Le passant

День выдался чрезвычайно жарким для последней недели, но вместо того, чтобы наслаждаться погодой они сидели в книжной лавке, где работала Кларк, и потягивали кофе, любезно доставленный Финном. Эмори вытащила небольшой флакончик бальзама и капнула пару раз себе в стакан. — Что? — невинно захлопала она глазками, когда Коллинз смерил ее уничижающим взглядом. — Тебе тоже плеснуть? — В отличие от тебя, я пью не каждый день! Вы с Джоном стоите друг друга! — Бу-бу-бу, диснеевская принцесса. Кларк не могла припомнить, при каких обстоятельствах Коллинз умудрился схлопотать данное прозвище, но из себя оно его выводило очень метко. Выдавив подобие улыбки, парень пихнул Эмори ногой под столом. — Спасибо хоть в волосы не вцепился! — Это было бы варварством — они у тебя и так на ладан дышат. Кончики посеклись. — Может, посоветуешь новый бальзам, а вечером устроим девичник? Кларк глотнула свой кофе, усердно пытаясь не улыбаться, и уткнулась в телефон, игнорируя дальнейшую перебранку. Наслаждаться их чувством юмора и не смеяться было одним из самых тяжелых испытаний ее жизни. Так уж повелось, что именно ее смех они расценивали как большой палец на гладиаторской арене. Стоило засмеяться не в том месте, как один из них приравнивал это к собственной заслуге и превосходством над другим. — Оп! Кофейком балуетесь! Над дверью зазвенела связка колокольчиков, оповещая о прибытии клиента. К счастью, это была запыхавшаяся Рейес, стаскивающая кожанку на ходу. — Еще и бухаете? — присвистнула она, подбираясь к столику и по-свойски цепляя стаканчик Финна. —М-м… Я не чувствую вкуса, что за хрень? Капучино? Пока Эмори прыскала со смеху, а Финн ядом, Рейвен захватила бутылек и сделала смачный глоток. — Эй, детка, что стряслось? — переключаясь на материнскую волну обратилась Оливер. — Какой-то козел царапнул бэнтли и заказал полный перекрас авто? — Коза, — выплюнула Рейвен, плюхаясь рядом с друзьями. — Что случилось, малыш? В этот момент раздалась протяжная вибрация, и Кларк плюхнула телефон на стол, нервно тыча в кнопку сброса. — Коза! — уже со стороны Гриффин прозвучало ругательство. — О-о-о, девочки… Вы ничего не хотите нам рассказать? Эмори с Финном потянулись друг к другу, изображая серьезную супружескую пару. Несмотря на вечные стычки, тандем из них складывался отменный. — Моя мать! — ощетинилась Гриффин, отбирая из рук Рейвен ценный пузырек. — Названивает целый день. Еще и отчим решил поболтать. Это не к добру! Им точно что-то от меня нужно. — Да пошли они… Рейвен умела поддерживать. Лаконично, минималистично, по делу. Пока Финн мямлил что-то об уважении к родителям и семейных связях, телефон Кларк снова пиликнул. Она бросила раздраженный взгляд на экран и ухмыльнулась. — Рейвен, почему Анья весь день мне настрачивает и пытается узнать, где ты живешь? Подавившись бальзамом и долго кашляя Рейвен судорожно била себя кулаком в грудь под всеобщие ухмыляющиеся рожи. — Без понятия. Почему действенное лекарство от похмелья еще не изобрели в 21 веке? Почему люди вынуждены глотать таблетки аспирина, запивать их минералкой, но при этом тыкать пальцем в ультратехнологичный гениальный айфон? Лекса ерзала и изнывала в рабочем кресле, не в состоянии сосредоточиться хоть на чем-либо кроме жуткой головной боли. И проклятиях в сторону ирландского алкоголизма. — Оу, детка… — почти на подиумных каблуках ворвалась Анья, но чуть не споткнулась у самого входа, меняясь в лице. — Тебе бы окошко открыть. Откуда такая вонища? Ты переквалифицировалась в Диониса? — Держу пари, сушняка на утро у него никогда не было. — Но были прекрасные нимфы, масштабные оргии и статус самого главного весельчака. — Скажу Кларк, что выяснила, кем она была в прошлой жизни. — О, мисс Гриффин аккомпанировала вам прошлым вечером. И как прошло? — Как