Иной

Любовь вне добра и зла. Любовь — это генетическая потребность. Это дар и проклятие. Любовь — это болезнь, наркотик. Это потеря и обретение себя.

★⎷⎛★⎷⎛★

Ильдар.

       С судьбой не поспоришь, но она дама азартная и от хорошей игры не откажется. И теперь выбора просто нет, и моя судьба завела туда, куда я не ожидал. Мой покой закончился, как только я почувствовал себя окрепшим и готовым принять, собственно, свою участь. Я знаю, что не подарок и не мёд… Со мною жить — как на вулкане… И очень сочувствую своим альфам. Это сколько надо терпения со мной. Бедные… Я же как дорога в гололёд, со мной святой, и тот устанет… Я и сам устал от самого себя, очень устал, чего хочу? Если бы знал. Гормоны, чтоб их! Тяжело дышать… Я боюсь… Боюсь подойти к своей паре, потому что сорвусь. Боюсь подойти к мужу, не устою… и это снова тупик. Я не могу уже контролировать себя… И боль в душе о потере мне двух близких и родных существ делает меня монстром. Я впал в диссонанс: то грущу, плачу, то смеюсь как ненормальный, то становлюсь озабоченным, то агрессивным. Я терплю всё, держа в себе…        Надолго не хватило. Прорвало, и вот результат. С Линтаром и Лейорром переругался вдрызг. Истинную причину знаю, но они пусть думают по-другому. Для них: холодная война, вот как я бы назвал теперь наши отношения. Близко не подпускаю. Мне мало поцелуев… мало всего… Со злости снова назначил день свадьбы, накричал на них и поклялся, что оба останутся без брачной ночи. А у меня есть выбор? Проклятая клятва! Их вина была лишь в том, что мне напомнили о данном слове и их глаза горели предвкушением. А я сам себя в последние дни не понимаю. Срываюсь на пустом месте, на всех рычу и не сдерживаюсь. От меня шарахаются как от прокажённого. Артур старается держать дистанцию и, когда я завожусь, примирительно поднимает руки и оставляет меня остывать. Перепады настроения такие, что и сам порой не понимаю, что хочу. Словно не с той ноги встал и забыл, как держать себя в руках. Эмиль продолжает подпольную жизнь и старается не попадаться мне на глаза. Разумно. Но когда-нибудь всё должно было проясниться и этот день, кажется, настал. По крайней мере я на это надеюсь. Моя судьба сделала вираж со скоростью космического корабля и влетела в воронку черной дыры. А на выходе? Что меня ждало там, смогу понять, лишь пройдя этот путь.        Раннее утро. Мой кабинет. Айвен ещё не пришёл на своё рабочее место, а мы с Артуром подготавливали документы, схемы, проекты жилых домов и всевозможных зданий. Город пока на бумаге и в трехмерном голографическом изображении галографа, но уже сейчас моё сердце бьётся и радуется при мысли, что в будущем он станет нашим домом. Возможно, любимым не только для меня. И собирая в единую кучу деловые бумаги, оказались слишком близко друг к другу. Альфа вплотную приблизился ко мне и заглянул в глаза. Как же я скучал по нему, по его глазам, этому эгоистичному выражению лица и его стальному голосу. Он, вроде, рядом всегда и в тоже время далеко. Мне мало его видеть, мало просто вести с ним беседы, мне всего мало в последние дни. Между нашими лицами расстояние получилось не больше перста. Мы смотрели глаза в глаза: я, чуть запрокинув голову, а он нависал скалой. Его руки переместились с бумаг и захватили меня в плен. Я нахмурился недовольный таким поведением супруга. Не до игр сейчас и не до романтики, а главное, сорвусь я, а он согласится ли играть по моим правилам? Как же всё запуталось. Но у Артура, похоже, было своё мнение, а может, тоже искал тепла, моего внимания, а не агрессии. Медленно его ладони скользили по моему телу и расположились чуть ниже поясницы. Голод отразился на его лице, твердая выпуклость у моего бедра сказала мне о многом, ведь он прижал меня к себе так крепко… Наше дыхание сбилось и слетало с его губ. Я сорвусь. И понимаю, что оттолкнуть его сейчас не способен. Во мне поднималось нечто дикое и необузданное. А сопротивление на нуле. Я вошёл в вираж, и петля затянула все мои желания, мысли. Я для него опасен, потому что полноценного секса не могу получить, и всё сейчас происходящее больше будет походить на извращение. Он альфа, а придётся ему уступить и стать пассивным. Демиурги! Что-то отразилось в моих глазах, и реакция Артура не заставила себя ждать.

      — Не заводись, — шепчет Арти, но он имеет совсем не то, о чем думаю я. Разный взгляд на одно и тоже слово. Я не злюсь… но безумно желаю его, прямо здесь и сейчас. Рычу от неудовлетворения и бешусь от собственных мыслей.       — И не думал, — голос — предатель, ещё немного и он сдаст меня с потрохами. Шиплю не хуже Хтоника.       — Причем тут это? Да у тебя на лице написано не подходи убью.       Я усмехнулся. Знал бы ты сейчас мои пошлые мысли, сбежал бы или… а вот или, боюсь я сам.              — Знаешь, ты в последнее время слишком часто стал впадать в бешенство, — завёл разговор Артур. Внутреннее моё чудовище на это захихикало, ехидненько так… — Ты всегда был таким сдержанным, таким холодным, равнодушным, бесчувственным… — Это я-то бесчувственный? Ррр-рр. И обиженно засопел. — А сейчас просто вулкан, не тронь, взорвётся. — Согласен на все сто. — Я бы тебе посоветовал расслабиться. У тебя уже давно нет сексуального контакта. И выбор партнёра всегда за тобой. — Это ты сейчас к чему, милый? На себя намекаешь? — Я прекрасно понимаю, чего ты боишься, но выход есть всегда. Тебе просто необходимо заняться сексом. Твой организм на грани.       — Что? Руки, Артур… С чего ты это взял? — последние рычу намеренно, чтобы скрыть истину. Надо же, угадал. Провидец мой.       — Вот о чём я и говорю. Придираешься к словам и обижаешься. А я о тебе пекусь. Прошу, не злись и дай я выскажу. Сумбурно получается, но ты срываешься в последние дни и не слушаешь мои советы, поэтому тороплюсь достучаться до тебя. Не скрывай своих чувств и желаний, другой жизни для них не будет. Я готов повторить нашу брачную ночь. Связанный, в твоих руках, и ты доминант.       Мой разум выдал эротические фантазии, и я согласился с доводами супруга. Чудовище заворочалось и навострило уши, а ещё пожелало сделать это немедленно. Так сказать, не отходя от этого стола. Моё сердце споткнулось и застучало с удвоенной скоростью. Дыхание сбилось. Хм., а в этом что-то есть, взбесившиеся гормоны, благодаря которым я сейчас неадекватный.       — Мы супруги и всё, что творится в спальне, не касается никого, только ты и я. А я позволю тебе это… — нашептывал он, а я сдавал позиции.        Охх-ххх! Зря он это сказал. Ох, как зря дал мне карт-бланш. Он не отрывал взгляда от моего лица, ища подтверждения, что я принимаю его условия. Кто к кому потянулся первым, не знаю, но я прижал его к себе и сердце набатом застучало. Разумные мысли стали трусливо отступать под натиском гормонов и чудовища, который расправил крылья. Вкупе уверенно загоняющие мысли в какой-нибудь дальний угол. А в груди какая-то непонятная собственническая хрень завладела моим разумом, телом… моей душой. Какого хрена??? Ильдар! Соберись твою папу! — Мысленно споря с самим собой. А вторая шиза тут же заорала: Моё… Третья и вовсе заявила, что влюблена в этого несносного альфу, а разум послал всех троих в дурку и ушёл в несознанку. Дыхание сбилось и у него, и у меня, но даже маленькая пауза между поцелуями не сбила настрой. Я взял всё в свои руки и теперь ему поздно рыпаться. Не отпущу. Коснулся вновь губами его губ, обнимая крепче, и я растворился в его ласке. Мы целовались, пока хватало дыхания, чтобы начать снова. Хотя оба понимали, что здесь в любую минуту могут появиться посторонние. Но меня и это заводило, словно изюминка. Сейчас Арти был моим миром, моим дыханием. Поцелуи из нежных перешли на второй этап и стало так горячо, что сразу забыл обо всем на свете. Одно прикосновение — и я уже горю. Любимый. Целовал его в ответ, согреваясь в ласке и распаляясь в его страсти. Так сладко, так правильно, что и непонятно, как мы оба жили раньше. Он сам с неохотой разорвал поцелуй и посмотрел в мои глаза.

