Le passant

Первые трудовые будни предстали пред Лексой худшими ночными кошмарами в прямом смысле. Из-за долгого отсутствия на рабочем месте папок на столе прибавилось на три стопки, почта разрывалась от предложений невменяемых акционеров, телефонные звонки не прекращали ее преследовать, как только она появилась в сети с делового номера. Лекса не могла спать, не могла долго разговаривать с Костией, потому что на этот раз в самом деле торчала в эпицентре отчетов, сделок и отслеживания графика акций. Она не могла спать, даже когда засыпала: ей снилась акция-убийца; жуткий телефонный голос, который гласил, что спустя семь дней Лекса умрет, если не ответит на все письма заказчиков; проклятая папка с документами, к которой стоило лишь прикоснуться, чтобы ее активировать. Она вскакивала с постели в холодном поту, хлюпала босыми ступнями по плитке в сторону кухни, наливала себе кофе и вновь принималась за работу. — Лекса Вудс вновь в строю и готова рубить головы наглым инвесторам? — в проеме ее кабинета возникла как всегда роскошная и свежая Анья, сжимавшая чашку кофе в своих длинных окольцованных пальцах. Лекса через силу смогла произнести угрюмое «ага», с трудом оторвав усталый взгляд от ценных бумаг. — Ого, да ты прямо, как твоя подружка-наркоманка, — иронично высказалась Анья, рассматривая глубокие синяки под глазами и красные напряженные глаза. — Я бы с радостью соскочила, но в этом деле в роли инвесторов выступают Блейки. Лекса дважды ткнула ручкой в один из многочисленных листов на своем столе и протянула его Анье. Легко пробежавшись глазами по написанному, старшая Вудс изогнула губы в легкой улыбке, цепкими пальцами порвав бумагу на две части. — Они не смогут переманить Кейна на свою сторону, — спокойно произнесла она, цокая каблуками до урны. — Они могут предложить какой угодно процент инвестирования и глобальный план, но, посуди сама, с нами Кейну будет стабильнее и его малый бизнес не привлечет лишнего внимания. Мы с отцом обговорили это на нашей общей встрече. К тому же, у Кейна намечается дебют проекта иного направления. Он хочет сделать подарок своей дочери, которая неплоха в написании картин. А кто, если не наша семья, гарантирует успех этой сферы? Голова Лексы грозила вот-вот лопнуть от перерабатывающих бесконечных идей. В ней с каждой секундой росло негодование и раздражение из-за того, что Анья не упомянула детали их с Кейном встречи, а благородно молчала, заставляя ее тратить время на уже разрешенную проблему. Но ее мозг продолжал отрабатывать энергию, выпитого ей раннее, кофе. — Беллами Блейк тоже неплох в картинах. — Да-да, — беспечно махнула Анья. — А Октавия идеально подбирает себе под настроение Дома мод. Но это неважно, потому что у нас есть я. И, как это ни странно говорить, Костия. Лекса машинально поежилась в кресле, будто это имя доставляло ей дискомфорт. Ее благоверная должна была вернуться из клиники в ближайшие часы, а это означало, что ее душевному равновесию медленно, но верно близился конец. Она не видела Костию около месяца и скучала по ней, но не знала, какой вернется ее девушка и стоит ли ей доверять. — Костию уже выпустили? — Вероятно, да, — мотнула головой Лекса и спохватилась. — И перестань говорить о ней так, будто ее держали в тюрьме. — Фактически — нет, но теоретически… — Оставь меня со своими теориями и, во имя общей крови, закрой дверь с обратной стороны, — усталость перерастала в настоящий рык. — Дай мне закончить с предпринимателями и отправить себя, наконец, на долгий покой! — О, я представляю, насколько долгим он у тебя будет. Анья подмигнула захлебывающейся раздражением Лексе и кошачьей грациозной походкой вышла из кабинета, не забыв прикрыть дверь. Лекса обессилено откинулась на спинку кресла и уставилась в окно, за которым темнело небо и сгущались тучи. По окну скользнула одинокая капля. Предчувствуя свой близкий сон, Лекса прикусила кончик карандаша и принялась за остатки работы. Но не прошло и пятнадцати минут, как на ее телефон начали приходить назойливые письма. Сначала она делала вид, что постороннего шума не существует. Затем она не глядя отключила на