***
— А как проходит шопинг у людей на Поверхности? Да, в ту субботу Меттатон вытащил Фриск на поход по магазинам, даже не спрашивая. Швею оставил напоследок, аргументировав это тем, что она выйдет на работу позже обычного, и повёл спутницу по бутикам. По своим собственным. Фриск слегка иронически похихикала, но сопротивляться не стала. — Ну… Заядлые шопоголики обычно выходят «на охоту» в выходные дни — так же, как мы сейчас. В основном они покупают одежду, но могут украшения или элементы декора… Не уверена насчёт игрушек или канцелярских товаров. Что точно не принято называть шопингом, так это покупку еды. Обычно этим занимаются люди, у которых много денег, или люди, которые не боятся влезать в долги. Знаешь, есть такие одержимые жаждой приобретения, что набирают целую кучу кредитов, заведомо понимая, что не смогут всё выплатить. Кредит — это когда банк даёт тебе крупную сумму денег, а ты в течение определённого времени должен вернуть её с процентами, то есть больше, чем занял. Я не могу утверждать наверняка, но, кажется, когда дело доходит до таких преувеличений, это считается вроде как психическим дефектом. — Хм… Любопытно… — Самые моднявые вроде тебя каждую шмотку носят в отдельном фирменном пакете. Это обязательно. Это престиж. Даже если рук не хватает, чтобы всё нормально унести. Некоторые девушки, когда им хочется похвастаться, но нет средств, берут любые дешёвые вещи, кладут в дорогой пакет и фотографируются так. — А у вас там случайно пакетного бизнеса не образовалось на этой почве? — Меттатон засмеялся, явно представив картину. — Официально нет, но есть единичные энтузиасты, которые на этом зарабатывают. Более популярна такая штука, как букеты напрокат. Вот живёт себе девушка, а никто с ней не хочет встречаться. Тогда она заказывает огромный шикарный букет, фотографируется с ним, выкладывает фотку в какой-нибудь Инстаграм, типа парень подарил, платит за это, а букет уезжает к другой такой барышне. — Слушай, дорогуша, для этих несчастных девочек вдогонку пора придумать услугу «Парень напрокат». Для полного комплекта. Пакет, цветы и парень. Ничего своего, но подруги повержены. — Знаешь, я уверена, что есть и такое, просто не сталкивалась. И слава Богу. — О мой Бог. Всё-таки люди странные иногда. Но я обязательно займусь разработкой новой линейки фирменных МТТ-сумочек в ближайшее время. Спасибо за идею. Кстати, а что такое Инстаграм? — Это соцсеть, созданная специально для фотографий. Хотя туда вроде как можно загружать и видео. Точно не знаю, у меня нет там аккаунта. Просто выкладываешь фотки с кучей хештегов. Нормальные люди ставят обычные хештеги. Ненормальные лепят сотню исковерканных слов типа «крутецясмусипусеночком». — Я хотел бы на это посмотреть, — Меттатон откровенно смеялся. — И ещё жалею, что у нас здесь нет такой соцсети. — Кстати, они бывают разных видов. Монстронет я бы сравнила с Фейсбуком. Про Инстаграм я тебе уже рассказала. Есть ещё Твиттер, и он… Разговор как-то сам собой свернул на разнообразие человеческих Интернет-сайтов. Пока Фриск подробно рассказывала всё, что могла вспомнить, Меттатон, слушавший с огромным интересом, попутно впаривал ей разные вещички. Так Фриск обзавелась массой средств по уходу за механическим телом, альбомом для рисования и несколькими тетрадями, а также ручками, карандашами, фломастерами, расчёской («на будущее!»), парфюмом, стильным рюкзачком, брелоками для рюкзака и мобильного телефона и браслетом. Её друг и наставник выглядел донельзя довольным собой. — А вот теперь можно и к швее. Так-то, дорогуша, теперь ты не сможешь пожаловаться, что у тебя нет личных вещей! Фриск ожидала увидеть очередное здание с вывеской «МТТ» и была немало удивлена, придя к невысокому домику с нарисованными над дверью иглой и ножницами. Введя её внутрь и добродушно хмыкнув в ответ на знак вопроса на её лицевых панелях, Меттатон обвёл рукой помещение (небольшую комнатку, кишевшую эскизами, выкройками, готовыми нарядами и швейными