      — Иля, я думал свихнусь, когда увидел тебя лежащего на земле и мертвых Тьяну и Сару. У меня сердце в тот момент остановилось. Думал порву их всех. Меня еле остановили. Я в вечном долгу перед Ариилем Даркот. Он не дал тебе уйти за грань.       — Тшшш… всё в прошлом. — Коснулся губами его губ, успокаивая и примиряя с реальностью. — Главное, всё обошлось.       — Люблю тебя, — прошептал Арти на ухо. Вот это поворот и заявка Судьбы!       — Что-что? Я плохо слышу, — притворился невинным мальчиком и дразнил его.       Я был счастлив услышать это из его уст. Ведь он, как заноза, глубоко вошёл в моё сердце — не вытащишь, да я и не хотел избавляться от него. Он как-то незаметно пробрался и открыл мою дверь, вошёл и остался там навсегда. Сердце пело, внутри всё сжималось! А сегодняшнее открытие собственных чувств удивило.       — Люблю, — повторил супруг. — Очень сильно люблю. — И с надеждой взглянул в глаза. Помучить? Да. Вылезло из глубин это непонятное во мне чудовище. Я не готов был сказать ему о своём открытии. А значит, у меня выход только один. И устроил Артуру рейдерский захват его губ, рук и всего его тела. Такого напора он от меня не ожидал. Доминант проснулся и потребовал подчинения, а Артур почти уступил без сопротивления.       — Иля, — и горловой стон вырывается из груди Артура.       — Ты сам предложил мне.       — Нет, нет, только не здесь.       — Да, да, и еще как да. — И мой рот растянулся в хищной улыбке, обнажив ряд белоснежных зубов. Прикусил его мочку и посасывал, а в это время мои руки расстегивали пуговицы на его рубашке. Меня это заводило.       — Иля, — сдавая свои позиции. Властный, лишающий воздуха поцелуй был для него усладой и мукой. — Ты не представляешь каково это — держать себя в узде и не давать себе разрешение переступить черту… Я не железный!       Я тоже, но ты об этом как-то не подумал, милый.

      — Сладкий мой, я буду делать только то, что поможет нам справиться с огнем в крови… Я плохой парень и ты это знаешь… О-ооооче-еень плохой! — Мурлыкал я, растягивая гласные.       Артур держался из последних сил, отвернул голову в сторону, но мои губы уже путешествовали вниз по изгибу его шеи — целуя, прикусывая, полизывая, едва заметно выдыхая на увлажненную языком кожу, вызывая дрожь ни с чем несравнимого волнения. Когда мои губы стали играть с одним из его сосков, и втянули в рот уже набухшую горошину, он застонал. Та же участь постигла и второй сосок. Его тело льнуло, прижимаясь ко мне, животу, паху… Его руки вцепились мертвой хваткой о края стола, и он ими опирался всем весом.

       — Ты убьешь меня! Я не вынесу этой сладкой муки! Больше не могу….        — Можешь… И ты мне позволишь?       Я чувствовал, как дрожит от возбуждения его тело, как пульсирует в висках кровь.

      — Да-ааааа! — Сексуально с хрипотцой и отчаянием, бедный, еле сдерживается, чтобы не взять доминацию надо мной, а я рискую, но так сладко и приятна эта игра… Азарт эротической охоты и власти над телом альфы разгорался во мне пламенем.       Я чуть прикусил, вернувшись вновь, его шею, вызвав короткий томный стон, и тотчас же зализал место укуса. Моя рука скользнула в самое сокровенное местечко и пальцы с нежностью сомкнулись вокруг его возбужденной плоти. Артур не сдержался и в голос уже молил не останавливаться…

       Кхе — кхе! — услышали мы кашель, побуждающий остановиться и уделить внимание кому-то другому, кроме нас самих. Неловкость ситуации выбила нас из колеи. Я поморщился недовольно, а Артур воспользовался паузой и сделал глубокий вдох. Пришлось прервать наше занимательное занятие и злость прокатилась по телу. Чувство неудовлетворенности и облома накатило волной. Во мне чудовище жаждало убить того, кто припёрся в такой неподходящий момент. Артур в попытке прийти в себя прижался ко мне и спрятал лицо уткнувшись мне в шею. Это однозначно не Айвен. Этот бы свалил, прикрыв дверь, дождался бы окончания процесса. Нам сейчас с Артуром не помешал бы душ. Желательно холодный. И этим душем сейчас был тот, кто вошёл без предупреждения… Он даже забыл постучать в дверь.       …Спокойно, Ильдар! Спокойствие, только спокойствие и разум…       Повернуть голову и посмотреть в глаза пришедшему не было желания, но я усилием воли сделал это. Деймон пожирал меня глазами, а его рука держалась за сердце. Какой альфа устоит перед такой сценой? А фантазия, она такая сволочь, сразу подсунет твоё участие в этом эротическом опусе. В его взгляде случайно уловил боль, отчаяние и ещё множество эмоций, которые не смог определить. Отвел взгляд. Стараюсь смотреть не в глаза, а на его переносицу. Не помогает, всё равно хочется поднять взгляд и… Бред какой-то! Было так неловко и не помню, чтобы было так стыдно. Щеки запылали так, что казалось огонь изнутри вырывается наружу. Привёл себя в порядок и тихо прошептал:

      — Кажется, мы увлеклись и не заметили, как пролетело время. Извини нас. — Голос звучал предательски хрипло. Всё же не выдержал и посмотрел, лучше бы не делал.       Деймон отвёл взгляд, сцепляя руки и кусая нижнюю губу. Я подвис на его движении зубов по его соблазнительной губе. Непроизвольно облизал пересохшие губы, не в силах оторвать взгляд от слишком эротического вида. Чудовище во мне решило переключиться на ещё один объект эротической фантазии и было даже очень за совместное проведение такого досуга. Деймон. Третий раз себя ловлю на этом безобразии. Его идеальные зубы, впивающиеся с мягкие податливые губы, покусывание… и тут появляется язычок, который проворно облизывает и порхает как бабочка, чуть касаясь алой плоти по поверхности губ, увлажняя их, а у меня трещат брюки в области паха и от этого проносятся откровенные картины, как можно поиграть с этим шаловливым язычком вместе с соблазнительными губами. И в душе растет желание попробовать их на вкус и ощутить всё это в реальности … Это уже было выше моих сил, а я почувствовал, что горят уже и уши. Так, вот не надо меня сейчас так смущать, я же не железный. Дважды гад! Я чуть ли не рычу и в последний миг ловлю себя на этом…

      — Извините меня. Вошёл без стука. — Прошептал Деймон как-то неловко. Похоже, он тоже в смятении от этой ситуации. А вы испытывали на себе это чувство, когда внутри всё переворачивается от одного слова? Когда на тебя бросили один лишь взгляд, а он заставил твоё сердце заколотиться? Смешно, ей-богу, смешно!       Я действительно превратился в вулкан. Как меня всё это бесит! Гормоны, сволота подзаборная! Предатели. Артур пытался привести себя в порядок, а я вылетел из кабинета в приёмную. Мне нужно остыть. От этого образа по телу разлилась сладостная истома. Меня лихорадило, я подошёл к окну и прижался лбом к холодному стеклу, чтобы хоть чуть охладиться, и под нос ругаюсь. Рука скользнула ниже и остановилась у груди, заставляя успокоить дыхание. Все-таки рычу… До боли закусываю губы, чтобы жадный стон не срывался с них. Неудовлетворение на лицо. А тёмный, словно чувствовал каждую вибрацию, которую сумел вызвать в моём теле.

      — Ильдар, я понимаю… —Он подошёл ко мне не слышно, да ещё пытается извиниться.       Зря он подошёл ко мне так близко. Я сейчас опасен и не отвечаю за себя. Альфа и не понял, что произошло…       — Нет, не понимаешь, — и он не ожидает моего нападения, я делаю рокировку и прижимаю его к стене между окнами. Глаза в глаза и душу выворачивает наизнанку. Да что со мной такое? Не первый раз замечаю реакцию души и тела на этого тёмного. И при этом не могу противиться этому томительному ощущению, что нарастает внутри меня. Позволил себе взглянуть на него как на альфу, как на претендента. Четвёртый, твою ж за ногу…! Он действительно красив. Опустил взгляд на его алые губы и почувствовал, как болезненно прострелило в паху. Бешеным желанием, отозвавшимся диким бегом сердца, шумом в висках от его близости. Жадным поцелуем впиться бы в губы, сатанея от его запаха, от жара упругого тела, от сбившегося хаотичного дыхания, от аромата крови, не перестававшего дразнить и вызывавшего из глубин самые тёмные желания. Отстранился от него усилием воли, прикусив с внутренней стороны щеку, успокаивая себя, не позволяя сорваться.

      — Не подходи ко мне так близко, иначе ты познаешь каким я могу быть плохим парнем. — Рычу и срываю злость на него. — И то, что ты альфа, меня не остановит, поверь. — Голос выдавал меня с головой, но может, он и не заметит моего состояния.       — Насколько плохим? — А вот он не сдержал эмоции и увиденное им ещё не ушло на второй план.       — Нарываешься? — прорычал я. — Знай, что тебе даже не поможет моя благодарность за спасение моей задницы, а твоя пострадает.       Надо брать себя в руки и сметать в совок судьбы осколки жизни — выдало мне чудовище и, сверкая глазами, оно бесилось от невозможности получить сладкое. Спас моё положение вышедший Артур из кабинета, а в приёмную вошли мой секретарь с помощниками, Советники, Вальтер, Линтар, Лейорр и охрана, куда же без неё. Время пришло, время первого дня Саммита.

