Сакура знала, что для него это было важно и что он не сделает это для кого-то еще. Это чувство заставляло ее ощущать себя еще более особенной, и в данный момент это была причина ее улыбки на лице. Она села и потерла сонные глаза, смотря в телефон на прикроватной тумбочке. На экране высветилась куча уведомлений, и она вздохнула. Последние несколько недель Ино писала ей все больше и больше, а находить оправдания ее исчезновению все труднее. В конце концов, Сакуре придется выбраться из дома и увидеть своих друзей и семью, просто чтобы они увидели, что она все еще жива… вроде как. После короткого обмена сообщениями с лучшими друзьями и семьей, она встала с матраса и вытянула руки над головой. Она взглянула на свое отражение в зеркале, стоящем напротив кровати, и подумала, не стоит ли ей одеть еще что-нибудь. Она заснула прошлой ночью в шортах и майке и солгала бы, если бы сказала, что не заметила, как на это отреагировал Какаши, когда она показала большую часть оголенной кожи. Видеть, как он смотрит на нее, когда она вальсировала в спортивном лифчике, было просто бесценно, и с тех пор она наслаждалась этим, возбуждая его. Повернувшись в сторону, она стала изучать свое отражение, в особенности как выглядел ее зад в шортиках. Да уж, она ни в коем случае не собирается переодеваться. Сакура провела пальцами по волосам и, убедившись, что она не выглядит так, словно последние шесть часов спала на лице, вышла из спальни, слегка подпрыгивая. Она уже привыкла к рутинным вещам Какаши. Когда она просыпалась, он обычно находился в одном или в другом месте: в гараже, работая над неизвестно чем, или на тренировке в гостиной. Последний вариант она предпочитала больше, и он сейчас как раз был там. Он стоял на руках, делая бесконечное количество отжиманий, и Сакура не сводила глаз с мышц, перекатывающихся через его плечи, пока шла на кухню. Готовить себе завтрак, не сводя с него глаз, было нелегкой задачей. Несколько капель молока не попали в ее тарелку с хлопьями и пролились на стойку, но она этого не заметила. Она стояла у кухонного островка, глядя на него с другого конца комнаты, пережевывая свой вредный, сладкий завтрак. Ее голова склонилась набок, и она позволила своему взгляду скользнуть вниз к его заднице, которая выглядела так близко к совершенству, как только может выглядеть у мужчины. А эти спортивные штаны, которые он носил на бедрах и которые всегда сидели слишком низко? Несправедливо. — А ты можешь отжаться одной рукой? — Спросила она, перекусывая хлопьями. Какаши сделал паузу, поднимаясь на номер сто или что-то в этом роде. Он немного оглянулся назад, и Сакуре показалось, что она услышала его тихий смешок. Она наблюдала, как он изменил позу и поднял правую руку с ковра, заложив ее за спину, прежде чем продолжить упражнения. Это было так просто, словно отжиматься двумя руками. Черт… Ее нога подпрыгнула на кафельном полу, и она прикусила губу. Это была настоящая пытка. Как она могла просто жить в одном доме с ним и не хотеть его? И еще хуже было то, что он чувствовал, как сильно она сейчас волнуется. Она надеялась это выдать за что-то другое и не дать ему понять, что она хочет его, как сука во время течки. Откашлявшись, Сакура сумела оторвать от него взгляд и опустить миску в раковину. Она сполоснула ее холодной водой, и немного плеснула себе на лицо. Из-за спины она слышала, как он снова начал считать, но вернулся к началу. Это означало, что он перевернулся на спину и теперь делал бесконечный подсчет приседаний. Блять! Она ни за что не сможет отвлечься, а то, чем она хочет себя отвлечь, только усугубит ситуацию. Особенно теперь, когда она знала, что он чувствует всё, что она делает с собой. Он признался себе в этом в тот день, когда был так голоден, что не мог удержаться— Ох, Боже, почему она позволяет себе думать об этом? Она хранила образ Какаши, прижимающего ее к дивану, впиваясь своим ртом в ее — эта мысль была аккуратно спрятана в глубине сознания последние несколько недель. Мысль об этом только возбудила бы ее, а искушение прыгнуть в постель, чтобы немного снять напряжение, было уже слишком сильным. — Ты в порядке? — Спросил Какаши у нее за спиной, и она почувствовала, как напряглись ее плечи. Блять, дерьмо, блять! — Я в порядке, — сказала она, поворачиваясь к нему лицом. Она заставила себя улыбнуться, не сводя глаз с его лица, скрытого маской, и ни разу не заставила себя взглянуть на восхитительную оставшуюся часть тела. — Ты хочешь куда-нибудь сходить? Слова