принадлежностями) и громко сказал: — Добро пожаловать, дорогуша. Хей, Тереза! — Бегу! Из дверного проёма, очевидно, ведущего в соседнюю комнату (Фриск не заметила его сразу), навстречу посетителям быстро выбежала девушка-монстр — невысокого роста, пушистая, большеухая, с длинным хвостом. — О, добрый день! Дождалась наконец-то. Я думала, вы заглянете пораньше. — У нас был шопинг, святое дело. Тереза, познакомься: это Фриск. Фриск, это Тереза — лучшая швея во всём Подземелье, что даже странно, если учесть, что она не работник моей фирмы, а индивидуальный предприниматель. Все свои наряды я заказываю исключительно у неё. Быстро, модно и качественно, прошу любить и жаловать. — Ох, оставьте, — отмахнулась девушка. — Что вам угодно? — О, дорогуша, боюсь, я нагружу тебя двойным объёмом работы. Мне нужна одежда на ЕХ-форму и на Фриск. Тебе придётся заново снимать мерки и шить кучу вещей. — Не вопрос, Меттатон. Рада стараться для основного клиента. Фриск, поразмыслив во время снятия мерок, пришла к выводу, что швея не стала бы возражать независимо от того, чего бы попросил Меттатон. «Основной клиент». Меттатон явно часто менял одежду и однозначно много за неё платил. При таком заработке немудрено, что Терезе нравится робот… В процессе разговор продолжился. На сей раз девочка рассказывала другу о человеческих модных брендах. — Я никогда особо не следила за жизнью звёзд, но они, насколько я знаю, предпочитают не покупать одежду в магазинах, где все марки свалены в кучу. Тем более не пользуются секонд-хендами. Ну, самые крутые и пафосные уж точно. Они посещают навороченные брендовые бутики. Ну, знаешь, эээ… Блин, как они там называются-то… «Гуччи»… Блин… Какие там ещё есть шмотки за десятки тысяч долларов, кроме «Гуччи»… — А ты явно посетитель секонд-хендов, дорогуша, — с мягкой язвительностью заметил Меттатон. — Ну, знаешь! — всплеснула руками Фриск. — Среди моих родственников нет бизнесменов и знаменитостей. Первый близко знакомый шоумен в моей жизни — это ты. — И я тот, кто больше не позволит тебе выглядеть скромненько и серенько. — С этим фактом я, похоже, уже смирилась. — И это замечательно, потому что мы переходим к эскизам, и я полон идей. Меттатон схватил карандаш и листки и начал энергично что-то набрасывать. Тереза в диалог не вмешивалась никак. — Вот с красотульки и начнём. Значит так… Фриск оставалось только безмолвно следить, как на бумаге возникают разнообразные футболки, порой довольно кокетливые, рубашечки, пара свитеров… С этой частью Меттатон расправился быстро. Далее следовали платья. Нет, не так. ПЛАТЬЯ. Похоже, робот жаждал до них дорваться. Попроще, повычурнее, подлиннее, покороче, там бант сзади, а там плиссированная юбка… Мама. И это только квадратная форма. Страшно представить, что он на неё напялит, когда она станет человекоподобной. Кстати, интересно, что он сейчас закажет себе. А себе заказал ещё больше. От делового костюма и расфуфыренной туники до шорт и пижамы. С течением времени Фриск начала поглядывать на Терезу с нескрываемым сочувствием. Деньги деньгами, но упашется же, бедная. Под конец в мыслях пролетел вопрос, сколько Меттатон за всё это собрался вывалить и насколько долго он на это копил. Все эти замечания остались без ответа. Швея не произнесла ни слова возражения, а сумма озвучена не была — вероятно, наряды оплачивались после выполнения заказа, а не до. — Вот и всё! Теперь можно домой! Фриск взглянула на часы. Господи. Они потратили на всё часов шесть, не меньше. Невольно вспомнились походы по магазинам на Поверхности. Тогда её уже к концу первого часа начинало подташнивать. А тут… Может, всё прошло так легко, потому что пришлось трещать с Меттатоном без умолку о том о сём? Хотя… Когда она вообще успела стать болтушкой-шопогёрл? Что с ней сделал неуёмный темперамент отчаянного шоумена? — Я так рад, что могу красиво одеть тебя, дорогуша. Видеть тебя в хорошей одежде будет эстетическим удовольствием. Как жаль, что не всем можно привить вкус даже с помощью