      — У вас всё в порядке? — зло спросил Лейорр.        Звериная сущность уловила запах эротики. Он и Линтар злились и в тоже время позлорадствовали, что что-то пошло не так и Артур получил облом.       — В порядке, — прошипел Артур сквозь зубы и злобно зыркнул на Деймона, а тот отвёл взгляд, сжал кулаки и поджал губы. Воздух, между нами, просто искрил. — Тебе бы так… Деймон благоразумно промолчал, а Артур направился из приёмной к выходу. Все последовали за ним.              Зал Высшего совета — круглая комната, располагавшаяся на вершине Башни Высшего совета. Огромная, просто необъятная зала! С высоченными колоннами, упирающимися в гигантский далекий купол, выполненный, как и всё в этой комнате, из камня, очень похожего на хрустальный малахит с преобладанием изумрудно-зёленых с глубокой синью тонов. Золотые искрящиеся прожилки. Взору каждого, кому представилась такая возможность увидеть, предстала оригинальная лепка и рельефы. Удивительно мягкая, заставляющая камень светиться и преломляться изнутри, подсветка. Здоровенные оконные пролеты, из которых открывался живописный вид на парк, для их защиты и безопасности оплетены силовым, магическим, прозрачным полем вместо стекла. В Зале Высшего совета удобно расположились полукругом чёрные со змеиными мордами на основании спинки и подлокотников массивные кресла-троны из искрящегося стекловидного камня, расцвеченного в цвета правящих государств. Мы — принимающая сторона. Кресла, предназначенные для нас, имели немного другую структуру и форму. В каждое кресло был встроен галопроектор, позволявший членам Саммита участвовать в голосовании и предлагать свои разработки и идеи. Длинный стол, который стоял посередине залы с изображением карты, был завален книгами, свитками и древними фолиантами. Пол в зале был украшен узором, символизировавшим гармонию и баланс между Силой, Высшим советом. На окна были установлены роскошные портьеры, а в углу залы разместили столы для секретарей Саммита. Портьеры придавали залу напыщенности. Сегодня здесь присутствовали не только правители государства со своими наследниками и советниками, секретарями. Тут собрались избранные из разных государств репортёры, которые готовы освещать ход событий Саммита и рассказать простому народу о принятых решениях и все расы цивилизованных народов нашего мира — эльфы, дварфы, халфлинги, демоны, драконы, вампиры, морской народ и так далее. Если смотреть по карте мира, то можно немного разобраться в дебрях, чьи земли кому принадлежат. Центария — Столица эльфийского королевства, в котором проживают дварфы. Илония — Человеческие и халфилингов земли, которые находятся по соседству с эльфийскими и Шандерами, а с другой стороны земли фейри. Ландаэль Антарэ — Белый остров, королевство звёздных эльфов. Королевство Этория. Южные земли под властью сурового правителя темных эльфов Деймона Даркот. Хилон — столица его королевства. Антария — Восточная часть, земли вампиров. Их правитель Гелион Агирик лорд де Лэрт, владыка вампиров и его супруг Торген Литиан де Лэрт. Герцогство Ильтарин — северные земли. Нилион — столица «Ледяного герцогства» ледяные драконов. Северо-восток — драконы чёрные, красные и синие. Юго-восток — демоны и асуры. И малые народы, их правители, которым принадлежат Острова и океан. Грозовой океан омывает берега континента Тарнас, включает в себя цепь островов, немногие из которых заселены.        Первыми вошли в пустой зал охрана и разместилась согласно договоренностям и безопасности. Следом шли секретари и их помощники, пресса и приближенная аристократия, что прибыла вместе со своими правителями. С встречающей стороны гостей приветствовали наши советники, Вальтер — председатель фракций, канцлер, дипломаты, и второй наследник Фархад Дрейн… Церемониймейстер громко и с чувством ответственности объявлял входящих в зал правителей. Титулы, громкие фамилии родов так и сыпались. Весь этот пафос был создан для прессы, чтобы те могли просветить народные массы о грандиозном масштабе действий. Линтар и Лейорр заходили в зал со своими отцами и братьями, приближёнными и советниками. Мы же с Артуром завершали весь этот официоз встречи правителей государств и помпезность. Роль приветствия на себя взял Артур. После ещё нескольких словесных реверансов мы, наконец, приступили к делу.

       — Уважаемые Лорды, рад приветствовать вас на открытии первого дня Саммита. Мы собрались здесь, чтобы выработать широкую переговорную стратегию, поэтому нужно определить набор принципов строительства будущих отношений наших государств. Нужно создать ведущую международную платформу для обсуждения наболевших вопросов по устойчивому развитию мира. 1. Специальная сессия по вопросу о детях. 2. Международная конференция по народонаселению и развитию мира. 3. Всемирная конференция по правам рас. 4. Сотрудничество и реализация проекта строительства города будущего, и объединение в союз несколько государств для спасения населения планеты Таэлран. 5. Привлечение ведущих мировых экспертов в области целительства, науки, образования к совместному обсуждению текущих экономических, политических и социальных проблем внешней и внутренней политики. 6. Образование подрастающего поколения, изменения в институте брака. Безопасность и структура будущего союза и города, банковская система и налогообложение. и последнее… 7. Международная конференция по финансированию развития проекта строительства.        С ним согласились все присутствующие и Саммит начал набирать обороты. Были обозначены первые темы собрания на этот день.       «Разработка рекомендаций в определении стратегических перспектив развития отношений между участниками Саммита».       Первым выступил со своими предложениями владыка вампиров Гелион Агирик лорд де Лэрт.

      — Из двадцати молодых семей иметь ребёнка могут лишь от силы две пары. Это бич всей планеты и надежда лишь на пророчество. Многие уверовали, что однажды мир возродится. В нашей истории был именно такой период, когда предки решали те же вопросы, что и мы сейчас. Но нашлись недовольные таким порядком и властью и совершили переворот. Так началась Эра их Возрождения, но к чему она привела? Мы вновь получили пророчество и проклятие. Мы вновь сейчас стоим на грани между жизнью и смертью…       Его все внимательно слушали, и он предлагал дельные идеи, чтобы не допустить ещё одного переворота и ещё одной глобальной катастрофы. За ним шли правитель Даррхаэн Арииль демонов, затрагивая тему строительства города, Арииль Юргис — о безопасности и союза нескольких государств. О границах и их прозрачности — Лорд Эсмаиль, из рода Северная звезда, о торговых путях — правитель светлых эльфов.        Потом состоялся перерыв на обед. На нём я познакомился с голубоглазым, синеволосым совсем ещё юным альфой, наследником приграничных южных вод и Грозового океана. Так думал я, а на деле оказалось, ошибся, да, он Алиер, но не кронпринц. Элим Сайран поделился со мной своим укладом жизни. Оказывается, у них он так и не менялся с древних времён. Да, альфы это в первую очередь защита, но всем заправляет омега. Он глава семьи и наследник. Я слушал его с упоением и желал познакомится с его папой. Хотелось узнать то, что для меня пока нечто невообразимое и непонятное в укладе жизни. Именно омега выбирает себе супругов. В правящей семье их трое. В обязанности альфы входит не только защита дома и семьи, но и присмотр за подрастающим поколением. Папа такими вопросами не занимается. Все его время отдано служению государства и поддержанию семейного капитала. Элим оказался умным, сообразительным парнем. На счёт проблем, что выдвигались и рассматривались на Саммите, у него были свои мысли и предложения. Он возмущался, что никто ему не даст рот открыть и выдвинуть свою точку зрения. Зато я предложил ему изложить всё это на бумаге, и я обязательно ознакомлюсь с его точкой зрения. Пусть ему только несколько дней тому назад исполнилось пятнадцать, но мыслит парень креативно. Да, не хватает знаний, но какие идеи!        После обеда пришла и моя очередь восполнять ряды ораторов. Рассказ был похож на доклад. Было много споров, много предложений, но никто не остался равнодушным. Участвовали все правители и каждый ратовал за свою территорию и выгоду в этом проекте. Я свернул голограмму после демонстрации города. Он был похож на многолучевую звезду со своими территориями разных рас, законами и префектурами. Я говорил и говорил, улыбался, моргал от вспышек, снова улыбался… Саммит длился уже девятый час, если считать с самого утра. На меня насели как на виновника торжества. Всем было интересно пророчество, проклятие и метка. Разговор вновь и вновь возвращался к одному и тому же. Саммит меня измотал. Прессе было позволено задавать вопросы и приходилось отбиваться от них чуть ли не метлой.