телефоне звук. И лишь тогда, когда весь стол сотрясла вибрация, Лекса вышла из себя и схватила телефон, в красках представляя свои дальнейшие действия. Кларк: Мы можем сегодня встретиться? Лекса с минуту смотрела на это сообщение, как на что-то нереальное, выдуманное ее больным уставшим умом. С чего вдруг Кларк просить ее о встрече? Кларк хотела что-то рассказать ей. Но у нее теперь появилась девушка, которой можно рассказывать обо всем, поэтому пусть она забудет о функции «помощь друга» хотя бы на сегодня. Повертев в руках телефон, она отложила его в сторону и вновь уставилась в бумаги. Кларк: Где ты? Кларк: Ты меня игнорируешь? Когда по столу вновь начала расползаться долгая и мерзкая вибрация, Лекса взяла его. — Кларк, я на работе, — без приветствий и дружелюбия ответила на звонок Лекса. — У меня нет времени с тобой разговаривать, и у нас не получится сегодня встретиться. — Где ты работаешь? — спокойно раздалось с противоположного конца трубки. — В StarkIndustries! Больше Лекса продолжать не хотела. Отключив телефон и не чувствуя уколов совести, она вернулась к работе, делая пометки на бумагах в виде коэффициентов и процентов прибыли. Едва последний лист был исписан, как она расправила плечи и потянула позвоночник. Не веря своему счастью, она сладко зевнула. Ее кабинет представлял из себя самый обычный рабочий офис с большими окнами, массивным дубовым столом, множеством книжных стеллажей с работами известных экономистов, кожаным неудобным диваном и стеклянным столиком, на котором всегда стоял виски. Анья тоже привнесла свой вклад, всучив Лексе две картины занимательной малоизвестной художницы. И теперь стена напротив стены располагались черные квадрат и треугольник, выполненные в стиле цепочки ДНК-а. Лекса всегда смотрела на звенья треугольника, когда думала о чем-то глубоком. Путешествуя от звена к звену, словно по лестнице поднимаясь взглядом к решению проблемы. Кабинет опустел за считанные минуты и вот, уставшая Лекса Вудс, откинув с лица непослушные вьющиеся волосы, щелкнула сигнализацией на машине, после чего последовал негромкий звук. Отбивая каблуками такт своего шага и направляясь к машине, она вдруг вскрикнула. — Кларк! — светловолосая девушка автоматически протянула руку, подхватывая утратившую равновесие Вудс. — Да, детка, я тоже с ног валюсь, как рада тебя видеть. Классно выглядишь. — Да-а, если не считать синяков под глазами размером с Мариинскую впадину, — сухо отметила Лекса, вновь заправляя прядь волос за ухо. — Что ты здесь делаешь, Кларк? Как ты меня нашла? — Слишком много треплешься с Эмори, — легко пожала плечами Гриффин, и по ее куртке рассыпались светлые волосы. И в этот момент Лекса увидела, что у Кларк в руках дымится стаканчик кофе. Бровь Вудс вопросительно изогнулась. — Прохладный выдался май, а? Просто, я подумала, что если ты занята, то может хотя бы перерыв на обед у нас получится совместным. И хотела спросить, не хочешь ли ты выпить кофе со мной… Пока Лекса стояла и щурилась на странную Кларк, которая с десяток раз успела покачаться с ноги на ногу, почесать лоб, нос и запустить руку в волосы, когда, наконец, просто избавилась от стаканчика, сунув его девушке. На губах Кларк резко засветилась улыбка облегчения. — Что случилось? — скрестила руки на груди Лекса, не отрывая глаз от лица напротив. — Что ты сегодня делаешь? — почти крикнула Кларк, перебивая встречный вопрос. — Сплю… — А можно с тобой? Лекса нахмурилась еще больше, а вопросов в голове не убавилось. Верхняя пуговица рубашки начала давить на горло и Вудс ее расстегнула. — Я имею в виду, можно мне поехать с тобой? А пока ты будешь спать, я что-нибудь тихонько поделаю или тоже буду спать. А когда ты проснешься, то мы закажем еду и посмотрим какой-нибудь фильм… — Нет, Кларк. Я не могу. Я сегодня занята, — медленно отчеканила Лекса, точно ведя беседу с ребенком, которого нужно не только успокоить, но и объяснить, что и к чему устроено. — Чем? — Сегодня возвращается Костия. При одном только имени, Кларк оскалилась, как пятилетка, и запустила руки в волосы, намереваясь оставить себя без них: — Как же я их