выступлений. Можно дать образец, но ведь нужно же уметь от него отклоняться, да и искать индивидуальный стиль… На свою беду, Фриск не смогла промолчать об одном воспоминании, связанном с телевидением. — Ну, вообще-то… На человеческих телеканалах есть передачи, где стилисты помогают подбирать одежду и вообще образ. Люди наблюдают за тем, как на экранах участникам помогают стать более привлекательными. Меттатон задумался на мгновение. — Дорогуша, а это идея! Я ведь обещал Кэтти и Брэтти, что по возможности приглашу их на шоу… Так вот, пусть придут как раз на такое! Они получат возможность снова созерцать вблизи мою великолепную персону, а заодно, возможно, перестанут выглядеть, как деревня с претензией на изысканность. Тут бы и порадоваться за девушек, да только самой Фриск идея вышла боком: её тоже потащили на съёмки, не удосужившись спросить особого согласия. Она играла роль ассистента. Все планы на понедельник и вторник с треском провалились. На среду — тоже, потому что Меттатон позвал её заценить, правильно ли в отеле проведены реформы. Робот всё же последовал советам касательно ресторана и номеров, а в фастфуде сделал двойное меню. Фриск надеялась сбежать к друзьям в четверг, но нет и ещё раз нет, потому что её снова ждали уроки! На Папируса, Санса и Андайн оставалось совсем немного времени по вечерам. Девочке удавалось пару часов поиграть с ними в снежки, порешать головоломки и позаниматься кулинарией, но этого было маловато. У самой Фриск особого раздражения такой расклад не вызывал — Меттатон ей нравился как друг и как личность — а вот Андайн в конце концов бомбанула.***
BrightestPinkStar: Окей, ладно, не сочти меня жестоким, дорогуша, я просто увлёкся. Красотуля — просто клад знаний о человеческом мире, я за несколько дней узнал больше, чем за всю свою жизнь, наполненную попытками выцарапать что-нибудь из фильмов, журналов и книг. Так какие у тебя планы на неё? StrongFish91: Короче, смотри. Пока вы там светились по телеку, мы с Папсом озаботились починкой моего дома. Не то чтобы я не рассчитывала попасть на Поверхность, но когда мы все выйдем, не очень ясно. А у скелетов, честно говоря, отстойный диван. В общем! Папирус и отчасти Санс помогли мне собрать деньги на стройматериалы. Осталась самая малость — всё купить и реально отреставрировать. И тут не помешают дружеские рабочие руки. Должно быть весело! Если хочешь, можешь влиться в компашку, можешь даже запихнуть это в новости — один фиг ты так сделаешь. Но только учти, никаких рюшечек и розовых стен, иначе я тебе ноги с руками местами поменяю! BrightestPinkStar: Ага, а голову повернёшь лицом назад. Оки-доки, я понял тебя, сладенькая. Я подумаю над твоим предложением ;) Впрочем, думать долго не пришлось. Фриск, едва услышав о приглашении, здорово обрадовалась. — О, это круто! Я с радостью! И Меттатон, ты просто обязан со мной пойти. — Это почему же? — У людей есть телепрограммы про ремонт. Помимо того, что участник получает модный и современный интерьер, телезрители учатся тому, как именно можно обновить собственные дома. Это что-то среднее между шоу про стиль и кулинарными шоу. Весь рецепт как на ладони, а в результате что-то красивое. — О, дорогуша. Ты серьёзно думаешь, что Андайн позволит мне это снять? Да она меня с камерой подпустит максимум запечатлеть микросюжет для новостей. Не то чтобы я её боялся, но будет очень проблематично смонтировать хороший выпуск из материала с дрожащими кадрами и посторонними воплями. — Можно сделать чуть более творческие новости. На разогрев. К тому же… — Фриск придвинулась ближе. — Ведь Андайн и Альфис влюблены, правда? — Ну разумеется. Только пройдёт целая вечность, прежде чем эти дурочки откроются друг другу в своей бессмертной страсти. — Есть идея, как ускорить процесс. Папирус — твой фанат. Он будет безумно счастлив с тобой чем-нибудь вместе заняться. Я легко отвлеку Санса. Андайн и Альфис останутся одни, мы их сплавим отделывать спальню Андайн. Они останутся наедине обустраивать гнёздышко и-и-и-и… Меттатон прищурился, а затем склонил лицо к самому экрану Фриск. Между ними оставалась всего пара сантиметров. — Я в деле.***