      — Расскажите, когда состоится свадьба с вашей парой? Кто ещё входит в союз? А вы можете показать метку избранника? — Если до этого я держался, то сейчас злость набирала обороты и я рычал.       — Хм, а вы бы позволили своему супругу раздеться при всех? — ответил я вопросом на вопрос. Мои альфы отреагировали моментально и встали в защиту возле меня. Этот журналист сразу заткнул свой поток вопросов. Но зато всем стало ясно, кто из альф избранный. Это дало мне определённую поддержку, и я немного расслабился и даже улыбнулся вновь. — Свадьба назначена на завтра и мои истинные пары станут супругами. — Зал взорвался поздравлениями и пожеланиями счастья, а еще возмущением, что об этом никому не известно. Даже Югис, Даррхаэн стояли с открытым ртом. Да, я взял со злости клятву, чтобы они молчали о свадьбе. Да, я плохой, да, издеваюсь над ними, но не позволю обидеть их кому-то ещё. Чувство собственности растет с прогрессией.

      — Подскажите, — это ещё один смертник выискался среди сми, — в истории мира говорится, что у правящей династии было пять супругов. Мы узнали троих, а кто еще должен войти в состав союза?       Грррр, … но отвечать придётся. Я встретился взглядом с голубыми, нет, даже изумрудными, как морское дно, глазами и подмигнул ему. Элим смутился, а я развлекался за его счёт и прятал истинного четвертого.

      — Я отвечу вам на этот последний вопрос на сегодня. Четвертый супруг определён, но наши отношения пока на нулевой отметке. Поймите, для того чтобы пророчество сбылось и проклятие снять, необходимы искренние чувства. Причём взаимные. Сомнения мне бередят душу, и я не уверен во многом. Я не сомневаюсь в чувствах из своей тройки и каждый из них мне дорог. Потеря — это боль, а я не хочу терять никого из них. И с чего вы решили, что будет пятый? Хм, я знаю точно только четыре, как стороны света.       Зал взорвался гулом голосов, но почему-то многие решили, что Элим и есть четвёртый. Вспышки со всех ракурсов, с каких это было возможно для сми. Лейорр посмотрел на меня так, что в его лице можно было прочитать вопрос: а ты меня любишь? И второй: Кто он? — читался в глазах остальных. Сми тут же решили запечатлеть нас. Улыбался своим альфам, моргал от вспышек, снова улыбался. Все устали и наконец-то всё пришло к своему завершению. И лишь когда первый день Саммита закончился, а последний журналист удалился, я выдохнул.

       — Кто он? — Как-то синхронно произнесли мои альфы.       ... Не лезьте ко мне в душу, там и без вас тяжко, — пронеслось у меня в голове, а вслух произнёс более сдержанную фразу.       — Я не готов ответить вам на этот вопрос.       — Это синеволосое чудо? — Прошипел Артур.       — Не смеши, Артур. — Произнес Линтар. — Он еще ребёнок, у которого на губах молоко не высохло. — А вот Деймон…       — Что у вас сегодня произошло? Что у тебя с ним?       Вот он мой Линтар, зрит в самую суть. Он чувствует и знает меня как облупленного. Не зря год отношений пролетел, да еще какой… Связь между нами крепка и как бы я глубоко не прятал чувства, отголоски всё равно попадут ему на стол как блюдо, и он будет знать досконально всё. Солгать ему я не смогу, он определит ложь, самое правильное сейчас просто сбежать. Артур смутился при воспоминании об утреннем инциденте и решил промолчать, но и он мог лишь догадываться, что я испытываю к Деймону.

      — Я очень устал и хочу побыть один. Также напомню и вам, что завтра состоится наше бракосочетание и, если не передумали, то в обговоренное время надеюсь увидеть вас в храме у алтаря. Мне не нужны пиры, для меня главное — вы. — Не солгал, ни разочку, и да, увёл тему, но говорить о Деймоне сейчас не могу.       — Мы нет, и будем ждать. — Произнёс Лейорр за двоих.       — До завтра. — И сбежал. Вот и весь сказ.

*****

       Чтобы не случилось с тобой днём, главное — чтобы было, куда вернуться вечером. И вернуться туда, где тебе рады, потому что нет ничего хуже одиночества. Но кто ждёт меня дома. Артур хоть и вернётся, но не пойдет сегодня нарываться на меня. Он знает, что сейчас я просто наору на него и мы поссоримся. Поэтому оставит меня в покое. Эмиль. С ним и вовсе ничего не понятно и мне кажется, что тогда всё же пригрезилось. Мне необходимо побыть в тишине, в полумраке. Я сидел и наблюдал за огнём. Свече оставалось гореть самое большее пять минут. Точнее, уже не свече, а огарку. Молния громогласно вспорола тучи. Раскатисто громыхнул близкий гром. Запахло озоном и осенней листвой, холодом. Приоткрытое окно усиливало звуки природы. Дождь… Наверное, это был первый сильный, осенний дождь в этом году. Не морось, не накрапывание, а настоящий полноценный ливень. Я обводил взглядом большую комнату, на полу которой лежал толстый с большим ворсом светло-бежевый ковер, множество подушек, маленький на коротких ножках столик — здесь всё как при жизни моих Хтоников. Я раздавлен, сбит с толку и вымотан. Света нет давно, в моей душе тоже тьма. Не хватает мне их тепла. Никто не заменит, никто и никогда. Душа оплакивает потерю, а сердце от боли сжимается в комок. Руки холодеют. Пусто. Пусто в душе, пусто в комнате, где когда-то слышался смех. От этого мне хочется разрыдаться или со всей дури колотить по разбросанным здесь подушкам, словно маленький ребёнок в истерике. Мне так хочется поделиться всем накопившимся и слить энергию, но их нет…       Да, я могу быть чудовищем, когда злюсь, а злюсь я в последнее время почти всегда. Это проще, чем грустить. Сейчас в этой комнате я настоящий, не скрывающий боль потери. Когда мне тяжело, я всегда напоминаю себе о том, что, если сдамся — лучше не станет. Свет погас и лишь вспышки молний озаряют комнату. Крупные капли забарабанили по стеклу, змеились, уползая вниз. Ветер придавливал к земле кусты, выплёскивал воду из декоративного пруда. Снова громыхнуло. Вспышка молнии ударила в глаза, ослепив свирепой белизной. Дождь на всю ночь из окна, а я сижу в слезах. Смириться и принять реальность. Я чувствовал себя так, будто выбили почву из-под ног. Сердце сжимала горечь. Но время, проведенное в таком одиночестве, постепенно расставляет всё по своим местам. Думаю, я всё же потихонечку прихожу в себя, учусь жить без них. Присутствие Эмиля я скорее почувствовал, чем увидел.