сорвались с ее губ прежде, чем она успела замолчать и когда он сел, то опустил руки и наклонил голову, чтобы посмотреть на нее. — Мы должны залечь на дно. Сакура пожала плечами и отвернулась, внезапно заинтересовавшись книжными полками позади него. — Я знаю, но я немного схожу с ума. — «Потому что хочу трахнуть тебя, но не могу» — добавила она про себя. — Я уже три недели не выхожу из этих четырех стен. Какаши положил руки на колени и посмотрел на дверь своей квартиры. — Куда ты бы хотела пойти? — Ну, — начала она, снова взглянув на него. — Было бы неплохо поесть еще что-нибудь помимо хлопьев и еды из микроволновки. С минуту он молчал, и Сакура подняла брови, ожидая его ответа. Он встал на ноги и провел рукой по растрепанным волосам. Она действительно хотела, чтобы он не делал того, что заставляло ее хотеть его еще больше. Ей становилось чертовски трудно сдерживать свое желание. — Хочешь сходить за едой? — Ага, и может быть сделать что-нибудь веселое, — предложила она. — Мы могли бы поехать в центр и пойти в бар, или посмотреть, что может предложить ночная жизнь Конохи. — Бар, — повторил Какаши, неуверенно приподняв бровь. — Ты хочешь, чтобы я отвел тебя в бар, пока мы пытаемся залечь на дно? Сакура закатила глаза и глубоко вздохнула. — Мы залегли на дно. Я думаю, мы заслужили одну ночь, чтобы немного повеселиться. Его маска сдвинулась, и она могла только догадываться о том, что он хмурится за ней. — Бар — это не совсем мое представление о развлечениях. Она сильно сомневалась, что он вообще понимает, что такое веселье, и скрестила руки на груди, отвечая на его хмурый взгляд. — Ты собираешься жить вечно и не можешь уделить мне хотя бы одну ночь, чтобы повеселить меня? Настала его очередь закатить глаза, но он покачал головой и тяжело вздохнул, и Сакура почувствовала, как его решимость рушится. Через мгновение он посмотрел на нее. — Хорошо, но мы пробудем там всего час. Чтобы отвлечь ее от грязных мыслей, часа было недостаточно, но это было лучше, чем ничего. Она улыбнулась и, преодолев расстояние между ними, обвила руками его шею. Тело Какаши мгновенно напряглось под ее прикосновением, и она не смогла удержаться от улыбки, уткнувшись ему в плечо. — Просто дай мне время собраться! Она повернулась, чтобы вернуться в спальню, принять душ и найти что-нибудь, что можно надеть, оставив его посреди гостиной, смотрящим ей вслед. Ее рубашка была вишневого цвета, красный укороченный топ, который показывал несколько дюймов ее живота, в паре с джинсами, которые идеально обтягивали ее зад. Она надеялась, что сегодня вечером Какаши не сможет оторвать от нее глаз, и хотелось бы, рук. Она провела почти двадцать минут, глядя на свое отражение и уговаривая себя не переодеваться. Она поправила лифчик, чтобы грудь выглядела как можно более упругой, и снова провела расческой по волосам. Прежде чем она успела выйти из спальни, она поймала взгляд своих глаз в отражении. Они слегка мерцали, но это был не свет. Сакура уставилась на него, не уверенная, была ли темнота за ее глазами реальной или что-то происходило в ее голове. В любом случае, ей это не нравилось, и она знала, что если не отвернется от зеркала, то может быть поймана этим взглядом. Прежде чем отвернуться от своего отражения, она поймала на лице ухмылку, но предпочла проигнорировать ее. Она схватила с кровати бумажник и телефон и поспешила из спальни навстречу Какаши. Он уже полчаса ждал ее в гараже, и она надеялась, что сегодня вечером он не захочет ехать на мотоцикле. Она ни за что не наденет шлем после того, как сделала прическу. К счастью, он стоял рядом с единственной машиной, на которой они еще не ездили. Она была того же невероятного черного цвета что и первая, но не такой гладкой. В этой не было той же атмосферы, к которой она привыкла в его машинах. Она была скорее для роскоши, нежели для скорости, и Сакура подняла брови, когда подошла ближе, проводя пальцами по гладкому металлу. — Ты знаешь, — сказала она, поднимая глаза и встречаясь с ним взглядом поверх крыши машины. — Ты же никогда не рассказывал мне, откуда у тебя столько машин. — Разве это важно? — Край его маски приподнялся с ухмылкой, которую она увидела в его взгляде. Нажав кнопку на связке ключей в его руках, двери открылись, и Сакура посмотрела вниз на тонированные окна. Нет, это не имеет значения. Но она была вне любопытства и хотела знать. Очень жаль, что Какаши, похоже, хотел сохранить эту тайну на подольше. Больше он ничего не сказал и