Дом воительницы не успел сгореть дотла: очевидно, его быстро потушили соседи, что с учётом характера местности было неудивительно. Стены и крыша почернели и обуглились, но продолжали достаточно прочно стоять, спальня рыбы закоптилась и лишилась легковоспламеняемых вещей, но вполне поддавалась реставрации. Сильнее всего пострадала кухня-гостиная — не уцелело толком ни мебели, ни бытовой техники. Огромный меч, над которым столько трудились девушки, — и тот бесславно «погиб». В первые пару дней работы «сплавить» влюблённых Меттатону и Фриск не удавалось — они обе энергично отчищали и отмывали жилище вместе со всеми. Санс травил шутки и тщетно пытался увернуться от тряпок, запущенных Папирусом, Андайн подкалывала Меттатона, тот защищался, Папирус пытался привести их к компромиссу… Время от времени Альфис заводила разговор об аниме, Андайн с жаром подхватывала, Меттатон отпускал насмешки — и развязывалась словесная баталия за и против аниме, причём Папирус опять пытался найти компромисс, хотя, по его мнению, аниме — «это такие мультики для детей». Его убеждение было быстро разрушено пересказом парочки сюжетов, даже близко не тянувших на то, что можно показывать малышам. Лишь справившись с очисткой дома, Меттатон пошёл в наступление. Первый же день переустановки мебели, бытовой техники и скромных предметов декора он начал с того, что заставил нескольких грузчиков из своей фирмы притащить Андайн плиту, холодильник, микроволновку и стиральную машину, а затем с таким жаром всё это расхваливал и рекламировал, что рыба предпочла ретироваться от робота самостоятельно. Альфис последовала за ней. Путь расчищен, оставалось заняться скелетами. Пока Фриск пыталась состязаться с Сансом в каламбурах, Меттатон с удовольствием отдался обожанию фаната. Папирус пылко высказывал своё восхищение, бурно радовался, что может работать бок о бок с любимой звездой, и робот почти таял от его комплиментов. Он любезно улыбался поклоннику, одарил его автографами, ласково чмокнул в черепушку и даже умудрился покрасоваться, хотя по случаю ремонта на Меттатоне были надеты чьи-то фартук и косынка, чтоб меньше запачкаться. Андайн и Альфис копошились внутри комнаты первой и не выходили наружу. Меттатон и Фриск заговорщицки переглядывались. — Как думаешь, они признаются друг другу? — Это вряд ли, дорогуша. Альфис не вынудило признаться даже то, что мы с тобой спалили их на всё Подземелье на викторине. Кстати, мне интересно, что подумала Андайн, но спрашивать я, пожалуй, не буду. Тут надо долго и настойчиво вжимать педаль газа в пол. Я одного не понимаю. Ладно Альфис. Эта будет дрожать, как осиновый лист, даже если рыбонька станет на неё пялиться откровенно влюблёнными глазами. Но Андайн! Этой что мешает сделать шаг навстречу?! — Пссс, ребята… — роботы сами не заметили, как к ним подошёл Папирус. Похоже, он всё слышал. — Это по секрету. На самом деле Андайн тоже стесняется. Но ни за что этого не признает. Она начинает здорово злиться, если ей намекнуть. Она видела викторину, мы вместе смотрели. Но она старалась сидеть с каменным лицом. — О Го-о-о-о-осподи. — Кстати, я вас раскусил! Вы нас отвлекали! И это очень кстати, потому что я тоже хотел вас отвлечь! Санс, правда, смеётся над этим всем, но спасибо, что хоть помогает. Хей, я даже не знаю, вы вроде не едите, но как насчёт сбегать на обед, пока они тут? После обеда, когда Меттатон вернулся к работе и продолжил что-то обсуждать с Папирусом (возможно, опять-таки девушек), у Фриск мелькнула мысль позвать Напстаблука. Сосед, как-никак, вдруг захочет присоединиться, да и Меттатон увидит его вживую… Но эту идею пришлось отбросить. — О нет… Не стоит… Я не умею делать ремонт… Я буду всем только мешать… Что?.. Меттатон?.. Но он же так хорошо разговаривает с Папирусом… Будет невежливо, если я стану ему