видишь, — сверкнула глазами Лекса, роняя лицо обратно в стол. Пока она сопела и пыхтела в столешницу темного ореха, Анья заботливо пооткрывала все окна, налила в стакан воды и разложила перед сестрой новые договора. Лекса демонстративно перекатилась на другую сторону. — Ну же, повелительница лепреконов, ваши выходные подошли к концу. Взрослые люди не приходят домой в четыре утра, зная, что им завтра на работу. В голове закопошились картинки прошлого вечера. Или более корректно, ночи?.. Кинув Костию в великосветском ресторане, который она так любила, Вудс с Гриффин, точно два подростка поперлись на другой конец города, в тот самый ирландский паб, где музыка била по ушам, а алкоголь лился рекой по их глоткам. Чего она вчера только не перепробовала… Наконец, ей пояснили за сорта виски, за разницу между шотландскими, ирландскими и американскими крепкими напитками. «Шотландский виски создан для того, чтобы мыть им машины!», — рикошетом ударилось в ее голове голосом Кларк, и она зашипела. — «Ирландский – чтобы его пить и радовать людей!». Кажется, даже Мерфи был рад их видеть. Разумеется, без сарказма и черного юмора не обошлось, но он щедро накрыл перед ними стол дегустации, поддержав Кларк в ее намерении просвятить девушку другого общества. Уже около четырех утра, когда паб закрылся, а они все еще мялись и переругивались, кто кому вызовет такси, Джон психанул и развез девчонок по домам. Это был приятный теплый вечер, пропитанный французской бранью и бесконечным ирландским чувством юмора. — Откуда ты знаешь? — подозрительность в ее голосе встрепенулась. — Костия, — коротко повела плечом Анья, будто знала абсолютно все, что происходит в их доме. И это было абсолютно нормально. — Почему она всегда жалуется? — скорее риторически вопросила Лекса, подпирая щеку кулаком. — Что за дурацкая привычка? — Она всегда так делала, — слишком легко ответила Анья, подавая Лексе ручку и указывая на нужный документ. — Я полагаю, ей нужны друзья, чтобы делиться чем-то подобным. Странно конечно, что именно я была награждена такой почестью, но после реабилитации ее мозговая деятельность все еще набирает разгон и она плохо разбирается в людях. А еще, — Анья с серьезным лицом щелкнула сестру по носу, быстро забирая подписанный доклад. — Она очень переживает за ваши отношения и думает, что ты пустилась во все тяжкие из-за того, что она тебе надоела. — Во все тяжкие? — не поняла Лекса, выпрямляясь в кресле. — Ой, все, — отмахнулась Анья, забирая остальные документы. — Я вообще не должна с тобой это обсуждать. Я что, хороший человек? Семейный психолог? Меня это не касается. Я расчетливая, бесчувственная и меркантильная. — Это что, мантра? — усмехнулась Лекса, наблюдая за сестрой, манипулирующей собственным разумом. — Да, знаешь, повесила над кроватью. Просыпаюсь и сразу задаю настрой. Попробуй также… Хотя, мне кажется Максвелл уже повесила такую над собственной половиной. — Анья, — позвала Лекса, не сводя с сестры хитрых насмешливых глаз. — Что-то случилось? Почему ты так много болтаешь? Интуиция подсказывала, что чрезмерная ирония и самооклеветание струились ручьем не просто так. Лекса знала свою сестру и чуяла, что в ее жизни успело что-то произойти. Что-то, чему Анья усердно противилась и пыталась нацепить очередную маску равнодушия. Но переигрывала. — Ты права. Хоть кто-то из нас двоих должен побыть machine à travailler*, — она обернулась перед дверью и смерила Лексу сканирующим взглядом. — И приведи себя в порядок, у нас встреча на этой неделе. — Дорогой, перестань маячить перед глазами, — устало выдохнула Эбби, растирая виски. — Я же тебе говорила, что это плохая затея. В большом светлом зале, завешанном картинами, из стороны в сторону вышагивал действующий сенатор штата Мэн. Маркус Кейн резко остановился