скользнул на водительское сиденье. Когда его дверь захлопнулась, и звук эхом разнесся по темному гаражу вокруг нее, Сакура закатила глаза и присоединилась к нему в машине. Салон был обтянут красной кожей, и при виде этого у нее отвисла челюсть. Она думала, что другая машина была воплощением роскоши, но эта… Это было что-то другое. Она села на сиденье, погрузившись в мягкую подушку, и провела руками по самой мягкой коже, которую когда-либо чувствовала в своей жизни. Ее взгляд скользнул по приборной панели, к экрану компьютера, уже освещенному и ожидающему указания, которые будут введены в GPS. Она протянула руку к рации, но ее остановили пальцы Какаши, обхватившие ее запястье. Она хмуро посмотрела на него, когда он положил ее руку обратно на ногу. — Я не могу включить радио? Он положил руку на рычаг переключения передач, расположенный между ними, и посмотрел в зеркало заднего вида, прежде чем выехать из гаража. — Это не твоя машина. Ох, значит, он был из таких парней. Сакура сложила руки на груди и игриво надулась, наблюдая, как он нажимает кнопку на козырьке, который опускает дверь гаража позади них. Он взглянул на нее, но больше ничего не сказал. Не прошло и секунды, как они уже мчались по улицам. Она ошибалась. Этот автомобиль был также способен к этим невозможным скоростям, как и другой. Она держалась за сиденье по обе стороны от бедер и сопротивлялась желанию крепко зажмуриться. Похоже, машина была не единственной вещью, в которой она ошибалась. Если она думала, что выход из дома отвлечет ее от желания, которое она испытывала, то жестоко ошиблась. То, что он сидел еще ближе к ней в машине, которую она назвала бы определенно сексуальной, восхитительно пахнущей и выглядящей такой горячей, сводило ее с ума. Красный свет внутренних ламп омывал его лицо, подчеркивая резкие хищные черты. — Итак, куда ты хочешь пойти? — Его голос прервал ее мысли, и она быстро перевела взгляд на окно. Не слишком ли поздно сказать ему, чтобы он возвращался домой, чтобы она могла сделать с ним все, что захочет? Как бы ей ни хотелось взобраться на него, как на дерево, она говорила правду. Пребывание в квартире неделями сводило ее с ума, и она отчаянно нуждалась в вечере вне дома. Она глубоко вздохнула и посмотрела, как мимо них размытым пятном проносятся огни шоссе. — Я могу поесть. А ты—, — она быстро проглотила слова. Было ли невежливо спрашивать вампира, голоден ли он? Звук его смеха немного снял напряжение, и она снова расслабилась в кресле. — Я позаботился об этом, пока ты была в душе. — Ох, хорошо. Это хорошо. — Что бы ты хотела съесть? Тебя, — подумала она, судорожно сглотнув. Закусив губу, она смотрела в окно и пыталась заставить себя думать о возможных местах, где можно поесть. — Хмм, есть одно местечко рядом с рамённым рестораном, куда мы с тобой ходили. Это бар, но они могут приготовить потрясающую еду. Он кивнул и повел их по улицам. Их разговор был сведен к минимуму, но Сакура не возражала. Меньше шансов, что она облажается и скажет какую-нибудь глупость. К тому времени, как они добрались до бара, она умирала от желания выйти из машины и вдохнуть что-нибудь еще, кроме его запаха. Как бы чудесно он ни пах, ей нужно было подышать свежим воздухом, чтобы прочистить мозги. Какаши припарковал их на небольшой стоянке рядом со зданием. Его машина выделялась на фоне всех остальных, и Сакура надеялась, что никто не поддастся искушению украсть ее. Что-то подсказывало ей, что у него будет что-то наготове, чтобы предотвратить это. Они вышли из машины, и она смотрела поверх крыши, как он поправляет кожаную куртку и проводит рукой по волосам. Она не знала как, но он выглядел даже лучше, чем в свете фар автомобиля. Она практически чувствовала, как изо рта у нее капает слюна. Он повернулся к ней и на мгновение задержал на ней взгляд, который, казалось, замедлил время вокруг них. Она облизнула пересохшие губы и поняла, что, должно быть, выглядела как идиотка, стоя здесь и глядя на него так, словно никогда раньше не видела мужчину. Ой, но он был не просто мужчиной. Он был намного больше, и если она не остановит свои мысли в ближайшее время, то сделает какую-нибудь глупость. Прочистив горло, Сакура захлопнула дверцу машины и присоединилась к нему у багажника. Он с опаской посмотрел на вход в бар, где люди уже сидели за столиками, обмениваясь напитками и смеясь. Было трудно не заметить, как все женщины и несколько мужчин повернули головы, чтобы посмотреть на Какаши, когда они проходили