      — Эми… Иди к себе, я хочу побыть один. — Он застыл всего в шаге от меня. Стоит только протянуть руку — и дотронешься. Молчал. Будто ждал чего-то. Он смотрел на меня, пытаясь определить, как я буду себя вести. Не могу его винить за это.       — Ильдар, я могу стать твоими крыльями, если позволишь. Боль потери всегда велика, но пустоту позволь заполнить. Их не вернешь, жизнь продолжается…       — Иди к себе. — Тяжелый вздох проносится по комнате.       — Не уйду! И всё, что нужно мне — лишь твоя улыбка. Ты моё счастье, моя надежда, моя правда. Ты заставляешь дышать вчера, сегодня и в будущем. Люблю. Я хочу тебя! Хочу до умопомрачения! — Мы встретились с ним взглядами. — Я хочу быть твоим, чувствовать твоё тепло. Страсть любви тебе подарить!       — Эмиль, я Иной, не альфа.       — Я тоже Иной. Просто ты другой. Верь своему сердцу. Я чувствую это, и меня не переубедишь, потому-то моя душа выбрала тебя как альфу. Я же перед тобой как омега. Люблю …тебя. — Его дыхание сбивалось, а глаза лихорадочно блестели вспышками молнии. Он выпустил крылья, и они затрепетали. — Прими этот факт. — Думать о плохом мне сейчас было невозможно. Упрямец и я это знаю. От его взгляда моё сердце ухнуло вниз и глаза, в которых плескалась лава захватили меня в плен своим взглядом. Настолько интимной и располагающей к близости, как духовной, так и физической, была обстановка. — Ты позволишь мне станцевать для тебя? — спрашивает он быстро. Эмилю далеко не плевать на меня. Ночь приключений — всё, с чем разрешит поэкспериментировать его смелость. Чудовище внутри меня выглянуло и заинтересованно посмотрел в сторону парня. Он нарывается. Тем более с утра меня обломали. А тут такое щедрое предложение. Как устоять перед ним? Никак. Кажется, меня собрались тут соблазнять. А он опять понижает голос. — Всё только для тебя. Я твой якорь спокойствия. Ты сейчас не можешь полноценно заниматься любовью с альфами, а со мной безопасно. Я же омега…       Я прикусываю язык. Ёперный театр! Зараза мелкая, в голове несутся уже фантазии. А внутренний голос неудовлетворенности уже шепчет пошлости. Отказать ему не смог и поэтому кивнул. Преодолев, расстояние от меня до порога комнаты, он зажёг несколько пульсаров — светлячков и теперь я мог разглядеть его наряд. На нем были шёлковые шаровары, свободно ниспадавшие с узких бёдер. Талию украшал сверкающий от блёсток пояс. На руки были нанизаны десятки разноцветных браслетов, а на шее переливались всеми цветами радуги многочисленные ожерелья.       Эмиль начал свой танец.       Взгляд из-под полуопущенных ресниц, яркие губы, нет, не накрашены, а лишь на них он нанёс гель, чтобы придать блеск и полноту. Он грациозно согнул в локтях руки и шевельнул пальцами. На каждый палец был одет маленький серебряный колокольчик. Их звон слился с протяжным звуком лиры, которая была записана на кристалле, в один чудесный аккорд и раздался зажигающий кровь барабанный ритм. Звуки музыки поплыли по комнате смешиваясь со звуками грома и дождя. Завораживающее ощущение. Эмиль, подчиняясь заданному темпу, поплыл по комнате, принимая необычно грациозные позы, закружился, переставляя ноги в ритме танца. Руки плели свои узоры, волосы разметались по плечам. Казалось, его ноги скользили по гладкому полу, как по водной поверхности, а похожие на две маленькие змеи руки извивались отдельно от тела, изображая замысловатые мудры. Моё тело дрожит в такт танцу и музыке. От его движений кровь ускорила свой бег, и полыхало пожаром по венам. Порой Эми дрожал мелкой дрожью, падал на пол, а затем взлетал вновь к потолку в невероятно сложном прыжке с раскрытыми крыльями. Магические искорки разлетались и создавали ореол, завораживали и брали душу в плен. Что он творит со мной?       И снова новые красивые движения гибких рук мелодично позвякивающих маленькими колокольчиками. Танец не обманет… он открывает истинные чувства. Музыка взывала ко мне, придавая мне дерзости, и вызов со стороны Эмиля, и он был принят. Ритм уводил меня прочь от моих размышлений, оставляя только нас и музыку. Когда он почти приблизился ко мне, я обнаружил, что всё это время сижу не моргаю, замер, боясь шелохнуться и пропустить хоть одно мгновение. А Эмиль, замерев на месте, повернулся лицом ко мне, а бедра зажили своей жизнью, двигаясь все быстрее и быстрее, пока руки, наоборот, плавно замедлили свой полет. Бубен зазвучал в ритме его движений. Он снова стал медленно передвигаться маленькими шажочками по комнате. Дойдя до меня, остановился и под вновь убыстрившуюся музыку снова ожили бёдра, затем пошли волны по животу. Его тело уже само знало, что делать, как двигаться и что будет следом.       Я живу сегодня. Я живу сейчас. Все для тебя.- Говорил его танец, его тело. Изогнувшись в изящных позах, неутомимо двигались стройные ноги в такт всё ускоряющейся мелодии. Беспрестанно звенели браслеты и ожерелья. Очарованный танцем, я затаил дыхание. Его потемневшие глаза обожгли меня страстным огнём. Танец полностью сливается с ним, слышит его, чувствует, задаёт жёсткий темп, которому просто нужно следовать, не задумываясь ни о чём другом. Сердце колотилось в такт, тело реагировало на его движения независимо от разума. Я и хотел, и не мог отвести глаза от изгиба его бёдер, от волнующей линии талии. А в животе разлилась тяжесть. Он опять застыл. Теперь он стал похож на чёрную пантеру, готовую сделать гигантский прыжок. Я невольно ахнул. Энергия, скрытая в нём, была бесконечна, как пламя вулкана, идущее из тёмной глубины недр. Только сильное напряжение помогало ему сдерживать этот огонь внутри себя. Но порой он вырывался из-под его контроля, и тогда жар знойной страсти обдавал меня. Вдруг мелодия стала затухать и растаяла в непрерывной дроби бубна и продолжительного аккорда серебряных струн. Он вновь замер в самой начальной своей позе, взметнув согнутые руки вверх. Звук становился все тише, и силы, казалось, покидали утомлённое тело. Руки в изнеможении опустились, и он весь обмяк. Через минуту его стройная фигурка превратилась в небольшой холмик на полу. Наступила тишина. Жаль только, что танец слишком быстро кончился. Я замер от восторга. Уф! Я, кажется, задохнусь и, если я его не поцелую, да меня просто разорвёт на части. Я решил, что или сейчас, или никогда. Поднимаюсь на ноги и словно большой хищник, вышедший на охоту, преодолеваю разделяющие нас метры. Я вложил в поцелуй весь свой опыт, всё умение, а Эми подался мне навстречу. Я сминал его неопытность лавиной. Кажется, я вообще всё забыл. Это было какое-то безумие, которое накрыло с головой. Как водоворот, который захватил и затянул, и не было ничего кроме его губ, кроме огня в моей крови. Эта ночь открытий для нас двоих. Как удар в солнечное сплетение, и всё в груди сжалось в тугой комок. Мой поцелуй — это жаркая, скрученная воедино помесь желания, волнения и неудовлетворенности.

      — Может, перейдём в твою спальню? — Он стонет мне в ответ и прижимается ко мне бёдрами. И… ух ты! Мы хотим одного и того же. Но мы так увлечённо целуемся, что не сразу решаемся покинуть место сексуальной битвы. Волна желания уходит по спирали прямиком к паху, и я ощущаю, как все скручивается в тугой узел, а Эмиль в нетерпении стонет мне в губы. Низким и хриплым стоном. Воздух искрит между нами. Этот пронизанный страстью звук возвращает меня в реальность.

      — Так сильно люблю тебя, — выдыхает между поцелуями Эмиль.       Он делает движение бедрами, тяжело дышит, втираясь своей эрекцией в мою ногу. И мне этого мало. Сначала он даст мне больше и лишь потом я уйду к себе. Мои пальцы утонули в его волосах, изогнулся от его прикосновения, уступая его желанию и стремясь слиться с ним… Чёрт. Не могу я больше. Перемещение в спальню Эми оказалось мгновенным и нами незамеченным фактом. Без единого слова мы заходим к нему в комнату и закрываем дверь. Теперь точно меня никто не остановит, а Эми не против… Но за своими мыслями не сразу замечаю изменения в парне.

      — Сними… одежду — с хрипотцой в голосе молит Эми, а я за одним словом слышу его страх, что передумаю.       — Я буду нежен, Эми, если позволишь. И не надейся, что уйду. — Он вспыхивает как факел и льнёт ко мне, стягивает с себя украшения и одежду. Он торопится, а я снисходительно улыбаюсь и наблюдаю за ним. Эми замирает, и страх в его глазах возвращается. Ему нужны мои действия как доказательство моего принятого решения. Первым же делом сбрасываю одежду, и она летит во все стороны, как листья на ветру.       Мы остаёмся стоять друг против друга полностью нагишом. Когда я замечаю в его глазах испуг, у меня обрывается сердце. Он боится и, возможно, то, что произошло между ним и Артуром сейчас всплыло в его памяти.

      — Не бойся. Я не сделаю того, что ты сам не захочешь. — Он молчал. Пауза немного затянулась, а я тогда решил подтолкнуть его. — Мне уйти?       — Нет, — тут же отреагировал он и всем своим телом подался вперёд, чтобы в случае моего ухода остановить меня.       Стоило мне шагнуть к нему — и он делает прерывистый вдох. Я сразу же замираю.

      — Ты уверен, что хочешь этого? — Я прикусываю изнутри свою щеку.       Он кивает.        Я бросаю выразительный взгляд на его очень заметный стояк, и его рот дёргается в улыбке. Он отмечает огромную разницу между нашими «мальчиками». Эми убеждается в правоте своих слов, интуиции и выбору своей связи. Я для него как подросток альфа выгляжу, а он истинный омега.