ненавижу! — Кого? — Отношения! И тут до Лексы моментально дошло все, что происходило с Кларк. Ее новая роль в социуме, которая, как казалось, не особо ей нравилась. Даже несмотря на то, что они давно не виделись, воображение Лексы в красках нарисовало перспективу Кларк на ближайшее время. — Птичка попала в клетку? — Сегодня ты какая-то стерва, нет? — цокнула языком Кларк, придирчиво окидывая Лексу взглядом. Лекса скрестила руки на груди и подняла голову к небесам, точно призывая себе на помощь Бога. Сейчас она, должно быть, выглядела так, будто перечисляла аргументы, по которым капризный ребенок, по имени Кларк Гриффин, должен был пойти в детский сад. — Ты правда считаешь, что сбегать от своей девушки это нормально? — Лекса постаралась придать своему голосу более вежливый и заинтересованный тон. — Мне сам факт, что у меня есть девушка кажется ненормальным, — скорчилась Кларк и вдруг резко пихнула Лексу локтем под бок. — Залезай. Поехали. Я успею убраться до прихода Костии, не парься. Ну, или, наконец, познакомимся и я вам устрою бесплатный сеанс семейной психотерапии. Вудс не успела возразить, как ее тут же затолкали в машину и захлопнули дверь. Был ли у нее выбор? Даже если и был, то Кларк, проклинаемая всеми богами, Гриффин сейчас восседала подле нее и самым наглым образом подбирала музыку. Лекса выдохнула. У нее не было ни сил, ни желания спорить, а тем более, возможности изменить происходящее. На момент, когда Кларк успела добраться до Machine Gun Kelly, Лекса поблагодарила Господа за то, что уже припарковывала машину. В квартире царил жуткий беспорядок. Одеяла и бумаги были разбросаны по всему дому, кухню почти затопило множеством кофейных луж, пыль пластом легла на полки. — Ну, знаешь, — присвистнула Кларк, окидывая взглядом происходящее. — На месте Костии я бы тоже всегда на тебя срывалась… — Заткнись, — устало бросила Лекса, поднимая с пола утерянный плед. — За неделю я точно пересмотрела миллион дурацких проектов. — Вот почему ты не отвечала мне на сообщения. Признаться честно, Лекса даже не видела этих сообщений, но у Кларк был такой обиженный вид, словно между ними произошло нечто ужасное. Проходя все глубже и глубже, Лекса продолжала наталкиваться на ей же разбросанные вещи. Хотя в квартире царил ужасный беспорядок, а на пороге стоял гость, девушка не испытывала стеснения, а порой раздраженно отпихивала от себя предметы. — Почему ты сбежала от Найлы? — решила сменить тему Вудс, в очередной раз спихивая с кресла футболку. Кларк опустила глаза и запустила руку в волосы, собираясь сказать что-то важное для нее. Лекса опустилась на краешек дивана, принимая вид благодарного слушателя, которым ей так сильно не хотелось быть. В голове гудел ветер, на сегодня ее мозг решил взять отгул. — Это все такое странное. Я не собиралась ни с кем встречаться, но я всегда боялась обидеть ее. Знаешь, это очень хороший человек, который часто оказывался рядом в тяжелые моменты моей жизни. Я доверяла ей, как своему другу, а она вдруг влюбилась… — Мерфи был прав, да? Когда сказал, что у тебя талант влюблять в себя друзей. Лекса не хотела говорить этого, но словно по щелчку пальцев фраза вырвалась сама по себе. После того вечера она правда много думала о происходящем, порой ловила себя на том, что она злится. Злится не по работе или Костии, а из-за Кларк, которая устраивала, как оказалось, цирк вокруг своей персоны. Вокруг витало так много головоломок и загадок из жизни ее новых друзей, что она не могла остановить бесконечный анализ в голове и продолжала рефлексировать. — Никогда не слушай Мерфи, — поморщилась Кларк, а в ее голосе засквозило раздражение. — Он всегда говорит больше, чем есть на самом деле. — Тем не менее, невооруженным глазом видно, как смотрит на тебя Финн. Как психует Рэйвен, когда внимание приковано не к ней. Как кусает губы Найла, когда я появляюсь в ее поле зрения. И на твоем месте, ко мне я бы поехала в последнюю очередь, ведь толпа твоих фанатов больше всего негодует, когда рядом с тобой нахожусь именно я. Почему? Неужели я представляю для них такую угрозу? — Ну, целуешься ты гораздо лучше. Лексу не