мимо. Она нахмурилась, поймав одну женщину, проводящую языком по краю своего бокала, когда она полностью отвернулась от своего кавалера, чтобы последовать за Какаши. Какого черта? Сакура протянула руку, желая обхватить его за локоть, чтобы объявить своим, но заколебалась, беспокоясь о том, как он отреагирует. Он, казалось, даже не замечал пристальных взглядов, которые привлекал к себе. Либо так, либо он их игнорировал. Она с беспокойством прикусила губу и оглянулась на женщин, которые стояли, облокотившись друг на друга, и смотрели, как вампир входит в бар. Возможно, это была не такая уж и хорошая идея. Внутренняя обстановка была разделена на двое. Справа располагался бар с телевизорами на стене, которые показывали все виды спорта, которые были в это время года. Слева от входа находилась обеденный зал. Тусклые лампы висели над каждым столом с высокой столешницей, и Сакура заметила один в дальнем углу, который был пуст. На этот раз она позволила себе обхватить его за локоть и провести сквозь толпу. Как и снаружи, все гетеросексуальные женщины в этом заведении повернулись, чтобы посмотреть. Черт возьми, подумала Сакура, закатывая глаза. Разве вы сейчас не на своих собственных свиданиях, чтобы поглазеть на нас? Она скользнула в одно из кресел и повернулась, когда Какаши сделал то же самое. Он взглянул на разнообразные предметы декора, висящие на стене, и его бровь изогнулась в странном замешательстве. — Какаши? — Хм? — Он снова повернулся к ней, и она почувствовала, что краснеет под его пристальным взглядом. Она была рада тусклому освещению, но подозревала, что он видит достаточно хорошо, чтобы заметить ее румянец. — Ты когда-нибудь был в баре? — Для смертных? Это будет мой первый визит. Он скрестил руки на груди и сел так, как похоже на вампира, который был бы окружен людьми. У него был вид осуждающего неодобрения, как будто смертные были такими глупыми созданиями, которые заслуживают жалости. Сакура задавалась вопросом, будет ли она когда-нибудь чувствовать себя так же. С другой стороны, двухсотлетний возраст сделал бы любого немного пресыщенным по отношению к человеческой расе. — Ты думаешь, это глупо, не так ли? — Она наклонилась вперед и положила руки на стол, наблюдая, как он оглядывает толпу. — Не глупо. Просто… странно. Прежде чем они смогли продолжить разговор, официантка подошла к столу и, как и все остальные женщины, не сводила глаз с Какаши. — Эй, что я могу сделать для тебя сегодня вечером? — Спросила она низким, хриплым голосом. Сакура вздохнула и взяла маленькое меню с середины стола. — Я возьму такояки и виски-коктейль, пожалуйста. — А для вас, сэр? — Официантка едва успела нацарапать заказ Сакуры, как снова уставилась на Какаши, ожидая, что он заговорит с ней. — Я в порядке, спасибо. Она выглядела так, словно хотела сказать что-то еще, но, к счастью, со скрипом закрыла рот и ушла. В ее отсутствие Сакура вздохнула и скрестила ноги на коленях под столом. Она постучала пальцами по истертому дереву, на котором были вырезаны бесчисленные имена и слова. — Итак, ты замечаешь, как все смотрят на тебя, или… — она замолчала, когда он оглядел множество глаз, все еще смотревших в его сторону. — Они смотрят на меня не потому, что считают красивым. Их влечет ко мне, потому что так и должно быть. — Он снова посмотрел на нее, и она сглотнула. Он наклонился ближе и улыбнулся, отчего в уголках его глаз появились морщинки. — Тебя это беспокоит? — Нет, — быстро ответила она. — Просто это немного раздражает. Например, они думают, что ты собираешься забрать их и отвезти домой или что-то в этом роде? — Да. — Его ответ удивил ее, и она моргнула, оглядываясь на комнату вокруг них. — Ну, они надеются, что я это сделаю. Теперь ты понимаешь, почему я избегаю таких мест? Ей было немного трудно поверить, что он никогда не использовал свои вампирские уловки, чтобы подцепить цыпочек в баре, но она была благодарна, что он не давал ей никаких подробностей об этом. Какая-то часть ее все еще испытывала любопытство, и она снова встретила его пристальный взгляд. — Ты когда-нибудь использовал это на мне? — Использовал на тебе «что»? Он был намеренно невежествен, и она разочарованно вздохнула. На мгновение ей не захотелось вдаваться в подробности, хотя она умирала от желания узнать, было ли ее влечение к нему ее собственным или чем-то навязанным, с чем она не могла справиться. Поджав губы, она прищурилась, глядя на него. — Ты знаешь что. Ты заставил меня почувствовать влечение