      — Я мечтал об этом и, если ты откажешься, я пойму, приму… — А сам горит и тело его реагирует на меня.       — Ага, и сойду с ума или ещё чего похуже, наложу на себя руки, — продолжаю я его недосказанность.       Его глаза говорили красноречивее невысказанных слов. Может, с последним я погорячился, но смысл улавливал. Я стираю остаток расстояния между нами. Его взгляд поменялся и теперь я улавливал восторг в его глазах, нежность, любовь, желание и даже решимость. Он не отступится. Эми постепенно привыкает ко мне. Он любуется моим голым торсом, множеством татуировок, гладкой кожей…

      — Как же ты великолепен! — Вместо ответа я издаю неразборчивое рычание, затем делаю вдох.       Моё чудовище внутри меня завладело мной и осознало вседозволенность. Это конец или начало? Его или меня не остановить теперь. В голове лишь одно: хочу и получу.       Мои ладони ложатся на его прохладную кожу, кончиками пальцев я задеваю его соски, и они моментально твердеют. Обхватив руками его лицо, притянул его и поцеловал. Первое касание к его губам успокоило неистовое вожделение, завладевшее всё моё существо. Нежно покусывая нижнюю губу, целовал, наслаждаясь медлительностью поцелуя, прежде чем потеряться в его запахе, вкусе. Эмиль, отдаваясь откровенной страсти, желал моих поцелуев, нежного обращения и, чтобы это наконец-то случилось. И казалось, это длилось целую вечность, пока поцелуй изменился, перестав быть невинным. Робость Эми отступила, и он с готовностью ответил на поцелуй, который не был похож ни на один до этого. Ученик из него вышел превосходный и он моментально схватывал и тут же применял на практике. С его губ срывается удивлённый возглас, который превращается в хриплое урчание, стоит мне начать целовать его по-настоящему сильно, вталкивая язык ему в рот. Наши поцелуи все длились и длились. Моё тело звенело от необычной смеси приятной неги и жгучего желания. Я же распалился и желал получить больше. Прервал поцелуй прежде, чем успел насладиться им сполна, понимая, что никогда не смогу получить все, лишь целуя. Во мне просыпается жадность. Я не могу поверить в то, чем мы сейчас занимаемся. Я не могу поверить, что он разрешает мне проделывать с собой все эти вещи. Что сам творю…

      — На кровать. Быстро, — шепчу я.       — Я доверюсь тебе, я весь в твоей власти.        Эмиль уже горел и его взгляд потемнел от страсти, а губы распухли от поцелуев. Красавчик и такой обворожительно сексуальный, что жажда вкусить его сносила мне крышу. Две секунды — и он уже там, а я, растянувшись поверх него живым покрывалом, вклиниваюсь языком ему в рот. Он раскрывается весь передо мной. В наших поцелуях нет нежности, но есть яростная, ненасытная энергия, которая выплёскивается и искрит, между нами. Эмиль стонет, но я слишком поглощён его вкусом, чтобы волноваться о чём-то ещё. Я сгорал от страсти, но всё ещё владел собою: нет, я не накинусь зверем. Чуть приоткрытые губы Эмиля, влажные от моих поцелуев, испускали короткие вздохи. Мои пальцы в его волосах, ощущение его горячего, твёрдого тела — это все, что я когда-либо хотел, и буду хотеть. Я буквально вылизал его всего: от головы до пят, сначала исследовал губами его лицо, целовал глаза, потом прикусил мочку каждого уха, посасывая их, и подул в них, щекоча. После спустился вниз вдоль шеи, оставляя дорожку страсти. Когда мои губы стали играть с одним из сосков, он застонал еще громче, не сдерживая себя. Та же участь постигла и второй сосок. Мои губы проделали дорожку до пупка, и Эмиль молил о пощаде. Каждая клеточка моего тела пульсировала от желания. И он тоже наслаждается происходящим. Его бедра движутся подо мной, его «мальчик» то и дело сталкивается с моей изнывающей от нетерпения плотью. Мои яйца уже поджались. Тереться об него бесконечно приятно, и мне нравится держать в плену его сладкий рот, но я пока не хочу кончать.

       — Я люблю тебя, — хрипло шепчет Эми. — Ещё… — и уже через мгновение, — не могу больше. Сделай этооооо… Пьяный от моих ласк, он без возражений сгибает ногу в колене, и я укладываю его так, чтобы открыть себе доступ. Потом опускаю голову и беру его в рот. Он начинает постанывать, пока я сосу его, но стоит мне скользнуть пальцами меж его ягодиц, как он немедленно затихает. Мгновение я не могу разгадать его мысли. Отпустив его малыша, целую в самый кончик.

      — Ты в порядке?       Он медленно втягивает в себя воздух.

      — Да, — произносит он, пока я дразню его вход. — Немного странное ощущение.       — Сможешь принять больше? — Если он скажет «нет», я сразу же отступлюсь.       — Хорошо. — Я кончиком пальца вхожу в него.       — Расслабься для меня, сладкий.       Он пытается. И я вознаграждаю его несколькими поцелуями в то место, где он сильнее всего их хочет.

      — М-м-м… — тянет он. — Вот это мне нравится.       Улыбаясь, я возвращаюсь к своим порочным занятиям, мой палец скользит внутри него в такт долгим, ленивым движениям рта, и Эмиль, покачивая бёдрами, начинает сам вторгаться мне в рот. И толкается не только малышом, но и задницей тоже. Бьётся ею навстречу, ищет меня.

      — Иля-а-ааа… — выдыхает он моё имя, бёдра вздрагивают, когда он снова приподнимается подо мной. — Ты сводишь меня с ума.       Ох…ренеть!!! И мне нравится это слышать. Его возбуждение окружает нас, будто густой туман, пульсирует в воздухе, в моей плоти, когда я кончиком пальца вновь скольжу по его простате и с радостным замиранием сердца слышу, как он с хрипотцой в голосе чертыхается. Жар по венам, и кожа будто плавится… Дрожь накатывает волнами… Дурман на губах и в каждом вздохе… Вспышки, что затмевают прежний мир, раскрашивая его в яркие краски… Краски страсти и удушливой близости.Он уничтожает меня. Пробуждает к жизни нервные окончания, о существовании которых я даже не знал. Всё это так непривычно, так ново. И ощущать это на своём собственном опыте в миллион раз лучше. Странно, как новые ощущения, струящиеся сквозь и внутри меня.       С его губ срывается тихий стон.       Я не был уверен, что мне понравится, но мне нравится и, похоже, ему тоже. А для меня его реакция очень важна. Боже, мне всё нравится, сминаю в поцелуе рот. Сердце грохочет в груди. В считанные секунды поцелуй из сладкого становится обжигающим. Мой язык глубокими, голодными толчками заполняет Его рот, пока он, задыхаясь, отчаянно жаждет большего. Мои ладони накрывают его ягодицы. Сжимают их, и он, снова застонав, вталкивается чуть глубже. Он хотел меня отчаянно… не считаясь ни с чем. Эми выгнулся, прижимаясь ко мне, желая, отдавая мне каждый дюйм своего тела… Медленно, очень медленно я продвигался вперёд, стараясь доставить Эми максимум удовольствия. Войдя полностью, остановился. Дрожь пронзила моё тело. От благоговейного трепета в голосе дыхание остановилось у Эмиля в груди. Он замер в ожидании боли, но я применил обезболивающее заклинание на пару дней, так что Эми даже дискомфорта не почувствует после нашего соития. И скользнул в его глубину. Найдя нужный ритм, мы двигались вместе. Это было совершенно невероятное чувство быть доминантом в паре. Быть с парнем, который любит всем сердцем. Который раскрывает свои объятия. Который получает удовольствие от моих прикосновений. Его вздохи, томные взгляды, запах его возбуждения, смешивающийся с ароматом нашей страсти. Чувственность росла и завладела мной полностью, заставляя желать большего. Это продолжалось долго. То плавно, то резко. То быстро, то совершенно неспешно. Он кричал, стонал и просил. Я двигался и думал, что он вот-вот кончит, но он улыбался и менял позу. Я шептал ему все это время, какой он «красивый», «сексуальный», «горячий», «страстный»! Стонем в унисон. Эми закрывает глаза и прикусывает губу, чтобы не орать от блаженства.

      — Кричи, — повелительно шепчу ему. И глубоко вхожу в податливую плоть.       — Иля-яя-аааа! Мммммм. Да-ааа. Быстреее… Подчиняясь его требованию и ритму, я ускорил удары. Проникая глубоко и сильно. Движения становились все быстрее в соответствии с растущим желанием внутри него. Мои поцелуи становились все более отчаянными. Сильными и страстными. Руки Эми сжимали мои плечи, ногти впивались в кожу. Я чувствовал, как внутри него растёт напряжение. А затем Эми вытянулся в моих руках и задрожал, его скользкий жар зажал меня, обхватывая всю мою длину. Я упиваюсь его стонами, и моё собственное тело требует последовать за ним…