перед камином и заложил за спину руки. — Прекрасная затея. Это у нее плохой характер. — Ну, это не новость. К тому же, не «плохой», а просто… Характер. Маркус, не все заинтересованы в политической жизни. Ее можно понять. — Нельзя, — качнул головой Кейн, не отводя задумчивых глаз от огня, плескавшегося в мраморном камине. — У нее все нужные способности и качества для того, чтобы войти в состав Конгресса. Ее интеллект и нежелание становиться частью правящей верхушки — ключевые факторы ее будущей успешной политики. Именно такие люди нужны нашей стране. Она должна спасти ее, а не отдавать на растерзание алчным и жадным до власти сенаторам! На лице Эбби выступила теплая нежная улыбка. Подобные речи о спасении «всего народа» она слушала не впервые. Близкий круг друзей и партнеров знал Кейна, как человека порядочного, честного и имеющего пунктик на теме самопожертвования ради своего народа. — Не все сенаторы жадные и алчные. Штату Мэн очень повезло с тобой и Данте. Когда кто-то из вас станет губернатором, тебе больше не придется переживать за благополучие граждан. — Данте ищет преемника. Мне тоже пора заняться этим всерьез. — Тем не менее, — вздохнула Эбби и медленно обняла мужа за плечи. — Не думаю, что Кларк согласится. Она полностью в искусстве, в независимости… Ее картины — единственное, во что она влюблена. Вряд ли в ее душе найдется место для политики. Огромное пространство заполнилось молчанием, в то время как они оба повернулись в сторону недавно повешенного полотна. Кейн сомкнул пальцы на ладони жены. — Я найду к ней подход. Вот увидишь, ее еще выберут в министры образования. — Ну, конечно, — точно мальчишку, а не сенатора хлопнула его по спине Эбби. — Но сначала этого министра нужно как-то заманить к себе. Будущие министры в этом возрасте особенно вспыльчивы и сторонятся родителей. — Куда ты так гонишь, черт! — ругалась Рейвен, впившись в ручку двери. — Я гоню? — усмехнулась Кларк, выворачивая руль и впиваясь в педаль газа. Машину, точно коляску в супермаркете, резко мотнуло вправо. — Между прочим, с тобой ездить куда опаснее. — Я участвовала в гонках! — Оно и видно. — А мне видно, что ты участвовала в конкурсе взяток, когда получала права! — продолжала огрызаться подруга, подскочив на заднице. — Ты что, слепая, там же был лежачий полицейский?! Кларк демонстративно засунула указательный палец в ухо, чем вызвала новую порцию шипения со стороны Рейвен, которая была приверженцем вождения двумя руками. — Рейес, перестань орать, — четко произнесла Кларк, избавляясь от наигранного веселья. — Не надо было напиваться, зная, что вечером на работу. В следующий раз поедешь на автобусе. Чувствуя, как напряглась и надулась Рейвен, Кларк ощутила укол совести. — Я думала, ты спешишь, — смягчилась она, и тон из железного перекочевал в извиняющийся. — Судя по игнорированию всех правил дорожного движения, именно ты куда-то спешишь. Молчание Кларк Рейвен расценила за плохой звоночек в их дружбе. Решив, что остаток дороги она больше не произнесет ни слова, она просто уставилась в окно. Рейвен редко обижалась, а на Кларк в принципе не действовали манипуляции подобного типа. Единственным, в чем можно было упрекнуть Рейвен — излишняя ревность, когда ей казалось, что Кларк начинает общаться с кем-то ближе, чем с ней. Убедившись в том, что губы Рейес надуты до невозможности, а в салоне машины напряжение вот-вот начнет выталкивать стекла из окон, Кларк сдалась. — Да-а-а, — закатила она глаза. — Мы хотели сегодня вечером сходить в бильярд. — Мы? — Я и Лекса, — почему-то через силу выдавила Кларк, ожидая негативной реакции со стороны подруги. — Оу… А можно с вами? — Мы же едем отвозить тебя на работу, — не поняла Кларк, хмурясь всей поверхностью лба и становясь похожей на мопса. — Да ну ее нахер… — Рейвен!