к тебе? — С тобой я не уверен. Ты ведь не совсем такая, как смертные вокруг нас, не так ли? — А ты можешь это выключить? Как ты сделал с Ино и девочками в больнице той ночью. Я бы хотела поесть так, чтобы на нас не пялились тридцать человек. Какаши повернулся, положил локоть на спинку стула и оглядел толпу. Куда бы он ни смотрел, девушки, таращившиеся на него, реагировали так, словно их выбирали из очереди, чтобы утащить обратно в постель. — Это не наваждение. Это просто способность, которая облегчает охоту на добычу. Или, может быть, они действительно думают, что я красивый. — Он поднял руку и махнул рукой в сторону столика с женщинами, и Сакура почувствовала позыв к рвоте, когда они все захихикали. Она потянулась через стол и шлепнула его по руке, заставляя снова обратить на нее внимание. Когда он это сделал, она увидела, что он смеется. — Хватит. Последнее, чего мы хотим, это чтобы они подошли сюда. Разве ты не должен залечь на дно в любом случае? — Ты единственная, кто притащил меня сюда. — О да, я вытащила тебя из дома. Ты оказал такое сопротивление, что немедленно уступил моей просьбе. Какаши снова рассмеялся, и этот звук заставил ее сузить глаза, глядя на него в упор. Она не знала, флиртуют они или нет, но это все равно заставляло ее нервничать. Тепло разлилось по ее щекам, и она пожалела, что не посадила их снаружи, где было немного прохладного ветерка. Официантка вернулась, поставив перед Сакурой бокал, даже не взглянув в ее сторону. Она быстро схватила стакан и сделала большой глоток алкоголя, нуждаясь в чем-то, чтобы притупить остроту, которую сейчас чувствовала. Как только они снова остались одни, Какаши поднял голову и посмотрел на нее с легкой улыбкой в глазах. — Тебе незачем ревновать, Сакура. — Я не ревную— Подожди, к чему ты это сказал? — И снова жар ударил ей в лицо, и она понадеялась, что он не видит этого сквозь тусклое освещение. Он наклонился вперед, и хотя маленький столик все еще стоял между ними, она чувствовала, что он слишком близко, чтобы чувствовать себя комфортно. Последнее, в чем она нуждалась, так это в том, чтобы нервничать по совершенно другой причине. — Сегодня я не единственный, кто привлекает взгляды. Удивленная, она посмотрела на лица, окружавшие их, и почувствовала, как ее глаза расширились. Он был прав. Она была так сосредоточена на женщинах, которые смотрели на него, что даже не заметила, что некоторые из их кавалеров смотрели на нее. На этот раз все ее тело покраснело, и она быстро отвернулась, уставившись в свой бокал. — О, боже мой! Это потому, что я поворачиваюсь? — Она понизила голос до шепота и наклонилась ближе к нему. — Нет, — ответил он, не отводя взгляда от ее лица. — Тогда почему же они здесь… Ох. Она была идиоткой. Он говорил ей, что она хорошенькая. Сакура улыбнулась и наклонила голову, пытаясь держать свои чувства под контролем, но это было чертовски трудно, когда он заставлял ее чувствовать так много всего. Внутри нее порхали бабочки, и ее сердце трепетало вместе с ними. — Сакура, — прошептал он, медленно приближаясь к ней. Она сделала то же самое, посмотрев на пространство вдоль его маски, где, как она знала, были его губы. — Тут что-то есть— Его слова были внезапно прерваны тарелкой с едой, которая упала между ними, и Сакура резко подняла голову, чтобы посмотреть на официантку. — Вы уверены, что вам ничего не нужно? — Спросила она, приторно сладким голосом. Этого было достаточно, чтобы Сакура потеряла аппетит. Ну, почти. Она схватила одну из фрикаделек из тарелки и впилась в нее зубами, гадая, удастся ли ей отделаться побоями от этой идиотки. Эта сука заслужила это. Какаши покачал головой, едва взглянув на официантку, и полез в передний карман своей кожаной куртки. Он вытащил телефон и вздохнул, глядя на экран. — Я сейчас вернусь. Сакура кивнула, наблюдая, как он легко пробирается сквозь толпу. С другой стороны, было легко пробираться сквозь толпу, когда они отступали в сторону, чтобы посмотреть на него. Разочарованно вздохнув, Сакура откусила еще кусочек и запила его спиртом. Она уставилась на его пустой стул и опустила плечи. Что он хотел ей сказать? Там что-то… это собирается свести ее с ума. Там что-то плохое? Что-то хорошее? Блин! Она хотела знать! Эта глупая официантка. Сакура вытерла руки салфеткой и поклялась, что если когда-нибудь увидит ее снова, то без колебаний вырвет волосы у нее из головы. К тому времени, как она съела несколько фрикаделек, она была сыта и отодвинула от себя