      — Сейчас-сейчас, сладкий мой! — и финальный удар в него, а он просто лежит и улетает в экстаз вместе со мной, задыхаясь от удовольствия… высокий крик Эми утонул в глубине моего приоткрытого рта. Я унёсся вместе с Эмилем в мир чувственного наслаждения. Он шёл со мной по собственной воле, счастливый и не жалеющий ни о чём.       Сколько раз он за это время признался мне в любви, сколько раз он шептал, срывающимся голосом называя меня любимым, не сосчитать. И не один раз случилось ЭТО за эту ночь… А главное, что всё шло от его сердца, и в нём не было фальши или желания солгать мне… Но даже самые прекрасные мгновения заканчиваются и организм требует отдыха. И я плашмя упал на кровать рядом с Эмилем. Приподняв голову, старался успокоить судорожное дыхание. А Эми лежал на спине и не шевелился. Заездил парня… Моё чудовище удовлетворенно мурлыкало и засыпало, оставляя на поверхности тепло, радость соития. На то, чтобы моё сердцебиение успокоилось, уходит почти минута. Казалось, этот акт высосал из меня всю энергию, оставив раз в десять более усталым, чем Саммит. Мягкое движение голой ноги Эмиля по моей икре убаюкивало меня, приглашая провалиться в тяжёлый сон. Но оставаться в его спальне я не желал и поэтому ожидал, когда Эми сморит сон. Он с блаженной улыбкой на губах прикрыл глаза и умиротворенный уснул. Он не замечает того, что я поднимаюсь с постели, привожу себя и его в порядок, накрываю его одеялом. Эми спит и улыбается.       Охх-ххх, парень, ну и дали мы огоньку! — мысленно смеюсь, но доволен собой. — Надо поговорить с Киано на эту тему. А то может мне было нельзя, а я…        Тело требовало отдыха, поэтому кое-как оделся и, не застегивая рубашку, прихватил обувь, покинул спальню. Тёмные коридоры, звуки дождя и легкость в теле. Я таким счастливым себя давно не чувствовал. Я пьяный от этого сексуального марафона. Босые ноги ступают по длинной ковровой дорожке коридора, а я надеюсь лишь на удачу. Не хотел бы, чтобы Артур меня застал в таком виде. Еще одного марафона уже сам не выдержу. Проходя мимо зеркала, взглянул на себя и глупо захихикал. Ну и видок, развратник. М-да! Дорвался до сладкого. Совесть запихал в коробочку и забил крышкой.       …Всё потом. Всё, Иля, пора спать. А завтра меня прибьют и прикопают, но это опять потом…— улыбка даже при таких мыслях скользит по губам. — Шальной Арииль.       Шаг, ещё… и ещё, и вот она моя родная обитель… моя кровать. Сил ни на что уже не осталось. Все до утра…       На удивление утро выдалось ярким, солнечным. Озорные лучи небесного светила пробились сквозь небольшую щель в занавесках и коснулись моего лица. Минуты счастья драгоценны, это не конечный пункт путешествия, а само путешествие. Открыл глаза — бодрый и полный сил. Потянулся, сел на постели и улыбнулся новому дню. Спрыгнув с кровати, прошёл в смежную комнату, где неспешно под душем сполоснулся. Мои мысли витали о прошедшей ночи с Эмилем. Стоило признать, что это был самый безумный и крышесносный секс в моей жизни. А ещё я… парил. Понимал, что всё это глупости, а ночью у меня был всего лишь секс, но крылья за спиной всё равно выросли. Гады! Через шестьдесят секунд я одет и стою у двери храма. За дверью ждали гости, сопроводить новобрачного к алтарю. Артур встретил меня злым как суббарик.       Акт первый, супруг убивает из ревности…

      — И кто этот смертник? — Без всяких предисловий произнёс он.       — Что, так заметно?        — Ррррргрр — мне ответ его рычание. О! Кажется это ещё только начало, а там меня у алтаря прикопают прямо под алтарем.        — Солнышко, не сердись, пожалуйста. Ты оказался прав, и он, надеюсь, не будет смертником. Ты приготовишь нашу спальню с зеркалами? — Его бровь приподнялась. Он издает раздраженный звук. А я умираю от желания узнать, что это значит, но спрашивать трушу. — Это Эмиль. Неужели ты накажешь своего супруга?       Он молчит, пыхтит, обдумывает, недоумевает и тащит меня к алтарю. А мне так хочется узнать его мысли, но, кажется, сегодня мне не узнать об этом. Прикопают, однозначно. Так, он решил отдать лопату Линтару, а убивать будет вместе с Лейорром. Быстрые шаги, и сердце стучит как ненормальное. На лице одна эмоция сменяется на другую и всё отрицательные. До жреца остается несколько шагов и Артур неожиданно разворачивает меня к себе. Лейорр и Линтар наблюдали за мной, пока я шёл в сопровождении Артура по узкой дорожке храма к алтарю.

      — Обещаешь? У них брачная ночь, а у меня ночь любви. Ты доминант безусловно. Дай слово, что не откажешься. — Я медленно посмотрел в сторону моей пары и понял, что они простят мне выходку, если сами получат сладкое…       И моя вина в том, что забыл поставить щиты и закрыться. … Классная у них ночка была!!! У-ууупс! Не позавидую. Ну накосячил, простофиля. Кажется, у нас с Артуром это семейное — косяки, я имею ввиду.

      — Готовь на завтра спальню и соглядатаев. Закон должен соблюдаться. Даю слово. — Выдох со стороны трёх моих альф. Добились-таки. — И сегодня в качестве компенсации идём в город, пока слуги перенесут вещи в приготовленные покои.       М-да, приходится свой косяк исправлять и подлизываться по самые не балуй. Такой подлизон приняли и эмоциональное напряжение немного спало. Уф! Отделался малой кровью. Хотя, я опоздал на своё бракосочетание где-то минут на десять. Что поделаешь, проспал, чего за мной не водилось. А гости всё это безобразие наблюдали. Хоть и не приглашал СМИ, но они как воры пролезли в храм и то и дело были видны вспышки магоснимков. И гостей набралось порядочно, хотя никого не приглашал. Поцеловал Артура и сделал шаг к моим женихам. Жрецу дали знать, что можно начинать обряд. Мои руки тут же захватили с обеих сторон. Служба началась. Много слов и ожидание. Лейорр отпускает мою руку, и я поворачиваюсь лицом к Линтару. Клятва между нами. Жрец нараспев прочитал заклинание, отдал ему кинжал. Он взял, резанул по своему запястью, и я дёрнулся. Мы встретились взглядами. Он коснулся холодным металлом моего запястья, сразу же соединяя наши порезы. Жрец поднёс под наши руки чашу, и в неё скользнули капли крови. Он опять произнёс заклинание. И создалось ощущение, что на его слова откликнулся шёпотом ветер, и стали ярче светильники храма. Жрец приподнял чашу, и та вспыхнула, исчезая. Я растерянно смотрел на Линтара, глаза которого сияли. И такими прекрасными они были в этот момент, что мне не с чем их было даже сравнить. И да, я проникся торжественностью обряда. Порезы затянулись.

       − Перед оком Небесных демиургов соприкоснитесь. Пусть чиста будет ваша любовь, как вода. И вечна, словно кровь, дарующая жизнь. Да свершится очередное чудо. Пусть ваши души смешаются и станут единым целым. Отныне и навеки.        После слов жреца на наших руках начал вычерчиваться брачный рисунок в виде браслета, а мои татуировки засветились. Таэлран принял нашу кровь. Всё это время я ощущаю прожигающий во мне дыру взгляд, но мне не нужно поворачиваться, чтобы понять, чей он. Я его чувствую, как Артура или Лейорра с Линтаром. Почему-то знаю, что это он. Деймон.

      — Объявляю вас супругами! — сказал Жрец.       Лин тут же среагировал и, наклонившись, завладел моими губами. И мир исчез, оставляя только жар его ладоней, бережно прижимавших меня к себе, бешеный стук сердца и сбившееся дыхание одно на двоих. Он нехотя оторвался от моих губ, и в его глазах плескалось счастье. Да, свершилось и теперь он мой законный муж. Может кто-то ещё не верил, что я и есть избранный, но после обряда сомневающихся поубавилось. Было время, когда пытались создавать вот такие двойные браки. Один омега и два альфы не поделивших его, но, увы, обряд не проходил успешно и один оставался с носом. Это было слишком давно, но многие это помнят, эта информация открыта для всех. Я же поворачиваюсь к новоиспеченному мужу спиной и вручаю свои руки Лейорру. Обряд начинается снова. Клятва, порез, обжигающий взгляд Деймона. Он нервирует меня, и я не понимаю его совсем. Почему молчит? Почему не решается сделать шаг? Вздрогнул, выплывая из своих мыслей и посмотрел в счастливые глаза дракона. Он торжествовал маленькую победу. Ведь до сих пор у нас с ним никак не наладились отношения. Всё как-то однобоко и вкривь, и вкось. И я смотрю в его чёрные глаза, думая, что в этом виновен больше я, чем он. Горячий поток энергии от пальцев распространился по телу, а запястье обжог, словно обруч и на моей руке появился брачный браслет. Точно такой же красовался на запястьях демона и дракона.

      — Объявляю вас супругами! — вновь произносит Жрец.        — Ильдар, — хрипло позвал Лейорр и тут же притянул к себе, наклонился и обжёг губы поцелуем.       Вызывающая брутальная сила исходила от каждой линии его тела: от узких бедер до широкой груди, мускулистых рук и мощных плеч. Его поцелуй был лёгким, благоговейным — мягкое касание кожи к коже, — и я хотел, чтобы он никогда не кончался. Кончик его языка упирался в мои губы, которые открылись навстречу ему, желая большего. И тут же его горячий язык вошёл во влажную глубину моего рта, переплелся с моим языком, и я потерял счёт времени… Волна лёгкой чувственности, зародившаяся где-то глубоко в животе, разрасталась и бежала вниз к кончикам пальцев. Он отстранился, с неохотой выпуская меня из своих рук. Я вдруг понял, что всё… обряд связал нас навсегда. Обратного пути уже нет, и они теперь мои…. А я их.