мешать… Нет… Напстаблук отплыл в дальний угол комнаты, став почти невидимым, и Фриск решила не настаивать. Она подъехала к озерцу, со вздохом посмотрелась в синюю воду… и на мгновение ей показалось, что по её отражению мелькнуло что-то жёлто-зелёное. В разуме разлилась отчётливая мысль: «Не торопись». «Да. Пожалуй. Мешать всё в одну кучу — плохая идея. Я слишком спешу». О том, как развиваются «отношения века», Меттатон и Фриск могли судить лишь по косвенным признакам — по взрывам счастливого смеха, доносившегося из спальни Андайн, по возгласам воительницы, когда та бурно что-то рассказывала ящерке или шутила, по томным, наполненным мечтательной влюблённостью глазам Альфис, когда та возвращалась по вечерам в лабораторию. Два-три дня она ещё держалась, ничего не рассказывая о своих переживаниях, но затем её прорвало. — М-меттатон? Фриск? Я хочу… Кое-чем п-поделиться с вами. А п-поскольку вы не очень держите язык за зубами на этот счёт… Можете пообещать мне никому не разбалтывать? — Торжественно клянёмся, — Меттатон приложил руки к груди, не сдержав улыбки. — К-короче. Мы ещё никому не показывали комнату, н-но… Но… — Альфис несколько секунд боролась с собой, очаровательно покраснев и сжав кулачки, а затем вдруг закричала: — Андайн переделывает свою комнату под нас двоих! — и опять замолчала, робко поглядывая на подопечных. — Под… двоих? В смысле… — Меттатон выглядел удивлённым и обрадованным, но договорить не успел. — Д-да! Она организовала специальную зону, где мы м-можем отдыхать вдвоём! П-помните ту странную жёлтую штуку, что она купила на днях? Это п-подушка, на которой мы сможем вместе лежать в обнимку! Она такая классная! — как это всегда с ней бывало, в перевозбуждённом состоянии Альфис могла либо бесконечно заикаться, либо тараторить и палить, как из пушки. К счастью, сейчас было второе. — Она приколотила полочку, которую собирается уставить мангой и научными книгами! Она х-хочет отдать мне отдельный ящик в тумбочке!.. А завтра мы идём в магазин, потому что она хочет купить мне ещё парочку платьев и хе-хе-хе-хе… А… Ах. Уф, эм, это, короче! Ещё! Знаете что? Самое важное!!! Она покупает… Вторую кровать! — Вау. А чего не одну двуспальную? — не удержался Меттатон, но получил от Фриск по затылку. — Ай! — Т-ты что! — ужаснулась Альфис. — Это уже… Это просто… И… Я смогу оставаться у неё с ночёвкой! Ящерка буквально не знала, куда себя деть. Меттатон, захихикав, притянул к себе раскрасневшуюся и вспотевшую подругу и обнял. — Дорогуша. Тебе не кажется, что если девушка реставрирует свой дом с учётом твоего пребывания там, и возможно, даже длительного, то это показатель? Не хочешь ли наконец признаться в своих пылких чувствах, а? Ты раздулась от своих эмоций, как шарик, и если не дашь им волю, то просто взорвёшься, хм? — О… Да. Это п-п-последнее, — Альфис отстранилась от него, как-то сразу обмякнув, полезла в свои закрома и как-то совсем неуверенно извлекла на свет Божий потрёпанный диск. — Мне нужно подготовиться и… Я д-должна получить немного уверенности… Это один из моих симуляторов свиданий… Не хихикай!!! — Юрийный, я надеюсь? — Меттатон честно старался убрать улыбку, выходило плохо. — Ну как сказать… Т-там можно пойти на юрийный рут. Д-даже на несколько. В-в общем… Можно попросить кого-нибудь из вас… Озвучить мне ту, кого я з-захочу… Кого позову на свидание? Мне нужно слышать голос… Это что-то вроде… репетиции? Я бы и лично п-попробовала, но не представляю никого из вас в роли Андайн… — Фриски, дорогуша, избавь страждущую от адских мук, я тебя умоляю. Чем бы ни тешилась, лишь бы разродилась уже, — всплеснул руками Меттатон. — Озвучь для неё девушку. Я пока постираю и отглажу её платье и приготовлю что-нибудь вкусное. Кто-то должен организовать настоящее первое свидание. Альфи, возражения не принимаются. Репетиция — и воплощение в жизнь. Будешь медлить — вообще всё упустишь. Альфис сдержанно кивнула. Она мелко дрожала, и, казалось, окружающий мир перестал выглядеть для неё реальным.