тарелку с едой. Она допила свой напиток и откинулась на спинку стула, гадая, куда исчез Какаши. Мгновение паники поползло вверх по ее шее, когда голова наполнилась самыми худшими из возможных исходов. Неужели на него напал дикарь? Или, что еще хуже, группа похотливых смертных женщин, которые хотели его член? Сакура резко встала, схватив со стола бумажник. Она не потрудилась оставить деньги, списав это на плохое обслуживание. Она толкнула дверь и посмотрела вниз по тротуару в сторону парковки. На краю пространства она увидела знакомую кожаную куртку и его волосы, отражающие свет уличных фонарей над ними. Он говорил по телефону, и она отстала, давая ему закончить разговор с кем бы то ни было. Какаши обернулся и посмотрел на нее. Даже на таком расстоянии Сакура чувствовала на себе его пристальный взгляд и судорожно сглотнула. Все остальное растаяло в этот момент, несмотря на громкую музыку из бара позади нее и телефон у его уха. Все, что она могла видеть, был он, и она поняла, что именно она хотела, чтобы он сказал раньше. Она хотела, чтобы он сказал ей что-то, что он собирался сказать ей уже давно. Что он был влюблен— — Эй! — Раздался знакомый голос позади нее, заставив ее удивленно моргнуть. Официантка стояла в дверях бара, уперев руки в бока, с яростным выражением лица, которого у нее определенно не было раньше. Она сунула клочок бумаги под нос Сакуре — Ты что, пытаешься уклониться от уплаты? Лицо Сакуры побледнело, и она запнулась, возясь с бумажником. Она едва успела расстегнуть молнию, когда чья-то рука обняла ее за плечи и притянула к кожаной куртке. Какаши уставился на официантку, его глаза опасно сузились. — Что-то случилось? — Спросил он тихо и серьезно. Это немедленно вызвало дрожь по спине Сакуры, а также всех вокруг них, кто случайно слушал. — Н-Нет, сэр. — Сказала официантка, делая шаг назад к двери. Она сжала бумажку в руках и уставилась на Какаши широко раскрытыми голубыми глазами. За ними скрывался страх, но также и нечто такое, что Сакура мгновенно распознала как возбуждение. Если бы она была внимательнее, то вздернула бы подбородок и, возможно, сделала бы девушке грубый жест рукой. Но у Сакуры в данный момент был свой собственный срыв в голове. Рука Какаши все еще обнимала ее, а его тело было прижато к ее правому боку, холодное и твердое. — Хорошо, — сказал он, потянув Сакуру к парковке. Когда они отошли достаточно далеко от бара, он посмотрел на нее сверху вниз. — Ты что пыталась не оплачивать счет? — Нет, — солгала она, не в силах скрыть улыбку в уголках губ. — Я просто забыла. Такую ошибку легко сделать. — Как скажешь. Куда теперь? — Спросил он, убирая руку и открывая перед ней дверцу машины. Сакура положила руки на дверной косяк и задумчиво склонила голову набок. Честно говоря, она пыталась выиграть время, чтобы встать рядом с ним. — Ты когда-нибудь танцевал? Он издал горлом какой-то звук, нечто среднее между стоном и ругательствами, но не стал протестовать, когда она опустилась на свое место. Секунду спустя он присоединился к ней в машине и завел мотор. — У тебя есть на примете какое-нибудь место? — Конечно, — радостно улыбнулась Сакура. К счастью, толпа, выстроившаяся у дверей единственного ночного клуба, в котором Сакура когда-либо была, выглядела слишком расстроенной из-за необходимости ждать, чтобы даже заметить, насколько горяч был Какаши. Конечно, большинство из них были в других клубах или барах и теперь были пьяны. Какаши настоял на том, чтобы припарковаться чуть подальше, не доверяя этой части города. Она не собиралась идти целый квартал в сапогах, но когда он положил руку ей на поясницу, все ее протесты вылетели из головы. Его пальцы были холодными на коже под ее рубашкой, но все же заставляли ее дрожать. Он определенно почувствовал это, судя по быстрому взгляду, брошенному на нее краем глаза. Сакура подавила желание захныкать и задумалась, что же она делает. Сводить Какаши в бар — это уже толчок, но ночной клуб? С другой стороны, это было справедливо только после того, как он взял ее в «Зубы». Вид очереди и вышибалы, стоящего в дверях, заставил ее закусить губу от беспокойства. Стоять на улице, слушая приглушенную музыку клуба, доносящуюся из здания, было не совсем хорошим временем. — Ох, — сказала она, глядя на него снизу вверх. — Я вроде как надеялся, что ты впустишь нас, не дожидаясь. — И как, по-твоему, я это сделаю? Улицы уже были переполнены из-за баров, окружавших их, но было много людей, выстроившихся в очередь, чтобы