бросило в жар от подобного заявления, как случалось раньше. Может быть, ее организм вырабатывал иммунитет на комплименты Кларк Гриффин, а может, у нее просто не было сил, чтобы краснеть бесконечным остротам. Вместо этого на ее лице отразилась усталая улыбка смирения. — Кларк, у меня есть девушка, — мягко пробормотала она, следя за невыразимо красивыми глазами, в которых можно было утонуть любому. — Да у всех она есть! — выбралась из легкого оцепенения Кларк, перечеркивая прошлые слова. — В этом и проблема! Мне никто не нужен, лишь мое личное пространство и дружеские посиделки. Я не готова тратить время на человека, который мне безразличен! — А ты эгоистка, Кларк… — наигранно удивленно произнесла Лекса, встречаясь с трескучими молниями глаз напротив. — Я не эгоистка. Я просто не люблю пудрить другим мозги. Ответа на подобное заявление у нее не нашлось, да в прочем, Лекса его и не искала. Она все еще больше находилась в прострации, нежели вовлеченной в разговор. Кларк, тем временем, продолжала открывать рот и извлекать из себя идеи гедонизма; монолог становился крепче, философия глубже, участие Лексы сводилось к нулю. Когда ее веки непроизвольно сомкнулись на очередном кивке, а она сама на мгновение провалилась во тьму, Вудс поняла, что ее подружке пора закругляться. — Кларк, — словно бы издалека поманила ее Лекса, привнося щепотку диссонанса в логично-построенную речь. — Давай ты откроешь школу философии не у меня дома? Но тихая просьба не произвела нужного впечатления, а Гриффин пустила в ход тяжелую артиллерию, переходя к конкретным фактам. За неделю Найла успела добиться хороших результатов, отметила про себя Лекса, не понимая, чем Кларк не устроили лепестки роз в ее спальне или ночные прогулки. — Мне нужно мое личное пространство! — продолжала усыпительно кричать Гриффин. — Найла занимает собой все! Да, сначала она ставит зубную щетку в стаканчик рядом с твоей, затем пропитывает своим парфюмом твою квартиру, потом заставляет смотреть свои любимые фильмы, тащит на вечеринку, чтобы появиться вместе… Лекса знала, как это работает. В голове закружились яркие картинки воспоминаний из казино, модных показов, лимузина с пестрыми спутниками, неудобной подсобке национального театра… И Лекса заснула. По ощущениям это была вечность. Вечность, где Костия возвращается домой, заходит в их спальню, а ей навстречу выходит Кларк, сонная взлохмаченная Кларк, почесывающая свою макушку, беспечно марширующая в чужой рубашке в сторону своей смерти. Обычно во снах это была Лекса, которая хотела убить Костию, но этот сон был неправильным с самого начала. Уставший мозг крутил непонятные сюжеты в стиле слушающей рэп в своей машине Аньи, на которую вместо привычного классического пиджака была натянута широченная майка, а толстая цепь обвивала ее, точно питон; Костии, уверенно сжимающей у ее виска элегантный револьвер; накуренной Кларк, сидящей в кругу потенциальных партнеров для поцелуя; Рэйвен, написывающей ей длинные гневные смс-ки с признаниями в любви… Психика Лексы исчерпала себя, когда в финале Октавия Блейк уселась ей на колени и поцеловала в шею, обдавая манящим запахом Hermes... Лексу выплюнуло из сновидений. Комната была темной: кем-то задернутые жалюзи и шторы двигались из-за легкого ветерка. На Лексе заботливо покоился выброшенный ей раннее плед, а под головой лежала подушка. Видимо, кто-то позаботился об ее удобстве. Увидев тусклый свет из другой комнаты, она встала и побрела навстречу, медленно переступая с ноги на ногу, в легком головокружении от недавнего сна и одновременно воображая себя героем фильма ужасов, где тайный убийца пробрался в дом. Прихватив с собой на всякий случай железную лопатку для обуви, она неспешно пробиралась к цели. На мгновение ей показалось, что в доме стало чище. — У тебя классные книги, — было невнятно брошено ей из глубины кухни, где из-за стола показалась Кларк, восседавшая перед стопой энциклопедий. — Что? Лекса протерла глаза в надежде, что это продолжение сна. Но Кларк не исчезла. Даже более, она по-свойски задрала ноги на соседний стул и продолжила декламировать вслух: — «Смотря