Эмиль.

      Глупо любить того, кто не просто недоступен, а недоступен вдвойне, но разве бывает любовь глупой? Мне нравилось думать о нём, и эти мечты придавали мне силы, раскрашивая унылый мир разноцветными красками. При звуке его имени всё внутри меня сводит судорогой. И сам себе говорю очень тихо и с горечью, моё сердце теперь отныне в его руках. Говорю: что на самом-то деле я до дрожи его боюсь — вдруг не примет меня, или, может, любовь мою. В этом деле всё так сложно, и это не как в бою. И не получится «просто» или «наверняка». А я так хочу любви. Его любви ко мне. И я сделаю всё для того, чтобы Ильдар принял меня в свою жизнь. Да, понимаю, что не любит меня, но всё изменчиво в мире, а пока во мне самом столько эмоций и чувств, желания любви и ласки, что, когда я выпущу всё это на свободу и отдам Иле, этого хватит на нас двоих, и он просто не сможет меня оттолкнуть. А всем придётся смириться с моим присутствием в их жизни, в его жизни. Я своего не упущу, и Ильдар будет со мной. И плевать мне, что я младший супруг Артура и подчиняюсь Ильдару как старшему. Я исправлю ошибку, совершённую в ту роковую ночь. Для него я пойду на всё… главное, чтобы быть рядом. И я буду счастлив, если всё, что есть в моей душе, и всё, что там ещё будет, я смогу отдать Ильдару. Наличие его супругов меня не смущает, для моего народа в этом нет ничего особенного.        Боги! Как же страшно сделать первый шаг. Побороть свой страх перед любимым. В мыслях всё так просто, а на деле жутко. Прогонит, откажется и я не выдержу этой реальности. Главное, не струсить, быть упрямым и настойчивым. Мне нужен план. Но осуществить его оказалось ещё труднее. И всё же этих мук и стараний стоило. Меня оценили, приняли, и это была самая прекрасная ночь для меня. В его руках было слишком много всего. Чувств. Нежности. Мурашек, которые тут же выстраивались в ряд. Много его. Меня. Надеюсь — Нас.       Я думаю, что случись вдруг что, легче бы забылись слова, улыбки, но не его руки, губы, глаза. В его руках спряталось всё моё время. Моя жизнь. В его руках спрятались Мы.        Я лежал в постели и чувствовал, что глупая счастливая улыбка никак не может покинуть мои губы. Мысли никак не могли успокоить свой бег, и я заново переживал последние дни. Как нервничал, как настраивался перед решительным шагом, сколько раз хоронил себя и боялся. Всего боялся. А сейчас я блаженствовал и думал об Ильдаре, о его роли в моей судьбе, о том, что я счастлив, что моя жизнь теперь связана с ним навсегда.       Боги, спасибо! Спасибо! Что не отвернулись от меня. За спиной крылья, нет, не те, что дала мне природа при рождении, крылья любви. Тело лёгкое, голова глупая и я счастливый. Хочется обнять весь мир: Люблю. Всё вокруг люблю. Что потрясающе. Мне настолько не верится, что я провёл одну удивительную ночь с любовью всей своей жизни, что хочется ущипнуть себя. Но это ещё ничего мне не гарантирует. Он ничего мне не должен. Этот маленький эксперимент может ему наскучить. Или уже. И тут же от этой мысли страх вновь затопил душу. Вчера ночью я желал знать, собирается ли Ильдар запаниковать и отказаться от меня. Он всё же решился, а вот я. Хм… Забавно, что именно сегодня занят этим сам. Этот парень выносит мне мозг и выворачивает наизнанку душу. Он вновь холоден, а я схожу с ума, я пьяный им. А вдруг это единственная ночь, что была между нами? Эта мысль пугает меня. Потому что и близко им не насытился, да и вряд ли это когда-нибудь произойдёт. Мне его мало. Вообще, когда дело касается Ильдара, я становлюсь ненасытным проглотом. Я хочу защитить Ильдара. Сделать его по-настоящему счастливым. И никогда от себя не отпускать. Мечты, розовые или радужные, только бы они не рассыпались как искры и не исчезли потом. Моё сердце просто остановит свой бег, а глаза закроются навечно.

Лейорр.

      Когда думаешь, что потеряешь свою половинку души, земля словно уходит из-под ног. Я не смогу без него жить! Мой ночной цветок, чей запах навсегда въелся под кожу, обосновавшись в лёгких. Отказ, отрицание, неприятие действительности и желание мстить — вот они основополагающие реальности. Но есть крупица надежды, что всё изменится и он не оставит меня здесь одного и не только меня, но и Линтара, Артура. Такого не переживу. Мы не переживём. Семья… Отомщу и уйду вслед за ним. Беда миновала и осознал, как я попал окончательно и бесповоротно стоило лишь увидеть его глаза и улыбку. Да, я пропал. Моя песенка спета. И зачем я полез на рожон? Колдовскими, цвета заката, Я твоими глазами сражён. Преклоняюсь перед этим явлением, Восхитительный, редкий пигмент. Два процента всего населения! Ну, а омег и вовсе процент. Нет, конечно же в мире немало, Но с тобою сравнить не пристало… Слишком мне очевиден контраст. Я с достоинством безумца, Отвергаю и этот процент. Их глаза, цвет вина, А в твоих, расплескался горячий глинтвейн Лишь твои очи цвета заката, Опьяняют и сводят с ума! Из-за них я не сплю поздно ночью, Не страшна ни тюрьма, ни сума… Жжёной корицей в них растворяюсь, Дополняя глинтвейна букет. Всем и каждому я повторяю, Что подобных тебе в мире нет. От судьбы своей не спрячусь… Ты будь со мной, молю! Я медленно умираю и надежду храню. Ильдар — наркоз, а я понимаю! И обиду твою принимаю.       Найду способ всё изменить. Мое спокойствие в этом мире — лишь Ты! Даже сейчас мысль о нём заставила сердце биться быстрее… И еще самое главное — его эмоции. Они так отличаются от того, что испытывает толпа, присутствующая в зале. Перевел взгляд на тёмного и в груди поднялась ярость и чувство собственности. А с ним придётся поговорить по душам. …Ревнуешь? — спросил дракон и уже сам посмотрел на соперника. Тихий рык и желание покалечить эльфа возникло из неоткуда. Нет, мне не кажется, я определенно ревную. Как он смотрел на Ильдара, пока тот не замечал ничего вокруг и с вдохновением рассказывал о городе будущего. Посмотрел в сторону Линтара, ага, заметил и тоже бесится. Артур стоит весь напряженный и мой дракон радуется, что его обломали сегодня на сладенькое…       С чего такая честь ему? Я тоже хочу… А ведь ревнует. — Значит, есть причина.       Снова взгляд на Деймона. Разговор будет тяжёлым, но только разговор, так как понимаю, что именно он спас Ильдара в тот день. Не только оттащил и расправился с нападавшими, но и обездвижил наследника Фейри. А потом спасал Ильдара, не давая ему уйти за грань. За это перед ним в долгу, но не позволю ему обидеть Илю и так смотреть… Грррр…

Линтар.

       Две недели ожидания превратились в вечность. Но это время позволило сблизиться друг с другом. Мы смирились и приняли судьбу. Мы единое целое. Примирись с тем, что между будущими супругами соперничество неприемлемо. Вместе мы сила, разлад только ослабит нашу семью в будущем. Мы часть жизни Ильдара, часть его судьбы и его сердца. Мы связаны крепкими узами. Мы его семья, и он… наш супруг. Ожидание принесло в конечном итоге покой в душу. Потерять его для нас означало последовать вместе с ним за грань. Но надо было так опростоволоситься и вот результат. Мы в ссоре, и я тоскую и наказан жёстко.        Стучал после этого в его двери, но ответа нет. Я изменился ради него, а ревность живёт в душе. Лишь с ним я живой, а он меня не понимает. Хочу быть рядом, а он твердит мне, нет. С ним веду себя как мальчишка, а он не замечает. Всё время думаю о нём, где бы он ни был. Ложусь в холодную постель и вновь мне не спится. Снова один и нет его тепла. Разве много желаю? Нет. Быть рядом и обнять, согреть в холодные ночи и вдыхать его аромат. Луна в окно и звездопад на небе… Я думаю о нём в пустой спальне, и кажется, что одиноким остался во вселенной… тоскую по моему малышу, смотря на звёзды… без него умираю… Открой щиты, почувствуй меня. Это крик души. Я устал от игр, хочу выжечь эту грусть. Видеть нас с тобой лишь во сне? Выше моих сил. Ты забрал моё тепло и оставшийся во мне воздух. Не оставляй меня на задворках. И нет слов, чтобы выразить всю боль, что скопилась внутри… Я скучаю… и не могу жить без него, мне нужна его любовь. И прощение я буду просить так, как умею. А в один прекрасный день всё изменилось, ночь моих мук и ревности стоила того, чтобы получить больше, чем мечтал.