попасть в этот клуб. Внутри здания музыка звучала громко и гулко, эхом отдаваясь на улице. Сакура махнула рукой. — Сделай свою магию очарования. — Это не магия, — пробормотал Какаши себе под нос. К счастью, он не стал с ней спорить, и она повела его к входной двери, где стоял большой Вышибала. Его черная футболка была натянута на широкой груди, и она задавалась вопросом, будет ли у парня шанс против Какаши. Она не очень любила заключать пари, но поставила бы все свои деньги против вышибалы. Чары, возможно, и не были магией, но действовали так же легко. Парень бросил на нее один взгляд, готовый сказать им отойти в конец очереди, и Сакура затаила дыхание. Он перевел взгляд с ее лица на лицо Какаши, и в его голове словно щелкнул выключатель. Суровое выражение его глаз исчезло, а губы приоткрылись в благоговейном страхе. Сакура наблюдала, как он возится с красной бархатной веревкой, прежде чем отступить в сторону, чтобы впустить их. Она удивленно усмехнулась, удивленная тем, что ее план сработал. Рядом с собой она услышала вздох Какаши, и у нее не было времени смеяться. Он тянул ее за руку, пока они не оказались в темном коридоре, освещенном только красными лампочками над ними. Она уставилась на него, не зная, что и думать. Не было предела тому, что он прятал в рукаве, и она была по уши влюблена в него. Не только потому, что он мог затащить их в любой эксклюзивный ночной клуб в Конохе, а возможно, и во всем мире, но и за многое другое. Он был совершенно потрясающим, и она почувствовала, как ее грудь раздулась от осознания, которое поразило ее так внезапно, что она споткнулась о ковер под ногами. Какаши поймал ее за локоть и поддержал, глядя на нее сверху вниз с мягкой улыбкой в глазах. О, черт, подумала она, прикусив нижнюю губу. Я люблю его. У нее не было времени обдумывать эту мысль, когда он потянул ее вперед. Коридор выходил на главную площадь, и толпа людей вокруг них становилась все гуще. Она вздрогнула от громкой музыки и сумела оторвать свой взгляд от Какаши достаточно долго, чтобы увидеть свое окружение. Она бывала здесь и раньше, но всегда удивлялась этому. Ближе к середине комнаты потолок был похож на пещеру, а по всей длине танцевальной площадки тянулся балкон. Море тел двигалось в такт музыке, а вдоль края зала, у длинного бара, стояла толпа людей. Какаши наклонился к ее уху, близость его лица вызвала у нее тысячи ощущений, и ей пришлось закрыть глаза, чтобы быстро взять себя в руки. Она надеялась, что он не может сказать, что она чувствует. Знать, что он чувствует то же, что и она, было достаточно плохо, но знать, что она влюбилась в него? Она даже думать об этом не хотела. — Это то, что ты считаешь забавным? — Спросил он, заставив ее нервно рассмеяться. — Нет, — она повернулась к его уху. — Но забавно наблюдать, как ты на это реагируешь. Он хмуро посмотрел на нее сверху вниз и выпрямился, снова оглядывая комнату. — Здесь так много людей. — Он сказал это тихо, но она услышала его. Сакура потянула его за руку в сторону зала, лавируя между группами людей, стоящих вокруг, смеющихся и напивающихся. Несколько женщин посмотрели в их сторону, но их внимание было затуманено алкоголем и, к счастью, они не обратили на это внимания. На краю танцпола Какаши остановился, и она повернулась, чтобы посмотреть на него. Он поднял бровь и покачал головой. — Ни в коем случае, — сказал он, потянув ее назад, туда, откуда они пришли. Она не сдвинулась с места и крепко держала его за руку. — Почему? Он моргнул, глядя на нее сверху вниз, как будто она уже должна была знать ответ на этот вопрос, и Сакура снова рассмеялась. По правде говоря, она умирала от желания узнать, каково это танцевать с ним. Она хотела почувствовать его руки вокруг себя и прохладу его длинного тела, прижавшегося к ней. Она понимала, что он, возможно, никогда раньше не танцевал, но ей было все равно. Надув нижнюю губу, она смотрела на него и надеялась, что он снова уступит ей. — Ну, пожалуйста! Для меня? Всего один танец. Она видела, что его решимость рушится, и он взглянул поверх ее головы на массу качающихся, перемалывающихся тел. Он выглядел почти нервным, возможно, немного испуганным. Это определенно была неизведанная территория для него, и Сакура мягко улыбнулась ему. Она снова потянула его за руку и обрадовалась, когда он последовал за ней. Она не заставляла его заходить слишком далеко в группу на танцполе, но это было достаточно далеко, чтобы они могли присоединиться с небольшим