на друга, исполнился жалости пастырь народа»! — она подняла синие глаза на Лексу и недовольно фыркнула. — Ты никогда не думала о том, какой Ахиллес козел? — казалось, что ответа получить она и не старалась. Лишь лизнув палец перелистнула страницу, как вдруг вновь подняла глаза. — Хочешь кофе? Лекса была слишком удивлена присутствием Кларк, чтобы придумывать колкости или задавать сложные вопросы, поэтому лишь кивнула и присела рядом. Пока Кларк энергично справлялась с кофемашиной, глаза Лексы скользнули по обложке книги, отрывок которой был недавно озвучен. Она взяла ее в руки и аккуратно провела по корешку Илиады пальцем. Она обожала полустертую золотую надпись, так каллиграфически сияющую на черной обложке. — Я нашла твою библиотеку, — торжественно объявила Кларк, улыбнувшись так ослепительно, что Лекса зажмурилась от переизбытка оптимизма. — Не ожидала такого. Молодец. На Лексу будто с неба снизошло барское поощрение. Приняв чашку кофе, она сощурилась. — А чего ты ожидала? — Думала, максимум, что у тебя есть — «пятьдесят оттенков серого», — скромно ответила улыбкой Кларк. — Ну и куча книжек про неинтересный бизнес. Макиавелли, Фуко, Гоббс. Да вы философ, юная леди! — Ты просто не была в моей спальне. Пятьдесят оттенков висят прямо в изголовье. — Это приглашение в твою спальню? Лекса поперхнулась кофе и тут же покраснела то ли от кашля, то ли от пошлости. Голова мгновенно нарисовала картинку из сна, где Кларк выползает из ее постели в ее рубашке и встречает ее девушку в дверях ее спальни. — Нет, туда мы сегодня не пойдем... — Сегодня? А завтра? Лекса не сразу поняла. Но когда цепочка ее собственного ответа дошла до сознания, она накрыла ладонью глаза. Как можно было вообще разговаривать с беспечной Кларк Гриффин, так ловко переворачивающей чужие случайные слова? Тем временем Кларк сидела напротив и расплывалась лучезарной улыбкой победителя, не отрывая взгляда от невозможно красной Вудс. Лекса могла поспорить, что Кларк ловит непреодолимый кайф от своих провокаций и уловок. Неудивительно, что половина ее друзей была тайно влюблена в нее, ведь она была уверена, что все новички из окружения Гриффин проходили эту процедуру. Кларк беспечно облизала чайную ложку и встала, стряхивая с футболки крошки. Дотронулась до экрана мобильника, что-то проверяя, и, довольно кивнув самой себе потянулась за курткой, висевшей на стуле рядом. — Не возражаешь, если я ее у тебя позаимствую? — спросила Кларк, уже успевшая сунуть подмышку черную книгу. Лексе оставалось лишь развести руками, понимая, что ее слово не имело власти рядом с этой девушкой. — Тебя подвезти? — вежливость и учтивость вылились сами по себе, удивляя Лексу и Кларк в равной степени. — Это очень мило с твоей стороны, но спасибо, не стоит. Рэйвен приехала за мной. — Рэйвен? Должно быть, в интонации Лексы проскользнул холод и нескрытая неприязнь, раз глаза Кларк загорелись весельем. Девушка вплотную подошла к стулу, на котором сидела Лекса и, дотрагиваясь ладонью до спинки, слишком близко заглянула своими голубыми глазами в нее, почти прибивая к месту. — Не ревнуй. Твой вечер тоже обещает выдаться славным. И Кларк поцеловала ее в щеку, запечатлевая след неяркой помады и тонкий аромат кокоса в сознании Лексы. Лексе нравились самостоятельные люди. Кларк была настолько самостоятельной, что за ней не пришлось даже закрывать дверь. А Лекса бы и не смогла. Она, точно окаменев, продолжала сидеть на том же стуле, а голова почему-то кружилась, «славный вечер» слипал все внутри своей слащавостью, а зубы чуть ли не скрипели от переизбытка сахара, плюхнутого ей в чашку. Лицо надменной Рэйвен стояло перед глазами. Высокий хвост и майка-безрукавка, открывающая загорелые подтянутые руки, сжимающие руль в нервном ожидании, почему-то рождали в Лексе уколы, да, самой настоящей ревности. А глаза, настолько голубые, какими можно вообразить лишь кристально-чистое озеро, сеяли сомнение в душе и мурашки на коже. Кларк Гриффин, кокосовый ураган, о котором Лексу не предупреждал ни один прогноз погоды, гулко и протяжно засигналила где-то с улицы и машина, крадущая ее, укатила в ночь.