уединением. Он стоял, выпрямившись и вытянув руки вдоль тела. Сакура наклонилась ближе к нему и приподнялась на цыпочки. — Какаши, успокойся. Он прочистил горло, когда песня сменилась. Громкие, быстрые удары предыдущей песни сменились более медленным, пьянящим ритмом, который соответствовал биению сердца Сакуры. Она подошла к нему и прижала его руки к своим бокам, стараясь не опускать их слишком низко. Она подняла руки к его шее и начала двигаться. Они медленно покачивались взад и вперед, пока она не почувствовала, как его тело начало расслабляться. Темп нарастал, но они продолжали идти в том же темпе, и Сакура положила голову на грудь Какаши. Убедившись, что ему удобно, она опустила руки с его шеи на грудь, и он провел ладонями вверх по ее позвоночнику. Это был такой маленький жест, едва ли что-то по сравнению с тем, на что, как она знала, он был способен, но это было все равно, что поднести спичку к ее пропитанному бензином телу. Что-то вспыхнуло внутри нее, что-то первобытное и темное, и она почувствовала, как это медленно овладевает ею. Все ее сомнения и неуверенность растаяли под огнем, лижущим ее внутренности. Сакура повернулась в его объятиях, откинув голову на его плечо и прижавшись к нему задом. Чего бы она только ни отдала, чтобы увидеть его лицо в этот момент. Но у нее были другие планы, и она медленно покачивала бедрами, давая ему почувствовать изгибы своего тела. Руки Какаши застыли по бокам, и все его тело снова напряглось, не зная, что делать и как реагировать. Он позволил ей взять себя в руки, и она накрыла его ладони своими, прижимая одну к бедру, В то время как другая располагалась вдоль грудной клетки. И как ее собственное маленькое волшебство, ее танец, казалось, растопил напряжение, державшее его тело напряженным, и вскоре он двигался в такт с ней. У Сакуры кружилась голова от желания, и она позволила музыке завладеть собой, позволив ей вести свое тело туда, куда оно хотело. Через плечо она почувствовала, как Какаши наклонил голову ближе, его дыхание холодило разгоряченную кожу между ее ухом и плечом. Когда он был так близко к ее шее, зная, что эти опасные клыки были едва скрыты за его маской, она закрыла глаза и погрузилась в его тело. Если бы он захотел, то мог бы выпить ее досуха прямо посреди танцпола. Она бы с радостью позволила ему это. Какаши опустил руку между ее бедер, стараясь, чтобы она не касалась того места, где ей хотелось бы. Он сжал плоть под ее джинсами, и она ахнула, обхватив его одной рукой за шею, чтобы удержать его точно там, где он был. В этот момент она была готова позволить ему сделать с собой так много. Ей было наплевать на толпу людей, на то странное напряжение, которое возникло между ними и которое удерживало их от исполнения своих желаний. Все, что ей было нужно — это он. Песни изменились, но они продолжали танцевать. Какаши протянул руку и взял ее лицо в свои ладони, наклонив ее голову в сторону, где она была в опасной близости от его лица. Просунув руку между ее бедер, он провел пальцами по внутреннему шву ее джинсов и прижал их к центру. Поток жара разлился по ее телу, и она задохнулась, откинув голову на его плечо. Она заморгала, глядя на огни, вспыхивающие высоко над ними, и заскулила, жалея, что они не остались дома. Они могли бы заниматься этим в постели, возможно, голые. Сакура открыла рот, собираясь сказать ему, чтобы он отвез ее домой, но слова застряли у нее в горле, когда она перевела взгляд на балкон второго этажа. У перил, блуждая черными глазами по массе смертных тел, стоял человек, которого она видела раньше. Швейцар на вечеринке у Цунаде стоял сгорбившись, выглядя совсем не так, как тот сноб, который был в тот вечер. Вращаясь в руках Какаши, Сакура встала на цыпочки и нашла его ухо. — Посмотри на балкон второго этажа. Прямо над кабинкой Диджея. Он последовал ее указаниям, и она повернулась, чтобы посмотреть на парня. Вампир шел вдоль перил, не сводя глаз с чего-то-или-кого-то-в противоположном конце комнаты на первом этаже. Страх сдавил ей горло, и она надеялась, что он не нашел жертву. Когда он отвернулся от них, направляясь к лестнице, Сакура и Какаши заметили черный символ, вытатуированный на его шее. Ее глаза расширились, и она резко повернулась к Какаши. Он определенно тоже это заметил. Чернота его глаз уже уступила место красному вихрю, с которым она уже была знакома, и от этого по спине у нее пробежал холодок. Он взял ее за руку и потащил прочь с танцпола. — Нам нужно уходить. Сейчас же.